Герои языческой трагедии как обреченные предтечи пророков

Мы привыкли с детства в контексте культурных, клише отождествлять титана Прометея с Денницей, Люцифером, первым ангелом, который за непослушание был низвергнут с небес.

Многие моменты склоняют нас к такому отождествлению. Прометей людям принес огонь, а Люцифер - носитель света, это огненное Существо. Прометей подстрекал людей против богов, опять же очевидная сатанинская черта - неповиновение, вызов. Итак, Прометей - языческая, эллинская версия дьявола, Денницы? Как легко мы попадаемся на крючок банальных псевдоконструкций! Прометей на самом деле это не языческая модификация будущего христианского дьявола - это провозвестие о возможности пророка. Прометей есть язычески понятая и оформленная модальность пророка в его истинной и последней миссии - пророка как подлинного революционера. Огонь, который Прометей дает людям, это не огонь Денницы - это пламя, родственное Святому Духу. И то неповиновение, которому он учит людей, неповиновение олимпийцам - это не сатанинская гордыня, это противопоставление истинного, тайного учения политеистическому порядку вещей, многобожной структуре великого космоса. Прометей является предшественником, провозвестником, мифологическим предвосхищением пророка монотеизма.

Тут начинается тема, которую мы назвали в качестве ключевой - "пророк как революционер". Что в принципе это значит? На смену восстанию низа против бесконечно превышающего его верха, восстанию обреченному, восстанию титанов и героев приходит совершенно новая возможность, новая реальность. Пророк говорит, что вечность рока сочтена и ограничена, что рок уже побежден, что уже открыт вам новый Хозяин, новый Мастер, явившийся на смену неумолимой судьбы. Это Тот истинный Бог, который является одновременно и подлинным Субъектом, и подлинным Мастером, и подлинным Вождем.

Когда происходит бунт периферии против центра, восстание субстанции против формы, все потрясения, которые мы привыкли воспринимать как истинную революцию - все они доказывают только одно: истинная вина, истинная проблема коренится не в периферии, а в центре. Центр и периферия сопрягаются вместе не только в том, что одно производит другое, но и в том, что другое отвечает бунтом, вызовом, стремлением к эмансипации. Это враждебный диалог между двумя элементами, которые, хотя и располагаются иерархически один над другим, тем не менее, сопряжены в общей плоскости. Общая плоскость - это то, что и центр, и периферия (принцип и его производное), равно стираемы, равно подлежат отрицанию неумолимой силой негатива, заключенной в роке. Наступают Gotterdammerung - Сумерки богов. Нет такой световой манифестации, которая бы не погасла. Нет ничего, что бы не было скошено. Большой космос будет уничтожен, но и то, что стоит за большим космосом, то сердцевинное, то тайное, то первобытие, которое порождает большой космос, тоже отменимо. Все отменимо!

Если все отменимо, то тогда в ненависти зависимого к тому, от чего зависишь, на онтологическом уровне есть великая правда. Зачем я буду подчиняться большому космосу, великому небу, когда я знаю на уровне глубокого тайного инстинкта, что это небо будет разодрано как бумага? Почему тогда мне его веления должны быть вменены в императив? Если я буду подчиняться тому, что будет уничтожено, тогда моя жизнь обращается в пустую насмешку, в ничто. Напротив, если, не зная последней, окончательной правды, я все же взбунтуюсь против лжи, как бы тотальна она не была, то тогда моя жизнь получит оправдание! Вот почему на каждом онтологически врожденном революционере лежит печать особой, как бы огненной харизмы.

4. Противостояние титанов и олимпийцев "переходит" в конфликт человека и дьявола - Иблиса.

Истинная революция - это, конечно, не бунт субстанции против формы, это, на самом деле, восстание против Реальности, против чистого рока, против вечности без границ. Герои пробовали, но у них не получилось, потому что за ними не стоял тот Единственный, который не умирает, Тот, который жив. Герой - отчаянный одиночка, который знал, что погибнет, и действовал исходя из священного безумия, правды последнего противостояния. И вот за горизонтом этой трагической правды возникает свет новой зари. Приходят пророки, которые говорят: "Мы посланы Богом, который уже остановил действие рока". Но что это значит? Посмотрим на повествование, которое есть в Коране, о том, как был создан человек, Когда Бог велел ангелам поклониться человеку, Иблис отказался сделать это, мотивировав отказ тем, что он лучше человека. "Ты создал меня из огня, а его ты создал из глины", - говорит он Богу. Это звучит убедительно. Но надо смотреть в корень вещей. Ведь когда Люцифер, центральное существо, приближенное к Богу, говорит: "я создан из огня, а он из глины", - он попросту говорит: "я создан из максимума энергии, на моей стороне максимум субстанции, позитива, т.е. вся энергетическая стихия, полнота света и жара, а он-то создан из минимума энергии, из сырой инертной глины, финального продукта инволюции, энтропии, когда остывание достигло максимума". Иблис проигнорировал при этом один элемент. Когда Бог создавал из глины этого голема, эту куклу, согласно Корану, он вдунул в него божественного духа. Иблис не упоминает этого, потому что он существо онтологическое.

Он говорит о том, что есть. А с его точки зрения, этого духа как бы и нет, потому что этот дух вне онтологии, тайная его сущность в том, что дух этот противоположен бытию, он является его абсолютной альтернативой. Иблис же воспринимает только то, что есть - с одной стороны, максимум энергии, свет и жар, который является абсолютным оптимумом, и, с другой стороны, минимум, падение в сырость, в плотность, в непроглядный мрак. Никто с ним не спорит. В Коране Бог не говорит ему: "Нет, ты не прав, человек лучше". Бог вообще не употребляет этих аргументов. Он говорит: "Раз ты не покорился, то сходи вниз, рушься вниз за неповиновение". Онтологического спора нет.

Оказывается, мы представляем собой глиняную куклу из сырой глины, из бытийного онтологического минимума, последнюю фазу затухания энергии. И внутри нас есть вдунутая в нас крупица того, что с точки зрения Великого Существа, не существует. Дух не обнаруживает себя, он действенен в своем отсутствии, в том, что он противостоит всему сущему. Благодаря тому, что он в эту куклу вдунут, мы видим, слышим, свидетельствуем. Потому что моделью видящего, слышащего, свидетельствующего является Бог как абсолютная альтернатива бесконечному мраку.

Перед нами стоит задача: доказать Иблису, что эта невидимая, нечувственная, невоспринимаемая, несвидетельствуемая крупица божьего духа больше чем не только вся колоссальная инерция глины, в которую он вложен, но и вся колоссальная энергия огня, которая этой глине противостоит как ее позитивный полюс. Задача такая - дух в нас должен восторжествовать над глиной, из которой мы состоим. Вот почему так важно для носителей истинного, революционного религиозного сознания активизация тех, кто называется обездоленными, "мустазафан". Вот почему имам Хомейни сделал слово "обездоленные" ключевым в своем религиозном обращении к миру. Потому что обездоленный - это конкретное воплощение глины, на нем видно, что человек сделан из глины. Он на обочине истории, его топчут, по нему ходят. Если он не даст себя топтать - вот первое проявление Божьего Духа внутри этой глины. Поэтому революционный инстинкт так отзывчив на пробуждение воли к бунту: не из человеколюбия, не из того, что революционеру жалко эту субстанцию, эту многоголовую гидру коллективного человечества, но потому, что глина должна подчиняться духу. Поэтому когда тот, кто всегда был унижен, о кого вытирали ноги, в какой-то момент вдруг не дает себе больше плевать в лицо - это религиозное действо, религиозная мистерия, а не проявление светского профанического гуманизма, пафоса прав человека и т.д.

Инстинктивно это понятно потому, что революции низа всегда приводят к антигуманной тирании. В этом нет парадокса. Ведь революция бессознательно служит Святому Духу, поэтому она неизбежно должна манифестировать аспекты тирании. Подавление глины и есть один из аспектов тирании.

Дата добавления: 2014-01-05