Культура - природа

Взаимоотношение культуры и природы рождает экологическую жизни культуры. Культура оказывается такой формой бытия, которая осуществляет гармонизацию природного и общественного в человеке (и в обществе). Отсюда следует, что человек, общество и культура являются системными объектами, - более того, несравненно более сложными, нежели природные системы.[25] Понимание культуры как системы, и системы высшего уровня сложности, проистекает из ее происхождения.

Культурное преобразование природы происходило и продолжает происходить на двух уровнях:

1) внешней по отношению к человеку природной данности и

2) собственно человеческих структур — телесной и психической.

Исходным был первый уровень, на котором камень превращался в рубило, нож, наконечник стрелы или серп; шкура убитого зверя — в одежду, и т.д.; в ходе же производственных действий, какими бы примитивными они нам сегодня ни казались, изменялись анатомия кисти, строение позвоночника, мышечная система, развивалась функциональная асимметрия мозга, а вместе с нею и вся структура психики. Скульптурные реконструкции лиц и тел гоминид позволяют проследить воздействие культуры на их анатомическую структуру, а история языка, изобразительных искусств, жилищ, охоты, захоронений рассказывает о преобразованиях, происходивших во внутренней жизни наших далеких предков, в строении и содержании их психики.

Развивавшееся воздействие культуры на человеческую натуру, одним из своих значимых последствий имело формирование и природной, биогенетической этнической почве такого нового культурного образования, как нация [26].

Наше отношение к природе может быть двояким: к ней можно относиться с позиций научного познания и технического преобразования или утилитарного потребления, когда явления природы воспринимаются как объекты, с которыми человек- субъект, руководимый собственными интересами, может совершать какие-либо действия: разрушать в эксперименте, изменять формы природного существования, делать чучела, музейные экспонаты, украшения своего бытия, наконец, просто убивать и поедать. Но мы можем относиться к этим же явлениям и как к субъектам, прекрасно сознавая при этом, что подлинными субъектами они не являются, — таково искусство, которое в басне, сказке, стихотворении и повести может приписывать зверю, растению и даже вещи человеческие способности, например способность к диалогу. Поскольку в сказке в отличие от мифа мы видим вымысел, а не высшую, сверхопытную реальность, художественный образ природного явления становится не подлинным субъектом, а квази-субъектом, т.е. объектом, воспринимаемым нами как субъект.

Сложнейший аспект взаимоотношений культуры и натуры в са­мом человеке — педагогический. Отечественной теоретической мыс­лью и, что несравненно хуже, педагогической практикой нашей современной школы игнорируется принципиальное различие между образованием и воспитанием. Между тем образование есть процесс передачи знаний, а воспитание — процесс приобщения к ценностям. Мы имеем дело с двумя различными ситуациями. Передача знаний может осуществляться на школьном уроке, в университетской лекции, с помощью учебника, обращенного к еще большему числу получающих информацию, — в данном случае преподаватель не принимает во внимание индивидуальных особенностей психики каж­дого ученика и передает им объективно-безличные знания, которые воспринимаются безличным, одинаковым по сути его деятельности абстрактным мышлением. Воспитание же может быть эффектив­ным только тогда, когда Учитель как «Значимый другой» передает ценности каждому индивидуально на том основании, что ценност­ные установки, воспринимаемые воспитуемым, должны синтезиро­ваться с его уникальными в своей целостности природными данны­ми, «натурой», врожденными чертами темперамента, характера, нервной системы. Вот почему талант воспитателя встречается неизмеримо реже, чем дар преподавателя — первый предполагает наличие у ро­дителей и профессиональных педагогов «ощущения индивидуаль­ности» воспитуемого, особого рода интуиции, близкой к интуитивно­му озарению художника.

Дата добавления: 2014-01-06