Обучение человекообразных обезьян амслену

Основные программы обучения антропоидов языкам-посредникам

Тип «языка»	Авторы	Животные	Полученные результаты
Язык жес­тов (амслен)	Gardner, Gardner, 1969; 1985	шимпанзе Уошо, Моджа, Дар и Тату	использование знаков амслена для обозначения новых предметов; сте­пень отвлеченности ис­пользуемых символов
	Fouts et al., 1975; 1984; 1989	шимпанзе Люси шимпанзе Элли шимпанзе Бру­но, Коко, Буи, Лулис и др.	тест на способность к ка­тегоризации «перевод» с английского на амслен общение на амслене между обезьянами
	Patterson, 1978 Terrace, 1979	горилла Коко шимпанзе Ним	словарь более 500 знаков анализ понимания фраз
Пластико­вые символы на магнит­ной доске	Premack D., 1972; 1983; 1994	шимпанзе Сара	составление сложно­подчиненных предложе­ний, построение анало­гий
Язык «йер-киш»	Rumbaugh, et al., 1973; 1984; 1991 Savage-Rumbaugh, et al., 1984; 1993; 1998	шимпанзе Лана шимпанзе Шер-ман, Остин шимпанзе(бо-нобо) Кэнзи, Панбониша	понимание и построение предложений способность к символи­зации спонтанное понимание устной речи

Авторы первого эксперимента — супруги Аллен и Беатрис Гарднер (Gardner, Gardner, 1969; 1985; см. также 2.9.2) выбрали жестовый язык американских глухих — амслен и получили возможность исследовать способности шимпанзе овладевать элементами языка, построенного по правилам английской грамматики.

Не ожидая от своей воспитанницы Уошо особых успехов, они лишь ставили задачу выяснить:

«может ли Уошо запоминать и адекватно использовать жесты;

• сколько жестов можег входить в ее «лексикон»;

• может ли обезьяна понимать вопросительные и отрицательные предложения (эти способности подвергались сомнению);

» будет ли она понимать порядок слов в предложении.

Результаты, полученные в первый же период работы с Уошо, а затем и с другими обезьянами, превзошли пер­воначальные осторожные прогнозы. За 3 года обучения Уошо усвоила 130 зна­ков, передаваемых сложенными опре­деленным образом пальцами. Другие шимпанзе также активно овладевают обширным запасом жестов, которые они адекватно используют в широком диапазоне ситуаций.

В словарь овладевшего амсленом шимпанзе входят жесты, означающие:

» названия предметов, которыми пользуется животное в повсед­невном обиходе;

• обозначения действий, совершаемых самой обезьяной и окру­жающими;

• обозначения определений цвета, размера, вкуса, материала ис­пользуемых предметов;

• обозначения эмоциональных состояний — «больно», «смешно», «страшно» и т.п.;

• обозначения отвлеченных понятий — «скорее», «еще»;

• обозначение отрицания «нет»¹.

Объем словаря антропоидов. Эксперименты, проведенные на раз­ных обезьянах (Patterson, 1978; Gardner et al., 1985), показали, что

Рис. 6.2. Шимпанзе изобража­ет знаки амслена «мячик» и «бэби» (рисунок Т. Ники­тиной).

' Усвоение этого жеста нередко происходило с трудом. Например, Уошо нача­ла им пользоваться только после того, как пригрозили выгнать ее на улицу, где лаяла собака, которой та очень боялась.

словарь даже в 400 жестов далеко не исчерпывает их возможностей. При обучении «йеркишу» (см. ниже) животные также усваивали сот­ни знаков и понимали более 2000 слов устно Следует отметить, что в большинстве случаев опыты проводились на молодых шимпанзе и пре­кращались самое позднее, когда им было 10 лет. Учитывая, что в не­воле шимпанзе могут жить до 50 лет, авторы допускали, что получен­ные данные отражают далеко не все возможности этих животных.

По окончании экспериментов обезьяны долгие годы помнят усвоенный словарь и навыки обращения с ним Так, Уошо, которую ее воспитатели Гар­днеры посетили после семилетнего перерыва, сразу же назвала их по имени и прожестикулировала «Давай обнимемся'»

Сам по себе факт заучива­ния жестов еще не несет в себе ничего принципиально ново­го — для этого достаточно про­стого условнорефлекторного обучения. Тем не менее ряд осо­бенностей использования шим­панзе «словарного» запаса за­ставлял предполагать, что упо­требление знаков основано у них на когнитивных процессах бо­лее высокого порядка — на обоб­щении и абстрагировании. Об этом свидетельствует тот факт, что, хотя при обучении исполь­зовались, как правило, единич­ные конкретные предметы, обе­зьяны применяли усвоенные жесты к довольно широкому на­бору незнакомых предметов той же категории. Так, например, знаком «бэби» (рис. 6.2) все обе­зьяны обозначали и любого ре­бенка, и щенков, и кукол; зна­ком «собака» — представителей любых пород, в том числе и на картинках, а также лай отсут­ствующего пса. Шимпанзе оди­наково хорошо понимали жес­ты и когда тренер находился рядом, и когда такие знаки были изображены на фото­графиях.

Рис. 6.3. Знаки гориллы Коко.

А — комбинация знаков «дерево» и «салат» для обозначения побегов бам­бука, Б — знак «фрукты», В — Знак «Я» при обнаружении в книге фото обезьяны (рисунок Т Никитиной)

с Обезьяны переносят навык называния предмета с единичного | образца, использованного при обучении, на все предметы данной В категории

Использование знаков в переносном смысле. Ряд данных свиде­тельствует, что шимпанзе не просто заучивают связь между жестами и обозначаемыми ими предметами и действиями, но понимают их смысл. Оказалось, что они могут употреблять жесты в переносном смысле, при­чем иногда делают это довольно тонко Так, Уошо назвала служителя, долго не дававшего ей пить, «грязный Джек», и это слово явно не имело смысл «запачканный», а «звучало» как ругательство. В других слу­чаях разные шимпанзе называли «грязными» бродячих котов, надоед­ливых гиббонов и ненавистный поводок для прогулок Люси использо­вала для обозначения невкусного редиса знаки «боль» и «плакать».

Использование знаков в новых ситуациях. Основные данные о пользо­вании амсленом получены в контролируемой обстановке эксперимен­та, когда инструктор работал с обезьяной по определенной программе и ее ответы (правильные или неправильные) были предсказуемы Наряду с этим и Уошо, и ее «коллеги» по собственной инициативе использова­ли жесты в незапланированных, экстренно сложившихся ситуациях

Описаны примеры, когда горилла, разглядывая иллюстрированный жур­нал, жестами комментировала знакомые картинки (см рис 63В) Уошо, изве­стная своей боязнью собак, отчаянно жестикулировала «Собака, уходи'», когда во время прогулки на автомобиле за ним с лаем погнался пес

Усвоенную ими систему знаков шимпанзе использовали как сред­ство классификации предметов и их свойств. Впервые это было четко показано Роджером Футсом (Fouts, 1975) в опытах на шимпанзе Люси Она имела относительно ограниченный запас знаков (60), но с их помощью почти безошибочно относила к соответствующей катего­рии новые, ранее никогда не предъявлявшиеся ей овощи, фрукты (рис 6.3Б), предметы обихода, игрушки (см также 5.5.3).

Свойства языка шимпанзе и критерии Хоккета. Данные, получен­ные при обучении обезьян языкам-посредникам, позволяют проана­лизировать, какие свойства языка человека можно у них обнаружить

Знаки амслена, которые усваивают шимпанзе, обладают свойством «семантичности», т.е. с их помощью обезьяны могли присваивать оп­ределенное значение некоторому абстрактному символу.

Свойство «продуктивности» означает способность создавать и по­нимать бесконечное число сообщений, преобразуя исходный ограни­ченный запас символов в новые сообщения. О том, что языку, усво­енному шимпанзе, присуще это свойство, свидетельствует, напри­мер, способность комбинировать знаки для обозначения новых предметов. Так, Уошо называла арбуз «конфета — питье» (candy-drink), а впервые встреченного на прогулке лебедя — «вода — птица» (water— bird). Горилла Коко изобрела жест для обозначения любимых

14-5198

побегов бамбука «дерево — салат» (см. рис. 6.3А). При достаточно боль­шом запасе знаков шимпанзе начинали гибко использовать синони­мы для обозначения одного и того же предмета в зависимости от контекста {чашка— пить, красный, стекло', подробнее см.: Панов, 1983).

К Усвоенная шимпанзе система знаков амслена в некоторой сте- е пени обладает свойством «продуктивности».

До недавнего времени считалось, что свойство продуктивности совер­шенно не характерно для естественных коммуникативных систем животных. Однако упоминавшиеся выше «долгие крики» шимпанзе имеют признаки про­дуктивности: в зависимости от ситуации последовательность элементов в них бывает разной.

Свойство «перемещаемость» означает, что предмет сообщения и его результаты могут быть удалены во времени и пространстве от источника сообщения. Наличие этого свойства проявляется в способности:

* использовать знаки в отсутствие соответствующего объекта;

* передавать информацию о прошлых и будущих событиях;

* передавать информацию, которая может стать известной толь­ко в результате употребления знаков.

В работах Р. Футса (Fouts et al., 1984) приведены отдельные на­блюдения, свидетельствующие о наличии этого свойства в языке, ус­военном Уошо и Люси. Так, например, когда Люси разлучили с забо­левшей собакой — ее любимицей, она постоянно ее вспоминала, на­зывала по имени и объясняла, что той больно.

Для специального анализа этого вопроса Р. Футе провел опыты на шим­панзе Элли. Он обратил внимание, что тот неплохо понимает устную речь окружающих, и, воспользовавшись этим, научил его названиям нескольких предметов. На следующем этапе Элли научили знакам амслена, соответствую­щим этим словам, но обозначаемых ими предметов при этом не показывали. Во время теста обезьяне предъявляли новые предметы тех же категорий, что и использованные на начальном этапе — при заучивании словесных обозначе­ний. Оказалось, что Элли правильно называл их с помощью жестов, как бы мысленно «переводя» их названия с английского на амслен.

Вопрос о наличии свойства «перемещаемое™» в усвоенном шим­панзе языке особенно важен в связи с изучением мышления живот­ных, поскольку употребление знака в отсутствие обозначаемого им предмета свидетельствует о формировании и хранении в мозге внут­ренних (мысленных) представлений об этом предмете. Это наиболее убедительное свидетельство способности к символизации, так как элемент языка-посредника употребляется в полном «отрыве» от обо­значаемого реального предмета.

в В основе употребления знаков амслена у шимпанзе лежит не | просто образование ассоциаций, но формирование внутренних в представлений о соответствующих им предметах и действиях.

Знаки амслена могут употребляться в отсутствие обозначаемых пред­метов и наряду с прочими преобразованиями допускают и кроссмодаль-цый перенос от звуковых (словесных) к зрительным (жестовым) знакам.

Наиболее убедительно способность шимпанзе передавать инфор­мацию об отсутствующих и недоступных непосредственной сенсор­ной оценке предметах была продемонстрирована в работах С. Сэведж-рамбо (Savage-Rumbaugh et al., 1984; 1993).

В естественных коммуникативных системах животных свойство «перемещаемое™» не обнаружено.

Культурная преемственность — это способность передавать инфор­мацию о смысле сигналов из поколения в поколение посредством обу­чения и подражания, а не за счет наличия видоспецифических (врож­денных) сигналов. Она составляет отличительное свойство языка человека. На вопрос, проявляется ли такое свойство у шимпанзе при пользова­нии языком-посредником, точного ответа пока не получено. Общение Уошо с ее приемным сыном Лулисом (Fouts et al., 1984; 1989) показы­вает, что такая преемственность, по-видимому, может существовать.

Известно по крайней мере три случая, когда Уошо специально учила ма­лыша знакам амслена (пища, жвачка, стул), складывая его пальцы соответст­вующим образом. Два этих жеста так и вошли в его словарь. Взрослые шимпанзе также в ряде случаев усваивали знаки, подражая «говорящим» сородичам.

Эти данные представляют несомненный интерес, однако они не могут служить достаточно убедительным доказательством наличия культурной преемственное™ языковых навыков у шимпанзе. Хотя те и пользуются знаками в отсутствие человека, неясно, насколько эти знаки отличаются по своим функциям от естественного языка жестов и телодвижений. Не было проанализировано, о чем обезьяны сигна­лизируют друг другу и какой тип коммуникации обеспечивается эти­ми жестами. Вместе с тем в природных условиях культурная преем­ственность, по-видимому, играет определенную роль в создании диа­лектов естественного языка шимпанзе.

Е Язык-посредник амслен, который усваивают шимпанзе, обла-| дает не только свойством семантичности, но отчасти свойствами о продуктивности, перемещаемости и культурной преемственности².

Составление предложений и понимание их структуры. Уже на са­мых ранних этапах экспериментов выяснилось, что, осваивая амс­лен, обезьяны комбинировали знаки не только для обозначения но­вых предметов. Выучив всего 10—15 жестов, они по собственной ини­циативе объединяли их в 2—4-членные цепочки, напоминавшие

² Позднее Гарднеры работали и с другими шимпанзе. Эти и другие опыты подробно и достоверно описаны в популярной книге известного американского журналиста Ю. Линдена (1981; см. также: Ерахтин, Портнов. 1984; Мак-фарленд, 1988; Зорина и др., 1999; Резникова, 2000).

предложения, которые произносят начинающие говорить дети. Было похоже, что они понимали не только значение, но и порядок упо­требления отдельных жестов. Первыми такими комбинациями были «дай — сладкий» и «подойди — открой», «Уошо — пить — скорее». Анализ структуры 158 фраз, самостоятельно составленных Уошо, по­казал, что в большинстве случаев порядок слов в них отвечает приня­тому в английском языке (подлежащее — сказуемое — дополнение) и отражает те же, что и у детей, основные отношения типа:

субъект— действие, действие— объект, указательная частица— объект.

Это показывает, что обезьяны понимали и передавали информацию о направленности действия, принадлежности предмета и его местона­хождении. Они четко различали смысл фраз: «Роджер щекотать Люси» и «Люси щекотать Роджер», «дай мне» и «я дам тебе», «кошка кусает собаку» и «собака кусает кошку» и т.п.

Я Типичные для шимпанзе последовательности знаков обычно | были основаны на улавливании связей между предметами и явлени-е] ями внешнего мира, отражали их эмпирические представления.

На основании этих данных было высказано предположение, что обезьяны овладевают элементами синтаксиса. Однако дополнитель­ный анализ тех же видео- и киносъемок показал, что такая гипотеза слишком оптимистична и не полностью подтверждается фактами. Так, выяснилось, что увеличение числа знаков в предложении чаще всего не прибавляет объема передаваемой обезьяной информации («Уошо — пить — чашка — скорее — пить — скорее»), многие из фраз остаются незаконченными, а часть из них вообще бессмысленна.

В ходе дискуссий по этому вопросу выяснилось, что в лингвистике и в детской психологии не существовало критериев того, с какого момента, с какой стадии детский лепет можно считать речью. Это и понятно, поскольку не было такой проблемы: ведь у детей раньше или позже этот лепет обязательно переходил в полноценную речь. Но для строгого сравнительного анализа речи ребенка и шимпанзе такие критерии были необходимы.

Многие критические замечания были направлены на то, что обе­зьяны вряд ли способны самостоятельно формировать семантически значимые и грамматически правильные предложения. Так, американс­кий исследователь Г. Террес предполагал, что обезьяны могли строить свои фразы просто в подражание воспитателям, на самом деле не понимая их смысла. Веские доказательства того, что шимпанзе дей­ствительно могут усваивать общие принципы построения фраз и даже делать это самостоятельно, на основе понимания их смысла, а не просто подражая экспериментатору, были получены только в более поздних опытах в работах Сью Сэведж-Рамбо (Savage-Rumbaugh et al.,

]993) в 90-е годы XX в. при обучении шимпанзе другому языку (йер-кишу) и в других условиях (см. ниже).

Дата добавления: 2014-01-07