Теории Психотерапии как Иерархии ценностей

Как и следовало ожидать, все теории медицины, психотерапии или образования основываются на некоей концепции саморегуляции организма и соответствующей ей иерархии ценностей. Концепция - это тот инструмент, который позволяет ученому вскрыть фактический руководящий динамический фактор в жизни и обществе.

В психоаналитических теориях, разработанных после работ Дарвина, динамический фактор обычно рассматривается генетически, как хронология. Например, у Фрейда, который пристально исследовал либидо и его соматическое развитие, человеческая природа - это последовательность оральной, анальной, фаллической и генитальной стадий. (У читателя создается впечатление, если следовать Фрейду, что женщины имеют не полностью человеческую природу - видимо, они представляют собой нечто божественное.) С этими стадиями связано развитие определенных типов поведения, а именно: анально-садистическое, орально-анально-каннибалистическое, фаллически-нарциссическое и другие. Целью терапии можно считать восстановление естественного порядка в биологически-социальном целом: предварительное удовольствие, сублимация, окончательное удовольствие.

Гарри Стэк Салливан (чтобы дать противоположный пример) считает социальное целое самым сущностно человеческим, энергия высвобождается посредством межличностной связи и коммуникации. Он выстраивает свои инфантильные стадии развития - прототаксическую, паратаксическую и синтаксическую, и переопределяет эротические характеры Фрейда в этих терминах. Цель терапии состоит в том, чтобы преодолеть одиночество, восстановить чувство собственного достоинства и достичь синтаксического способа коммуникации.

Хорни и Фромм, придерживаясь той же линии исследования (после Адлера), были впечатлены ростом независимости младенца; они считают невроз Регрессом властных отношений в индивидууме и обществе, и стремятся к автономии индивидуума. Мы могли бы и продолжить.

Каждая школа психотерапии имеет свою концепцию человеческой природы, которая в неврозе подавлена и регрессирует, и целью является «восстановление» или «достижение зрелости». Согласно каждой концепции, существуют определенные побудительные силы или поведенческие реакции, которые должны быть доминирующими при здоровой саморегуляции; и цель психотерапии состоит в том, чтобы создать действительность, в которой они будут доминирующими.

Смыслом детального изучения различий среди школ ни в коем случае не является желание выбрать какую-либо из них, или отказаться от той или другой; ни, конечно же, дискредитировать психотерапию как сектантское учение. В действительности, различные теории нельзя считать логически несовместимыми, часто они очень удачно дополняют и косвенно подтверждают друг друга. Далее, как мы уже отмечали, нет ничего удивительного в том, что ответственные ученые могут достигать столь различных результатов, если мы будем иметь в виду, что по ряду причин, заключающихся в индивидуальности психотерапевтов и их репутации, различные школы получают пациентов различных типов. Работа с этими пациентами оказывается необходимой эмпирической проверкой их теорий и дает основания для развития дальнейших гипотез в том же направлении.

Кратко проиллюстрируем это. Вполне естественно, что вначале Фрейд имел дело с целым рядом пациентов-хроников с ярко выраженными симптомами: истерии, навязчивые идеи, фобии, перверсии. В результате этого, а позже в качестве причины этого, он использовал интерпретацию символов как свой метод; следовательно, он был обязан прийти к определенной теории детства и человеческой природы.

Пришедшие вслед ему юнгианцы стали, с одной стороны, заниматься пациентами с установленными психозами, а с другой стороны, «нервными срывами» людей среднего возраста, и они, соответственно, развили терапию искусством и сформулировали теорию, полную идей о высокой и примитивной культуре, с уменьшенным акцентом на сексуальности.

Но Райх имел дело главным образом с более молодыми людьми, часто еще неженатыми. Таким образом, и его пациенты, и его собственные прозрения диктовали ему более физиологические методы.

Если вновь обратиться к Салливану, то он работал с амбулаторными шизофрениками, и в его распоряжении были лишь методы собеседований, при помощи которых он пытался восстановить пошатнувшуюся уверенность своих пациентов.

Морено, работавший с преступниками в школе-интернате, развивал метод групповой терапии. Эта ситуация в принципе снимает акцент с феномена переноса и способствует социализации личности.

В каждой психотерапевтической школе пристрастия, диапазон пациентов, метод и теория тесно связаны. С точки зрения науки, в этом нет ничего предосудительного. Можно было бы только пожелать, чтобы теоретики меньше экстраполировали собственную практику на «человеческую природу» - как и все вообще медики, чрезвычайно к этому склонные, как будто человечество по самой своей природе - пациент. Наоборот, хотелось бы надеяться, что все критики и логики, наконец, начнут отдавать себе отчет в эмпирических основаниях любых теорий, которые они сейчас всячески преуменьшают.

Дата добавления: 2014-10-31