Знаете ли вы, что.. 2 страница

Впрочем, если вы хотите выглядеть в глазах близких занудой или жителем Страны Эльфов, то следуйте советам этих "психологов". Но учтите, что люди заводят отношения не для того, чтобы сливать друг на друга всё, что только придет в голову той же Наталье Правдиной, Луизы Хей или д-ру Курбатову.

Любой человек, узнав о другом "всё" сможет лишь презирать его. Почему? Да только потому, что все остальные пороки - явные и мнимые – припишутся уже просто "по определению". В психологии это называется – проекцией, это когда собственные пороки и ущербность переносят на других, дескать – "Все одинаковые!", "Одним миром мазаны!".

Близкое – отдаляет, но, тем не менее, рискну.

У всех нас, во всяком случае, у большинства, сохранились самые теплые воспоминания о детстве. Кто-то вспоминает бескрайние дали, подернутые синевой, кто-то холодные скалы и крики чаек, кто-то милые хаты под палящим солнцем и аистов на крыше. У каждого было свое, неповторимое детство. Эта волшебная страна сказок и открытий.

Возможно, у вас было тяжелое детство, и вы не знали любви, пока не ушли из дома. Или, напротив, вы помните любовь только в детстве, а потом ее не было.

Но как бы не легла "карта", не отчаивайтесь - в вашей жизни любовь обязательно была. Ищите любовь, нежность, заботу - все, что делало вашу жизнь особенной, именно вашей, неповторимой.

Мое детство прошло под хмурым Питерским небом во "дворе колодце", залитым вонючим асфальтом и сплошь заставленным штабелями вечно сырых дров – в то далекое время, дома в центре Питера отапливались печами-голландками, центральное отопление появилось позже.

Мы жили на улице Маяковского, около Невского проспекта. На шестом, последнем этаже. Огромные "итальянские" окна открывали панораму Питера, а на широченном подоконнике можно было свободно лежать и загорать. Из шести комнат две занимала моя бабка по материнской линии Мар̀и (Мария), имя произносилось на французский манер, следовательно ударение на последнем слоге. Она днями сидела в пледе утонув в кресле у печки и читала книжки на французском. Порой, выходя из комнат, она уже путала языки и "выдавала" смесь из русского, немецкого и французского. В конце мая она уезжала на дачу и в дверях традиционно заявляла, что "В Питер я больше не вернусь, буду жить в тиши на даче". Бабка Мар̀и никогда не говорила "Ленинград", для нее это был моветон, но всегда "Питер".

Осенью она возвращалась, тонула в своем кресле и вновь читала свои потрепанные книги на французском про ментики, сабли, шпоры и гитары: в СССР книги были в дефиците, а "декадентские" романы и вовсе не издавались – "соцреализм", однако.

Так, тихо, за чтением, бабка Мар̀и и усыхала под тяжестью прожитых лет, потеряв в лихие год̀а всё, в войну мужа, а в блокаду всех друзей и подруг.

Время от времени, на пару дней, к нам приезжала моя бабка по отцу Луиза (Луиза Винсен). Вид у нее всегда был, что называется, с "широко квадратными глазами". Она так и не смогла взять в толк, почему меня нельзя отпустить к ней, хотя бы на лето. Каждый раз ей объясняли, что советские дети, это особые дети, и что загнивающий, погрязший в "пороках" город великого Гёте Франкфурт-на-Майне, который, по досадному недоразумению, расположен в западной зоне оккупации, в Федеративной Республике Германии (ФРГ), категорически противопоказан, но только ради сохранения неокрепшей психики ребенка.

Каждый раз бабка Луиза удивлялась, вздыхала, надевала панамку и шла гулять по Невскому. После прогулки она пила какие-то капли, пытаясь успокоиться и молча, тогда непонятной мне жалостью, смотрела на нас… После уходила в комнаты бабки Мар̀и. Там они пили кофе "по студенчески" (кофе по студенчески - так назывался кофе с коньяком до 1917 года) и предавались воспоминаниям. Что еще делать двум дамам в возрасте?

Жизнь, если к ней хорошо присмотреться, сплошная цепь случайных совпадений. Но иногда приходится учиться как бы заново, учится понимать друг-друга. Две мои бабки это поняли сразу и относились к друг другу по-доброму, понимая, что каждой из них пришлось ох как не сладко, у каждой из них сгинули в войнах друзья детства и юности, возлюбленные, мужья, а впереди беспросветное одиночество, но седые дамы, так же, как и в юности, мечтают о розах.

После начала возведения Берлинской стены (объявления Хрущевым т.н. "Берлинского ультиматума"), бабка Луиза буквально влетела к нам, без уведомления, застав всех нас врасплох. Она была необычайно взволнована и шумно требовала одного – отдать ей немедленно, сейчас же, ее единственного внука (т. е. меня – Зергиуса, так по-немецки произносится имя "Сергей"), так как жить в стране, где по улицам ходят люди с "партийными значками" (она имела в виду значки "октябренок", "пионерский" и ВЛКСМ), нельзя. Меня не отдали, но в СССР бабку Луизу больше не впускали, вероятно кто-то слышал и понял, о чем шла речь и сообщил "куда следует", где ее живенько и раскусили, как агента марсианской разведки.

Милая и абсолютно беззлобная бабка Луиза стала присылать мне неофициально запрещенный в СССР журнал "Америка" на русском. Журнал был запечатан в плотную серую бумагу и его не рекомендовалось показывать "посторонним лицам". Из журналов я аккуратно вырезал иллюстрации - нереального для СССР полиграфического качества - из "потусторонней", полноцветной жизни. Благодаря иллюстрациям, я был "первый парень" во дворе и в школе. Что там фантики с "Мишкой на севере" или "Белочкой", когда у меня на руках "свободно конвертируемые картинки" из жизни Инопланетян.

Приходили и посылки. Но когда я пришел в школу с ранцем "оттуда", набором "шариковых ручек", которых в то время в СССР вообще не было, и вдобавок с "пластами жвачки", то к нам домой пришла завуч и сказала "Я все понимаю, но делать этого нельзя".

Ручек и "жвачки" у меня уже не было, а ранец был изъят, а вместо него мне выдали картонный ранец советского производства. У ранца были узкие, режущие плечи ремешки и его хватило ровно на месяц – пошли дожди, ранец размок, развалился и мне купили стандартный дерматиновый портфель.

Учился я в той же школе, что и Владимир Путин: 193 им. Крупской, Дзержинского района (ныне Центрального). В то время школа была на Баскове переулке в доме 8, в здании бывшей женской гимназии княгини Оболенской. Моя бабка Мар̀и когда-то, в неолите, училась в этой гимназии. Кстати сказать, в этой гимназии в разные годы учились Надежда Крупская, дочери Столыпина Александра и Ольга, актриса Вера Комиссаржевская, Вера Слоним (жена писателя В. Набокова), Анна Тимирёва (Сафонова), поэтесса и верная спутница адмирала Колчака… список знаменитых имен огромен.

У нас в классах стояли "доисторические" гимназисткие парты, на которых, под толстым слоем зеленой краски, порой просматривались вырезанные имена и признания с "ятями" и "фитами" нерадивых гимназисток.

Здание школы, все её аудитории, были пропитаны какой-то особой аурой и, несмотря на идеологический маразм и шпиономании того времени (граница на замке и Карацупы с Джульбарсами ежедневно ловили по сто шпионов), свою школу я вспоминаю, как светлый период в своей жизни.

На углу Баскова и Маяковского, почти напротив школы, было "Кафе-мороженое", куда мы ходили пить лимонад о котором последующие поколения не имеют понятия и потому хвалят газированный напиток под названием "Буратино", называя его "лимонадом".

Можно вспомнить Бродского - он жил в десяти минутах пешком от нас и к нему можно было пройти по улице Короленко чуть ли не в домашних тапочках. Он жил в доме Мурузи, примечательного не только тем, что ныне он обвешан со всех сторон мемориальными досками, но еще и тем, что дом имел три действующих почтовых адреса.

Бродский, тогда рыжеватый, веснушчатый и очень бледный парень, был старше меня и я был ему явно мало интересен, но меня влекло за большой шкаф во второй комнатке, где отец Бродского, дядя Саша, Проявлял и Печатал Фотографии. Для меня это было сродни колдовству. Отец Бродского был фотокорреспондентом и как-то делал фоторепортаж в институте им. Пастера, где он и познакомился с моим отчимом. Оказались – соседи.

В то время фотография была целой наукой, со своими секретами и с дефицитными "унибромами", пленкой на 32 и 65 единиц, фиксажами, которые либо портили негативы несмываемым белым налетом, либо "фиксировали". Но фотографировать фотоувеличителем, меня научил все же сам Иосиф.

Я не могу сказать постфактум, для "престижа", что, дескать, был я в детстве близким другом самого Бродского. Конечно же, нет. И "домами" мы не дружили. Был только мой мимолетный интерес фотографией и всё. Я не помню, слышал ли я от него что-нибудь про стихи, но Нобелевский лауреат Бродский гениален уже тем, что он свой Богом данный талант не зарыл, не пропил, не проныл. Мало кто знает, даже в среде специалистов, что именно Бродский организовывал похороны Анны Ахматовой, тело которой, тайно, на самолете доставили из Москвы в Ленинград для захоронения…

Именно через Иосифа, я пару раз видел самого Александра Уманского, который в то время, - и это под недремлющим оком КГБ, которое считала восточный мистицизм конкурентом марксистско-ленинскому мистицизму! - практиковал хатха-йогу. Но, даже несмотря на мощную харизму Уманского, и на налет элитарности, уж коль сей плод запретен, то значит он сладок, йога меня не заинтересовала. Но на одном занятии, в квартире одного из последовательных йогинов на Владимирском проспекте, я был. Да и как не сходить, коль почти как в фильмах про шпионов – полная конспирация, условный стук, вместо имен - клички… Было жутко интересно, особенно учитывая мой еще, в общем-то, детский возраст. Помните, как у Марка Твена – " Если бы змей был запретным, Адам и его бы съел ".

Прочитав дома самиздатовские брошюры по индуизму, которые мне дали "на вечер", я был сильно разочарован: никакого катартического опыта я не получил и оказалось, что в индуизме всё построено на отрицании. На отрицании себя, своей жизни, близких, в общем – полный нигилизм и безверие во всё и вся.

Я мог бы с ходу назвать еще с десяток "громких" имен, что жили рядом, учились со мной в одной школе или справа в английской или слева, в двух школах у кинотеатра "Спартак".

С некоторыми "именами" я сталкивался в детстве, играя в "войну", в школе на переменах, с некоторыми ходил в первый в СССР панорамный кинотеатр "Ленинград", на детские "утренники" в "Луч", в "Спартак" или в безумно шикарный "Великан", на "ёлку" в ТЮЗ (на Моховой), но боюсь, что тогда все свалится в противную мне свару на тему неинтересной политики и в дележку по личным пристрастиям на "наши", "не наши", "агенты", "не агенты". Россия излишне политизированная страна, склонная к крайностям.

В разное время кто только не жил на улице Маяковского - Александр Демьяненко, Даниил Хармс, Анатолий Федорович Кони, сам Владимир Маяковский и т. д. Что ни здание, то мемориальная доска. И это без учета близлежащих улиц и переулков, история которых не менее занимательная.

Если вы видели фильм "Брат", то в полуподвале, в котором Бодров (Данила Багров) "покупал" диски, в мое время был ДОСААФовский тир, и мы бегали в него пострелять из пневматики – выстрел стоил 15 копеек "старыми", после две копейки "новыми". А вся молодежная тусовка, во всех уличных эпизодах фильма, происходила на фоне кинотеатра "Спартак".

Как, все-таки, причудливо переплетаются судьбы, имена, события. Как Ф̀единское – "Города и годы".

Нашу квартиру пересекал длинный, узкий коридор. Это был трек для моего "боевого" самоката. На улице кататься было негде, а тащить его, на огромных стальных подшипниках вместо колес, в обычное место прогулок в Таврический сад, было выше сил моих. Паркет в нашем доме был дубовый, столетний и ничуть не страдал от моих "заездов", да и слышимость была не такая, как в тех домах-коробках, что понастроили в советское время – были еще "царские" метровой ширины стены и перекрытия. И кто тогда знал, что среди вечных шахматистов прямо за входом в Таврический сад, играл сам Корчной. Тогда и сами шахматисты этого не знали, а Корчной не "зарывался" – выиграв несколько рублей, он уходил. Да я бы только чтобы посмотреть на него "живьем", не только бы свой самокат притащил, но и ночевал бы в саду.

Воспоминания… Летний сад, куда, еще дошкольником, я убегал, чтобы поиграть в огромной песочнице у памятника "дедушки Крылова" и после, за самовольство, стоять в углу. ЦПКиО "на островах", Детская железная дорога с настоящим тепловозом, "речные трамвайчики"…

Увы, но ни Ленинграда, ни Питера, ни (тем более) Санкт-Петербурга уже нет. Сейчас на том месте просто огромная свалка. Видимо сбывается легендарное проклятие царицы Авдотьи Лопухиной, первой жены Петра Великого: " Быть Петербургу пусту! ". Может прав Достоевский, утверждавший, что Петербург не для жизни.

Глава 22

Как я уже упоминал, "исторически" сложилось так, что с раннего детства я был окружен профессорами, докторами медицинских наук и даже академиками. У нас почти постоянно кто-то был в гостях. Среди них были весьма достойные люди, достаточно упомянуть Павла Поликарповича Гончарова, генерал-полковника мед. службы, д. м. н., профессора, патофизиолога и в то время начальник Военно-медицинской академии. Генерала мед. службы, патриарха отечественной медицины, академика, врача-ЛОР Владимира Игнатьевича Воячека (он, кстати сказать, вылечил в 30-х года дочь самого Генри Форда и он же вылечил меня от отита, когда мне была пять лет).

О Владимире Игнатьевиче у меня на всю жизнь сохранились особенно теплые воспоминания. Это был на редкость душевный человек, хотя внешне был суховат. И поныне, проходя, но, что чаще, проезжая мимо Академии, я так и вижу, как он в одиночестве, без свиты, идет по улице и отвечает на приветствие каждому курсанту – никакого чванства или неуважения к окружающим. Ныне его именем заслуженно названа клиника.

Владимир Игнатьевич приходил в Академию и уходил домой пешком. Когда он приходил к нам в гости, то тоже шел пешком через Литейный мост и по Литейному проспекту до улицы Некрасова и, первый поворот налево, улица Маяковского и, перейдя Басков переулок, – наш "барский" дом "с дробью" (дом 36/38). В генеральской форме. С тросточкой и потрепанным портфелем. Его персональная "волга" ехала чуть поодаль и Владимир Игнатьевич иногда привычно переругивался со своим водителем, которому медленная езда порожняком вконец надоела.

Был путь короче, мимо Спасо-Преображенского всей гвардии собора и дома Бродского, но… Владимир Игнатьевич, насколько я знаю, никогда не проходил там.

Если вы смотрели фильм "Собачье сердце" с Евгением Евстигнеевым в роли профессора Преображенского, то в эпизоде, где Зина играет с Шариком, хорошо видна ограда Спасо-Преображенского собора из трофейных турецких пушек, а после и сам собор, снятый с улицы Короленко. В фильме, по воле режиссера, собор находится как бы в Москве.

Кстати сказать, прежнее название улицы Некрасова – Бассейная. Это не та Бассейная, которая ныне пересекает Московский проспект, во времена моего детства, Московский был захолустьем, чуть ли не в лопухах и крапиве.

Это об улице Некрасова-Бессейной Самуил Маршак писал – " Жил человек рассеянный На улице Бассейной … ".

На углу улицы Некрасова и Литейного проспекта и поныне стоит дом Николая Некрасова из окна которого виден парадный вход в Министерство финансов Российской империи. В этом доме родилось знаменитое стихотворение "Размышления у парадного подъезда" - " Одержимый холопским недугом, Целый город с каким-то испугом Подъезжает к заветным дверям… ".

Удивительно, но я не видел ни одной достоверной иллюстрации этого "рокового подъезда", всё какая-та "навороченная" чушь, хотя здание Министерства и его на удивление скромный подъезд, полностью сохранились.

Воспоминания… Послевоенное поколение ныне живущее словно "после нашей эры". Поколение детей, которым повезло уже тем, что они были последним поколением перед началом шабаша телевидения. Оно же и неприкаянное поколение, загруженное под завязку идеалами, но сбитое с толку, как девица, на которой обещали жениться, да не женились…

Но нас уже нет в прошлом, но нас еще нет и в будущем. И потому вернемся к нашей теме, надеюсь, что время мемуаров для меня еще не настало. Да и кому, по большому счету, нужны чужие, отвлеченные от основной темы, воспоминания?

Глава 23

Когда-то, в раннем детстве, и я был "как все" и свято верил в Медицину. Увы. Все доверие к докторам у меня улетучилось в 11 лет, когда с резаной раной левой голени (мальчишеские игры) меня доставила "скорая" в больницу без признаков жизни в результате огромной кровопотери – нет дыхания, нет пульса, нет реакции зрачков и т. п.

Из "приемного покоя" меня, как умершего, поместили в морг, где я и провел чуть более двух суток. Через 52 часа я очнулся и, поздно вечером, в чем мама родила, жутко хромая, по существу прыгая на правой ноге, вернулся в "приемный покой". Почему я искал и пришел в приемное отделение больницы? Не знаю. Возможно в тот момент я интуитивно, подсознательно догадывался, что мне нужно именно туда.

Вы думаете мой "воскресший" вид кого-нибудь напугал или удивил? Или дежурный врач, написавший заключение о моей смерти, застрелился от стыда или был с позором изгнан? Да нет. Никакому врачу даже в голову не пришло просто извиниться – одиннадцатилетнего ребенка "положить" в морг! Мое появление вызвало лишь смех и циничные остроты, что мне повезло и мной не занялся патологоанатом, потому как причина смерти была ясна, а работы у него было много (к моему счастью, в то время "гуманные" врачи еще не приторговывали из-под полы органами, и я не разъехался в разные страны в виде "запасных частей").

Дрожа от холода (был конец апреля) я, тем не менее, испытывал такое состояние катарсиса, что эти смеющиеся врачи вызывали во мне лишь жалость, как вызывает жалость у здорового человека вид калеки. Но я, к огорчению и своих недругов и своих доброжелателей (парадокс, но в этом они сходятся!), не стал вещать что-то типа такого – И был вечер, и была ночь, и настало утро, и прошел день, и вернулся вечер, и вот я явлен вам, чтобы судить вас по делам вашим…

Я не стал другим, я стал иными… И это не мои фантазии, это увидели и поняли все окружающие. Но я не отправился "в народ" проповедовать о своем опыте.

На этот факт обратил внимание и Раймонд Моуди – " Никто не порывался обратить других или пытаться всех убедить в реальности того, что им довелось пережить. На самом деле, как я убедился, трудность состоит совершенно в обратном: люди обычно очень сдержанны в рассказах о том, что с ними произошло... после пережитого опыта смерти они приобретали интуитивные способности, находящиеся на или скорее за границей психики ".

Здесь, видимо, необходимо пояснить, что научный титул Раймонда Моуди – "доктор философии". Доктором философии (D.Ph), в англоязычных странах, может быть любой специальности: медиком, физиком, математиком и т. д.

Раймонд Моуди – психолог и врач (D.M.), несмотря на волну критики в его адрес, никто не упрекнул его в профессиональной непорядочности или в подтасовках фактов. Речь идет, разумеется, о нормальных людях, потому как коммунистические идеологи остались верны себе и не преминули ввернуть " Есть мнение, что книга Моуди религиозно ангажирована… ". Чье мнение и откуда оно взялось, коммунистам по традиции указывать не обязательно, ведь главное для них, это " есть мнение ". Возможно неспроста, что родная деревня главного коммунистического деятеля Геннадия Зюганова носит название Мымрино.

Так, к слову… Первого Романова избрали на царство в 1613 году в Ипатьевском монастыре, а последнего русского императора, через 305 лет расстреляли со всей семьей в Ипатьевском доме. И подобных "странных совпадений", пруд пруди. Да хотя бы взять ныне модные "стразы от Сваровски". Наилучшее имя для подделки просто не придумаешь. Вот и не верь после этого в Предопределение.

Недаром же слово "уход" (уход за больным) в русском языке имеет и иной смысл – уйти, оставить, покинуть. Вероятно не случайно появился каламбур: " Больной нуждается в уходе врачей, чем дальше врачи уходят, тем легче становится больному ".

Линкольн – Кеннеди (одно из множества совпадений)

1.Линкольн стал президентом США в 1860 году. Кеннеди в 1960 году. Разница - 100 лет.

2. Оба были убиты в пятницу, в присутствии жен, оба - выстрелом в голову.

3. После Линкольна президентом стал Эндрю Джонсон (родился в 1808 году). После Кеннеди - Линдон Джонсон (родился в 1908 году). Разница - 100 лет.

4. Оба южане, дипломаты, до того, как стать президентами, были сенаторами.

5. Убийца Линкольна родился в 1829 г. Убийца Кеннеди родился в 1929 г Разница - 100 лет. Оба убийцы были убиты до суда.

6. Линкольн был убит в театре "Кеннеди". Кеннеди был убит в автомобиле "Линкольн".

7.Секретарь Линкольна - Кеннеди настойчиво советовал Линкольну не ходить в театр в день убийства. Секретарь Кеннеди - Линкольн тоже советовал Кеннеди отменить поездку в Даллас.

8. В именах и фамилиях Эндрю Джонсона и Линдона Джонсона (в английском написании) по 13 букв; в именах их убийц Джона Уилкеса Бума и Ли Харви Освальда - 15 букв; в фамилиях Линкольна и Кеннеди - по 7 букв.

И космос не свободен от изумительных совпадений. Тем, кто ими интересуется, можно посоветовать книгу Джона Мартинео " Небольшая книга совпадений ".

Глава 24

Так что же произошло в тот промежуток времени, что я провел в морге в качестве "трупа" – умершего от потери крови в результате резаной раны левой г̀олени с повреждением сухожилий?

…Я последовательно погружался в слои моего столь малого прошлого и удивительно большого будущего. Слои были взаимно связаны, их трехмерные плоскости переплетались и были похожи на кристаллы. Я живу в каждом из этих кристаллов, и они все пребывают во мне и постепенно они стали осязательными, обрели цвет, звук и даже нежный, едва уловимый пряный запах.

Внезапно отовсюду, пузырясь, словно закипающее молоко, хлынул ослепительный свет, и открылась захватывающая дух перспектива Бесконечности. Но достигнув своего апогея, свет начал как бы гаснуть, и я увидел непрерывную цепь идущих бестелесных людей, и я был в них во всех, а они были все во мне. Время умерло и это длилось вечность, а они все шли и шли, все живущие в прошлом и в будущем. Шли из точки и уходили в точку, не было края и не было им пути. Над ними, словно нависая, из ниоткуда развернулась картина всей моей жизни. Но вот сверкнула она манящими горизонтами и растворилась в ослепительной белизне и вознесся звук всепобеждающей свежести…

То, что вы прочли (выделенное, о моем "путешествии вне тела"), за исключением " картина всей моей жизни " – мой же вымысел. Ничего этого я не видел. Написал же я первое, что пришло в голову, даже не увязывая концы с концами, для того, чтобы показать, как просто стать "возращенцем" и штамповать книжки прямо "оттуда", после основать тренинг-центр по познанию "того" и обучению экскурсоводов "туда".

В центр, на запах кормушки, со всех сторон живенько сползутся правоверные апостолы, отважные эксперты да юродивые очевидцы, по статусу как бы "проходцы", но по сути проходимцы, и начинут они всем скопом метать икру в форме лекций, книжек, уточнений, постов на форумах, комментариев чуть ли не вчера отрытых "истин" и "техник Вхождения". За шумом возни, словно вдовцы на выданье, выясняя, кто из апостолов истинный и учился у самого мэтра, а кто просто мимо шел и примазался.

Если бы у меня было желание "по-быстрому озолотиться" то я легко написал бы потусторонней фантастики страниц на… да хоть на 1000 или 3000 или томов несколько.

Именно так и пишут современные "учителя" из тех, кто в состоянии внятно связать хотя бы пару слов, но в голове которых сумбур, как у эпилептика. Особо подчеркну – не истинные возращены, они не пишут о своем опыте, а именно и только лжеучителя, что преподают вычитанное у таких же "учителей" или выдают свои фантазии за свой опыт. Разумеется, интуиция вещь замечательная, зачастую магическая, но в данном случае ее явно недостаточно - подобные знания приобретается только через собственный опыт.

Беда всех (почти всех) авторов и исследователей "потустороннего" в том, что они все… материалисты и потому подсознательно держатся за знакомые ориентиры – туннель, свет, музыку, "иные миры" и тому подобное.

Но это вовсе не значит, что истинные "возвращенцы" фантазируют или "слегка привирают". Просто в первый момент смерти человек попадает в некое преддверие, он еще "тут", в этом мире, он ещё не "там", и потому по инерции все воспринимает знакомыми ему образами, привычными предметами. Они не перешли грань. Они сразу же вернулись в этот мир.

Именно поэтому описания "преддверия" меняются век от века – меняется уклад людей, меняется быт, меняется мировоззрение. Ничего удивительного будет в том, если в недалеком будущем "возвращенцы" будут говорить о неких гигантских компьютерах или о сказочных мирах в духе Гарри Поттера или Властелина Колец.

Но нет Там ничего этого. Это "Там" нечто такое, что невозможно, почти невозможно описать. Простой пример – вы во сне, даже в самом кошмарном, испытывали угрызение совести? Страдали от впустую прожитых лет? Ответьте честно сами себе.

Почему же я пишу слово "возвращенцы" в кавычках? Вероятно, придется немного приоткрыть покров тайны – дело в том, что лично я, после пребывания в морге, живу в этом мире и в том одномоментно. Я свободно могу "переключится" на "тот" мир, и так же свободно "вернуться" в этот – я проживаю две жизни, которые никогда между собой не переплетаются.

Это не моя уникальная особенность или диагноз – "шизофрения". Мы все живем в двух мирах, только одни слепы и не осознают этого, другие просто живут. Но есть и третьи, которые одной ногой "здесь", а другой "там", у которых Миры перемешаны. Именно они и являются пациентами психбольниц.

Описывать в данной книге то, что я действительно видел, – не стоит. Можно попытаться передать Это словами, однако язык способен охватить лишь недуховную и конечную реальность и потому слова должны переплетаться с эмпатией, с чувствами, это та связь, которая рождается между людьми, настроенными на одну "волну". Эта "волна" полностью исключает меркантильность. Нельзя за деньги говорить о том, что было ТАМ. Именно поэтому у меня вызывает уважение доктор Моуди, он не писал, что, дескать, сам был ТАМ, но вполне мог.

Если эта тема вам интересна, то на досуге перечитайте " Смерть Ивана Ильича " Льва Толстого - потрясающее описание феномена ОВС (опыт внетелесного существования). Известно, но замалчивается, что Толстому самому довелось пережить состояние смерти во время военной кампании в Севастополе. Собственно, он стал великим писателем именно после неё, так как "до", его очерки и рассказы были корявыми и отвергались издательствами. Можно предположить, хотя сам Лев Толстой об этом не писал, что именно кратковременная смерть и подвигла его к богоискательству, в итоге приведшая его к анафеме – отлучению от церкви.

Глава 25

В 1994 году я от скуки написал и издал книгу о люцидных снах (осознанные сновидения или "сон во сне"). Год, как вы помните, был сложный, книга не боевик, не детектив, и потому тираж был небольшой – 3000 экземпляров. Книга продавалась в отделе "психология" Дома книг (дом Зингера на Невском проспекте) и разошлась моментально, буквально за неделю.

Далее - эту книгу на питерском телеканале тут же, без всяких "проплат", признали лучшей книгой о снах, изданной в России. Издательство захотело перезаключить со мной договор, чтобы выпустить дополнительные тиражи. Но я отказался. Я просто испугался той толпы недорослей разного пола и возраста, что захотела увидеть меня в качестве своего гуру. Помимо этих фанатов, появились серьезные люди, что приходили ко мне и просто, без затей предлагали наладить "бизнес" на любителях осознанных сновидений и прочих внетелесных опытов.

Сейчас той книги у меня нет – я уничтожил файл с ней, о чем ни разу не пожалел: книгу я писал пару недель, сидя на опушке под сосной, гоняя комаров и не считаю этот труд непосильным.

Через шесть лет, в 2000 году книгу переиздала, дополнив своими снами, питерская художница и матушка далеко не последнего человека в "определенных кругах" Санкт-Петербурга Ольга Сафарова. Книжка вышла под названием " Краткая энциклопедия сновидений ", я был указан в качестве "соавтора".

Дата добавления: 2015-05-06