Регламентация признаков субъектов должностных преступлений в уголовном праве зарубежных стран

Введение

В соответствии со ст. 8 УК РФ, основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления.

Субъект преступления является одним из элементов состава преступления, без наличия которого наступление уголовной ответственности невозможно. С изменениями уголовного законодательства с учетом исторических фактов меняется и понятие субъекта преступления. По российскому законодательству лицо, которое совершило преступление, способно нести, за совершенное деяние, уголовную ответственность, если оно обладает определенными признаками. Уголовный закон признает субъектом преступления лишь такое лицо, которое обладает нормальной мыслительной и волевой способностями, может практически воспринимать любые влияния внешней среды на его психику.

Уголовный кодекс Российской Федерации в примечании к ст. 285 закрепляет понятие «должностные лица», однако не дает определения «должностных преступлений» и не использует такого словосочетания.

Объектом исследования являются общественные отношения возникающие при от возникновении ответственности должностных лиц.

Предметом исследования являются должностные лица их понятия и виды.

Целью исследования является изучение понятия и видов должностных лиц.

Данная цель поставила следующие задачи:

1.Изучить регламентацию признаков субъектов должностных преступлений в уголовном праве зарубежных стран.

2.Охарактеризовать понятие и признаки должностного лица.

3.Проанализировать особенности специального субъекта должностных преступлений.

4.Охарактеризовать должностные лица системы исполнения наказаний как субъекты коррупционных преступлений

При написании данной курсовой работы были использованы: формально-логический, историко-правовой, системный анализ действующего и существовавшего раннее законодательства регулирующего интеллектуальные права.

При написании данной работы были использованы следующие нормативно-правовые акты: Конституция Российской Федерации, Федеральный закон от 15 июля 1995 г. № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», Уголовный кодекс Российской Федерации, Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации.

При написании данной работы были использованы труды следующих ученых: Андреев Ю.В., Аснис А.А., Алексеев А. И., Волженкин Б. В., Башкатов Л. Н., Григорьев В.А., Егорова Н. М., Фомин М.А.,Журавлёв М. П., Завидов Б.Д., Здравомыслов Б. В..

Данная работа состоит из введения, двух глав. В первой главе два параграфа, в первом параграфе мы изучаем особенности регламентированнсти признаков субъектов должностных преступлений в уголовном праве зарубежных стран, во втором исследуем понятие, виды и признаки уголовной й ответственности должностных лиц.

Во второй главе так же два параграфа. В первом параграфе мы изучаем особенности специального субъекта должностных преступлений, во втором характеризуем должностные лица системы исполнения наказаний как субъекты коррупционных преступлений. И заключение со списком литературы.

Глава 1.:Понятие и виды должностных лиц по уголовному законодательству

В отличие от стран дальнего зарубежья, уголовное законодательство стран - бывших республик СССР, в силу определенной общности исторического развития и территории, единой дореволюционной и советской юриди­ческой школы, намного ближе к российскому праву в вопросах установления ответственности за должностные преступления. Это прояв­ляется, в частности, в сходной терминологии, используемой законодателями, как в наимено­ваниях соответствующих статей, так и при конструировании отдельных составов, место­нахождении норм о должностных преступле­ниях в УК и т.д.

Субъектом различных должностных преступлений в большинстве уголовных кодексов стран второй группы выступает должностное лицо. Исключение составляют УК Латвийской Республики («государственное должностное лицо»), УК Литовской Республики («государ­ственный служащий либо приравненное к нему лицо») и УК Республики Казахстан («лицо, уполномоченное на выполнение государственной функции»). В сравнении с дефиницией должностного лица, данной в примеч. 1 к ст. 285 УК РФ, эти понятия являются более широкими по содержанию. Так, в соответствии с примечанием к ст. 307 УК Республики Казахстан к лицам, уполномоченным на выполнение го­сударственной функции, относятся не только должностные лица, определение которых практически идентично с УК РФ, но и депутаты маслихатов, кандидаты в Президенты Республики и др. Еще более широкое содержание имеет понятие «государственный служащий либо приравненное к нему лицо» (ст. 230 УК Литовской Республики), включающее в себя не только служащих публично-правовых образований, но и лиц, занимающихся предпринимательством, если они наделены полномочиями публичного администрирования. При этом следует отметить, что понятие таких лиц огра­ничивается рамками глав, устанавливающих ответственность за преступления против публичных интересов, и не распространяется на другие главы [1].

Содержание понятия «должностное лицо» определяется в первую очередь тем, какие общественные отношения поставлены законодателями под охрану в рамках раздела (главы), содержащего норму о превышении полномочий. По данному критерию страны можно разделить на две подгруппы:

1. Как и УК РФ, ставящие под охрану уголовного закона в рамках соответствующей главы только интересы публичной службы (УК Рес­публики Таджикистан, УК Кыргызской Респуб­лики, УК Республики Казахстан, УК Азербайджанской Республики). Определения должно­стного лица в таких странах имеют незначительные отличия от данного в УК РФ. Так, например, УК Кыргызской Республики, наряду с организационно-распорядительными и административно-хозяйственными функциями долж­ностного лица, называет контрольно-ревизионные (примеч. 1 к ст. 304), а УК Азербайджан­ской Республики не признает должностными лицами военнослужащих (примеч. 1 к ст. 308).

2. Ставящие под охрану в рамках соответствующей главы (раздела) всю «сферу служебной деятельности» (УК Украины, УК Республики Беларусь, УК Республики Узбекистан, УК Эстонской Республики). Соответственно со­держание понятия «должностное лицо» в таких странах шире, поскольку включает в себя лиц, выполняющих соответствующие функции не только в публичных органах (учреждениях), но и в иных, независимо от формы собственности.

В вопросе о функциях, исполняемых долж­ностными лицами, позиции названных стран, как правило, совпадают. Таковыми обычно признаются функции представителя власти, организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции.

В описании квалифицирующих (особо квалифицирующих) признаков, характеризующих субъекта должностного преступления, позиции законодателей стран - бывших участниц СССР во многом сходны, однако здесь также существуют свои особенности.

Практически все уголовные кодексы в качестве такового признают особый статус долж­ностного лица (за исключением УК Литовской, Латвийской Республики и УК Украины). При этом используемая законодателями терминология различна: «лицо, занимающее ответствен­ную государственную должность» (ч. 2 ст. 308 УК Республики Казахстан), «должностное лицо, занимающее ответственное положение» (п. 2 ч. 2 ст. 305 УК Кыргызской Республики,

ч. 3 ст. 426 УК Республики Беларусь), «ответственное должностное лицо» (УК Республики Узбекистан) и др. Различен и состав лиц, охва­тываемых данными понятиями. Так, например, УК Кыргызской Республики к их числу не относит главу органа местного самоуправления (примеч. 2 к ст. 304), хотя признает лиц, работающих в системе органов местного само­управления должностными (примеч. 1 к ст. 304). На наш взгляд, это не совсем правильно, поскольку такие лица обладают достаточно широкими властными полномочиями и имеют значительные «связи», которые могут быть использованы ими в преступных целях. Уголовный кодекс Республики Казахстан также прямо не выделяет главу органа местного самоуправления, но перечень лиц, занимающих ответственное положение, здесь шире, чем в УК Кыргызской Республики. Наряду с лицами, занимающими должности, устанавливаемые Конституцией, конституционными и иными законами Республики Казахстан для непосредственного исполнения функций государства и полномочий государственных органов, к числу таких лиц относятся лица, занимающие политические должности государственных служа­щих (примеч. 4 к ст. 307). Такие должности устанавливаются Реестром, частично пересе­кающимся со Сводным перечнем государст­венных должностей Российской Федерации, но имеющим более широкое содержание, вви­ду указания должностей не только «государственного», но и иного уровня. Наряду с высшими должностями Республики Казахстан (пре­мьер-министр, руководитель администрации Президента и др.), в Реестре указаны должности регионального (акимы областей, столицы и городов республиканского значения и др.) и даже местного значения (акимы городов и городских районов, районов, сел, сельских округов, поселков, аулов). На наш взгляд, такой подход не лишен недостатков: вряд ли правильно ставить в один ряд высших чиновников, имеющих статус, полномочия и связи государственного масштаба с руководителями сельского уровня, поскольку при всех равных условиях деяния последних будут менее обще­ственно опасны, так как нарушают нормальную работу публичных органов на сельском, а не на государственном уровне [2].

Уголовное законодательство стран дальнего зарубежья предлагает очень разно­образные формы регламентации признаков субъекта должностных преступлений. Среди них выделяются: публичное должностное лицо (УК Польши, УК Японии); чиновники либо члены выборного органа (УК Швейцарии); сотрудники государственных органов (УК КНР); публичный чиновник Австралийского союза (УК Австралии); должностное лицо (УК Болгарии); публичный служащий (УК штата Техас); любое лицо при осуществлении государственной функции (УК Дании).

Причем различия усматриваются не только в наименовании, но и в сущностных подходах к определению понятий таких лиц. Всего можно выделить четыре различных подхода:

- в законе содержится лишь наименование субъекта, его качественные признаки не раскрываются (УК Японии, УК Болгарии, УК Дании и др.);

- в законе указан исчерпывающий пере­чень лиц, признаваемых должностными, понятие такого лица не дается (УК Австралии, УК Польши); например, УК Австралии к публичным чиновникам Австралийского союза относит генерал-губернатора, министра, судебного чиновника Австралийского союза и др.;

- в законе дается понятие субъекта по его существенным признакам (УК Швейцарии); указанного подхода придерживается и российский законодатель;

- в законе дается определение субъекта, при этом приводится перечень должностей, занимая которые лицо приобретает данный статус (УК штата Техас). Так, в соответствии с п. 41 ст. 1.07 УК штата Техас «Публичный служащий - это лицо, избранное, выбранное, назначенное, нанятое или иным образом заме­щающее одну из нижеперечисленных должностей, даже если оно не выполнило все требуемые условия для занятия должности или не приняло на себя должностные обязанности: (А) должностного лица, служащего или представителя органа власти; (В) присяжного заседателя...» и др.

У каждого из названных подходов, за исключением первого, на наш взгляд, есть как положительные, так и отрицательные стороны. Однако, учитывая динамику развития российского законодательства, следует при­знать, что на данном этапе развития правовой системы более предпочтительным для нас вы­глядит именно третий подход, поскольку вклю­чение в УК РФ закрытого перечня должностных лиц, во-первых, трудно реализуемо на практике по причине их существенного количества, а во-вторых, не упростит деятельность правоприменителя, так как развитие законо­дательства с неизбежностью скажется на составе лиц, признаваемых должностными, что в свою очередь будет проявляться в систематически вносимых в УК РФ изменениях.

Дата добавления: 2017-01-13