Образование: краткая история целей и принципов

Методологические предпосылки социологического анализа проблемы качества образования

Оценка качества образования: социологический подход

Темыр Айтечевич Хагуров,

вед. н. с. института социологии РАН, доктор социологических наук

Любая попытка разработки систем и методик оценки качества образования должна опираться на два исходных теоретико-методологических положения. Во-первых, необходимо представление о том, что такое образование, каковы его цели и функции в конкретном социуме в данный исторический момент. Во-вторых, требуется понимание того, что собой представляет качество образования. Прежде всего, сформулируем собственное понимание указанных исходных положений. Для этого осуществим краткую реконструкцию истории образования, принимая во внимание неизбежные упрощения и схематичность. Однако, для наших целей вполне достаточно упрощенной и схематичной картины. Сразу оговорим, что мы исходим из телеологического понимания качества (вещи, процесса, действия), которое, как будет показано далее, уместно рассматривать как соответствие цели. С этой точки зрения качественной следует считать вещь, (процесс, действие), максимально соответствующую своему предназначению, цели. Поэтому мы априорно понимаем качество образования как соответствие его результата (а это всегда интеллектуальные, практические, моральные, волевые и мировоззренческие качества обучаемого) заявленным и преследуемым целям (требуемое содержание указанных свойств обучаемого). Эта точка зрения требует доказательств.

Начнём с того, что исторически принято различать образование и подготовку. Уже в античной Греции эти виды деятельности обозначались разными словами: 1) «технэ» (τέχνη – искусство, мастерство, умение) – всё, что относилось к приобретению конкретных навыков, ремесла и было доступно низшим классам; и 2) «Логос» (λόγος – понимаемое, как Слово, Знание и Образ) – всё что относилось собственно к образованию и было привилегией только свободного гражданина[1]. Образование отличалось от подготовки наличием этого Образа: образа мышления, широких знаний о мире, способности понимать и интерпретировать действительность и преобразовывать её. Преобразование же действительности – привилегия правящего слоя, представителям которого, соответственно, требуется нечто большее – конкретные умения. Получить образование означало сформировать человека «по образу», в совокупности заданных этим образом духовных, интеллектуальных, моральных и волевых качеств. Уже тогда наблюдается наличие двух подходов к пониманию целей образования. Ярче всего это отразилось в полемике Сократа с софистами. Философы и софисты соглашались с тем, что образование должно быть широким и разносторонним, но расходились в понимании того, для чего нужно быть образованным[2]. Софист – это мудрец, тогда как философ – это любящий мудрость. Разница очевидна. Софисты ставили на первый план практическую эффективность образования. В ситуации прямой демократии центральным местом эффективного образования было искусство красноречия, владение которым позволяло добиваться политических целей. С этой точки зрения качество образования – это, говоря современным языком, высокий уровень социально-коммуникационных компетенций, сформированная в процессе получения образования способность убеждать, владеть умами и вести за собой.

Философия же в лице Сократа, Платона и Аристотеля целью образования ставила познание Истины, отделение сущностей от видимостей. Применительно к политической практике это означало внимание в первую очередь к самим целям, а не к средствам их достижения. Тогда качественное образование – это способность глубоко понимать и правильно интерпретировать действительность и ставить качественные цели, ведущие к достижению блага для общества (родного полиса).

Очевидно, что «компетентность убеждения и лидерства» (подход софистов) и «компетентность понимания и целеполагания» (подход философов) нетождественны между собой. Таким образом, уже в античности мы наталкиваемся на различные представления о содержании и целях образования, обусловливающие различные подходы к пониманию его качества.

В античной истории восторжествовал подход софистов, точнее, их последователей скептиков. Истина (гносеологическая, политическая, моральная) была признана недостижимой. Однако ситуацию изменило христианство, реабилитировавшее истину и утвердившее её онтологический статус. Различие античного и христианского взгляда на Истину отчётливо выражено в эпизоде встречи Христа с Пилатом. Христово «Я принёс людям Истину» и Пилатово «Что есть истина?». Сама риторичность вопроса Пилата ярко свидетельствует о характерном для поздней Античности понимании истины как недостижимости.

Центральная идея средневекового образования – Богопознание[3] как познание Истины, которое несёт Добро (благо) и Красоту. Такого рода Истина не только прекрасна сама по себе, но и полезна для человека, ибо позволяет определить истинные (благие и красивые) принципы жизнеустройства. Поскольку человек есть Образ Божий и обладает богоподобным разумом, то истина становится умопостигаемой. Ключ к постижению Истины – Откровение Священного Писания. Соответственно, цель средневекового образования – научить человека понимать (и интерпретировать) Священные тексты. Для этого нужно не только знать их содержание (теология и история), но и уметь рассуждать (логика) и доказывать (риторика). Наиболее полно эти представления об образовании воплотились в модели классического средневекового университета[4]. Университет – это школа, где преподается Универсум знаний, овладеть которым можно лишь путем кропотливого многолетнего труда (изучения текстов, участия в диспутах, комментирования авторитетов и т.п.). В этот период образование – это по-прежнему привилегия, благо для немногих. Начальная подготовка – изучение латыни, грамматики, арифметики и т.п. – это не есть собственно образование, а лишь подготовка к нему. С этих позиций качество образования – это «компетентность понимания Священных текстов». Другие формы получения знаний (например, обучение ремеслу) образованием не являются и рассматриваются по аналогии с греческим «технэ» – приобретение навыка, умения.

Пропуская крайне интересную важную, но не относящую напрямую к нашей теме историю образования XIV-XVI веков, перейдём к истории образования XVII-XVIII веков. В этот период происходит существенное изменение в понимании содержания и целей образования, размежевание его уровней и задач. Во-первых, появляется массовая школа, спроектированная Я.А. Коменским, строящаяся на основе предметной классно-урочной системы (что не вполне похоже на сегодняшнюю систему школьного образования) и опирающаяся на новое образовательное средство – учебник[5]. Цели Коменского носят религиозный характер – школа должна воспитать человека, способного самостоятельно читать и понимать Священное Писание и способного разумно, самостоятельно и ответственно действовать в повседневной жизни. Другими словами, речь идёт о просвещении масс, стремлении избавить их от обмана и манипуляций (в понимании Коменского – со стороны католической церкви). Меняется содержание Образа: богослов, умопостигающий Универсум в поисках Истины, Красоты и Добра, уступает место рассудительному и практичному буржуа, человеку рационального действия, активно преобразующему мир. Во-вторых, происходит совмещение «технэ» и «Логоса», что приводит к появлению технологий – научно-практических форм деятельности. Профессиональная подготовка начинает опираться на науку. Новым типом образовательного учреждения становится технологический университет (впервые – Эколь Политекник во Франции в середине XVIII в.). Принцип такого образования лучше всего определил Д.И. Менделеев, писавший, что задача высшего образования научить человека различать и употреблять «конкректы» и «абстракты». «Конкректы» – это то, чем занято рабочее время – те или иные задачи. Образованность же определяется умением размышлять и использовать научные знания для решения задач – работать с «абстрактами». Если нет пространства абстрактов – нет и образования, одна подготовка, навык[6]. Ключевая компетентность здесь – умение применять научный метод и научные знания для решения конкретных задач.

Вместе с тем образование традиционного университетского типа сохраняет свои позиции, прежде всего, в подготовке политической элиты (дворянства). В его основе классическая гуманитарная парадигма, предполагающая широкую эрудицию и знание языков, умение концептуально мыслить, глубокую историческую, литературную и философскую подготовку. В. Гейзенберг об этом писал так: «Кто занимается философией греков, на каждом шагу наталкивается на эту способность ставить принципиальные вопросы, и, следовательно, читая греков, он упражняется в умении владеть одним из наиболее мощных интеллектуальных орудий, выработанных западноевропейской мыслью»[7]. Здесь по-прежнему базовая компетентность – это «убеждение и лидерство», основанные на способности широко и глубоко понимать и интерпретировать действительность, опираясь на весь предшествующий культурный опыт человечества (точнее – на как можно более полное отражение этого опыта в содержании образования).

Эти три подхода к образованию и пониманию его качества можно назвать классическими для эпохи Модерна. Образование из блага элитарного превращается в доступное широким слоям массовое благо. Наиболее полно этот подход воплощён в советской модели многоуровневой школы. Для нас наиболее интересен уровень школьного образования. Его цель, как известно, заключалась в «воспитании всесторонне развитой гармоничной личности», члена социалистического общества. То есть целью образования было формирование личности с определенной совокупностью интеллектуально-практических (знания, умения, навыки), моральных и волевых качеств. Конкретное содержание образования в этом случае выполняло роль средства формирования «всесторонне развитой личности».

Кратко подведём итоги. Мы установили, что исторически образование принято отличать от подготовки. Последняя опирается на навык, тогда как первое – на образ (представление о том, какими интеллектуальными, моральными и волевыми качествами должен обладать человек). При этом образование исторически понимается как императивное благо (т.е. соединяет в себе элементы привилегии и долженствования, усилий в приобретения этого блага). Содержание образа и содержание учебного материала, а также технологии обучения исторически меняются. Примерно в XVIII веке происходит соединение подготовки и образа в парадигме технологического образования. На каждом уровне образования решались особые задачи, специфичность которых возрастала по мере перехода на следующий уровень. Однако цель школьного образования на протяжении более чем двух тысяч лет оставалась неизменной – формирование гармоничной всесторонне развитой личности, культурного человека. Причём эти цели были социально-значимыми, конвенциональными.

Ситуация меняется (особенно непростым образом для России) с утверждением пониманием образования как услуги. Это изменение затрагивает как понимание целей, социокультурного статуса и общественно-значимых функций образования, так и его содержания.

Дата добавления: 2017-02-01