Концепция современности Э. Гидденса

В конце 1960-х — начале 1970-х гг. прошлого столетия среди социологов усилились дебаты по поводу перспективных направлений приращения и раз­вития социологического знания. Дело в том, что общепризнанные парадигмы академической социологии подвергались все большей критике за ту или иную односторонность в интерпретации социальных реалий. Отмечалось, в частности, что макросоциологические теории слишком акцентировали влия­ние социального целого над субъектами. По Марксу, например, социальные законы «абсолютно невозможно отменить». Доминирование объективистско­го подхода можно видеть и в работах Т. Парсонса, хотя его «волюнтарист­ская теория действия» и пыталась совместить социальные системы с учетом мотивационных компонентов человеческого поведения. И все же его актеры не являлись самостоятельными исполнителями. Эти и другие парадигмы подвергались критике за их натуралистичность, т.е. за то, что они исходили из постулата о том, что законы социального мира предопределяют характер социальных процессов. Тем самым вольно или невольно исключались аль­тернативные возможности будущего. Между тем факты развития обществ и на Западе, и на Востоке все больше свидетельствовали об отсутствии жест­ких социальных законов вообще.

В то же время интерпретивные парадигмы, основанные на герменевтиче­ских традициях (напомним, герменевтика — теория и искусство понимания «другого», чужой индивидуальности), критиковались за максимальную актуализацию субъективного начала, что приводило к умалению влияния соци­ально-исторического контекста на человеческую деятельность.

В этой связи социологической общественностью высказывались сообра­жения, что было бы желательно создать такую социальную теорию, которая бы преодолела традиционную поляризацию объективного и субъективного, структуры и индивида. Успешные попытки в этом направлении осуществил английский социолог Энтони Гидденс.

Энтони (Антони) Гидденс (Giddens) родился в 1938 г., английский социолог, профессор Кембриджского университета, внесший значительный вклад в интер­претацию классической социологической теории. Его перу принадлежит целый ряд книг: «Капитализм и современная социальная теория» (1971); «Политическое и социологическое воззрение Макса Вебера» (1972); «Эмиль Дюркгейм» (1978). Учебник Гидденса по социологии («Sосiologу», Cambridge, 1995) ныне издан в России.

Главная тема его научных изысканий — анализ современности через призму предложенной им интегральной теории структурации. Ей посвящены следующие труды: «Последствия современности», «Современность и самоидентичность», «Элементы теории структурации», «Современная социальная теория»; «Новые правила социологического метода: Позитивная критика интерпретивных социо­логических теорий»; «Классовая структура продвинутых обществ»; «Главные проблемы в социальной теории» и др.

1. Концепция современности

Общеметодологический кризис

В 1986 г. Гидденс выступил перед американской социологической обще­ственностью с докладом «Девять тезисов о будущем социологии», в котором поставил вопрос об общетеоретическом кризисе социологии и о необходимо­сти создания такой социальной теории, которая через «систематическое пе­реустройство» могла бы адекватно отражать быстро меняющиеся тенденции современного мира. Что же конкретно не нравилось Гидденсу в существо­вавших теориях?

В то время одни обществоведы заявляли о появлении нового типа соци­альной реальности, обозначая её как информационное или потребительское общество. Другие же — просто констатировали закат предшествующих тен­денций общественного развития, именуя новую реальность посткапитализ­мом, постиндустриализмом, постмодернизмом и т.д. При этом в качестве критериев для разграничения современности от досовременности, как прави­ло, использовались факты институциональных изменений, трансформации традиционных структур в структуры, в которых центральное место занимает информация и наука. В познании же акцент делался на поиске универсаль­ных подходов.

По мнению Гидденса, слабость подобного понимания современности со­стояла в том, что социальная реальность мыслилась как единое целое, харак­терное для всего мира, или как совокупность определенных единых принци­пов социального развития. В этом социолог усматривал одномерность в трактовках процесса трансформации традиционного общества в современное.

Сам Гидденс активно принялся за работу в соответствии со сформулиро­ванными «тезисами о будущем социологии». Уже в начале 90-х годов он пи­шет ряд работ: «Последствия современности», «Современность и само­идентичность», в которых выступает против широко распространенной теории постиндустриального общества (Д. Белл, Р. Арон и др.). Основная слабость этой теории им виделась в том, что социальная реальность мысли­лась как единое целое, характерное для всего мира, как совокупность опреде­ленных единых принципов организации и трансформации. В противополож­ность данной эволюционной по сути теории Гидденс предлагает прерывистую интерпретацию современного социального развития, под которой подразуме­вается то, что современные социальные институты являются уникальными, радикально отличными от институтов традиционного общества. При этом акцент им был сделан на том, что в истории человечества появились реаль­ные альтернативные возможности будущего, выбор которых зависит собст­венно от действующих агентов, т.е. от нас самих. В этой связи Гидденсом была выдвинута теория структурации, позволявшая, по замыслу её создате­ля, анализировать современные реалии.

Характерные черты современности

Гидденс выделяет три основные черты, определяющие характер совре­менности. Первая — крайний динамизм, неимоверно возросшая скорость изменения всех процессов в обществе. При этом социолог говорит не о формационных изменениях, и не об изменении структур и их функций, а о тем­пах изменений в социальных практиках, образцах поведения людей.

Вторая — это глобальность пространства, на котором происходят изме­нения, что несопоставимо со сферой изменения во всех досовременных об­ществах, так как практически все регионы мира социально и информационно втянуты во взаимодействие друг с другом.

Третья — внутренняя природа современных институтов. Появились со­циальные формы, которые ранее вообще не существовали (современное про­изводство зависит главным образом от неживых источников энергии).

Гидденс конкретизирует эти положения. Характерной чертой современ­ности, считает он, является принципиальное изменение системы контроля над средствами насилия. В домодерновых цивилизациях военная сила всегда играла самую важную роль в жизни обществ. Однако никакой правящий ти­ран не был в состоянии сохранять монопольным контроль над средствами насилия, так как войны и восстания постоянно его нарушали. Положение ра­дикально меняется в государствах модерна — они успешно и длительно осу­ществляют монополию на средства насилия. Однако заметим, что после тер­рористических актов в Америке данное положение, по крайней мере, ставится под вопрос.

Далее социолог отмечает, что современность существенным образом трансформирует характер взаимодействия людей, разделяя их во времени и пространстве. Отсутствие «привязанности» к какому-либо географическому месту, характерное для традиционных культур, заменяется тем, что индивид имеет возможность плюралистического выбора жизненных стратегий, пред­лагаемых абстрактными системами. Под абстрактными системами Гидденс понимает, во-первых, механизмы символических знаков (например, виртуаль­ные деньги), позволяющие абстрагироваться от времени и пространства, со­вершать сделки «между множеством индивидов, которые никогда не встре­чались друг с другом физически». И, во вторых, — экспертные системы (услуги юристов, психотерапевтов, советников, разного рода технических специалистов), которые также способны влиять на характер взаимодействия людей, абстрагируясь при этом от времени и пространства.

В этой связи существенно меняется интимность в контексте повседнев­ной жизни. В домодерновой культуре отношения родства являлись органи-зующим средством для стабилизации социальных связей во времени и про­странстве, локальное сообщество было тем местом, которое обеспечивало интимную среду. Для модерна характерно иное — социальное взаимодей­ствие людей все больше разделяется во времени и пространстве. Но воз­никли два новых фактора, поддерживающих их в таком виде: личные от­ношения дружбы или сексуальной интимности выступают средством стабилизации социальных связей; абстрактные же системы являются сред­ством, стабилизирующим отношения в неопределенном пространственно-временном положении.

Переход от традиционного общества к современному сопровождается ос­вобождением межличностных связей от зависимости внешних факторов — традиций, родства, материального обеспечения. Они обретают форму «чистой связи», которая имеет ценность для индивидов исключительно благодаря сво­ему внутреннему содержанию. Её характерными чертами являются взаимные интересы, доверие, преданность индивидов друг другу. Общность жизненной истории более тесно сплачивает участников чистой связи, чем общность соци­альных позиций, являющаяся атрибутом традиционного общества.

Для современности характерна институциональная рефлексивность. Под рефлексивностью модерна социолог понимает постоянный пересмотр соци­альной реальности в свете новой информации или знания. Знания становятся фактором, который весьма влияет на характер трансформации как социаль­ных институтов, так и моделей поведения индивидов.

Говоря об основных макросоциальных измерениях модерна, Гидденс осо­бо выделяет постдефицитную экономику, которая становится возможной благодаря координации глобального порядка, созданию планетарной эколо­гической службы. Имеет место гуманизация технологий. В политической сфере получает развитие участие непрофессионалов в управлении обществом через институты партиципативной демократии — демократические органи­зации, экологические движения и т.д.

Вместе с тем Гидденс постоянно подчеркивает, что его концепция совре­менности не сводится к макротенденциям. Она органично включает в себя микротенденции, которые являются микро не по значимости, а по уровню анализа социальной реальности — внутриличностных трансформаций.

Современность, считает социолог, качественно изменяет внутриличностные процессы. Если в традиционном обществе личность формировалась под влия­нием набора последовательно сменяющих друг друга возрастных характери­стик с четкими социальными параметрами, типичными для определенного ло­кального сообщества, то в социализации современного индивида значительное место занимают абстрактные системы, которые предлагают постоянно расши­ряющийся набор педагогических и социопсихологических рекомендаций, что исключает однозначную определенность становления личности.

Одним из важнейших параметров современного общества является каче­ственное возрастание рисков для его членов.

Риск — вероятность негативного события; возможность утраты, потери; гипотетическая вероятность наступления ущерба. Можно выделить три характерные черты риска: 1) неопределенность, связанная с возможными поте­рями или негативными последствиями; 2) сами негативные последствия или потери; 3) ценность или значимость этих потерь. Риск предполагает, что не­гативные проявления чего-либо могут наступить, а могут и не произойти. При принятии решений индивиды не в состоянии прогнозировать только по­ложительные результаты, ибо могут сказаться непредвиденные последствия. Здесь неопределенность проявляется в том, какие факторы были учтены, а какие нет. Кроме того, важно учесть различные уровни риска, которые варь­ируются от того, чем можно пренебречь, до объективной вероятности нега­тивного события.

Гидденс ведет речь не о том, что жизнь современного человека подверже­на большим рискам, чем это было характерно для его предков, а о том, что ныне «и для дилетанта, и для эксперта постоянным и непреложным опытом становится мышление в терминах риска». Все без исключения сферы чело­веческой жизнедеятельности связаны с непрерывным просчитыванием все­возможных рисков. Люди стремятся максимально просчитать и завтрашний день, и более отдаленное будущее. Однако это не может избавить их от роко­вых моментов в традиционном значении.

Риски традиционные и современные вступают в противоречия друг с дру­гом, последствия чего так или иначе сказываются на людях. Прогресс науки и техники, несомненно, снижает долю традиционных рисков (эпидемии, не­счастные случаи, стихийные бедствия). Однако увеличивается доля институ­циональных рисков (рынки, биржи, избирательные кампании). Резкая дина­мика знания приводит к тому, что даже рекомендации экспертов содержат весьма большой потенциал риска при их реализации.

Постоянно происходит обновление ситуаций риска, которые трудно про­гнозировать (чернобыльская катастрофа, глобализация терроризма, новые за­болевания, включая те, которые распространяются по злому умыслу). Все это превращает повседневную жизнь человека в процесс постоянной калькуля­ции и осмысления рисков. Сложность ситуации усугубляется ещё и тем, что если в традиционном обществе человек, как правило, полагался на веру в судьбу или сверхъестественные силы, то ныне он должен сам делать посто­янный выбор при решении жизненно важных для него проблем, полагаясь при этом либо на оценки экспертов, либо на то, что подсказывает ему его соци­альный опыт, интуиция.

Ещё модерн несет с собой «конец природы» — в том смысле, что окру­жающий мир человека перестает быть для него чем-то внешним и все боль­ше превращается в творение самого человека. Гидденс полагает, что разделе­ние естественной и социальной среды ныне утрачивает смысл.

Все эти и другие новации вместе взятые приводят к тому, что жизненный путь личности начинает выступать как отдельно взятый временной сегмент, который почти не связан с преемственностью поколений. Традиционные жизненные ориентиры мало работают при разрешении и преодолении субъективных кризисов. Однако это не означает абстрагирование индивида из контекста социальной жизни. Напротив, как подчеркивает Гидденс, индивид, чтобы адаптироваться к социальным реалиям, разрешить риски, должен в большей степени, чем ранее, овладевать социальными отношениями и об­стоятельствами, включая их в плоть своего «Я».

Модерн и сопутствующая ему культура высоких рисков не могут не по­рождать у современного человека целый ряд противоречивых психологиче­ских состояний, которые выражаются в сомнениях, состояниях тревоги. При­чину распространения подобных состояний социолог видит в том, что индивид практически утрачивает внешние опоры, детерминирующие его по­ведение (авторитет, традиции, вера). Возникает дезориентированность лю­дей, источником которой, по мнению социолога, является разрыв преемст­венности в организации институциональной системы модерна, а также социальных и культурных традиций. В результате неуверенность, тревоги становятся спутником жизни современного человека, а субъективные кризи­сы превращаются в норму.

Как реакция на последствия модерна индивиды стремятся обосновать но­вые формы социальной жизнедеятельности, или, как их называет Гидденс, новые формы жизненной политики, носителями которой выступают активи­сты современных социальных движений. В определенном смысле они явля­ются продолжателями политики эмансипации. Но если их предшественники боролись за «свободу от», то современные активисты борются за «свободу для» — сферой их интересов является само содержание свободы как незави­симого выбора жизненного пути или жизненных стилей. Их задача — созда­ние нравственно оправданных форм социальной жизни, которые будут спо­собствовать саморазвитию личности индивида в контексте новых глобальных взаимозависимостей. Нравственные вопросы социолог ставит весьма широко, включая ответственность человека перед природой и разработку экологиче­ской этики, воспроизводство человеческого рода и этику генной инженерии, границ научно-технического прогресса и пределов насилия (межличностно­го, социального, международного), личное право индивида на свое тело и права других живых существ и т.д.

По словам социолога, его цель заключается в том, чтобы проанализиро­вать природу взаимосвязей «между глобализирующими макротенденциями и личностными диспозициями», добавляя при этом, что «впервые в человече­ской истории Я и общество оказываются связанными между собой в глобаль­ном масштабе». Иными словами, изучить то, как трансформируются инди­виды под влиянием изменений институтов современности, и то, как индивиды, в свою очередь, оказывают воздействие на происходящие процес­сы. Поэтому современность в трактовке Гидденса выступает как предельно широкое понятие, включающее в себя и социальные институты, и способы поведения людей, которые приобрели всемирно-историческое влияние в на­шем веке.

Вопросы для самопроверки:

1. В каком году в рекомендациях ЮНЕСКО подчеркивается, что «медиаобразование - часть основного права каждого гражданина любой страны на свободу самовыражения и получение информации?

2. В каком году социолог Маршалл Маклюэн выдвинул концепцию перехода современного общества от "галактики Гутенберга" к "галактике Маклюэна"?

3. Как называется работа Э.Гидденса в которых он выступает против широко распространенной теории постиндустриального общества?

4. Как называлась главная теория научных изысканий Э.Гидденса через которых он рассматривал анализ современности?

Дата добавления: 2014-01-07