Экологические последствия нефте- газодобычи

Лекция №7. Оценка влияния на состояние окружающей природной среды деятельности предприятий нефтегазового комплекса (НГК).

Несмотря на то, что большинство месторождений России вступили в заключительную стадию разработки. Россия продолжает занимать одну из лидирующих позиций по разведанным запасам углеводородного сырья.

Разрабатываемые нефтеносные площади на тысячах квадратных километров имеют загрязненные поверхностные и подземные воды, почвы. Выбросы широких фракций легких углеводородов, сероводорода и меркаптанов отравляют атмосферу. Не решается проблемы утилизации буровых растворов, тяжелых фракций нефтешламов, радиационной безопасности на нефтепромыслах, аварийности нефтепроводов и водоводов пластовой воды. На территории наиболее старых нефтяных месторождений отмечаются техногенные землетрясения. В 3-4 балла (к примеру Ромашкинское месторождение в Татарстане, Ханты-Мансийский автономный округ и др.)

В России нефтегазовые провинции охватывают территорию полутора десятков субъектов Федерации. Вредному антропогенному воздействию подвержены тысячи квадратных километров нефтеносных площадей, что никак не сравнимо с масштабом влияния АЭС, хранилищ ядерных отходов или химического оружия, которые все-таки более локальны.

I. Основная проблема - «ползучая катастрофа» - тотальное загрязнение пресных подземных и поверхностных вод попутно извлекаемыми рассолами и нефтью. Нефтепродукты являются приоритетными загрязняющими веществами поверхностных вод в Западной Сибири. Количество образцов, содержащих 0,05 мг/дм3 (1 ПДК) нефтепродуктов и выше, в 2006 году составило 37,7% от общего количества проб. Загрязненные несколько десятилетий назад водоносные горизонты даже при ликвидации источников загрязнения будут самоочищаться 150-200 лет.

И дело тут вот в чем. Для извлечения нефти из нефтеносных горизонтов ныне применяются несколько методов: создание повышенного давления в продуктивном пласте с помощью закачиваемых туда попутных рассолов или газа, терморазогрев пласта, гидроразрыв пласта и другие.

С точки зрения экологической опасности на первом месте стоит система поддержания пластового давления с помощью закачиваемых в пласт отделяемых от добываемой нефти вод или просто пресной воды водоемов или водотоков. Закачанные в пласт при повышенном давлении рассолы выпираются этим избыточным давлением через гидравлические каналы вмещающих пород и через заколонные пространства сотен пробуренных на каждом месторождении скважин, в верхние пласты, то есть в горизонты питьевых вод. Применяется также законтурное заводнение, что способствует расползанию этой зоны засолонения по всей территории нефтеносности. Невозобновляемые запасы питьевых вод водозаборов ближайших городов и поселков либо выходят из строя, либо качество воды в них неуклонно ухудшается. В Башкортостане, к примеру, фактически выведен из строя ряд водозаборов Туймазинского, Белебеевского и прилегающих к ним районов, скважины которых дают воду с повышенным содержанием солей хлора, жесткости,, минерализации, брома. А вода, потребляемая из колодцев жителями дер. Старые Туймазы, не пригодна даже для стирки.

Загрязнение подземных вод хлоридами (до 3 ПДК) в 2008 году отмечалось в районах интенсивной нефтедобычи Татарстана (Бугульминский, Бавлинский, Лениногорский, Мамадышский и Мензелинский районы). Общая жесткость воды на водозаборах Татарстана достигает 37 единиц (при норме от 7 до 10), минерализация до 3.6 ПДК.

II Загрязняются не только реки, озера и грунтовые воды, но и почвы. Ежегодно происходит по причинам коррозии трубопроводов, нарушения технологии и сроков их эксплуатации примерно 1 порыв на каждые 4 км нефтепроводов и водоводов пластовой воды. А это сотни сбросов на почву нефтесодержащей эмульсии на каждом месторождении. Средний объем сбросов нефти и рассолов с каждого порыва – около 5 кубических метров. Кстати, почвы, загрязненные нефтью, самоочищаются в течение 5 лет, а залитые пластовыми рассолами – 20 лет, тем не менее, технологии по ликвидации шламовых амбаров и рекультивации загрязненных нефтью и рассолами почв внедряются крайне слабо. В лучшем случае -это применение штаммов бактерий (типа путидойла, деваройла), которым нужен вегетационный период значительно большей продолжительности, чем теплый период в средней полосе России. Поэтому дорогостоящие методы рекультивации загрязненных нефтью и эмульсией земель применяются в ограниченных размерах и больше для отчетности и для предъявления экологическим комиссиям. Ответ на вопрос «А как же тогда решается проблема?» - весьма прост - загрязненный грунт, содержащий сотни ПДК по тяжелым металлам, СПАВ и прочим вредным веществам, просто закапывают, не отражая это в госстатотчете 2 ТП(отходы). При этом государственный бюджет теряет сотни миллионов рублей в виде невнесенной платы за несанкционированное размещение отходов, а на нефтегазовых месторождениях ареал загрязнения охватывает все новые родники и площади сельскохозяйственных земель или лесов. При этом система государственного экологического мониторинга за состоянием пресных подземных вод в Росси полностью разрушена и населении и государству предлагается аналитическая информация… самих нефтедобытчиков, которая, увы, не может быть объективной по определению.

Очень большая и дорогостоящая проблема - ликвидация и переликвидация разведочных, параметрических, эксплуатационных нефтяных скважин, тысячи которых превращают недра месторождения в некое подобие «швейцарского сыра», что является также основной причиной загрязнения пресных подземных вод.

Официальные цифры наличия неликвидированных скважин, как представляется, существенно занижены. Отчеты не содержат многих сотен геологических разведочных скважин и не учитывают, что расслоение цементного кольца и колонны, цемента и породы скважины начинается спустя год - полтора после начала ее эксплуатации, что не весь фонд скважин проходит геофизические исследования на заколонные перетоки, что более 10% пробуренных новых скважин уже не удовлетворяют экологическим требованиям.

Ликвидация или переликвидация скважины стоит от 1 до 10 млн. рублей, (при наличии таких скважин на каждом месторождении от нескольких сотне до нескольких тысяч) и понятно, что нефтяники идут на такие расходы с большой неохотой. Вот и приводит это к ситуациям, связанным с непосредственным влиянием скважин на поверхностные природные объекты. Так, на Краснокамском месторождении (Пермская область) фиксировался случай излива нефтесодержащей жидкости из старой скважины, расположенной на территории курорта минеральных вод «Усть-Качка». В Самарской области около 20 скважин расположено в Бузулукском сосновом реликтовом бору, находящемся под особой охраной. На дне озера Кандры-Куль (памятник природы Башкирии) есть 7 некогда пробуренных скважин, состояние которых никто не контролирует.

Можно смело утверждать, что система учета таких скважин в России еще не организована. Министерство природных ресурсов РФ занялось этой проблемой и еще в 2002 году даже выделило аж 50 млн. рублей, которых хватило на ликвидацию двух скважин в Республике Коми и трех скважин в Тюменской области. Понятно, что очередь остальных растянется на столетия.

Простейший анализ показывает, что втекающая на территорию любого нефтепромысла река, всегда содержит в несколько раз меньше нефти и солей хлора, чем на выходе с территории нефтеносности, что однозначно говорит об источнике загрязнения и вине владельца нефтепромысла. Показателен в данном случае пример реки Ик, протекающей по границе Татарстана, Башкортостана и Оренбургской области, имеющей стабильно высокое фоновое содержание хлоридов уже в истоке на Шкаповском месторождении (Белебеевский район РБ).

Однако заметим, в этих случаях полностью отсутствует практика взыскания ущерба водным ресурсам и рыбным запасам, и такой ущерб взыскивается только в случае аварийных сбросов нефти в водоем.

Что же такое – попутные или сточные воды нефтепромыслов? Это - крайне токсичные рассолы, содержание в которых нефти, тяжелых металлов, солей и прочих химических элементов достигает сотен и тысяч ПДК. Экологическим контролерам необходимо знать, что если в поверхностных и грунтовых водах, в родниках повышается минерализация, общая жесткость, содержание хлоридов, брома, то можно сделать вывод о проникновении подземных рассолов в пресноводные горизонты и этот процесс станет необратимым, если не ликвидировать источник загрязнения.

Технология нефтедобычи почти везде одинакова, а потому тотальное засолонение пресных вод очень характерно как для Ромашкинского и других месторождений Татарстана, так и для Самарской, Оренбургской, Пермской и других областей. Обычной картиной стали нефтяные болота Тюменской области. Жители Нижневартовска пьют воду из реки Вах, так как подземные воды давно уже загрязнены. Несмотря на водоподготовку, каждый житель города выпивает с водой в год до одного стакана нефти. Не в лучшем положении находятся Сургут, Нефтеюганск, Надым и прочие нефтегазовые города.

ІІІ. Возникла и еще одна экологическая проблема при нефтедобыче - радиоактивность некоторых нефтей и пластовых вод. В процессе осуществления общественного экологического контроля Союз экологов Республики Башкортостан обнаружил несколько десятков аномальных участков с уровнем радиации по гамма-фону до 950 микрорентген в час (норма - 35) на территории Башкортостана и Татарстана. Особенно радиоактивны тяжелые фракции, осадок нефтей. И до сих пор неясно, куда утилизируются сотни тонн ежегодно образующихся в каждом нефтепарке радиоактивных осадков и слаборадиоактивные сточные воды, образующиеся при пропаривании бывших в употреблении насосно-компрессорных труб и иного нефтедобывающего оборудования. Одной из причин радиоактивности некоторых нефтей экологи считают применение нефтяниками методов изотопной разведки пластов и образование хранилищ жидких отходов путем подземных ядерных взрывов.

ІV. Все резче проявляет себя вопрос безвозвратного использования пресных вод для поддержания давления в продуктивных пластах. При этом нефтяники категорически отказываются заменять в этом процессе пресную воду, очищенными сточными водами очистных сооружений городов и поселков, что дало бы двойной эколого-экономический эффект. И это при отрицательном балансе водоемов и рек, прогрессирующем понижении среднемноголетнего уровня воды в водных объектах!

V. И, наконец, еще одна серьезная экологическая проблема нефтегазодобычи - сейсмоопасность старых нефтепромыслов. На сегодня имеются научные данные о постоянных техногенных землетрясениях на территории Ханты-Мансийского автономного округа, на Ромашкинском месторождении (Татарстан), на Дальнем Востоке, в других нефтегазовых регионах России и мира. При подземных работах, как правило, нарушается тысячелетиями складывавшаяся геологическая структура недр. Бурением скважин, системой поддержания пластового давления, заменой выкачанной нефти газом, подземными взрывами неизбежно повреждается гидро- и газонепроницаемость отдельных свит пород, появляются просадки или оползни грунтов или происходят спровоцированные землетрясения.

Дата добавления: 2014-01-20