Возникновение и образование Русского государства 477

11. Основоположник евразийского учения, или, по крайней мере, наиболее яркий и деятельный выразитель его, П. Н. Савицкий вы­сказывается еще сильнее: «Без татарщины не было бы России. Нет ничего более шаблонного и в то же время неправильного, чем пре­возношение культурного развития дотатарской „Киевской'' Руси, якобы уничтоженного и оборванного татарским населением?» В до-татарской Руси, «от первой половины XI к первой половине XIII века» происходил процесс политического и культурного измельчания'. относительное политическое единство первой половины XI века сме­нилось удельным хаосом последующих годов; в области архитектурной упадок выразился «в том, что во всех важнейших центрах эпохи храмами, наиболее крупными по размерам, наиболее богатыми в отделке, неизменно являются наиранее построенные* позднейшие ки­евские бледнеют перед Св. Софией, позднейшие черниговские — перед Св. Спасом, позднейшие новгородские — перед Св. Софией Новго­родской, позднейшие владимиро-суздальские — перед Успенским со­бором. Странное „обратное развитие" художественно-материальных возможностей: наикрупнейшее достижение — в начале, „сморщива­ние", сужение масштабов происходившему в тот же период развитию романской и готической архитектуры на Западе».

В том, что Русь беспомощно предалась татарам, не было никакой «роковой случайности»: «в бытии дотатарской Руси был элемент неустойчивости, склонность к деградации, которая ни к чему иному, как — к чужеземному игу, привести не могла». В силу внутреннего разложения она должна была пасть и достаться татарам, которые, не изменив ее духовного существа, все же повлияли на нее, как сила милитарно-организующая, дав России «свойство организоваться воен­но, создавать государственно-принудительный центр, достигать устой­чивости; они дали ей качество — становиться могущественной ордой».

И не только это. Как западно-европейский мир выработал, на пространстве всемирной истории, ощущение моря, так и монголы выработали ощущение континента — «в русских „землепроходцах", в размахе русских завоеваний и освоений — тот же дух, то же ощу­щение континента». Наконец, татарское иго явилось горнилом, в котором ковалось русское благочестие — оно создалось именно во времена «татарщины»: раньше одни лишь намеки, теперь же — «пол­нота мистического углубления и постигновения и ее лучшее созда­ние — русская религиозная живопись: весь расцвет последней цели­ком умещается в рамки „татарского ига"!» (Степь и оседлость, в сборнике «На путях. Утверждение евразийцев», кн. II. Москва—Бер­лин, 1922. С. 3 4 2 - 3 4 5).

На эти мысли А, А. Кизеветтер дает такую отповедь: «Весь этот апофеоз русско-татарского культурного единения производит весьма странное впечатление на человека, хотя бы несколько знакомого с фактами русской истории. Общеизвестно, что татарские образцы сыг-

Дата добавления: 2014-11-25