Damnum injuria datum

Другие деликты по Законам XII таблиц

Furtum

По предписаниям Законов XII таблиц furtum являлся делик­том, состоящим в похищении чужих предметов с намерением соз­дания для себя выгоды. Согласно этому, предметом деликта явля­лось создание для себя имушественной выгоды противоправными действиями. Действия могли быть различными:

Furtum manifestum, или открытой кражей, являлось всякое похищение чужого движимого имущества, при котором деликвент был схвачен на месте преступления или непосредственно после похищения вещи (cum corpore delicti). В таком случае собственник вещи был правомочен убить деликвента, если кража совершалась ночью, а днем — если нарушитель оказывал вооруженное сопро­тивление.

Furtum пес manifestum, или тайной кражей (кражей в истин­ном смысле слова) являлось всякое нападение на чужое имущест­во, завершающееся тайным уносом чужой движимой вещи.

Furtum conceptum, или обнаруженная кража, возникал в случае, когда у какого-либо лица, может быть, и не являющегося во­ром, обнаруживалась похищеная вещь.

Furtum oblatum возникал в случае, когда похищенная вещь подбрасывалась кому-либо и обнаруживалась у него.

Furtum lance et licio являлся кражей, обнаруживаемой при ритуальном обыске дома. Это случалось, когда подозреваемый пре­пятствовал обычному осмотру своего дома. Когда такое случалось, собственник украденной вещи, если он не мог войти в дом подозре­ваемого, должен был снять одежду, подпоясаться веревкой, и с копь­ем в руке обойти дом. Если обыск оказывался успешным, лицо, в доме которого была обнаружена вещь, независимо от того, сам он украл ее или она была ему подброшена, нес ответственность за furtum manifestum.

Все приведенные виды furtum не входили в delicta privata. Delicta privata в истинном смысле являлись furtum пес manifes­tum, furtum conceptum и furtum oblatum. За furtum пес manifes­tum назначался штраф в двойном, за furtum conceptum и furtum oblatum в тройном размере от стоимости похищенной вещи. Furtum manifestum и furtum lance et licio входили в delicta publica. За fur­tum manifestum устанавливались различные наказания: если де­ликт совершался рабом, он сбрасывался с Тарпейской скалы; если его совершали свободные и совершеннолетние лица, их побивали и обращали в рабов, а если это совершали малолетние, то их также били, при этом pater familias должен был решить, платить ли за них штраф или отдать их "in noxam", чтобы они отработали причи­ненный ущерб. Так же наказывался и furtum lance et licio.

Furtum по Законам XII таблиц охватывал все случаи противо­правного присвоения чужих предметов. Это был деликт с очень широким содержанием.

Разделение furtum времени Законов XII таблиц на особые виды деликтов началось при Сулле. Тогда от содержания древнего де­ликта furtum был отделен rapina (грабеж), охватывающий наибо­лее тяжкие виды прежнего furtum manifestum, и тогда же исчез furtum lance et licio. Вместо него был введен furtum prohibitum, или деликт, состоящий в отказе допустить осмотр долга, как и furtum поп exibitium, или деликт, состоящий в отказе выдачи найденной вещи. Следовательно, furtum в классическом праве охватывал fur­tum manifestum, furtum пес manifestum, furtum conceptum, furtum oblatum, furtum prohibitum и furtum поп exibitum. Все эти приве­денные виды furtum в классическое время представляли собой delicta privata, так как штрафовались в размере многократной стоимости похищенной вещи: furtum manifestum, furtum prohibitum и furtum exibitum в размере четырехкратной, furtum conceptum и furtum oblatum — тройной, a furtum nee manifestum — двойной стоимо­сти похищенной вещи.

Однако и после таких изменений деликт furtum оставался об­щим деликтом, состоящим в противоправном присвоении чужих движимых вещей. Между тем, в связи с тем фактом, что в класси­ческое время были точно определены понятия собственности, вла­дения и пользования вещами, классические юристы, определяя fur­tum, принимали во внимание и то, что имущественная выгода от чужих вещей могла быть достигнута и без присвоения вещи, как и то, что и сами собственники, в случаях, когда на их вещи устанав­ливался какой-либо jus possidendi несобственников, могли получать противоправную выгоду от собственных предметов. В первом слу­чае — когда кто-либо неправомочно пользовался чужой вещью с выгодой для себя, хотя и не имел на это права — это называлось furtum usus, а во втором случае — когда собственник неправомочно отнимал владение у лиц, имеющих право владеть его вещью — furtum possessionis. При таком расширении содержания furtum счи­талось всякое противоправное присвоение чужой движимой, вещи (furtum usus), как и всякое противоправное отнятие владения у лиц, имеющих право владения (furtum possessionis: furtum est con-trectatio rei fraudulosa lucri faciendi gratia vel ipsius rei vel etiam usus ejus possessionisque. (477)

В праве Юстиниана деликт furtum делился на: furtum mani­festum и furtum пес manifestum. Furtum conceptum, furtum obla-tum, furtum prohibitum и furtum поп exibitum были отменены. (478) штраф за furtum manifestum устанавливался в четырехкратном, а за furtum пес manifestum в двойном размере стоимости вещи. Та­кие же штрафы устанавливались и для лиц, являющихся соучаст­никами при отдельных видах furtum. Из-за отвращения к ворам (odio furtum) лица, у которых было что-либо похищено, были защи­щаемы и actio furti, и condictio furtiva, и обычными существующи­ми исками, как и специальным уголовным иском, так как furtum начал преобразовываться в delictum publicum. (479)

Деликты injuria и furtum являлись самыми значительными частными деликтами, предусмотренными Законами XII таблиц. Кро­ме того, Законы XII таблиц знали и другие частные деликты: foe-nus, или ростовщичество, штрафующееся в размере четырехкрат­ной суммы неправильно взимаемых процентов; tignum junctum, или неправомочное встраивание чужого материала в собственное строе­ние; depositum, или утаивание отданной на хранение вещи; прода­жа чужих вещей, а также нанесение ущерба имуществу подопеч­ного со стороны опекуна или попечителя.

Во всех приведенных случаях деликвенты штрафовались в размере двойной стоимости причиненного вреда. В delicta privata входили и непреднамеренные поджоги сельскохозяйственных уго­дий (frumentum combustum), как и уничтожение и ночные кражи сельскохозяйственных насаждений (fruges aratro quaesitas), если они совершались несовершеннолетними лицами. Преднамеренные поджоги штрафовались в размере стоимости причиненного вреда (480), а уничтожение и кража сельскохозяйственных насажде­ний — согласно принципу ноксальной ответственности. (481)

По предписаниям lex Aquilia, принятым около 286 года до н. э., деликт injuria времени Законов XII таблиц был разделен на два отдельных вида: injuria, охватывающая все повреждения личных ценностей, если это не было санкционировано каким-либо другим способом, и damnum injuria datum, охватывающий все поврежде­ния чужих материальных ценностей, если это не было связано с имущественной выгодой деликвента.

Lex Aquilia состоял из трех глав, в которых регулировались вопросы возмещения ущерба в тех случаях, когда ущерб был вы­зван уничтожением чужих вещей или чужих требований. Первая глава закона Аквилия предписывала, что за убийство раба и за уничтожение рабочего скота деликвент должен выплачивать воз­мещение в размере максимальной стоимости убитого раба или ра­бочего скота в течение последнего года; вторая глава определяла, что второстепенный кредитор (adstipulator), который с намерением причинить ущерб главному кредитору простил долг должнику, обя­зан выплатить прощенный долг кредитору; третья глава постанов­ляла, что в случае ранения чужого раба или чужого рабочего скота деликвент должен выплатить возмещение в размере максимальной стоимости раба или животного, которую они имели в месяц, когда был нанесен ущерб.

В классическое время злонамеренное прощение долга со сто­роны adstipulator-a не входило в состав деликта damnum injuria datum, так как после санкционирования договора поручения по­страдавший кредитор мог применить actio mandati directa. (482) С этого времени деликт damnum injuria datum охватывал лишь про­тивоправное нанесение ущерба материальным вещам без извлече­ния имущественной выгоды для деликвента.

По предписаниям классического права для возникновения де­ликта damnum injuria datum требовалось: 1) внешнее позитивное действие, наносящее ущерб. Этот деликт мог возникать лишь при позитивных действиях — осуществлении (delictum in comissione).

Если ущерб возникал из-за неосуществления какого-либо дейст­вия, речь шла о каком-либо другом деликте, санкционируемом ас-tiones utiles; 2) между действием и последствиями требовалась не­посредственная связь: damnum corpore corpori datum. Деликты, возникающие путем опосредованного причинения ущерба, санкцио­нировались другим способом; 3) действие должно было быть проти­воправным, т. е. запрещенным для деликвента. Если деликвент имел право совершить это действие, деликт damnum injuria datum не возникал, хотя ущерб и наносился, (483); 4) для возникновения де­ликта damnum injuria datum требовалось и наличие ответственно­сти деликвента. Деликвенты несли ответственность за всякую сла­бость (infirmitas) и просчет (imperitia), т. е. отвечали за малейшую небрежность in lege Aquilia culpa levissima venit. (484)

Всякое уголовное, противоправное и непосредственно вызы­вающее ущерб физическим предметам без извлечения имущест­венной выгоды для деликвента действие, т. е. damnum injuria или аквилианский ущерб, влекло за собой штраф в размере стоимости причиненного ущерба.

Величина ущерба определялась как damnum emergens и как lucrum cessans. Иском при этом служил actio Aquiliana.

В праве Юстиниана деликт damnum injuria datum остался в основном неизмененным. Серьезным изменением было лишь то ука­зание, что свободные лица, претерпевшие телесные повреждения, могли требовать возмещения согласно предписаниям lex Aquilia (actio aquiliana utilis), а не только actio injuriarium aestimatoria. (485)

Дата добавления: 2014-11-18