Пояснение 2

Пояснение 1

Некоторые предположения

Гипотеза: при прочих равных, чем выше уровень урбанизации, тем выше уровень развития сельского хозяйства (в том или ином аспекте: выше производительность труда в сельском хозяйстве и/или объем выхода продукции с единицы хозяйственно эксплуатируемой территории и т. п.).

Точнее, конечно, сформулировать данную гипотезу следующим образом: чем больше людей в зрелом аграрном, позднем аграрном или постаграрном обществе занято несельскохозяйственной деятельностью, тем выше уровень развития сельского хозяйства.

При этом важно отметить, что промышленность отнюдь не концентриро­валась только в городах, поскольку сельская местность одновременно могла давать много промышленной или технической сырьевой продук­ции[46]. В частности, в Англии, но также и в ряде других стран, включая Рос­сию, существовало много поселений сельского типа, жители которых занимались преимущественно несельскохозяйственной деятельностью,
а также было очень много жителей обычных сельских поселений, которые были задействованы в домашнем ремесле или рассеянной мануфактуре либо становились отходниками на различных промыслах в местах негородского типа. Так, например, в одном английском официальном доку­менте около середи­ны XVII в. говорилось, что благополучие 2/3 англичан зависит от мануфактуры (Лавровский 1973: 248)[47]. Даже с учетом возмож­ного преувеличения несомненно наличие огромного процента населения, которое было не полностью связано с производством продуктов питания. Тут надо отметить, что если в Англии сельское сельскохозяйственное на­селение после 1600 г. росло медленнее, чем во Франции или в Голландии, то сельское несельскохозяйственное население росло намного быстрее, чем в этих странах (Schofield, Wrigley 1985: 566).

Таким образом, чем больший процент населения в зрелых аграрных, предындустриальных и индустри­альных обществах не занят производством пищевых ресурсов в сельском хозяйстве (так как есть еще, скажем, рыболовство), тем выше уровень разви­тия сельского хозяйства[48].

Однако поскольку все-таки город был в целом наивысшим выраже­нием несельскохозяйственной деятельности (даже несмотря на то, что го­рожане нередко производили немало продуктов питания сами, см. выше), а также потому, что относительно роста урбанизации имеется больше данных для определенных периодов, можно использовать первое утверждение как основное.

Рост числа горожан, конечно, должен определяться для нормальных пе­риодов, а не для времени военных действий или стихийных бедствий, ко­гда население прячется в городах или бежит туда в поисках пропитания. Для того, чтобы начать прокладывать дорогу к выходу из мальтузианской ловушки, урбанизация должна идти за счет естественных хозяйственно-де­мографических процессов. Иными словами, не следует в данном случае принимать во внимание урбанизацию за счет синойкизма (то есть воен­ной или иной
угрозы), когда жители окрестных сел принудительно соби­раются в города (или квазигорода); или за счет специальных усилий государства вроде создания военных крепостей; или за счет насильственной экспроприации продуктов или принудительных поставок (как у инков или древних египтян) для обеспечения столиц и крупных центров (хотя и эта деятельность может активизировать сельское хозяйство).

Таким образом, урбанизация и специализация должны идти вместе с развитием рыночных и товарно-денежных отношений (о чем мы далее еще скажем). Чем чище выступает в роли аккумулятора и дистрибьютора продуктов и ресурсов рынок, тем точнее наше предположение, тем проч­нее процесс урбанизации (но, конечно, нарушение хозяйственной жизни может вести к упадку городов и рынков). Поэтому можно с большим ос­нованием предположить, что в большинстве случаев есть прямая поло­жительная связь между уровнем рыночности (и монетизации как ее вы­ражения) и урбанизации.

Таким образом, чем меньше степень внеэкономического влияния (наси­лия) в обществе, тем точнее выполняется наше утверждение о том, что уровень урбанизации является показателем развитости сельского хо­зяйства, поскольку тогда урбанизация идет именно за счет естественных экономических и социальных процессов (без военного давления и внеэко­номического отчуждения)[49].

Дата добавления: 2014-11-18