Индустриализация Кузбасса

в годы первых пятилеток (1928–1937 гг.)

Курс на широкую комплексную индустриализацию был принят еще в 1925 г. на XIV съезде ВКП (б). На очередном XV съезде, который проходил в декабре 1927 г., было решено разработать первый пятилетний план развития народного хозяйства на 1928/29–1932/33 хозяйственные годы. Упор предполагалось сделать на развитие машиностроения, на увеличение поставок сельскому хозяйству тракторов, комбайнов, автомобилей, химических удобрений. На этой базе намечалось добровольно объединить в колхозы порядка 20 % крестьянских хозяйств.

Такой план, глубоко просчитанный и сбалансированный, был рассмотрен и утвержден в апреле–мае 1929 г. В нем предусматривалось довести добычу угля в Кузбассе до 6 млн тонн в год (добывалось немногим более 2,3 млн тонн), построить Тельбесский (Кузнецкий) металлургический завод, Беловский цинковый завод, Кузнецкую, Кемеровскую, Новосибирскую тепловые электростанции.

Первый год пятилетки был закончен в целом по стране успешно. Тяжелая промышленность выросла на 23,7 %. Добровольно вступили в колхозы 14 % крестьянских хозяйств (3 млн 400 тыс. из 24 млн 500 тыс.). На Горбуновскую площадку в Кузбассе, где предполагалось строить металлургический завод, прибывали все новые партии будущих строителей. Но окончательное решение строить завод задерживалось – смущали скромные запасы местной руды. Пришлось вернуться к идее создания Урало-Кузнецкого комбината, использования уральской руды, обеспечивая при этом Урал (будущий Магнитогорский металлургический завод) кузбасским углем.

Наконец, 15 января 1929 г. Совет народных комиссаров (правительство СССР) принял окончательное решение об одновременном строительстве двух промышленных гигантов – Кузнецкого и Магнитогорского металлургических заводов.

Казалось, страна (а с ней и Кузбасс) уверенно входила в напряженный, но достаточно спокойный ритм созидания. Но 10 июля 1929 г. вспыхнул вооруженный конфликт на КВЖД.

Поясним причины. Китайская восточная железная дорога была построена Россией в 1897–1903 гг. С 1924 г. находилась в совместном владении СССР и Китая. Включала в себя еще и ремонтные мастерские, телеграф, телефон, сопутствующие шоссейные дороги и даже речную флотилию на р. Сонгари. В 1928 г. к власти в Китае пришло правительство Чан Кайши и решило захватить КВЖД в полную собственность. За спиной Чан Кайши стояла все та же вездесущая Англия. Части Красной Армии отбили атаку китайцев, но было очевидно, что агрессивность по отношению к СССР будет нарастать.

15 июля 1929 г. Политбюро ЦК ВКП (б) рассмотрело вопрос «О состоянии обороны страны». Оно было крайне неудовлетворительным. Красная Армия, к примеру, имела на вооружении всего 90 танков времен Первой мировой войны, чуть больше сотни броневиков, около 1000 самолетов устаревшей модификации, в основном иностранного производства, 7 тыс. орудий, преимущественно легких, и т.п. В то время Англия, в случае войны, могла выпускать 2500 танков в месяц, Франция – 1500. Их военно-воздушные силы насчитывали десятки тысяч самолетов. Поэтому было решено пересмотреть пятилетний план в сторону увеличения его заданий. Иначе говоря, надо было ускорить индустриализацию, чтобы к концу пятилетки (к 1933 г.) иметь не менее 3 тыс. современных танков, столько же самолетов, больше другого вооружения, численно увеличить армию (до 3 млн человек). Ускорение индустриализации закономерно потребовало «ускорения» коллективизации, то есть перехода от добровольной к сплошной коллективизации, часто принудительной.

Перед угледобывающей промышленностью Кузбасса (трестом «Кузбассуголь») была поставлена задача к концу пятилетки довести годовую добычу до 8,2 млн тонн. Чтобы решить ее, были построены 23 новые шахты, реконструированы 12 действующих, но этого оказалось недостаточно. В 1932 г. было добыто только 7 млн тонн угля. Сдерживал относительно низкий уровень механизации. За счет нее в угольном бассейне добывалось пока не более 25 % угля.

В Новосибирске, Киселевске, Прокопьевске предстояло срочно построить заводы горно-шахтного оборудования, расширить и специализировать небольшие механические заводы в Томске, Кемерове и Анжеро-Судженске. В результате во второй пятилетке (1933–1937 гг.) на шахтах применяется все больше врубовых машин, отбойных молотков, конвейеров, конная откатка заменяется электровозной, внедряется принудительная (за счет механизации) вентиляция, керосиновые лампы заменяются аккумуляторными. Механизированная добыча стала преобладающей.

Но и задание второй пятилетки – довести годовую добычу угля в Кузбассе до 20 млн тонн – выполнить полностью не удалось. В 1937 г. было добыто 17,8 млн тонн. Тем не менее, вторая угольная база страны была создана. Лозунг второй пятилетки: «Превратим Кузбасс во второй Донбасс» – был реализован. Из каждых 100 тонн угля, добытых в стране, 14 были кузбасские. Появилась новая отрасль – углеобогащение. Первые две углеобогатительные фабрики, в Осинниках и Ленинске-Кузнец-ком, вступили в строй в 1935 г. Теперь уголь Кузбасса двигал паровозы по всей Сибири, питал электростанции и заводы Урала, Казахстана, Средней Азии. Его добывалось в 22 раза больше, чем до революции. Профессия шахтера, горного инженера стала весьма уважаемой в стране, даже престижной. Не только из-за особой специфики труда, относительно высоких заработков и окладов, но и по причине особого трудового энтузиазма, проявленного шахтерами в годы первых пятилеток. Именно среди шахтеров зародилось знаменитое (стахановское) движение за рациональную организацию труда и умелое использование техники. Благодаря такому подходу донецкий шахтер-забойщик Алексей Стаханов, как известно, сумел за смену выполнить 14 норм. Кузбасский шахтер с прокопьевской шахты № 3-3 бис Иван Борисов вызвал Стаханова на соревнование и сумел 18 ноября 1935 г. выполнить за смену 45 норм. Вместо 17 тонн по норме выдал на-гора 778 тонн угля. Он первым из шахтеров Кузбасса был удостоен высокой награды того времени – ордена Ленина. Жители Прокопьевска до сих пор помнят своего прославленного земляка. Одна из улиц его города носит его имя, имя простого рабочего человека, героя индустриализации.

И таких было много среди кузбасских горняков. Всему бассейну были известны имена ударников первых пятилеток – Р. Бахтигореева, С. Шишлянникова, С. Латышева, И. Новикова, М. Мачехина, И. Чарухина, В. Подкорытова, М. Шакиро.

«Вообще для того времени, – писал впоследствии в своих «Воспоминаниях и размышлениях» Г.К. Жуков, – был характерен большой внутренний подъем. Если говорить о стране в целом, экономика, культура бурно развивались, жизнь заметно улучшалась, тысячи энтузиастов устанавливали трудовые рекорды… Мы помним, как гремели их имена по всей стране. Великому, большому всегда нужны великие идеи и большие имена…».

За годы индустриализации само слово «Кузбасс» превратилось из территориально-геологического понятия в индустриально-экономическое, богатое по содержанию. Кузнецкий бассейн, как подсказывает само его название, – это еще и металл. Прежде всего, металл Кузнецкого металлургического комбината (КМК). Впервые он был получен в 1932 г. 3 апреля первая доменная печь КМК дала чугун, а 19 сентября была получена первая сталь. 6 ноября с построенного в Горной Шории рудника Темир-Тау, входившего в состав комбината, пришел первый эшелон железной руды. А под новый 1933 г. на КМК были прокатаны первые рельсы. Металлургический цикл был завершен.

Этому предшествовали почти четыре года упорного труда строителей и металлургов. Руководили ими видный хозяйственник, начальник управления Кузнецкстроя С.М. Франкфурт и известный металлург, главный инженер стройки И.П. Бардин. Начинали стройку порядка 500 человек, а заканчивали почти 50 тыс. Таковы были масштабы металлургического гиганта Сибири.

Его первоначальный проект готовила американская фирма «Фрей». В ходе строительства проект пришлось пересматривать в сторону повышения производительности будущего завода. Скажем, вместо 800 тыс. тонн чугуна в год предполагалось получить 1 млн 200 тыс. за счет увеличения объема доменных печей, не предусмотренного американским проектом. Американцы возражали. «Вы поймите, – горячился руководитель группы иностранных специалистов мистер Эвергард, – ведь в Америке мы только начинаем строить такие заводы. Что же вы сделаете без опыта, без механизмов, с вашими необученными людьми?»

К тому же завод строился не в теплой стране, а в Сибири. Когда однажды неожиданно ударил мороз и полопались водопроводные трубы у готового к пуску агрегата, а в бункерах смерзлась руда, обледенели подъездные пути, специалист-американец Фергюсон потрогал ногой в добротном теплом башмаке лопнувшую трубу и заметил, что прежде допускал возможность создания индустрии в Сибири, но теперь он в смятении и считает, что завод может работать здесь только летом. Зимой его придется останавливать.

Между тем первые строители круглый год жили в дощатых бараках, в землянках и палатках (капитальные дома только закладывались), бетонщики часто вынуждены были приносить свои подушки, одеяла, матрацы, чтобы прикрыть от мороза только что уложенный бетон. Механизации – минимум, в основном лопата, лом, кайло да телега с маленькой, но выносливой лошаденкой. Вот таким образом готовили котлованы под фундаменты первых доменных печей. Позднее известный писатель И.Г. Эренбург подтверждал: «Люди строили заводы в неслыханно трудных условиях. Кажется, так никто нигде не строил, да и не будет строить». Это был подвиг. Это о них, подвижниках, первых строителях КМК писал В.В. Маяковский: «Я знаю – город будет, /Я знаю – саду цвесть, /Когда такие люди /В стране в советской есть!» И завод, и город-сад были построены. Если в 1926 г. в так называемом Старокузнецке проживали всего 4 тыс. человек, то в 1939 г. Новокузнецк насчитывал 169 тыс. жителей.

В 1934 г. на КМК была пущена последняя, четвертая доменная печь, завод вышел на проектную мощность. Вошли в строй новые мартеновские печи. Выплавка стали увеличилась в 2,4 раза.

За достигнутые успехи строители получили высокие награды. Высшую награду – орден Ленина – получили начальник Кузнецкстроя С.М. Франкфурт, технический директор завода И.П. Бардин, директор К.И. Бутенко, монтажник М.Н. Роганов, огнеупорщик В.Д. Клименко, мотористка Т.А. Палаткина. Многие строители были удостоены ордена Трудового Красного Знамени и других наград.

На КМК, как и повсюду в стране, в 1935 г. развернулось стахановское движение за рациональную организацию труда и эффективное использование техники. И снова передовые металлурги были удостоены правительственных наград: горновые А. Бойко, П. Инютин, Л. Селицкий, старший газовщик Л. Герасимов, сталевары М. Буркацкий, И. Васильев, М. Привалов, вальцовщики М. Русских, И. Сорокин и др.

В марте 1936 г. приказом Народного комиссара тяжелой промышленности С. Орджоникидзе на основе достижений стахановцев была окончательно определена производительность основных цехов КМК по коксу, по чугуну, по стали и прокату. Относительно проектной она была повышена в среднем в 1,5 раза. Стахановское движение вскрыло огромные резервы для роста эффективности основных агрегатов завода.

В дальнейшем (уже в военное время) практика показала, что и это был не предел.

За довоенные пятилетки была создана цветная металлургия, заметно увеличилась добыча золота. Еще в 1926 г. было принято решение о постройке в районе села Белово цинкового завода с годовой мощностью 12 тыс. тонн металла. Определяя место будущего крупнейшего цинко­вого завода страны, проектировщики исходили из того, что разведан­ные месторождения цинковых руд в Казахстане, Восточной Сибири и на Дальнем Востоке расположены далеко от железных дорог и обжи­тых мест. И так как получение цинка требовало на каждую тонну концентрата руды 4 тонны условного топлива, проек­тировщики пришли к выводу об экономической целесообразности строительства цинкового завода в Кузбассе, где было достаточно качественного и дешевого каменного угля. В 1931 г. Беловский завод выдал первый цинк.

Но Кузбасс – это еще и химия, химическая промышленность. Сырьем для нее служили отхо­ды коксового производства. На Кузнецком комбинате вслед за мощным коксовым цехом появился химический цех по переработке побочных продуктов коксования. На Кемеровском коксохимическом заводе было организовано производство смолы, бензола, нафталина, лака и техни­ческих масел. Строились и самостоятельные химические предприятия. С мая 1934 г. в Кемерове началось сооружение по тем временам крупнейшего в стране азотно-тукового завода. 21 июля 1938 г. он дал первую продукцию – аммиачную селитру. Давая народному хозяйству страны сотни тысяч тонн высококачественных азотистых удобрений, серной и азотной кислот, каустической соды, пека, лаков, технических масел, химики Кузбасса занимали перед войной третье место по объему производства в регионе, уступая лишь шахтерам и металлургам.

Индустриализация, как известно, немыслима без электроэнергии. Разрозненные и маломощные ранее существовавшие рудничные и заводские электростанции не могли удовлетворить растущие потребности промышленности в электроэнергии. В 1930 г. началось строительство Кузнецкой ТЭЦ и Кемеровской ГРЭС, с мощностью 140 тыс. и 144 тыс. киловатт. Они также возводились в трудных условиях: не хватало рабочей силы и материалов, почти не было строительных механизмов. Кемеровскую ГРЭС строила преимущественно молодежь. В феврале 1932 г. вступила в строй первая очередь Кузнецкой ТЭЦ: дали ток две турбины мощностью по 6 тыс. киловатт каждая. 31 января 1934 г. был пущен первый турбогенератор Кемеровской ГРЭС мощ­ностью 24 тыс. киловатт. В последующие годы на электростанциях вступили в строй новые агрегаты по 25–50 тыс. киловатт. Одновременно расширялись и модернизировались старые электростанции, про­кладывались первые в Сибири линии высоковольтных электропередач от Новокузнецка к Прокопьевску, затем к Белову; от Кемерова – к Ленинску-Кузнецкому и Белову. Возрастающий поток энергии хлынул на шахты, заводы, железные дороги, приводя в действие новую тех­нику. На шахтах увеличилось число электросверл, отбойных молотков, электролебедок, электровозов. Электромоторы приводили в движение огромные прокатные станы и подъемные машины на КМК. С 1937 г. на железных дорогах Кузбасса стала вводиться электровозная тяга.

В 1940 г. выработка электроэнергии в Кузбассе составила 1318 млн киловатт-часов, а общая мощность электростанций достигла 278 тыс. киловатт, увеличившись за предвоенные пятилетки в 37 раз.

Мощное развитие промышленности обусловило рост железнодорожного строительства в Кузбассе. Железнодорожники должны были обеспечить транспортировку за пределы Кузбасса 15–20 млн тонн угля, металла, кокса, химических продуктов и доставку на Кузнецкий комбинат до 2,5 млн тонн железной руды. Миллионы тонн груза надо было ежегодно перевозить между заводами и рудниками бассейна. Предстояло реконструировать транссибирскую магистраль и отходящие от нее ветки, построить более 5 тыс. км новых железнодорожных путей.

В 1930 г. началось строительство железнодорожной линии от станции Проектная в Кузбассе до станции Обь, обеспечивающей второй выход из Кузбасса на Транссибирскую магистраль. В 1932 г. была сдана в эксплуатацию одноколейная линия, позволившая ускорить доставку угля на Урал и железной руды – в Кузнецк. Тут же началась укладка вторых путей и была закончена в 1934 г. Да и промышленные районы в пределах Кузбасса были плохо связаны между собой.

С 1926 г. до 25 октября 1929 г. производилась укладка одноколейного пути от Прокопьевска до Новокузнецка. В 1932–1934 гг. была уложена вторая колея от Белова до Новокузнецка, а в 1935 г. осуществлена электрификация этого участка. Таким образом, железная дорога, проходившая с юга на север Кузбасса, была приведена в соответствие с объемом грузопотоков. В 1926 г. началось строительство железной дороги от Кузнецка до Тельбесского и Темир-Тауского железорудных месторождений. В 1931 г. дорога была доведена до станции Ахпун, близ рудника Темир-Тау, а в 1932 г. рудник и станция были связаны канатной дорогой. В 1934 г. вступила в строй ветка Кемерово – Барзас, которая открыла доступ к новым месторождениям угля. В 1940 г. в Кемерове был сооружен железнодорожный мост через р. Томь, обеспечивший доставку на коксохимический завод и Кемеровскую ГРЭС угля с шахт, расположенных на правобережье Томи. В 1930–1940 гг. осуществлялась большая программа расширения внутризаводского и рудничного транспорта. Длина внутризаводских железных дорог только Кузнецкого комбината в 1933 году достигла 165 км. Длина рудничных железных дорог Кузбасса за 1931–1940 гг. возросла с 3 до 200 км. Так, за 1926–1940 гг. в Кузбассе появилась мощная железнодорожная сеть, на создание которой государство затратило свыше 500 млн руб. И если в 1920 г. общая длина железных дорог в пределах современной Кемеровской области составляла около 300 км, то в 1940 г. она достигла почти 2000 км.

Дата добавления: 2014-12-16