М.М.Коченов Судебно-психологическая экспертиза. 2 страница

Не вдаваясь в подробное описание различных видов торможения (угасательное, дифференцировочное, охранительное и пр.), остановим внимание на одном из них — так называемом запаздывающем торможении, которое играет -важную роль в развитии таких качеств человека, как выдержка, самообладание, умение не поддаваться первому возникающему порыву к действию. В условиях быстро меняющейся внешней обстановки характер взаимодействия возбуждения и торможения, его отработанность имеют исключительно важное значение. По словам И. П. Павлова, нервные процессы «должны обладать высокой подвижностью, способностью быстро, по требованию внешних условий, уступать место, давать преимущество одному раздражителю перед другим, раздражению перед торможением и обратно»¹⁰.

Результаты многочисленных психологических и физиологических исследований, проводившихся в нашей стране и за рубежом, показывают, что у детей дошкольного возраста преобладающим процессом является возбуждение. Это положение сохраняется и в первый период пребывания в школе. Однако уже в первые два года обучения происходят заметные изменения в динамике нервных процессов. Они вызываются не столько возрастным созреванием, сколько результатами обучения, которое предъявляет новые требования к ребенку и по-новому организовывает его психическую деятельность. При отсутствии целенаправленного обучения и воспитания не исключено отставание в развитии динамики высшей нервной деятельности, что неизбежно отражается на поведении педагогически запущенных подростков и выражается иногда в неадекватно аффективных и негативистических реакциях, всякого рода срывах в конфликтных ситуациях и т. п.

Как мы видим, последствия педагогической запущенности проявляются двояко: они могут приводить к недоразвитию познавательной деятельности иными словами — к собственно умственной отсталости; в то же время педагогическая запущенность подростка, находящегося в неблагополучной в моральном отношении атмосфере, может оказаться почвой для дефектного развития его личности. Последнее обстоятельство особенно важно, когда речь идет о способности несовершеннолетнего руководить своими действиями.

Вместе с тем необходимо подчеркнуть, что, как бы ни была глубока степень педагогической запущенности подростков, они справедливо признаются психически здоровыми людьми, что, впрочем, не всегда рассеивает у следственных и судебных работников сомнения в их способности правильно сознавать значение своих действий и руководить ими.

Когда в материалах уголовного дела имеются данные о том, что несовершеннолетний слишком рано бросил учебу или совсем не занимался в школе, что он неоднократно дублировал классы, вполне допустимо предположить, что он отстает от сверстников в психическом развитии. В подобных случаях рекомендуется назначение судебно-психологической экспертизы, если предшествующая ей судебно-психиатрическая экспертиза признала несовершеннолетнего психически здоровым.

В качестве примера можно привести случай назначения судебно-психологической экспертизы несовершеннолетнего В., обвинявшегося по ч. I ст. 89 УК РСФСР.

В., которому к моменту совершения преступления было 15 лет, по предварительному сговору с другими подростками неоднократно совершал.кражи из школьного буфета и уличных ларьков. Подростки крали шоколад, конфеты, сигареты, деньги; всего они похитили товаров на 120 руб.

На предварительном следствии было установлено, что В. воспитывался в семье рабочих, был единственным ребенком. Материальное положение семьи было хорошим, но никто из родителей воспитанием сына всерьез и систематически не занимался. В. пошел учиться семи лет и за восемь лет пребывания в школе окончил только 4 класса. В пятом классе В. не успевал, часто без уважительных причин пропускал уроки.

Наличие этих данных послужило поводом для назначения судебно-психологической экспертизы, перед которой были поставлены вопросы о том, имеются ли у В. признаки умственной отсталости, не связанной с психическим заболеванием, мог ли он полностью сознавать значение своих действий и был.ли в состоянии руководить ими.

Случаи сильного отставания в умственном развитии в результате педагогической запущенности в наше время, когда государственными органами осуществляется контроль за соблюдением закона о всеобуче, относительно редки.

Несколько чаще практическим работникам при расследовании и судебном разбирательстве дел о преступлениях несовершеннолетних приходится сталкиваться с явлениями личностной незрелости, затрудняющими решение вопроса о способности несовершеннолетнего полностью сознавать значение своих действий и руководить ими.

Поводом для назначения судебно-психологической экспертизы могут служить данные о неблагоприятных условиях воспитания несовершеннолетнего или сомнения в его достаточной личностной зрелости, основанное на анализе целей, мотивов, обстоятельств преступления и поведения в период до и после него, во время предварительного следствия или судебного разбирательства.

Таковы были, например, причины назначения судебно-психологической экспертизы по делу несовершеннолетней Г., которой к моменту совершения преступления исполнилось 17 лет.

Было установлено, что в один из дней Г. проспала и поэтому не пошла на работу. Боясь, что родители ее накажут, Г. уехала к своей престарелой родственнице К., жившей в деревне недалеко от Калинина. Через два дня узнав, что родители разыскивают ее, Г. решила, как она потом объясняла, «уехать куда-нибудь», а деньги на поездку украсть у К., так как знала, что у той в сундуке лежат 25 руб. Поскольку К. никуда из дома не отлучалась и Г. не представлялось подходящего момента для совершения кражи, она решила убить К. и взять деньги. Когда К. наклонилась над самоваром, Г. ударила ее поленом по голове, затем нанесла еще несколько ударов, после чего, считая, что К. убита, сбросила ее в подпол кухни. После этого Г. взяла из сундука деньги и покинула деревню. На следующий день она была задержана в Калинине. К этому времени она уже истратила почти все деньги на покупку билетов в кино, чулок, косынки, мороженого.

Учитывая жестокость Г., ее поведение на предварительном следствии, а также в периоды до преступления и после него, следователь назначил психиатрическую и психологическую экспертизы.

Действительно, бездумность поведения Г., неопределенность и нестойкость целей ее действий, явное нарушение соотношения целей и средств их достижения давали основание предполагать, что Г. отстает в психическом развитии и поэтому не могла сознавать значение своих действий и руководить ими.

Приводя примеры назначения судеб косынки, мороженого.

Учитывая жестокость Г., ее поведение на предварительном следствии, а также в периоды до преступления и после него, следователь назначил психиатрическую и психологическую экспертизы.

Действительно, бездумность поведения Г., неопределенность и нестойкость целей ее действий, явное нарушение соотношения целей и средств их достижения давали основание предполагать, что Г. отстает в психическом развитии и поэтому не могла сознавать значение своих действий и руководить ими.

Приводя примеры назначения судебно-психологической экспертизы, мы сознательно не воспроизводим вопросов, поставленных на разрешение экспертов. Изучение уголовных дел показывает, что нередко следователи, принимая правильное решение о необходимости назначения судебно-психологической экспертизы, испытывают затруднения при формулировании вопросов. Это указывает на необходимость создания унифицированных вопросов для судебно-психологической экспертизы несовершеннолетних обвиняемых.

В тексте упоминавшегося нами постановления Пленума Верховного Суда СССР № 1 от 21 марта 1968 г. сказано, что судебно-психологическая экспертиза должна в необходимых случаях проводиться в целях установления, «...мог ли он (несовершеннолетний обвиняемый) полностью сознавать значение своих действий и в какой мере руководить ими»¹¹. Мы полагаем, что наиболее целесообразно выносить на разрешение судебно-психологической экспертизы следующие вопросы, выдержанные в духе сформулированных в постановлении Пленума Верховного Суда СССР задач:

1. Имеются ли у несовершеннолетнего признаки отставания в психическом развитии и, если имеются, в чем конкретно они выражаются?

2. Учитывая особенности психического развития несовершеннолетнего, мог ли он полностью сознавать значение своих действий?

3. Учитывая особенности психического развития несовершеннолетнего, в какой мере он мог руководить своими действиями?

Цель экспертного психологического исследования несовершеннолетних обвиняемых не сводится к диагностике наличия или отсутствия у испытуемого признаков отставания в психическом развитии. Подобно тому как свидетельство о психическом заболевании не исключает вменяемости больного, наличие признаков отставания в психическом развитии не является прямым указанием на отсутствие у несовершеннолетнего способности полностью сознавать значение своих действий и руководить ими. Экспертное психологическое исследование всегда направлено не на установление общей, постоянно проявляющейся как свойство личности способности или неспособности сознавать значение своих действий и руководить ими; оно касается сугубо конкретных действий, совершенных в конкретных условиях. Поэтому судебно-психологической экспертизой поведение подэкспертного должно рас. сматриваться в неразрывном единстве с ситуацией, в которой были совершены противоправные поступки. Соотнесение данных о состоянии и особенностях психического развития подростка с результатами анализа ситуации и поведения испытуемого — обязательный компонент экспертного исследования, необходимый для ответа на второй и третий вопросы.

Формулируя окончательные выводы по каждому из вопросов, эксперту-психологу следует точно придерживаться их содержания. Ответ на первый вопрос должен содержать утверждение или отрицание наличия признаков отставания в психическом развитии у подэкспертного. Второй вопрос также предполагает только утвердительный или отрицательный ответ. Эксперт должен сообщить, мог ли, по его мнению, несовершеннолетний полностью сознавать значение своих действий. Третий вопрос ставит перед экспертом-психологом задачу установить, в какой мере несовершеннолетний мог руководить своими действиями. В определении меры способности сознательно управлять своим поведением, на наш взгляд, применима только трехстепенная градация:

• несовершеннолетний мог в полной мере руководить своими действиями;
• несовершеннолетний мог не в полной мере руководить своими действиями;
• несовершеннолетний не мог руководить своими действиями.

Умственная отсталость, не связанная с душевными заболеваниями, иногда бывает следствием сенсорной недостаточности (слабого развития зрения или слуха), если эти дефекты не были выявлены своевременно и ребенок был лишен специального обучения и воспитания. Сенсорная недостаточность не является психическим заболеванием, она не предопределяет обязательного отставания в психическом развитии, но повышает вероятность замедления его темпа.

Слабовидение выражается в резком снижении остроты зрения или нарушении зрительных функций (таких, например, как сужение границ поля зрения). Разумеется, эти дефекты сказываются в первую очередь на формировании зрительного восприятия, которое у слабовидящих людей несколько замедленно, менее точно и полно. Тем не менее зрительный анализатор играет ведущую роль в их познавательной деятельности, как.и у всех зрячих.

В результате отсутствия компенсации пороков зрения за счет других органов чувств у слабовидящих людей быстро наступает зрительное утомление, а это ведет к снижению умственной работоспособности. Если слабовидящий ребенок обучается в массовой школе, ему трудно справиться с нагрузками на зрительный анализатор, рассчитанными на детей с нормальным зрением. Такой ребенок начинает отставать в усвоении знаний от своих одноклассников и постепенно может оказаться совсем не в состоянии продолжать обучение. Отставание в психическом развитии, если оно возникает у слабовидящих детей, чаще всего проявляется в недоразвитии процессов запоминания и мышления.

Своеобразную картину отставания в.психическом развитии можно наблюдать у слабослышащих (тугоухих) детей и подростков.

Наиболее распространенными причинами стойкого понижения слуха являются заболевания носоглотки (например, аденоидные разращения) или последствия острого и хронического воспаления среднего уха.

Тугоухость бывает как врожденной, вызванной неправильным развитием органа слуха во внутриутробный период, так и приобретенной. Принципиальное значение имеет время возникновения тугоухости. Чем раньше происходит снижение слуха, тем больше вероятность, что она отразится на психическом развитии ребенка. Вызываемые тугоухостью трудности в формировании речевой деятельности, задержка в овладении лексическим, грамматическим и семантическим строем речи, отмечающиеся у подобных детей уже в раннем возрасте, могут при неблагоприятных жизненных обстоятельствах привести к довольно заметному отставанию в психическом развитии. Как это ли парадоксально на первый взгляд, умственная отсталость встречается чаще у детей с относительно слабым снижением слуха. Дело в том, что они поступают в массовую школу и в большинстве своем впервые же годы обучения попадают в разряд неуспевающих учеников, превращаются в хронических второгодников и через несколько лет бесплодного пребывания в школе уходят из нее. Замечено, что при обучении в массовой школе тугоухие дети испытывают особые трудности в усвоении грамматики и в решении арифметических задач.

Несколько слов необходимо сказать об особенностях формирования личности слабовидящих и слабослышащих детей, обучающихся в массовой школе. Сравнительно низкий уровень развития как бы отдаляет их от коллектива сверстников, они нередко становятся объектом насмешек одноклассников и, что еще хуже, чувствуют пренебрежительное отношение со стороны некоторых педагогов. Все это способствует развитию обидчивости, мнительности, раздражительности, робости и неуверенности в себе. Иногда повышенное стремление к самоутверждению приводит подобных детей к поступкам, удивляющим своей дерзостью, жестокостью, цинизмом.

Для исследования состояния психического развития слабовидящих и слабослышащих подростков в случаях сомнения в их способности полностью сознавать значение своих действий и руководить ими следует назначать судебно-психологическую экспертизу.

Как уже говорилось, существует необходимость.в развитии практики комплексной психолого-психиатрической экспертизы для исследования некоторых форм умственной отсталости, в основе которой находятся те или иные дефекты центральной нервной системы. В первую очередь сказанное относится к олигофрении.

Олигофрения — это сборная группа имеющих различное происхождение состояний, характеризующихся недоразвитием психики. Причинами, вызывающими олигофрению, могут быть поражения плода в период внутриутробного развития, родовые травмы ребенка, а также перенесенные в первые месяцы жизни заболевания или механические травмы мозга. В отличие от большинства психических заболеваний олигофрения не имеет тенденции к прогредиентности (нарастанию дефекта), более того, под воздействием различных коррегирующих мер, преимущественно воспитательного характера, состояние олигофрена в течение жизни может улучшаться. Однако дети-олигофрены имеют ограниченные потенциальные возможности психического развития; поэтому более или менее выраженные признаки умственного недоразвития сохраняются у олигофренов всю жизнь, полной компенсации дефекта не происходит. Этим олигофрены отличаются от педагогически запущенных детей с полноценной,и здоровой нервной системой.

Центральное место в картине психического недоразвития при олигофрении занимают нарушения познавательной деятельности (в первую очередь наиболее сложных ее функций, таких мыслительных процессов, как обобщение, образование понятий, установление причинно-следственных связей).

Недоразвитие психики при олигофрении колеблется в широких пределах. В зависимости от степени выраженности психического дефекта с известной долей условности выделяют три основные формы олигофрении: идиотию, имбецильность и дебильность.

При тяжелых формах олигофрении — имбецильности и идиотии — у больных наблюдается резко выраженное недоразвитие речи, вплоть до полного ее отсутствия, отставание в развитии моторики, приводящее к затруднениям Б выработке даже элементарных двигательных навыков. Мышление этих больных крайне примитивно, поверхностно, такие сложные мыслительные процессы, как образование обобщенных понятий, мысленное вычленение существенных признаков предметов и др., развиваются очень слабо или не развиваются совсем. Далеко не каждого имбецила, не говоря уже о лицах, страдающих олигофренией в степени идиотии, удается обучить чтению и письму.

Более подробно характеризовать психические особенности больных олигофренией в степени идиотии и имбецильности представляется излишним, так как они редко бывают участниками уголовного процесса, во-первых, в силу малой жизненной активности, во-вторых, потому, что многие из них с детства находятся в специальных лечебно-воспитательных учреждениях.

Относительно легкой степенью олигофрении является дебильность. Снижение уровня психического развития у дебилов выражено значительно слабее, чем при идиотии и имбецильности. Недостаточность их умственной деятельности бывает иногда так незначительна, что не всегда легко отграничить дебилов от людей с низким общим развитием, малым запасом знаний, не обладающих сложными трудовыми навыками. Невозможность абсолютно точного установления границ психической нормы приводит к тому, что состояние довольно значительной группы детей, подростков и взрослых людей можно оценить как пограничное между олигофренией в степени дебильности и психической нормой.

Дебилы способны, хотя и в ограниченных пределах, к обучению; в удлиненные сроки они в состоянии освоить программу начальной и даже неполной средней школы, приобрести несложную квалификацию, успешно адаптироваться к требованиям социальной среды. Тем не менее психическое развитие ребенка-дебила на всех этапах отличается от развития здоровых детей; кроме дефектов в формировании познавательной деятельности, у них нередко отмечаются задержки в развитии речи, ходьбы и других двигательных навыков.

Недоразвитие умственной деятельности у олигофренов не носит изолированного характера; как правило, оно сочетается со специфическими особенностями личности, в частности с измененностью эмоционально-волевой сферы.

Многие исследователи, изучавшие поведение олигофренов, отмечали у них преобладание примитивных эмоций и влечений, повышенную внушаемость, ограниченность интересов и другие особенности.

Среди подростков-дебилов случаи правонарушений встречаются намного чаще, чем у олигофренов в степени идиотии или имбецильности. Необходимо отметить, что при наличия близких по своему качеству интеллектуальных дефектов в характере и поведении дебилов имеются глубокие различия. С этим связано деление дебилов на две группы: торпидных и эретических.

Торпидные дебилы вялы, медлительны, пассивны, робки, застенчивы. Они легко впадают в состояние растерянности, охотно и некритично подчиняются окружающим, легко отказываются от принятых целей и намерений.

Эретическим же дебилам, наоборот, свойственна повышенная возбудимость, излишняя и беспорядочная активность, крайняя подвижность, эмоциональная неустойчивость, взрывчатость, импульсивность, в минуты эмоциональных вспышек — злобность.

Если принять во внимание своеобразие психического облика как эретических, так и торпидных дебилов, становится понятным, почему у них относительно более легко, чем у других несовершеннолетних, поведение приобретает противоправный характер. У эретических дебилов это происходит за счет неорганизованной активности и импульсивности, у торпидных — как результат повышенной внушаемости.

Принципиально ни легкая степень имбецильности, ни тем более дебильность не исключают возможности достаточного осознания значения совершаемых поступков и способности руководить ими, т. е. противоправные действия могут вменяться в вину лицам, страдающим олигофренией. Однако, чем сложнее ситуация, в которой приходится действовать олигофрену, чем насыщеннее она в эмоциональном отношении, тем более тонкого анализа требует поведение обвиняемого, страдающего олигофренией. Это может создавать необходимость в применении специальных знаний как в области психиатрии, так и в области психологии.

Основными поводами для назначения психолого-психиатрической экспертизы должны служить данные судебно-психиатрической экспертизы о наличии у обвиняемого олигофрении в степени дебильности или легкой имбецильности и характер совершенного им правонарушения. Большое значение имеет также личное впечатление следователя или членов суда об уровне умственного развития обвиняемого, так как именно в устных показаниях проявляются часто те особенности психики (слабое развитие речи, поверхностность суждений, неумение устанавливать причинно-следственные связи), которые и порождают сомнение в способности сознавать значение совершенных действий и руководить ими.

Близкие к олигофрении нарушения психики иногда наблюдаются у лиц, не страдающих олигофренией, но имеющих некоторые дефекты центральной нервной системы. Практически большинство из них может считаться психически здоровыми, тем не менее не исключено, что наличие упомянутых дефектов может привести к отставанию в умственном развитии или неправильному формированию личности.

Известно, например, что последствия перенесенных в детстве (особенно в дошкольном возрасте) травм головного мозга могут выражаться в замедлении темпа психического развития. Главной причиной подобного отставания являются повышенная утомляемость травматиков, быстрая истощаемость нервных процессов, что определяет относительное снижение умственной работоспособности. В результате перенесенных травм головного мозга у некоторых людей наблюдаются повышенная раздражительность, вспыльчивость, тенденция к конфликтам с окружающими и т. д.

Не следует, конечно, думать, что травмы головного мозга обязательно отрицательным образом влияют на формирование психического облика и интеллектуальных особенностей человека. Но имеющиеся в распоряжении следователя или суда материалы, говорящие об этом обстоятельстве, должны стимулировать более тщательную проверку способности несовершеннолетнего обвиняемого полностью сознавать значение своих действий и руководить ими. Одной из форм проверки является комплексная психолого-психиатрическая экспертиза.

Не менее пристальное внимание должны привлекать сведения о перенесенных в детском возрасте воспалениях мозга, в частности энцефалите. Последствия этого заболевания, имеющего многочисленные формы, зависят главным образом от степени его тяжести и локализации воспалительного процесса. Последствия энцефалита могут способствовать развитию расторможенности.

Ослабляющее (астенизирующее) действие оказывают многие обстоятельства: наличие или последствия длительных инфекционных заболеваний, тяжелые психические переживания, систематическое переутомление, неправильный режим учебных занятий или работы и многое другое. Не делая попытки перечислить все встречающиеся в жизни причины астенизации, подчеркнем, что все они в большей или меньшей степени отрицательно влияют на нервную систему, отражаются на особенностях высшей нервной деятельности человека, часть которых можно оценить как функциональные нарушения психической деятельности. Совокупность признаков нервно-психической слабости образует так называемый астенический синдром, описанию и анализу которого посвящено много психиатрических, патопсихологических и дефектологических исследований.

Установлено, что астенический синдром часто является следствием соматических (т.е. телесных) заболеваний, в частности инфекций, интоксикаций, всякого рода эндокринопатий, болезней органов пищеварения (язвенная болезнь, колит, холецистит и др.), нарушений сердечно-сосудистой деятельности.

Чаще всего астенический синдром выражается в понижении общего тонуса нервной деятельности, быстрой утомляемости, неспособности к длительному нервному напряжению, уменьшении темпа и активности познавательной деятельности. При отсутствии специально направленного педагогического воздействия астенический синдром может тормозить психическое развитие несовершеннолетнего и способствовать появлению таких личностных особенностей, как неустойчивость настроения, раздражительность, тревожность, мнительность, склонность к слезам. Реже, скорее.как исключение или эпизод, астенический синдром выражается в повышенной возбудимости.

Возможность возникновения соматогенного астенического синдрома со всеми его последствиями показывает, что основаниями для назначения психолого-психиатрической экспертизы могут служить не только данные об органических нарушениях центральной нервной системы, но и сведения о перенесенных или имеющихся соматических заболеваниях. Одной из причин астенического синдрома, на которой следует остановиться особо, является церебральная астения. Она может быть выражена в различной степени, начиная от самой легкой, почти не отличающей подростков, страдающих ею, от основной массы их сверстников, и кончая глубокими психическими нарушениями, квалифицируемыми как безусловно болезненные состояния. Поэтому дети и подростки с церебральной астенией не обязательно обучаются в специальных вспомогательных школах, они встречаются и среди учащихся массовых школ.

Наиболее распространенной причиной церебральной астении является нарушение циркуляции в мозге спинномозговой жидкости вследствие увеличения ее количества. Многое в психическом развитии ребенка зависит от того, в каком возрасте началось нарушение циркуляции спинномозговой жидкости; однако когда бы это ни произошло, церебральная астения способна служить препятствием в обучении и достаточно интенсивном умственном развитии.

Некоторое, иногда даже значительное отставание детей и подростков в психическом развитии наблюдается при психофизическом инфантилизме.

Психофизический инфантилизм изучается преимущественно в рамках психиатрии, но, как и в некоторых других рассмотренных нами случаях, для решения вопроса о способности несовершеннолетних с признаками психофизического инфантилизма полностью осознавать значение своих действий и руководить ими иногда целесообразно проведение комплексной психолого-психиатрической экспертизы.

Для вынесения на разрешение комплексной психолого-психиатрической экспертизы можно рекомендовать следующие вопросы.

1. Страдает ли несовершеннолетний психическим заболеванием?

2. Учитывая состояние здоровья несовершеннолетнего и особенности его психического развития, мог ли он полностью сознавать значение своих противоправных действий?

3. Учитывая состояние здоровья несовершеннолетнего и особенности его психического развития, в какой мере он мог руководить своими действиями?

Ответ на первый вопрос дает только врач-психиатр, поскольку диагностика психических заболеваний относится к. компетенции специалиста в области медицины.

На второй и третий вопросы ответ должны давать совместно специалисты в области психологии и психиатрии, вырабатывая его на основе сопоставления результатов клинико-психиатрического и психологического исследования и исходя из принципиальных положений представляемых ими областей науки.

¹ Ф. Гальтон, Наследственность таланта, ее заколы и последствия. СПб., 1875.

² Ш. Ауэрбах, Генетика, М., 1966, стр. 149—150.

³ А. Р. Лурия, Исследования по формированию сознательного действия в раннем возрасте, сб. «Новые исследования в психологии и возрастной физиологии», М., 1972, стр.38.

⁴ См. «Основы морфологии и физиологии организма детей и подростков», под ред. А. А. Маркосяна, М., 1969, стр. 6.

⁵ См. А. А. Люблинская, Детская психология, М., 1971, стр. 74.

⁶ Там же, стр. 76.

⁷ А. Н. Леонтьев, Проблемы развития психики, М., 1972, стр. 476.

⁸ Д. Б. Эльконин, К проблеме периодизации психического развития в детском возрасте, «Вопросы психологии», 1971, № 4, стр. 18.

⁹ И. П. Павлов, Поли, собр соч., т. IV, М.—Л., Изд-во АН СССР, 1951, стр. 415.

¹⁰ И. П. П а в л о в. Полн. собр. соч., т. III, кн., 2, стр. 268.

¹¹ «Советская юстиция», 1968, № 10, стр. 23.

Дата добавления: 2014-11-29