Психологическая природа высказывания1 и обучение говорению на иностранном языке 3 страница

¹ Жинкин Н. И. Развитие письменной речи учащихся III–VII классов.– Известия АПН РСФСР. М., Изд-во АПН РСФСР, 1956, вып. 78, с. 146.

если представить в виде «треугольника значения» связь предмета, понятия и слова (имени), то при овладении словом иностранного языка этот треугольник «расщепляется» в одной плоскости (см. рис. 2). Само понятие при неполном совпадении объема, означаемого разными именами предмета, уточняется, расширяется или даже может дифференцироваться. Но в общем виде связь остается такой, как изображено выше. Если же учесть, что все слова в лексиконе человека взаимосвязаны, то устанавливаемая по общности обозначаемого предмета связь между словом родного и иностранного языков вовлекает иноязычное слово в уже установившийся семантический комплекс. Поэтому при говорении на иностранном языке актуализация пространственно-понятийной схемы, означая актуализацию понятия и всего понятийного (или семантического) поля, в то же время предполагает актуализацию и слова. Но весь вопрос в том, что актуализируется – более упроченное слово (т. е. слово родного языка), либо то, что определяется языковой установкой говорящего на иностранном языке, которая есть потребность, встречающаяся с удовлетворяющей ее ситуацией (Д. Н. Узнадзе).

Одновременно с пространственно-понятийной схемой, создающей поле номинации, замысел реализуется и в схеме временной развертки. Временная развертка отражает связь и последовательность понятий, выявляет «грамматику мысли», являющуюся отражением действительности, т. е. логики событий, прежде всего четырех основных логико-синтаксических «начальных структур». (Представление о временной развертке в процессе речепорождения основывается на концепции «линейной схемы развертывания» А. Р. Лурии'.)

Схема временной развертки, с одной стороны, создает поле предикации, с другой – определяет последовательность или порядок следования понятийных комплексов развертывания мысли.

¹ См.: Лурия А. Р., Цветкова Л. С. Нейропсихологический анализ предикативной структуры высказывания. – В кн.: Теория речевой деятельности. М., Наука, 1972.

Экспериментальным подтверждением двойственной природы механизма развертывайся является факт его нарушения. Этот факт описан в известном примере А. Р. Лурия, когда больной строил высказывания по типу «телеграфного стиля». В этом случае говорящий сохранял только порядок следования событий, не формируя предикативных отношений: «Вот... фронт... и вот... наступление... вот... взрыв... и вот... ничего... вот... операция... осколков... речь, речь... речь»'.

Для психологического анализа процесса говорения на иностранном языке существенно также отметить, что временная развертка осуществляется одновременно на разных уровнях речевого сообщения, как на уровне целого высказывания, так и его частей и внутри отдельного предложения.

Естественно возникает вопрос, чем является эта фаза смыслообразования во всем процессе формирования и формулирования мысли. Какова ее функция в этом процессе? Можно считать, что весь формирующий уровень и особенно фаза смыслообразования могут быть соотнесены с процессом программирования речевого высказывания. Начальным моментом программирования является замысел. Таким образом, «замысел» не тождествен «программе», он является хотя и самой главной, но только одной составляющей всего смыслообразующего уровня. Программа может рассматриваться как динамическое образование; создающееся в процессе развертывания замысла в пространственно-временной схеме. При этом сам замысел определяется целы®, заложенной в мотиве данного речевого действия. Другими словами, программа является более широким понятием, чем замысел, но более узким, чем понятие формирующего уровня, ибо формирующий уровень на базе формулирования включает лексическое, программирующее – артикуляционное и грамматическое – оформление высказывания. Программа раскрывает «замысел» в его первоначальном воплощении. Она объединяет в себе ответ на вопросы, что сказать, в какой последовательности и как сказать.

Смыслообразование как уже отмечалось, представляет только первую фазу формирующего уровня речепроизводства. Эта фаза выявляется на уровне теоретического анализа или на материале патологии. В норме смыслообразующая и формулирующая фазы монолитны. Это единство двух фаз определяется неразрывностью мышления и языка, слова и понятия. Монолитность предполагает, что актуализация понятийного поля уже сама по себе актуализирует и его вербальное (словесное) выражение сразу же как в акустической (слуховой), так и моторной форме. Актуализированный в памяти речедвигательного анализатора слухомоторный образ слова уже сам по себе является программой для последовательности артикуляционных движе-

¹ Лурия А. Р. Высшие корковые функции человека. М., Изд-во МГУ, 1969, с. 202.

ний. Актуализация же схемывременной развертки осуществляется не иначе как по правилам синтаксиса данного языка. Единство смыслообразующей и формулирующей фаз применительно к полю номинации, в других терминах, отмечается и в модели механизма порождения речи Т. В. Рябовой ¹. Оно соответствует единству уровня внутриречевой схемы высказывания и уровня выбора слова по значению, переход между которыми очень условен.

Говоря о единстве смыслообразующей и формулирующей фаз в плане предикации, можно сказать, что первая фаза может быть уподоблена ycтройствy, программирующему грамматическое оформление свернутых, опорных форм слов, а вторая является собственно грамматическим развертыванием высказывания (или грамматическим структурированием, в узком смысле этого слова). Как было показано выше, этап грамматического структурирования рассматривается во всех схемах порождения. Это вызвано тем, что именно он отражает процесс языкового оформления общего смысла высказывания. Это тот компонент, в котором реализуется «словесный синтаксис и грамматика слов» (Л. С. Выготский); «набор (фонем) и расположение согласно грамматическим правилам» (Н. И. Жинкин); «расшифровка по грамматическим правилам языка полученного единства» (Л. А. Чистович); «грамматическое порождение дерева» (А. А. Леонтьев) и т. д. Естественно, что в любой из схем порождения речи подчеркивается важность грамматико-синтаксического оформления мысли. Однако отметим, что на фазе формулирования происходит органическое объединение номинации и предикации. При этом одновременно включаются две основные речевые операции: операция выбора (отбора) слов и операция размещения слов. В работах Н. И. Жинкина этими двумя операциями – выбором слов из словаря и составлением сообщения по правилам языка – описывается общий механизм речи. В поле номинации, поле ассоциативных связей, где каждое слово имеет свой индекс частоты, «включается» преимущественно механизм выбора. В поле предикации «включается» механизм развертывания заданной программы по языковым правилам, например по правилам трансформационной грамматики.

Таким образом, мы приходим к выводу, что формирующий уровень речепроизводства, осуществляемый фазами смыслообразования и формулирования, одновременно актуализирует механизм выбора слов, механизм временной развертки и артикуляционную программу, последняя из которых непосредственно и реализует (объективирует) замысел в процессе формирования и формулирования мысли посредством языка.

Естественно, что утверждение одновременности выполнения всех операций на разных уровнях основывается на некоторых

¹ См.: Рябова Т. В. Механизм порождения речи по данным афазиологии – В кн.: Вопросы порождения речи в обучении языку. М., Изд-во МГУ, 1967, с. 88.

предположениях. Первое из них сводится к тому, что мозг – это многоканальное устройство, которое может совершать внутри одной деятельности операции на разных уровнях контроля сознания. Впервые эта мысль была высказана Н. А. Бернштейном ^! в форме положения об уровне ведущей деятельности и действий, совершаемых на уровне фонового автоматизма. Так, например, говорящий на родном языке думает только о том, что сказать и в какой последовательности. Эти действия находятся на уровне осознаваемой ведущей деятельности. Формирование и формулирование мысли посредством языка и артикуляционное воплощение высказывания проходят на уровне фонового автоматизма. Речевые автоматизмы являются условием осуществления всей деятельности говорения. Если говорящий задумывается над тем, как сказать, как произнести (часто встречающаяся ситуация при изучении иностранного языка), то он нарушает либо плавность, либо последовательность мысли.

Не менее важным для всего процесса порождения является третий, реализующий уровень. Это уровень собственно артикуляции (произнесения) и интонирования. Отметив, что артикуляционная программа и тоническая (т. е. внешне не выявленная) артикуляционная активность возникают одновременно с актуализацией пространственно-понятийной схемы, остановимся на рассмотрении особенностей организации артикуляционной программы.

Принимая синтагму в качестве артикуляторной единицы, следует отметить, что произнесение входящих в нее слов, слогов задается сложным механизмом, включающим реализующие артикуляционную программу команды и движения. Естественно, что артикуляционная программа организуется мозгом с учетом целого ряда физиологических факторов артикуляции. Так, в артикуляционной программе реализуется принцип ритмической организации последовательности чередующихся движений, в частности слоговых. «Ритмическая последовательность команд, – утверждает Л. А. Чистович, – может вырабатываться автоматически за счет работы генератора, полностью находящегося внутри центральной нервной системы"². При этом слог понимается как «основная единица» произнесения (Р. Стетсон, 1951) или «произносительная единица» (Н. И. Жинкин, 1958).

Организацию артикуляционной программы характеризует также разрешающая способность оперативной памяти на удержание и развертывание единиц этой артикуляционной программы. Экспериментально было показано, что артикуляционная программа высказывания объединяет, как правило, 7±2 слога, т. е. 3–4 двусложных слова в пределах синтагмы³.

¹ См: Бернштейн Н. А. О построении движений. М, Медгиз, 1947. ^г Чистович Л. А. Речь. Артикуляция и восприятие. М. – Л., Наука, 1965. с. 113.

³ Там же.

Очевидно, что уровень реализации произнесения – это сложно действующий механизм. Действие этого механизма может быть представлено иерархией управления от артикуляционной программы к артикуляционным слоговым командам и организации внутрислоговых произносительных движений. Отметим здесь, что непосредственная реализация речевого высказывания обеспечивается уже на уровне смыслообразования, когда создается артикуляционная программа. Сами артикуляционные движения являются при этом кодом, изоморфно преобразующим единицы уровня формирования в акустические сигналы.

Рассмотренные выше уровни процесса речепроизводства: побуждающий – формирующий – реализующий, образуют, как уже подчеркивалось выше, сложный, многосторонний, протекающий в микроинтервалы времени процесс. Схематически этот процесс формирования и формулирования мысли посредством языка может быть представлен в следующем виде:

В данной схеме все компоненты и уровни взаимообусловлены и взаимосвязаны. Например, мотив и коммуникативное намерение, реализуясь в замысле, образуют одно межуровневое единство; артикуляционная программа – и артикуляция – второе. Практическая неразложимость смыслообразующей и формулиру-

ющей фаз являет собой внутриуровневое единство. В то же время вся схема представляет одновременное взаимодействие всех компонентов, приводимых в действие внешним воздействием, непосредственным или опосредствованным через внутренний мир (принцип единой детерминации).

Рассматриваемая нами психологическая схема формирования и формулирования мысли посредством языка в процессе говорения реализует собой следующие заложенные в ней принципы:

1) от общего к частному, от недифференцированного к четко дифференцированному;

2) принцип одновременного действия всех уровней на основе актуализации ранее сложившихся и упрочившихся межуровневых связей, т. е. правило параллельного, а не последовательного включения всех уровней, хотя внутри каждого уровня идет последовательное временное представление. Другими словами, «поле готовности», «ждущая разведка» создаются одновременно везде. Таким образом, этот принцип формируется как принцип параллельного (межуровневая связь) – последовательного (внутриуровневая связь) осуществления процесса речепроизводства;

3) принцип сопряженности уровней, когда звено одного уровня является компонентом другого;

4) принцип конечного соответствия, согласно которому выходной акустический сигнал должен отражать замысел и коммуникативное намерение говорящего. Подтверждением действенности этого принципа является та ситуация, когда человек, страдающий, например, склеротическим заболеванием или будучи очень усталым, имея намерение и производя речевое действие народном языке, не контролирует его и уровень реализации не совпадает с уровнем побуждения. Та же ситуация возникает, когда человек, не владея иностранным языком, не может еще контролировать собственное говорение. Другими словами, в этих случаях нарушается принцип конечного соответствия.

Функциональная психологическая схема формирования и формулирования мысли моделирует внутреннюю сторону или внутренний механизм осуществления деятельности говорения. Она позволяет не только наглядно представить этот процесс, но и наметить пути управления обучения ему. Как же конкретно может быть использовано знание процесса формирования и формулирования мысли посредством языка в обучении иноязычному говорению?

Во-первых, само схематическое представление формирования и формулирования мысли помогает учителю (и ученику) как бы со стороны увидеть весь процесс, осознавая его в терминах и понятиях, доступных целенаправленному формированию. Так, если по каким-либо причинам ученику не удается построить иноязычное речевое высказывание, учитель прежде всего должен понять, в каком звене нарушается процесс формирования и формулирования мысли. Определив это звено, учитель может по-

просить ученика сознательно проконтролировать свое высказывание, точно указывая зону ошибки.

Во-вторых, представление всего процесса как формирования и формулирования мысли способствует более четкому разграничению трех моментов высказывания самой мысли (предмета говорения), средств (языка) и способа (речи). Совершенно очевидно, что если иноязычные средства (лексические, грамматические) правильно семантизированы и они прочно образовали как бы второй ряд понятийной схемы, то это может способствовать только формированию, но не самому формулированию мысли на иностранном языке, которое обязательно предполагает включение устного внешнего способа, т. е. внешней устной речи.

В-третьих, функциональная психологическая схема порождения речевого высказывания четко и недвусмысленно определяет ведущую роль потребности – предмета, т. е. мотива, и коммуникативного намерения в этом процессе. Если в процессе обучения говорению на иностранном языке ученик не испытывает потребности говорить, то это не создает готовность, что, в свою очередь, затрудняет создание языковой установки и актуализацию иноязычных средств. Если ученик не имеет четкого коммуникативного намерения, то он не может осуществить адекватное ситуации смысловое членение фразы. Другими словами, он, не регулируя общение, и не осуществляет его.

В-четвертых, предложенное выше представление процесса речепорождения помогает учителю осознать, в каком звене этого процесса формируются те или иные единицы говорения. Так, КН формирует синтагмы и отношение «тема – рема", замысел определяет «начальные» логико-грамматические структуры, лексические функции разрешаются пространственно-понятийной схемой, а артикуляционная программа задает фонационные единицы – слог и синтагму как единство произносительного и смыслового планов.

В-пятых, функциональная схема порождения речевого высказывания достаточно определенно намечает «швы» внутриязыковой и межъязыковой интерференции. Так, межъязыковая интерференция скорее всего проявляется в звене актуализации пространственно-понятийной схемы и временной развертки, а также на уровне артикуляционной программы, тогда как внутриязыковая интерференция скорее всего проявляется на фазе формулирования и исполнения.

В-шестых, предложенная схема с большой очевидностью иллюстрирует те основные трудности, с которыми сталкивается учащийся в процессе иноязычного говорения. Это – трудность возникновения естественной потребности говорения на иностранном языке; трудность определения предмета говорения, т.е. того, о чем говорить; трудность определения смыслового содержания, т. е. что говорить; трудность определения логической последовательности, средств и способов формирования мысли, т. е. как говорить, и трудность выработки и реализации артикуляционной

программы. Совершенно ясно, что на начальном этапе обучения некоторые трудности самого предметного плана должны быть предварительно сняты при помощи наглядности.

Таковы некоторые основные пути применения на практике знания психологической природы формирования и формулирования мысли посредством языка в процессе говорения. Перейдем теперь к рассмотрению психологической природы высказывания как продукта деятельности говорения, имея при этом в виду, что именно в продукте деятельности воплощается, объективируется все ее предметное (психологическое) содержание.

Определяя психологическое содержание говорения как вида речевой деятельности (см. гл. II, § 1), мы отметили, что его продукт – высказывание (текст) будет проанализирован отдельно. Особое внимание к тексту объясняется тем, что, во-первых, в нем как продукте деятельности воплощается, объективируется все ее психологическое содержание, условия протекания и личность говорящего. Во-вторых, особый интерес к тексту определяется тем, что он представляет собой (как продукт деятельности говорения) очень сложное и неоднородное, более того, многоплановое явление. Высказыванием называют и краткий ответ на вопрос, и развернутый монолог. Совершенно очевидно, что уже эти два высказывания совершенно отличны друг от друга, но в то же время они суть продукты говорения. Чем же отличаются друг от друга разные высказывания? Можно ли наметить определенную иерархию высказываний при обучении говорению на иностранном языке, с тем чтобы последовательно формировать самые сложные уровни иноязычного высказывания? Каковы критерии оценки правильности высказывания на иностранном языке – вот круг тех вопросов, которые будут рассмотрены в этом параграфе.

Отвечая на эти вопросы, необходимо сразу же условиться, что продуктом говорения в собственном смысле этого слова является звучащий речевой сигнал (см. гл. III, § 3), в котором, помимо деятельностных, отражаются также и индивидуально-психологические особенности говорящего человека (пол, возраст, образование, воспитание и т. д.). В данном же параграфе, абстрагируясь от звучания, рассмотрим только предметно-содержательный план высказывания и его языковое и речевое оформление.

Как уже отмечалось, в мысли говорящего отражаются связи и отношения предметов и явлений окружающей действительности прежде всего в форме межпонятийных смысловых связей, выражаемых средствами языка. Соответственно, в каждом высказывании (тексте) как продукте говорения можно выделить как бы

¹ Под «высказыванием» (общелингвистическое определение) понимается результат акта говорения, представляющего коммуникативно законченное выражение мысли говорящего.

три плана – собственно предметный план – план смыслового содержаний и план его языкового оформления.

Понятие предметности в науке не ново, оно берет начало от номинативной функции языка, выражаясь в понятии денотата. С укрупнением единиц лингвистического анализа от слова к фразе и к тексту расширяется и понятие предметности до номинативно-коммуникативного содержания высказывания. Как отмечает Г. В. Колшанский, «для лингвистики нет причин ограничивать признаки денотата только конкретным предметом... и особенно важно обратить внимание на всесторонний анализ содержания высказывания, а следовательно, и на исследование характера денотата высказывания во всех его аспектах – факт, событие, ситуация и т. д.»'. При этом подчеркивается, что «любое событие как объект номинации, как ее прямой денотат, безусловно, расчленено на предмет и отношение, так как отсутствие одного из этих составляющих исключает возможность именования события в предикативной форме»². Другими словами, закладывается основа не только денотатной карты, но и денотатного графа, где отмечены связи между объектами.

Предметный план высказывания характеризуется полнотой, правильностью и точностью отражения действительности. Так, при воспроизведении текста, рассказе по картинке ученик может отразить все предметы, явления во всех связях и отношениях, которые заданы в объекте (тексте или картинке), а может ограничиться наименованием только некоторых из них, причем не самых главных. Как правило, говорящим указываются далеко не все объективно существующие связи и отношения этих объектов. Естественно, возникает вопрос: как оценить предметный план высказывания ученика и учесть возможность более полной его представленности при обучении говорению на иностранном языке?

Если исходить из того, что окружающая нас непосредственная действительность может быть условно расчленена на определенные ситуации общения, зафиксированные в картах потенциальных актов коммуникации (см. гл. I, § 2), или на иерархически организованные системы самих отражаемых предметов и явлений в определенных областях знаний, то предметный план высказывания может быть представлен в виде денотатных карт.

Проблема денотатного представления содержания текста имеет свою историю. Принцип содержательного анализа текста был сформулирован в 1956 г. Н. И. Жинкиным³ и применительно к процессу понимания текста получил теоретическую интерпретацию и экспериментальное подтверждение в работах Г. Д. Чистяковой, А. И. Новикова, Т. С. Серовой и др.

¹ Колшанский Г. В. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке. М., Наука, 1975, с. 104.

¹ Там же, с. 77.

³ См.: Жинкин Н. И. Развитие письменной речи учащихся III–VII классов.– Изв. АПН РСФСР, 1956, вып. 78

Развивая положение Н. И. Жинкина о существовании предметно-схемного кода в сознании человека¹, Г. Д. Чистякова показала, что содержание текста может быть представлено в виде некоторой схемы отношения тех объектов (денотатов), о которых говорится в тексте, т. e. его денотатной карты.

Денотат выступает как свернутое и обобщенное представление о содержании подтемы, замещающей его в мышлении. «Денотат подтемы имплицитно содержит в себе и все другие денотаты, соответствующие данному фрагменту содержания, поскольку они объединены определенными предметными отношениями, сформулированными в интеллекте человека в его прошлом опыте. При необходимости подтема всегда может быть развернута на содержательном уровне, причем введение входящих в него денотатов, каждый из которых будет являться субподтемой данной подтемы и тем самым задавать ей иерархическую структуру»². В то же время денотатная схема может рассматриваться как способ организации существующих в нашем опыте знаний в определенных областях. Так, можно полагать, что человек, окончивший 10 классов средней школы, имеет в опыте менее полную денотатную схему, например, в области физиологии, чем студент медицинского института. При этом для студента само понятие «физиологические процессы» войдет в ряд таких более широких понятий, как, например, «психические», «биохимические процессы», и окажется в то же время частным по отношению к понятиям «жизненная система», «человек» и др. Говоря на какую-либо тему, например «Здравоохранение», человек актуализирует свою денотатную схему в -определяемой этой темой области. Существующие у говорящего пробелы в денотатной схеме выявляются в бессодержательности, беспредметности высказывания. Здесь же отметим, что,

¹ См.: Жинкин Н. И. О кодовых переходах во внутренней речи.– Вопросы языкознания. 1964, № 6.

² Чистякова Г. Д. Психологическое исследование структуры текста в связи с проблемой понимания.– Вопросы психологии, 1974, № 4, с. 2, а также: Новиков А. И., Чистякова Г. Д. Содержание текста и его основные единицы –В сб.: Фонетика и психология речи. Иваново, Изд-во ИГУ, 1981.

говоря на иностранном языке и не испытывая коммуникативной потребности, ученик часто не актуализирует даже имеющуюся в его опыте денотатную схему, ограничиваясь только процессом иноязычного оформления бессодержательной мысли.

Очевидно, что в процессе обучения иноязычному говорению, особенно на начальном этапе, предметное содержание высказывания необходимо задавать извне, в виде определенного плана, перечня моментов, пунктов высказывания. Важно также предварительно удостовериться, что говорящий располагает достаточно полной денотатной схемой, обеспечивающей предметную содержательность высказывания.

В практике обучения иностранному языку учитель часто прибегает в этих целях к наглядности – картине, диафильму и т. д. Понятно, что рассказывая по картинке, ученик исходит в этом случае из заданного учителем в картинке мира предметов и явлений.

Полнота, точность и адекватность их отражения в высказывании ученика легко контролируются учителем, который видит эту же картинку и может сразу же исправить неточность.

Показательны в этом плане данные проведенного нами эксперимента (17 испытуемых – студентов, родной язык – русский, средний возраст – 22 года) Эксперимент показал, что в условиях одноминутного описания картинки на родном языке в высказываниях испытуемых в 13% случаев отмечается неточное или неправильное отражение ими действительности. Это может быть неправильное определение места действия, признаков предметов, их связей и отношений Например, «байдарка» называется «лодкой», «пирс» – «берегом», «маска» определяется как «купальная принадлежность» и т д Многие предметы, их детали, связи предметов вообще не отражаются Естественно, что в Процессе овладения иностранным языком учащиеся могут допускать еще больше предметных несоответствий, так как основное внимание обращают в процессе говорения на трудности оформления мысли

Очевидно, что работа по денотатным картам дисциплинирует, организует языковое мышление, определяет логичность и связность высказывания, обеспечивает самоконтроль за полнотой "и точностью понимания текста. Другими словами, она формирует основу саморегуляции речевого поведения учащихся. При этом денотатные карты реализуют по меньшей мере три функции – контроля понимания текста, самоконтроля высказывания, обеспечения предметного плана высказывания.

Предметный план высказывания, естественно, находит отражение в самих словах и в стоящих за словами категориях или смысловых связях, рассмотрение которых поможет более точно определить второй план текста – план его смыслового содержания.

Понятие языковых, грамматических категорий является широко распространенным (начиная с работ Аристотеля) и признанным в мировой и отечественной лингвистике. При этом, как правило, языковая категория отграничивается от категории мышления¹. Наряду с понятием «грамматических категорий», лингвистами

¹ См. например, Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., Прогресс, 1974, с 106 и далее.

(О. Есперсен, И, И, Мещанинов, В. В. Виноградов) было выдвинуто понятие «понятийных категорий», которые, по словам И. И. Мещанинова, «могут выступать в лексике, синтаксисе и морфологии, и лишь выявляясь в формальной стороне синтаксиса и морфологии, они становятся грамматическими понятиями»¹.

Отмечая большую плодотворность мысли о необходимости различения общих семантических категорий, лежащих в основе всей системы языка, и категорий грамматических («грамматически выраженных понятийных категорий»), В. В. Виноградов, однако, обращает внимание на все еще недостаточную разработанность этой проблемы и на логическую «небезупречность» самого термина «понятийные категории».

Вводя субъективный «понятийный» фактор в рассмотрение проблемы классификации слов, В. В. Виноградов определяет четыре типа категорий слов, соотносимых им с понятийными категориями. Так, первый тип, по В. В. Виноградову, основывается на общей «понятийной категории» номинации. Слова, входящие в этот тип слов, «отражают и воплощают в своей структуре предметы, процессы, качества, признаки, числовые связи»... и т. д.². Второй тип слов «отражает наиболее общие, абстрактные категории бытийных отношений – причинных, временных, пространственных, целевых и т. п»³. Третий тип, по В. В. Виноградову, объединяет слова, в которых «находит свое выражение сфера оценок и точек зрения субъекта на действительность и на приемы ее словесного выражения»⁴, и четвертый тип слов «уводит в сферу чисто субъективных – эмоционально-волевых изъявлений»⁵.

Таким образом, очевидно, что, используя те или иные слова в говорении, человек как бы обозначает те или другие объекты, их качества, отношения, т. е. тот денотатный план, который стоит за словами. Однако выбор слов, характер их использования (место, связь с другими словами) отражают в то же время и тот смысл, который придает им сам говорящий. Другими словами, в характере используемых при говорении слов отражается наряду с предметным и смысловой план высказывания.

Дата добавления: 2014-11-29