Н.А. Симония об альтернативности в историческом развитии

Регионоведении

Научные подходы и методы в комплексном

Для меня изучение и серьезный анализ альтернативных вариантов исторического развития представляется делом не только интересным и полезным, но и необходимым. Думается, что учет фактора альтернативности насущен во многих от­ношениях.

Во-первых, выиграет сама описательная сторона истори­ческого исследования, став объемнее и, стало быть, адекват­нее реальности, нежели жестко-линейные ее реконструкции.

Во-вторых, анализ альтернативности служит дополни­тельным фактором, делающим историю подлинной наукой, а не простым нанизыванием событий прошлого на нить по­вествования. Фактор альтернативности помогает, на мой взгляд, точнее и четче высветить ту роль, которую играют в развитии человеческих обществ закономерности и случай­ности. Я против упрощенного, «лобового» противопоставле­ния этих двух категорий понимания человеческой истории. Они даны нашему разуму в единстве, во взаимодействии – взаимодействии сложном, диалектическом, неоднозначном. Важная задача историка (социолога, философа, политэконо­ма, – от междисциплинарного подхода нам не уйти) в том, в частности, и заключается, чтобы определить некие рамки, некое историческое поле, в котором проявляются соответ­ствующие закономерности и случайности. Действительно, важно выявить, как они проявляются, как пересекаются, действуют ли в общем направлении, ускоряя исторический прогресс, или же происходит их столкновение, могущее при­вести к результатам самого негативного свойства – вплоть до тупиков развития.

В-третьих, исследования проблем альтернативности име­ют важное значение для будущего развития человечества, в частности, в плане наращивания потенциала познания за­кономерностей общественного развития, накопления знаний о множественных вариантах взаимодействия между законо­мерностью и случайностью. Может быть, это пригодится в то отдаленное от нас время, когда люди окажутся, наконец, спо­собными извлекать уроки из своего и чужого исторического опыта.

Я полагаю, что мы слишком поспешно и неразумно отка­зались от концепции формационного развития. Психологи­чески понятно, что этот отказ произошел в оправданном по­рыве накопившегося неприятия и отвержения того примитива, который Сталин и его «верные ученики» от по­литэкономии, философии, истории, социологии навязывали нам – чуть ли не с детского сада – под видом «марксизма-ленинизма». У меня не вызывает удивления, что на Западе мно­гие (хотя далеко не все!) в упор не хотят замечать ту пропасть, которая отделяет подлинные идеи и построения Маркса, Эн­гельса и даже Ленина о формационном развитии от того, что Сталин и его подручные выдавали за марксизм. Но мне непо­нятно, зачем это нужно нам, серьезным ученым? Почему мы, вслед за политиками, должны становиться на сомнительный путь радикального нигилизма?

Здесь, очевидно, следует сделать одну важную оговорку: под формацией я никогда не имел в виду одну только соци­ально-экономическую сферу. Речь шла об определенном типе всего общества – от его экономического базиса, через соот­ветствующую ему социальную структуру, политическую над­стройку, культуру, идеологию, психологию и т.д.

Так я считал раньше (когда в середине 70-х выступил с до­статочно резкой критикой советского обществоведения) и думаю теперь, что закономерности развития человеческих обществ проявляются прежде всего в сфере отношений формационных. И, разумеется, не в том примитивном смысле, что каждое данное общество должно обязательно и последо­вательно пройти через все известные формации. И уж тем более я не склонен к жесткому ограничению численности типов формаций. Уверен, что без учета азиатского способа производства (одно даже упоминание которого считалось у нас крамолой) мы не можем понять суть общественного развития большинства стран Востока. Но, рассуждая об аль­тернативности формационного развития, мы, очевидно, не должны выпускать из поля зрения международные фак­торы. Ведь различные страны и народы развиваются нерав­номерно, и в каждый момент в мире существуют и в той или иной степени соприкасаются и влияют друг на друга разные цивилизации и разные типы формационного развития. И чем шире и глубже протекают процессы интернационали­зации мировой экономики и политики, тем выше уровень альтернативности в обществах догоняющего развития. О вну­тренней напряженности процессов догоняющего развития мы с Вами уже говорили.

Вместе с тем, закономерность проявляется в том, что заим­ствование «чужого» варианта формационного развития воз­можно, а в некоторых случаях даже неизбежно, но имеет свои пределы и ограничено степенью сохранения в данном «догоняющем» обществе элементов «почвенности», традиционных структур и психологии.

Так, Петр I, в рамках политики «самоусиления» (я здесь со­знательно прибегаю к термину, возникшему в Китае на рубеже XIX–XX веков, когда тамошние реформаторы добивались примерно тех же целей, что и наш император) заимствовал та­кую форму, как «мануфактура» для развития отечественной промышленности. Или, точнее, того, что мы сейчас назвали бы ВПК. Однако наши историки-патриоты разных времен полностью игнорируют при этом социально-экономическую суть всех этих петровских мануфактур, которые были не толь­ко казенными, но и основанными на рабском труде крепост­ных крестьян, то есть ничего общего не имели с капиталисти­ческой мануфактурой европейского типа.

Примерно такого же порядка явления можно было на­блюдать и в 90-х годах предшествующего века. Когда, на­пример, Гайдар и Чубайс инициировали массовое формиро­вание «акционерных обществ», то за этой заимствованной формой скрывалось отнюдь не современное капиталистичес­кое содержание. Так что классическая западная схема (собст­венник – менеджер – коллектив работников), в которой глав­ной задачей была оптимизация прибылей собственников, у нас просто не осуществилась.

Симония Н.А. Интервью Е.Б. Рашковскому – Восток-Запад-Россия. Сборник статей. –

М.: Прогресс-Традиция, 2002. – С. 26–29.

Вопросы и задания

1. Как объясняет Н.А. Симония значимость фактора альтернативности в историческом развитии?

2. Почему, по мнению ученого, неразумно отказываться от концепции формационного развития?

3. Каково Ваше отношение к позиции Н.А. Симонии по вопросу о методологической значимости марксистской концепции исторического развития для современного обществоведения?

Дата добавления: 2014-12-26