Красная Линия. часть 2 22 страница

Больше всего мне нравилось, когда он ничего не говорил. Он не заполнял тишину всеми видами милых маленьких банальностей. Он просто позволил мне плакать. Я представила Эдварда… обнаженного и в слезах, а Эммет стоял рядом с ним, позволив ему, но не оставляя его одного.

Наконец около полудня я нашла силы, чтобы вернуться в зал ожидания. Я сказала девочкам идти домой и немного поспать. Они всё еще были в своих маленьких платьях и в колготках, но без туфель, которые они давно сняли. Они ушли только после того, как я сказала, что мне нужны джинсы, майка, носки и кеды. Они пообещали вернуться через час.

Эммет сходил со мной в кафетерий. И только тогда я подумала, что может я должна позвонить его родителям… или может Джозефу и Кетрин. Но хотел ли Эдвард, чтобы они знали? А что если полиция сказала им о чем-то? И мы с Эмметом решили, что звонить не стоит. Эдвард сам решит, хочет ли он, чтобы его навестил кто-то еще.

Эммет заставил меня прогуляться, раз уж мы были в курсе того, что происходит с Эдвардом и Чарли. Он хотел, чтобы я как можно меньше находилась в зале ожидания. Мы подошли к палате с новорожденными, и я чуть было не развернулась, чтобы убежать в другую сторону.

Но Эммет был так рад быть здесь. Это удивило меня. Но после того, что он сделал для меня, я не стала возражать.

Мы смотрели через стекло на маленькие прозрачные коробочки. На каждой кроватке были написаны имена малышей, и на крошечной голове каждого ребенка был розовый или голубой чепчик.

Мы показывали друг другу самых миленьких. И потом самых странных. Я начала смеяться, глядя на Дженнифер. Она не прекращала плакать. Казалось, она всем недовольна, и она постоянно выпячивала нижнюю губу. Это напомнило мне губы Эдварда.

«Я люблю детей», - признался Эммет, и потом смущенно посмотрел на меня. Но я улыбнулась ему в ответ, и он расслабился.

Я могла представить, что Эммет был бы чудесен с детьми. Он был бы милым папой.

«Они еще не совершили ни одной ошибки», - он наклонил голову, глядя на одного из них, «Они могут быть кем угодно… ДЕЛАТЬ всё, что угодно».

Доктор Белла была на месте, и она знала, почему Эммету нравилось состояние чистого листа. Уверена, его жизнь с Викторией тоже не была легкой. Интересно, сколько раз она причиняла боль и ему. Я была так сосредоточена на Эдварде, что и не думала об остальных. Уверена, она поделилась своим безумством с каждым мужчиной, что работал на неё.

«Ты теперь тоже свободен, Эммет», - я скрестила руки на груди и слегка улыбнулась ему, «Что ты теперь будешь делать?»

«Ну…» - Эммет широко улыбнулся, осознав, что он тоже начинал с чистого листа и мог делать всё, что угодно… пойти куда угодно.

«Сначала я хочу рассказать копам всё, что знаю», - начал он, «Я хочу, чтобы Джеймс сгнил в своей камере, и я хочу увидеть его там, хотя бы на минуточку. Было бы здорово увидеть его внутри, а не снаружи».

«Хорошо, после того, как твой долг исполнен, что потом?» - поинтересовалась я.

«Хммм…» - он улыбнулся, снова глядя на детей, «Я даже никогда не думал об этом. Странно. Я точно знаю, что хочу работать снаружи – плевать на погоду, я просто хочу быть снаружи. Может работать с животными. Я люблю животных. Мне нравятся фермы».

«Фермы?» - я шире улыбнулась, и мы оба усмехнулись.

Я сразу же поняла его. После долгого времени в темных, дымных помещениях, очевидно то, что он хотел быть на свежем воздухе, под дождем и в снегу, не боясь холода, после всего, что он пережил. И это здорово, что он хотел заботиться о животных. Без сомнения, люди были для него менее приятны после того, что он видел, на что они способны, в отличии от животных, которые никому не желали зла. И любовь к фермам… Эммет хотел выращивать что-то, где раньше не было ничего. Он хотел видеть как бутоны распускаются и цветут, вместе того, чтобы смотреть как люди, такие как Эдвард, замыкаются в себе и пропадают. Он хотел копаться в земле, чувствуя себя чистым внутри в конце дня, вместо постоянного ощущения грязи внутри и снаружи.

Он хотел полную противоположность того, что пережил.

«Я никогда не был на ферме», - он пожал плечами, «Но думаю, мне понравится. Я не знаю».

Он был вдруг таким забавным и смущенным. И мне совсем не было неуютно наблюдать за детьми, как я думала. Это было здорово. Эммет на самом деле мне нравится. Я рада, что у Эдварда был такой хороший брат, который присматривал за ним, пока он жил в клубе. Это только доказывает, что Бог посылает нам ангелов даже в наш персональный ад.

«Я думаю, ты был бы отличным фермером», - сказала я, «Ты большой и сильный… и ты бы классно смотрелся в рабочей одежде и соломенной шляпе».

Мы оба засмеялись. И это было здорово.

Я взяла его за руку и облокотилась на него, поглаживая его по спине. И мы еще немного понаблюдали за детьми. Надеюсь, Эдвард скоро проснется. Мед. сестры пообещали, что пустят нас к нему. Думаю, осталось недолго, но мне было стыдно, что я хотела, чтобы он побыстрее проснулся, потому что тогда он узнает о Чарли. Часть меня хотела, чтобы он продолжал спать, наслаждался своим мирным сном.

«Пойдем, Белла», - Эммет положил руку мне на плечо и повел меня по коридору, «Я расскажу тебе, как Эдвард получил прозвище Самец».

«Эммет?»

«Белла?»

«Я рада, что ты не умер».

«О, ну спасибо».

«Я была так напугана, когда он наконец посмотрел на меня», - сказала Белла, её голос звучал так далеко, «Он начал идти в мою сторону через спортивный зал, и я не могла дышать. Я чуть в обморок не упала от недостатка кислорода, пока он шёл ко мне. И он попросил меня потанцевать с ним».

Белла вздохнула, и в этот момент я почувствовал как она гладит мои пальцы. Медленно… я начал их чувствовать. Плоть… кость… мышцы… воздух… тепло… звуки… всё это возвращалось.

Я жив… даже лучше… Белла прикасается ко мне… говорит мне что-то… говорит со мной.

О чем она говорит? Её первый танец? Она думает, что ревность поможет мне быстрее очнуться? О, это работает, не так ли?

Я улыбнулся про себя, желаю услышать больше. Жаль, что я не был первым мальчиком, кто пригласил её на танец. Несмотря на то, что скорее всего тот парень до сих пор чувствует боль в пальцах на ногах и проклинает имя Беллы. Я хотел быть для неё всем.

Потом она ахнула, и я услышал её более отчетливо, «Эм!! Он улыбается!»

«Он приходит в себя?» - голос Эммета был громким и сильным, и я еще больше почувствовал себя в безопасности. Но секунду спустя, мне хотелось, чтобы его здесь не было. Я хотел быть наедине с Беллой.

«Эдвард?» - нежно прошептала она, «Малыш… всё хорошо. Мы все здесь. Ты в порядке. Можешь открыть глаза, любимый?»

Могу ли я? Если она захочет, я могу остановить время.

Мои веки были тяжелыми, но я смог их разомкнуть и увидел размытое лицо Беллы над собой.

Я услышал, как она с облегчением засмеялась, и мог разглядеть её улыбку, фокусируясь на её белых зубах.

Я не мог сдержать улыбку, когда черты её лица приобрели четкую форму. Теперь я мог разглядеть каждый волосок, каждую ресничку… светло-коричневый цвет её глаз, переходящий в более темный ближе к краю… никогда еще она не была такой красивой для меня, как в этот момент.

«Привет, малыш…» - чуть ли не мяукнула она, и я увидел слёзы в её глазах. Она крепко, но нежно держала меня за руки, словно говоря мне, что я в хороших руках, что я был с людьми, которые меня любят.

Интересно, я смогу говорить? Давайте-ка посмотрим.

Я слегка прочистил горло и скорчился.

«Хэй», - красноречиво начал я.

Белла снова засмеялась, и я услышал, как Эммет усмехнулся. И потом Белла начала плакать.

Нет, давайте без этого. Слёзы остались в прошлом. Смех… это наш новый спутник. Я попытался придумать что-нибудь, что могло остановить её.

«КТО ты?» - невинно улыбнулся я, и Белла с Эмметом ахнули, их челюсти чуть ли не ударились об пол.

И потом я засмеялся. Я смеялся так, словно прошла тысяча лет с тех пор, как я пытался это сделать. И я наблюдал за их лицами, когда они поняли… Эммет улыбнулся.

Но Белла… нет.

«Это НЕ СМЕШНО, Эдвард Самец Каллен!» - она замахнулась, чтобы ударить меня по руке, или что-то такое, но резко остановилась, чтобы не причинить мне боль, пока я находился на больничной койке.

«Ой, да ладно тебе, Белла…» - уже не так довольно улыбнулся я, «Это было очень смешно».

«У Эдварда больное чувство юмора», - согласился Эммет, «Я думал, ты уже знаешь об этом».

«Нет», - сказала она, но потом подумала, «Ну… может быть. Однажды я чуть не ушла в колледж в своем халате! А он мне даже ничего не сказал!»

Я снова засмеялся, вспоминая этот день и её выражение лица…

«О, Боже, Эммет!» - хихикал я, «У неё медвежата были на халате!»

Он начал смеяться, а Белла сильнее нахмурилась, не особо наслаждаясь моментом.

«Поверить не могу, что я молила Бога, чтобы ты очнулся», - проворчала Белла и попыталась встать с моей кровати. Эммет схватил её за руки и усадил обратно, рядом со мной, и встал.

«Я пойду поглазею на мед. сестричек», - сказал он, выходя из палаты, чтобы оставить нас наедине, я уверен.

«Увидимся позже, уродец», - посмотрел он на меня и ухмыльнулся, я улыбнулся ему в ответ, словно идиот, «Пока, Белла».

Он вышел, и я знал, что мне нужно извиниться.

Я сжал её маленькие руки в своих и улыбнулся еще шире, не в силах остановиться, «Прости, Белла. Ты плакала. Я ненавижу это. Я просто хотел рассмешить тебя».

Она посмотрела вниз на наши руки и растаяла, улыбнувшись, так как я и хотел.

«Вот…» - одобрительно промурлыкал я, «Вот такой я люблю тебя видеть. У тебя самая красивая улыбка. Ну… у тебя и Кэти…»

И вдруг во мне проснулся страх. Виктория… Кэти… Джеймс…

«Белла!» - я напрягся и резко дёрнул её к себе, она шокировано посмотрела на меня, «Кэти! Где она?! С ней всё хорошо?! Кто-то должен их предупредить, чтобы они уехали из дома! Как долго я был в отключке? Тебе сейчас же нужно позвонить во Флориду!»

«Эдвард, Эдвард… шшшш…шшшш….» - Белла начала гладить меня по лицу, и я немного успокоился, «Они уехали из дома. Полиция Флориды охраняет их. Бен сказал, что они в хорошем месте. Я позвонила им с твоего телефона. С ними всё хорошо. Кэти в порядке».

И я почувствовал как воздух покинул мои легкие… я расслабился, и моя хватка на руках Беллы ослабела. И слёзы подступили к моим глазам.

«Шшшш…» - она продолжала гладить меня по лицу обоими руками, я закрыл глаза и успокоился, «С ней ничего не случится, Эдвард, я обещаю. Она в безопасности. Она даже не напугана. Бен сказал, что они даже сходят в Дисней Лэнд сегодня или завтра».

«Виктория сказала… что если я уйду, они… они найдут её…» - я ненавидел то, каким слабым я был, несмотря на то, что Виктории больше нет, её семья всё еще здесь. Угрожая Кэти, Виктория годами удерживала меня рядом с собой. И мне всё еще было до смерти страшно.

«Нет», - Белла наклонилась и прикоснулась своим лбом к моему, «Это ложь, Эдвард. Ложь для того, чтобы удержать тебя. Она знала твоё слабое место. И пользовалась этим. Никто не будет искать Кэти. Никто не причинит ей вреда. Ты снова будешь с ней… очень скоро. Не бойся, Эдвард».

Не бойся. Я не знаю, как это. Буду ли я когда-нибудь чувствовать себя в безопасности? Даже когда я буду с Кэти, смогу ли держать себя в руках, когда она будет гулять, или пойдет в гости, или каждый день будет ходить в школу… Я буду опасаться и выглядывать за дверь, пока она не вернется домой. А если она когда-нибудь задержится? Господи! Я с ума сойду.

Виктории больше нет. Но страх всё еще есть. Угроза всё еще есть. Опасность всё еще есть. Её семья захочет отомстить. Джеймс захочет отомстить. Он может сделать один звонок из тюрьмы, и за нами начнется охота. И тогда я понял, что не могу поехать во Флориду. Нам нельзя там оставаться. Нам нужно бежать. Нужно найти жильё в другом месте. Там, где никто не сможет найти нас. И казалось, даже Марс находится недостаточно далеко.

«Просто отдыхай, ладно?» - мягко сказала Белла, подтягивая одеяло до моей шеи, «Всё будет хорошо».

«Я чувствовал себя в безопасности только тогда, когда делал то, что хотела Виктория», - признался я, «Я знал, что тогда она не причинит вреда Кэти».

«Эта жизнь позади, Эдвард», - уверенно сказала она, глядя мне прямо в глаза и держа рукой мой подбородок, «Она закончилась. Не оборачивайся назад. Мы поговорим об этом. Но только тогда, когда тебе станет лучше… и когда тебя выпишут. То есть, тебе придется оглядываться назад снова и снова, чтобы тебе стало легче. Мы будем говорить об этом. Если не обсудить это, оно никогда не оставит тебя. Но сегодня я хочу, чтобы ты расслабился».

Я выдохнул и уже начал чувствовать себя сильнее. Белла всегда давала мне надежду и воздух, и я мог продолжать жить, хотя минуту назад я думал, что это невозможно.

И потом я решился спросить.

«Как Чарли?» - обеспокоено спросил я. У меня было ужасное предчувствие, что она скажет, что он умер, или что-то такое. Я внимательно смотрел на неё, когда она ответила.

Грусть. Боль.

«Он в порядке», - резко ответила она, пытаясь улыбнуться, «С ним всё будет хорошо».

«Не нужно, Белла», - я взял её за руку, «Скажи мне».

Она напряглась и прочистила горло. Но не заплакала. Она держала это в себе.

«Он… он… потерял ногу», - быстро сказала она, «Он приземлился на неё, когда упал. Доктор сказал, что она была раскрошена».

Было такое ощущение, словно из меня высосали весь воздух. Я представил Чарли без ноги, и это причинило мне физическую боль.

Вот вам и отдых.

«И перед тем, как ты начнешь, Эдвард», - Белла смело посмотрела на меня, «В этом виновата только Виктория. Я тоже винила себя, пока Эммет кое-что не прояснил для меня. Во-первых, Чарли всегда был и будет… копом. Он всегда осознает, что рискует своей жизнью ради других. Он хотел помочь тебе… и мне. Он знал, что это опасно. Он спас жизнь тебе и Эммету… и мне тоже. Я знаю, что он не будет жалеть ни о чем, что случилось прошлой ночью. Так что и ты не должен. Эдвард, вина убивает. Позволь Доктору Белле сказать тебе, что это бесполезное чувство, которое может искалечить тебя. Так что мы даже говорить об этом не будем. Ясно?»

Я не сразу ответил ей, глядя на наши руки, на иголку от капельницы.

«Ты понял, Каллен?» - она резко приподняла моё лицо, так чтобы я посмотрел на неё.

«Понял», - мрачно сказал я. Хотелось бы мне быть таким же сильным, как она.

Может со временем, после многих часов терапии, я смогу быть как она. А может и нет. Но я изо всех сил постараюсь быть достойным этой женщины. И Кэти.

Мне хотелось побеседовать с Доктором Беллой прямо сейчас, но я знал, что ей сейчас не до этого. Она была грустной и уставшей… и я знал, что она многое пережила за эти последние часы. Ей больше, чем мне нужен отдых.

Я подвинулся ближе к краю и приподнял одеяло. Сейчас мне нужно было позаботиться о ней, также как она всегда заботилась обо мне. Сейчас она нуждается во мне.

«Иди сюда, Бэмби», - прошептал я, быстро взглянув на себя, надеясь, что на мне не было кожаных стрингов. Их не было. Я был обнажен под больничной робой, которая, как мне кажется, не была завязана сзади. Но мне было всё равно. Я всегда спал обнаженным. Я хотел снять её, но подумал, что это неуместно в этот момент. Я не хотел, чтобы она подумала, что у меня на уме что-то связанное с сексом. Я хотел, чтобы ей было комфортно. Я хотел обнимать и целовать её, пока она не уснет в моих руках. Я так долго ждал этого. Целых три дня. Это словно вечность без Беллы.

Я даже слегка улыбнулся, и она заползла ко мне в кровать.

Она неровно выдохнула, прижавшись ко мне, и я накинул одеяло на её плечи. Я сильнее прижал её к себе обеими руками, положил её голову к себе на грудь и начал гладить её по волосам, убедившись, что мы не задевали моих перевязок.

«Мммммм…» - я прижал подбородок к её голове, наполовину лёжа на подушке. Её волосы всё еще еле заметно пахли клубникой, «Я скучал по этому… так сильно. Я больше никогда не хочу спать без тебя».

«Я не могу спать без тебя», - ответила она, «Я почти не спала с тех пор, как ты ушёл».

«Бедненькая…» - я почувствовал боль глубоко внутри и сильнее прижал её, целуя её волосы, «Ну, теперь я здесь. Давай спать».

Она умиротворенно вздохнула.

Я не видел её лица, но думал, что она так легко на это не согласится.

«Только вот», - сказал я, высовывая руку из робы, «Я сплю обнаженным, всегда. Есть возражения?»

Я осторожно снял робу со своей раненой руки, и Белла, хихикая, помогла мне, отбросив её через своё плечо.

«Абсолютно никаких», - уверенно сказала она. И в её усмешке мелькнуло что-то сексуальное.

Я подумал, может она тоже разденется, как в ту первую ночь у неё дома, но нет. Я был рад. У меня и в мыслях не было ничего такого, я просто ненавидел запах больничной робы. И ненавижу признавать это, но я привык спать голым. Может быть однажды я привыкну к уютной пижаме.

Не вздумай подниматься, Франкенчлен. Не сейчас. И он послушался меня! На этот раз он не пошевелился. Хороший мальчик!

«Закрывай глаза», - тихо сказал я и провел пальцами по её закрытым векам.

«Я не воняю?» - спросил я, надеясь, что я не пахну больницей.

Она засмеялась, подарив мне самое лучшее из того, о чем я мог попросить.

«Нет, ты замечательно пахнешь», - она поцеловала мою шею, «Ты хорошо пахнешь даже в больничной одежде. Как у тебя это получается?»

«Чистое волшебство», - усмехнулся я, «Теперь тихо. Пора спать».

Я улыбнулся, чувствуя себя таким живым и спокойным теперь, когда она снова была со мной, в моих руках. Это было так правильно, так хорошо. Я поклялся, что больше никогда не отпущу её. Даже если она захочет уйти, я всегда буду с ней. Любым способом. Даже если это значит, что мне придется преследовать её, куда бы она ни пошла.

Боже, мне нужна терапия.

Прошла минута или две, и я закрыл глаза и просто слушал, как она дышит. Её горячее дыхание щекотало мне шею, но это только еще больше успокаивало меня… Белла со мной. В моих руках.

И тогда я наконец осознал.

Мне больше не нужно танцевать в клетке. Мне больше не нужно доставлять пиццу (точнее, доставлять пиццу, со знанием того, что мой клиент изнасилует меня). Меня больше не будут связывать и затыкать рот. Если только Белла не захочет поиграть со мной. Я бы не возражал. Но потом, сомневаюсь, что она когда-нибудь захочет сделать это со мной, будучи такой доброй и чувствительной.

«Я люблю тебя», - прошептала она и зарылась лицом в мою шею. Я любил ощущение её прикосновений на своей коже.

Не говоря ни слова, я решил, что мне нужно поцеловать её. Мне нужны эти губы. Я приподнял её подбородок своим пальцем и оставил на её губах очень мягкий, влажный поцелуй. Ничего слишком возбуждающего. Без языков. Это был поцелуй, который мог сказать, я люблю тебя. И потом мой голос решил произнести эти слова.

«Я люблю ТЕБЯ», - ответил я, это было так естественно, словно дыхание. Я никогда не испытывал такой уверенности ни в чем, кроме бесконечной любви к своей дочери… до этого момента. Я всегда буду любить Беллу.

Она снова прижалась ко мне, и моё сердце забилось сильнее. Мы идеально подходили друг другу, словно мы были рождены вместе, как одно целое, которое разделилось и скиталось по земле, чтобы снова найти друг друга и быть вместе.

«Теперь спи», - я продолжил гладить её по волосам, надеясь, что она послушается и наконец отдохнет. Её глаза всё еще были красивыми, но уставшими.

Мы лежали так несколько часов. Даже мед.сестра не зашла в палату и не попыталась забрать её, и я был благодарен. Может Госпожа Удача наконец обратила на меня внимание. Может она готова дать мне шанс и потанцевать со мной. Медленный танец, пожалуйста. Я больше не хочу резко двигать бёдрами. Я больше так не танцую.

Я попытался поспать вместе с Беллой, но время от времени меня мучили вопросы.

Что я теперь буду делать? Как я объясню 6-летний перерыв в моей рабочей деятельности, когда буду проходить собеседование? Мне 26 лет, и я ничего не умею. Может устроиться официантом? Я всё еще не знал, в какой город мы переедем, так что я не был уверен в своих возможностях. Может это будет маленький городок, где нет работы.

Я наконец задремал, заставив себя перестать беспокоиться. Моё раненое плечо совсем не болело, и я был рад, что болеутоляющие всё еще действовали. Я также рад, что у них не было наркотического эффекта. Я не хотел вести себя как идиот, когда Белла была в таком состоянии. Я не хотел быть для неё обузой.

Потом я снова подумал о Чарли. Он теперь точно будет меня ненавидеть. Почти также, как я ненавижу себя за то, что вовлек его в эту ситуацию.

Не то, чтобы он любил меня до прошлой ночи. Испортит ли это что-то между мной и Беллой? Нет. Я решил не допустить этого. Я буду стараться изо всех сил, чтобы заслужить дружбу с Чарли. Я сделаю что угодно, чтобы он простил меня. Я буду везде носить его на руках, если это как-то исправит отношения между нами.

Вернется ли он в Форкс? Или может уедет с нами? Если мы будем участвовать в программе по защите свидетелей, он и Белла смогут уехать со мной, Кэти, Беном и Анджелой, куда бы нас не отправили. Ему придётся. Я не мог представить, чтобы Белла оставила Чарли, который больше никогда бы не увидел её, не смог поговорить с ней, и не знал, где она находится. И я не могу позволить Белле потерять отца из-за меня. Она возненавидит меня со временем. Ему нужно уехать с нами.

Потом я подумал о Кэтрин и Джозефе. И что-то внутри меня снова заболело. Я только что вернул их в свою жизнь. Я не могу просто исчезнуть теперь. Я представил, как буду говорить им... что никогда больше не смогу увидеть их. Кэтрин... я разобью её сердце. Она никогда не смирится с этим. Она не отпустит меня. Зная её, она скорее вооружится до зубов и отыщет каждого человека на стороне Виктории, чем позволит мне исчезнуть. Джозеф был очень тихим, а Кэтрин - совершенная противоположность ему. Он будет расстроен, обнимет меня и пожелает удачи, и это будет так же болезненно, как и протесты Кэтрин.

Одно я знаю точно, это еще не конец. Но главный злодей убит. Теперь нам осталось найти выход из этой темноты. Хорошо, что у меня есть свет. Беллы - мой свет. Я знал, что с ней я буду в порядке.

Мы справимся. Я справлюсь. Я поклялся всем сердцем, что справлюсь.

Белла приподняла свою ногу и закинула её на мои, и это было так, словно мне в капельницу добавили успокоительного. Я почувствовал, как спокойствие разливается по моим венам... и я снова заснул, с улыбкой на лице... рядом с моим ангелом.

С нами всё будет хорошо. Я знаю.

BPOV

Мне наконец разрешили увидеть Чарли. Не знаю почему, но я боялась заходить в палату. Что я скажу? Или может просто обнять его? А он позволит? Что, если он оттолкнет меня?

С Эдвардом всё было хорошо. После нашего тихого часа, я принесла ему вишневый коктейль, и он чуть с ума не сошел. Я получила крепкие объятья и поцелуи за это. Еще я принесла его майку, которою подарила ему, когда изменила Правило №1, и уютные фланелевые штаны. Я люблю его обнаженное тело, но мне не хотелось, чтобы мед. сестры таращились на него.

Он мой. Никто другой больше не увидит это великолепное тело. Только я.

Он был таким счастливым, когда я одела его и поднесла соломку к его губам, наблюдая, как он пьёт густой, вишневый сок. Его так легко ублажить. Когда он увидел этот коктейль, было такое ощущение, что я подарила ему Феррари. И он не прикидывался. Он был по-настоящему счастлив. Каждый знак внимания был для него таким же драгоценным, как воздух. Я сделаю так, чтобы он привык к этому. Я пообещала, что наполню его дни этими маленькими 'я тебя люблю', которые могут быть сказаны без слов.

Я раскрыла рот, когда он активно начал сосать напиток через соломку. Я могла смотреть на это весь день.

Боже, мне нужна помощь.

Я очень осторожно постучала в дверь и, после небольшой паузы, услышала его хриплый голос.

"Заходите", - проворчал Чарли.

Я сглотнула, вздохнула, и заставила себя открыть дверь и зайти внутрь.

Я остановилась на пороге, как дальний родственник. Я заметила, как он бросил подушку на свою ногу... точнее... на то место, где должна быть его нога, когда я вошла. Я боялась смотреть туда и отвела взгляд. Но потом мне стало стыдно, за то что я не была сильной для него. Я нужна ему сейчас.

Я посмотрела на его лицо и увидела там стыд. Я не могла понять этого. У него нет причины для этого. Так должно выглядеть моё лицо, не его.

Я думала, что он будет сердитым или будет ненавидеть меня, и я увижу это в его глазах. Но вместо этого, его взгляд смягчился, и он слегка улыбнулся мне.

"Привет, Беллс", - в его голосе всё еще были любовь и забота.

Я разрыдалась, бросилась к нему и крепко обняла его, мои слезы тут же намочили его зеленую робу. Его лицо было колючим, но мне было всё равно. Я плакала и сильнее прижималась к нему... он тоже обнял меня и поцеловал меня в висок.

"Да ладно тебе", - наконец сказал он, потирая мою сипну, его голос низкий и глубокий, "Давай без этого. Я в порядке. Отключай фонтаны".

В этом весь Чарли. Он ненавидит внимание. И он, как и Эдвард, ненавидит, когда я плачу.

Я выпрямилась, и вытерла слёзы рукавом.

Он вздохнул.

"Дерьмо случается", - сказал он, словно подведя итог, "Так мне и нужно за желание ввязаться в экшн. Будь осторожен в своих желаниях, - наверно это про меня".

Мой голос звучал как у 5-летней.

"Прости меня, папа", - хныкала я, прямо как наказанный ребенок. И потом я снова зарыдала, и Чарли закатил глаза.

"Эй", - прервал меня Чарли, и я посмотрела на него сквозь слёзы, "Хватит. Я жив. Ты жива. Мои молитвы услышаны. Мне нужно быть более конкретным в сделках с Богом в следующий раз. Я забыл вставить 'позволь мне сохранить все части моего тела'".

Это была его попытка пошутить, хотите верьте, хотите нет.

Он натянуто улыбнулся, и я засмеялась сквозь слёзы.

"Это моя девочка", - он улыбнулся шире. Храбрейший и сильнейший человек, которого я знала. Черт возьми, как же я уважаю его.

Я снова начала вытирать глаза, когда он спросил, "Как все? Мне сказали, что с остальными всё в порядке".

"О", - я глубоко вздохнула, "Ага. Эммет здесь, с ним всё хорошо. Джаспер, Элис и Розали тоже в порядке".

Я чуть не сказала ему про Эдварда, но не знала, хотел ли он слышать о нем. Я боялась того, что он думал о нем теперь.

"И..." - он подождал, приподняв брови, "Как Эдвард?"

"Хорошо", - я задрожала, "Он потерял немного крови, но Эммет помог ему с этим. Он в сознании, и с ним... всё хорошо. Он уже ведет себя как обычно".

Как обычно. Я знаю его всего две недели.

"Хорошо", - ответил он, глядя в окно слева от себя.

Доктор Белла неожиданно проснулась и осмелилась спросить.

"Как ты теперь относишься к нему, пап?" - мне было безумно страшно, "Ненавидишь его?"

Дата добавления: 2015-03-31