Понятие и значение принципов уголовного права 5 страница

quest1Соответственно уголовно-правовые принципы — это прямо закрепленные в нормах уголовного права или выводимые из смысла этих норм основные руководящие идеи, характеризующие общую направленность и наиболее существенные черты борьбы с преступностью средствами уголовного права.

Поступенчатое приближение к пониманию уголовно-правовых принципов основано на принятом в юридической науке разделении принципов на общеправовые (общеотраслевые), межотраслевые и специальные (отраслевые).¹ Однако немалое число сторонников имеет и иная точка зрения, в соответствии с которой общеправовые принципы действуют через отраслевые, а те, в свою очередь, являются своеобразным преломлением общеотраслевых, с которыми они соотносятся как категории общего и особенного.² Отсюда следует, что не существует каких-то специфических уголовно-правовых принципов, а есть лишь особенности модификации общеправовых принципов в такой отрасли, как уголовное право.

closetest3Принципы уголовного права проистекают из экономических, политических, социальных и прочих особенностей эпохи и отражают важнейшие представления относительно оснований, содержания, форм, методов и пределов уголовно-правового вмешательства. Выражая в концентрированном виде существо уголовного законодательства, они содержат в себе весомый законотворческий, идеологический, воспитательный и познавательный потенциал, обеспечивающий соответствие правотворческой деятельности исходным требованиям уголовно-правового регулирования на данном этапе общественного развития, должное понимание и применение норм уголовного права работниками правоохранительных органов, формирование у граждан уважения к уголовному закону и чувства ответственности.

Необходимость учета уголовно-правовых принципов в законотворческом процессе несомненна, хотя уголовный закон и не обращен прямо к законодателю. Принципы интегрируются в систему законодательства не столько в виде автономных нормативных образований, сколько в качестве исходных, пронизывающих содержание всей правовой системы начал, по которым законодатель обязан выверять и вновь принимаемые нормы в ходе криминализации и декриминализации, пенализации и депенализации.³

closetest4Воспитательное воздействие уголовно-правовых принципов на граждан заключается в том, что они влияют на формирование правосознания, а через него — и на поведение. Известно, что законопослушные граждане обычно лучше знают не конкретные нормы и институты уголовного права, а его общие положения и принципы. Как заметил французский мыслитель Гельвеций, знание некоторых принципов легко возмещает незнание некоторых фактов.⁴ Социологические «замеры» правовой осведомленности населения также свидетельствуют об относительно слабом знании конкретных уголовно-правовых предписаний и довольно прочном — правовых принципов, которые вошли в сознание в качестве социальных ценностей в силу «лозунговой», «эмоционально насыщенной» формы их выражения, подкрепленной к тому же глубокими традициями. Именно поэтому решающая роль в ценностно-ориентационном и информационном воздействии права принадлежит прежде всего его принципам.⁵ Следовательно, и в обучении праву нужно двигаться не от юридических институтов и норм, регулирующих множество конкретных отношений, к принципам, а, напротив, от овладения исходными положениями — к частным явлениям правовой действительности, т. е. «от правовой аксиоматики к правовой догматике и правовой прагматике».⁶ К законодателю же предъявляется требование максимальной ясности при переводе принципов с языка научных рассуждений на точный язык правовых формул.

Еще одним адресатом принципов являются должностные лица правоохранительных органов. Смысл этого «послания» — обеспечить правильное применение уголовного закона, соблюдение прав и интересов граждан, стабильность уголовной политики государства.

Таким образом, функционирование уголовно-правовых принципов многоаспектно. Они воздействуют на отбор криминализируемых деяний, установление в законе санкций за их совершение, определение объема ответственности конкретного лица в случае нарушения им закона. В этой связи уголовно-правовые принципы следует рассматривать в качестве таких основополагающих идей, которые, отражая закономерности борьбы с преступностью, пронизывают правосознание и право, правотворчество и правоприменение.

closetest5Будучи продуктом общественного сознания, правовые принципы имеют объективное содержание, обусловленное конкретно-историческими условиями развития того или иного социума. При этом принципы существуют независимо от того, объективированы ли они в специальных статьях уголовного закона (как это сделано в действующем УК) или не закреплены законодательно (как это имело место ранее). Регулятивное воздействие могут оказывать и те правовые идеи, которые не выражены в законе непосредственно, но «растворены» в его конкретных предписаниях, нарушение которых с неизбежностью влечет и отступление от соответствующих принципов. Ведь то обстоятельство, что человек, пьющий соленую воду, не видит в ней соли, не означает, что ее там нет. При желании в этом можно убедиться и визуально, выпарив воду. Принципы — та же «соль» уголовного права. Предстают ли они «в растворе» или «в сухом остатке» — не столь уж важно. Поэтому отсутствие в УК РСФСР 1960 г. специальных предписаний, посвященных его принципам, вовсе не означает, что данный УК можно считать «беспринципным».

Впрочем, говорить о незакрепленности уголовно-правовых принципов (если иметь в виду, что они представляют собой те же общеправовые принципы, только имеющие свое специфическое проявление в уголовном праве) давно уже не приходится, ибо многие принципы права, в том числе и в их уголовно-правовом своеобразии, давно уже зафиксированы как в национальных конституциях, так в международно-правовых документах, подписав которые государство обязалось соблюдать сформулированные в них принципы.

И все же прямое закрепление принципов в специально посвященных им статьях уголовного закона следует приветствовать. Для достижения этой цели необходимо было, во-первых, установить содержание каждого из них (задача политико-правовая), во-вторых, выразить это содержание в кратких и в то же время достаточно емких, адекватных их сущности формулировках, обращенных к известным адресатам и пригодных к правильному усвоению последними (задача юридико-техническая).

Решение этих задач связано с известным упрощением содержания принципов и неизбежным обеднением лежащих в их основе идей. Это объясняется регулятивным предназначением уголовного закона и вытекающим отсюда «правом» на существование в нем лишь тех положений, которые являются сугубо нормативно-прикладными, в то время как положения, содержащие принципиальные уголовно-правовые идеи, носят по преимуществу теоретический, философский характер и, далеко выходя за рамки уголовно-правовых отношений, не могут быть целиком вмещены в сухие формулировки уголовного закона.⁷

//function to get selected text function getSelText() { var txt = ''; if (window.getSelection) { txt = window.getSelection(); } else if (document.getSelection) { txt = document.getSelection(); } else if (document.selection) { txt = document.selection.createRange().text; } else return; $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtSelectedText").val(txt); } function getCtrlPrefix() { return document.getElementById("ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_hdnCtrlPrefix").value; } //function for showing popup $(document).ready(function() { $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").css("display", "block"); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog ({ autoOpen: false, modal: true, width: 400, height: 500, dialogClass: "popupDialog", resizable: false, overlay: { opacity: 0.5, background: "black" } }); // $('.lbPopupLink').click(function() { // var titleFirst = getCtrlPrefix() + "hdnTitleOfTheme"; // var labelTitle = document.getElementById(titleFirst.replace("_sendForm1", "")); // var s = document.title + ' - ' + labelTitle.value; // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtTheme").val(s); // getSelText(); // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog("open"); // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtComment").focus(); // return false; // }); //function for click on image $('#lbLink').click(function() { var titleOfThemeFirst = getCtrlPrefix() + "hdnTitleOfTheme"; var labelTitle = document.getElementById(titleOfThemeFirst.replace("_sendForm1", "")); var titleOfLessonF = getCtrlPrefix() + "hdnTitleOfLesson"; var labelTitleOfLesson = document.getElementById(titleOfLessonF.replace("_sendForm1", "")); var p = labelTitle.value + ' - ' + labelTitleOfLesson.value; var s = 'Ошибка в контенте курса: ' + document.title; $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtTheme").val(s); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_hdnPath").val(p); getSelText(); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog("open"); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtComment").focus(); return false; }); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_butCancel").click(function() { $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog("close"); return false; }); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_butOk").click(function() { return $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialogCloseAndSubmit($(this).attr("id")); }); //function for keypress event // $(document).keypress(function(e) { // switch (e.which) { // // user presses the "s" key // case 115: // var titleFirst = getCtrlPrefix() + "hdnTitleOfTheme"; // var labelTitle = document.getElementById(titleFirst.replace("_sendForm1","")); // var s = document.title + ' - ' + labelTitle.value; // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtTheme").val(s); // getSelText(); // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog("open"); // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtComment").focus(); // return false; // break; // } // }); }); § 2. Система принципов уголовного права

quest2Переходя к рассмотрению системыпринципов, отметим, что действующий УК включает лишь пять из них — законности, равенства граждан перед законом, вины, справедливости и гуманизма (ст. 3–7 УК).

Однако наукой выработаны и другие исходные положения, на которых должно базироваться уголовное право: личная ответственность виновных, неотвратимость ответственности, ее дифференциация и индивидуализация, экономия мер уголовно-правового воздействия. Хотя законодатель не счел необходимым сформулировать их в отдельных статьях соответствующей главы УК, они сохраняют значение и для него, и для правоприменителя.

Будучи положенными в основание всей системы уголовно-правовых норм, принципы сами образуют внутренне взаимосвязанную совокупность, достигающую уровня целостной системы. Например, принцип равенства перед законом естественным образом вытекает из принципа законности, который не допускает отклонения от закона ни по каким основаниям, подтверждая в этом смысле основополагающее право граждан на равенство перед государственной властью. В свою очередь, на принципе равенства основан принцип неотвратимости ответственности.

Системная взаимосвязь принципов означает, что «исключение одного из них ведет к нарушению функционирования всей правовой системы»,⁸ поскольку каждый значим и незаменим именно в своей функциональной роли. «Принцип законности, — пишет, например, Н. М. Кропачев, — не предопределяет содержания уголовно-правового регулирования, а лишь требует облекать те или иные правила в юридическую форму. Поэтому законность — это формальный принцип (принцип организации деятельности). Напротив, справедливость — это содержательный принцип (принцип деятельности), поскольку он определяет само содержание правовой нормы».⁹ Данное значение последнего ярко охарактеризовал А. М. Яковлев, подчеркнув, что без принуждения уголовное правосудие было бы бессильным, без воспитания — бесчеловечным, а без справедливости вообще перестало бы существовать.¹⁰ Заметим, однако, что и без законности справедливость рискует вылиться в произвол, а без равенства — в дискриминацию.

Констатируя взаимосвязь между различными принципами, отметим и их противоречивость. Совершенно естественно, что в законотворческой и правоприменительной деятельности принципы переплетаются и даже конкурируют друг с другом, так что решение практической задачи зачастую представляет собой определенный компромисс между различными принципами. Скажем, иногда неприменение уголовной ответственности более справедливо, чем применение. Освобождение от ответственности в таких случаях помогает найти выход из, казалось бы, тупиковой ситуации: реагировать надо, а возлагать уголовную ответственность и несправедливо, и негуманно.

Отсюда вытекает, что каждый принцип имеет самостоятельное значение, в связи с чем уголовное право не может следовать лишь одному из них, сколь бы важен он ни был, так как оно выполняет не одну, а ряд различных функций, одинаково значимых для осуществления уголовной политики.¹¹ Например, непреложное следование принципу равенства при назначении наказания сделало бы излишними относительно определенные санкции и привело бы к формализму. Поэтому дискуссия о том, что является «большим идеалом» в уголовном праве, — допустим, равенство или индивидуальный подход, — не имеет смысла. Одно без другого невозможно, что, однако, не снимает с нас обязанности раскрыть содержание каждого принципа уголовного права в отдельности.

//function to get selected text function getSelText() { var txt = ''; if (window.getSelection) { txt = window.getSelection(); } else if (document.getSelection) { txt = document.getSelection(); } else if (document.selection) { txt = document.selection.createRange().text; } else return; $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtSelectedText").val(txt); } function getCtrlPrefix() { return document.getElementById("ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_hdnCtrlPrefix").value; } //function for showing popup $(document).ready(function() { $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").css("display", "block"); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog ({ autoOpen: false, modal: true, width: 400, height: 500, dialogClass: "popupDialog", resizable: false, overlay: { opacity: 0.5, background: "black" } }); // $('.lbPopupLink').click(function() { // var titleFirst = getCtrlPrefix() + "hdnTitleOfTheme"; // var labelTitle = document.getElementById(titleFirst.replace("_sendForm1", "")); // var s = document.title + ' - ' + labelTitle.value; // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtTheme").val(s); // getSelText(); // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog("open"); // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtComment").focus(); // return false; // }); //function for click on image $('#lbLink').click(function() { var titleOfThemeFirst = getCtrlPrefix() + "hdnTitleOfTheme"; var labelTitle = document.getElementById(titleOfThemeFirst.replace("_sendForm1", "")); var titleOfLessonF = getCtrlPrefix() + "hdnTitleOfLesson"; var labelTitleOfLesson = document.getElementById(titleOfLessonF.replace("_sendForm1", "")); var p = labelTitle.value + ' - ' + labelTitleOfLesson.value; var s = 'Ошибка в контенте курса: ' + document.title; $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtTheme").val(s); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_hdnPath").val(p); getSelText(); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog("open"); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtComment").focus(); return false; }); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_butCancel").click(function() { $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog("close"); return false; }); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_butOk").click(function() { return $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialogCloseAndSubmit($(this).attr("id")); }); //function for keypress event // $(document).keypress(function(e) { // switch (e.which) { // // user presses the "s" key // case 115: // var titleFirst = getCtrlPrefix() + "hdnTitleOfTheme"; // var labelTitle = document.getElementById(titleFirst.replace("_sendForm1","")); // var s = document.title + ' - ' + labelTitle.value; // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtTheme").val(s); // getSelText(); // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog("open"); // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtComment").focus(); // return false; // break; // } // }); }); § 3. Принцип законности

Принцип законности quest3 проявляется в том, что преступность и наказуемость деяния, а также иные уголовно-правовые последствия его совершения, права и обязанности сторон уголовно-правового отношения определяются только уголовным законом, понимаемым и применяемым в точном соответствии с его текстом (ст. 3 УК).

Данный принцип положен в основу той концепции права, которая была предложена просветителями и нашла развитие в трудах представителей классической школы уголовного права.

В период просвещенного абсолютизма принцип законности стал восприниматься в качестве первой предпосылки разумного уголовно-правового режима, служа гражданину оплотом от притязаний всемогущей государственной власти. Требование письменно зафиксированного права исключает применение «неписаных законов», образуя юридическую преграду для злоупотребления властью. Распространенный в Средние века судебный прецедент постепенно утрачивает свое значение и в Новое время продолжает играть важную роль лишь в странах, в которых получило развитие общее право. В большинстве же европейских государств его место занимает закон, как более совершенная форма институционализации права.

Дальнейшее развитие принципазаконности связано со стремлением растущей буржуазии ограничить королевскую власть посредством разделения государственных функций между законодательной, исполнительной и судебной властью. В этих условиях основным способом возведения государственной воли в общеобязательные предписания становится нормативный правовой акт, представляющий собой императивный (властно-предписывающий) письменный документ, который одновременно служит и формой объективации этой воли, и способом придания ей общеобязательного характера, и средством официального ее доведения до адресатов. При такой «расстановке сил» судебному законотворчеству не нашлось места в новой системе источников права. На судей стали смотреть как на служителей короля, имеющих полномочия лишь толковать, но не изменять или создавать закон.

В области уголовной юстиции требование разделения властей предопределяет зависимость судьи от уголовного закона, с одной стороны, и независимость от исполнительной власти, с другой. Это требование находит выражение в принципе независимости судей и подчинения их только закону. Конституция РФ прямо предусматривает его в следующей формулировке: «Судьи независимы и подчиняются только Конституции Российской Федерации и федеральному закону» (ч. 1 ст. 120).

Законность обязывает, таким образом, к соблюдению именно уголовного закона, а не подзаконных актов. Последние, как уже отмечалось, также включаются иногда в «широкое» понятие законодательства.¹² Однако подобное уравнивание подзаконных актов с законами не только принижает роль последних, но и таит опасность чрезвычайной юстиции.

opentest5В действующем УК принцип законности закреплен в ст. 3, согласно которой преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия «определяются только настоящим Кодексом». Это требование адресовано как законодателю, призванному помнить, что новые предписания, устанавливающие уголовную ответственность, подлежат обязательному включению в Уголовный кодекс (ч. 1 ст. 1 УК), так и суду, обязанному выносить приговор не иначе как на основании этого Кодекса.

Но прежде чем говорить об УК, напомним, что его основой служит Конституция России (ч. 2 ст. 1 УК), обладающая высшей юридической силой. Поэтому одним из первых требований законности в уголовном праве является соответствие уголовного закона Основному закону. Вывод суда о противоречии уголовного закона Конституции лишает его права применить данный закон в конкретном деле, но вместе с тем обязывает обратиться в Конституционный Суд РФ с запросом о проверке его конституционности.¹³

При неопределенности в вопросе о том, соответствует ли Конституции примененный или подлежащий применению по конкретному уголовному делу закон, Конституционный Суд проверяет его конституционность не только по запросам судов, но и по жалобам граждан на нарушение их конституционных прав и свобод (ч. 4 ст. 125 Конституции).

Кроме того, Верховный Суд РФ может обратиться с запросом о проверке конституционности уголовного закона, не только примененного или подлежащего применению в конкретном деле, но и вне связи с рассмотрением такого дела, т. е. в порядке абстрактного нормоконтроля (ч. 2 ст. 125 Конституции).

Если решением Конституционного Суда уголовный закон признан не соответствующим Конституции полностью или в части, данный закон или его отдельные положения, признанные неконституционными, утрачивают юридическую силу (ч. 6 ст. 125 Конституции), а Государственная Дума рассматривает вопрос о принятии нового закона, который должен содержать положения об отмене неконституционного закона либо о внесении в него необходимых изменений и дополнений.¹⁴

Одним из основных юридических свойств Конституции является ее верховенство на всей территории Российской Федерации (ч. 2 ст. 4), что имеет следствием всеобщность и единство законности на всей территории страны.

А теперь собственно об уголовном законе. Заключенный в выразительную латинскую формулу nullum crimen, nulla poena sine lege (без закона нет ни преступления, ни наказания), принцип законности предстает в бинарном виде, включая в себя два относительно самостоятельных положения: nullum crimen sine lege и nulla poena sine lege.

Принцип nullum crimen sine lege означает, что уголовная ответственность может быть возложена лишь за совершение запрещенного уголовным законом общественно опасного деяния.

Данное требование предполагает прежде всего ясное и точное указание в уголовном законе на признаки каждого преступного деяния, призванное исключить судейский произвол. Это не представляется в полной мере возможным там, где закон ссылается на нормы, не принадлежащие уголовному праву (бланкетные диспозиции), или отдает оценку тех или иных признаков на усмотрение суда (оценочные признаки). Но все же неопределенность такого рода «открытых составов» относительна.

Абсолютно же неопределенным было бы, например, такое предписание: «Совершение деяния, представляющего значительную угрозу для общественной безопасности, наказывается лишением свободы на срок до пяти лет». Столь абстрактное выражение признака общественной опасности преступления, когда только судья должен определять, какое поведение в значительной степени угрожает безопасности общества, совершенно неприемлемо.

opentest11Принцип nulla poena sine lege требует применения к виновному в совершении преступления лицу только того наказания, которое определено уголовным законом за это преступление. Эту часть принципа законности можно было бы назвать принципом определенностинаказания,означающим, что система наказаний должна быть «закрытой», т. е. содержать точный и исчерпывающий перечень элементов, дабы к виновному могли быть применены только те наказания, которые указаны в этом перечне.

Следовательно, сколь недопустимым является абсолютно неопределенный подход к формулированию нормативных признаков преступления, столь же неприемлемой была бы норма, гласящая: «Терроризм, то есть совершение взрыва, поджога или иных действий, угрожающих общественной безопасности, наказывается соответствующим образом». Ибо такая норма не позволяет установить, какое наказание и в каком размере может быть назначено за совершение деяния.¹⁵

Итак, только уголовный закон может определять, какие деяния являются преступлениями и какие правовые последствия влечет их совершение. Это положение имеет значение и для законодателя, обязывая его максимально точно формулировать признаки отдельных преступлений, а также их правовые последствия, и для правоохранительных органов, требуя от них строгого соблюдения закона при возложении уголовной ответственности. Никто не может быть признан виновным в совершении преступления, а также подвергнут наказанию иначе как за деяние, содержащее состав преступления, предусмотренный уголовным законом и установленный приговором суда.

closetest8Принципиальное требование о закреплении в законе преступления и наказания исключает не только применение «неписаных законов» (обычного права), но и аналогию права или закона, а также обратимость усугубляющих законов. Таким образом, помимо запрета неопределенных предписаний и наказаний, назначением принципа законности является также реализация запрета на обратное действие закона, его аналогию и расширительное толкование.

opentest1 Запрет обратного действия закона напрямую связан с принципом nullum crimen, nulla poena sine lege. Из положения nullum crimen sine lege следует, что деяние признается преступлением лишь в том случае, если на момент совершения оно было запрещено уголовным законом. Положение nulla poena sine lege исключает обратимость законов, устанавливающих более строгий вид наказания или повышающих его размер, не позволяя ужесточать наказание задним числом.¹⁶

Исключение усугубляющих законов позволяет в то же время рассматривать правосознание в качестве предпосылки виновности, невозможной без презумпции правознакомства в той мере, в какой наличие вины предполагает, что преступник до совершения деяния знал или должен был и мог знать, что его поведение является противоправным (запрещенным).

closetest1 Запрет аналогии, выводимый из принципа законности, исключает возможность привлечения к уголовной ответственности за сходные, но не предусмотренные законом деяния.¹⁷

В некоторых отраслях аналогия относится к важнейшим средствам разрешения конкретных дел при наличии пробела в праве, когда определенный вопрос должен решаться юридическими средствами, но его решение не предусмотрено законом.¹⁸

opentest12Возможность применения закона по аналогии была закрепленаУК РСФСР 1922 г. (ст. 10) и УК 1926 г., ст. 16 которого гласила: «Если то или иное общественно опасное действие прямо не предусмотрено настоящим Кодексом, то основание и пределы ответственности за него определяются применительно к тем статьям Кодекса, которые предусматривают наиболее сходные по роду преступления».¹⁹

В доктрине «историческая неизбежность» аналогии оправдывалась обычно невозможностью предвидеть и заранее предусмотреть в законе все разнообразие вероятных форм преступной деятельности. Так, при обсуждении проекта УК 1922 г. Д. И. Курский, характеризуя аналогию как «безусловно необходимую», говорил: «Ни один Уголовный кодекс не в состоянии объять все многообразие уголовных деяний, которые могут совершаться и совершаются в действительности, — и если мы хотим создать кодекс, с помощью которого можно было бы наиболее успешно бороться с опасными для советского строя явлениями, то мы должны иметь статьи, дающие судье возможность руководствоваться социалистическим правосознанием, чтобы найти выход из положения».²⁰

Учитывая сложности переломного этапа, на котором находилась в тот момент Россия, действительно, можно прийти к мысли, что аналогия служила главным образом для восполнения пробелов в недостаточно проработанном УК.

Однако и далее власть не спешит отказываться от правотворчества судей. Объясняя сохранение аналогии в УК 1926 г., Н. В. Крыленко писал: «Мы исходим в данном случае из того соображения, что суд как орган охраны общественного порядка, орган охраны советского правопорядка, не может полагать, что все до одного преступления предусмотрены действующим законом. Это было бы фетишизмом, это было бы самообманом, это было бы ничем не оправданной самовлюбленностью... Суд не вправе пройти мимо того или иного действия, если он признает его опасным, хотя бы оно и не было формально предусмотрено законом... Отказаться от этого права самоохраны мы не хотим».²¹

Не как временную меру, рассчитанную «лишь на облегчение перехода от права, творимого по... социалистическому правосознанию, к праву, проводимому организованной волей законодательных органов», а как институт, имеющий историческую перспективу, возрастающую по мере того как в «будущем праве... компетенция суда будет еще шире, а... определения закона будут носить еще более общий характер», рассматривали аналогию в то время и многие другие авторы.²² М. А. Чельцов-Бебутов, например, утверждал, что «введение аналогии вполне оправдывается социалистическим правосознанием... Если видеть в обществе… трудовое единство, определяющееся общей верховной целью, то «падает» понятие об уголовном кодексе как хартии свободы отдельной личности. Общее благо — общий закон, который должен быть понятен и близок каждому. Всякое же вредоносное деяние, препятствующее прогрессу, есть преступление».²³

closetest9В таком виде аналогия официально просуществовала до принятия Основ уголовного законодательства 1958 г., включивших в понятие преступления признак противоправности (ст. 7) и исключивших тем самым возможность применения уголовного закона по аналогии. Отдельная же статья, запретившая аналогию, появилась лишь в УК 1996 г., ч. 2 ст. 3 которого гласит: «Применение уголовного закона по аналогии не допускается».

Таким образом, для всякого, кто желает оставаться на позициях законности, наличие даже очевидного пробела в уголовном законе не дает оснований квалифицировать деяние по аналогии, т. е. путем заключения о его схожести с другим деянием, предусмотренным уголовным законом, и последующего переноса установленного правила на неурегулированный законом случай. УК не признает аналогию в качестве средства восполнения пробельности закона. Только законодатель вправе восполнить пробел в определении преступности и наказуемости посредством создания соответствующего состава преступления. Если же правоприменитель «подправляет» закон, то сколь бы убедительной ни выглядела ссылка на благие намерения такой акции, она не может трактоваться иначе, чем беззаконие.

Дата добавления: 2015-05-10