Annotation 3 страница

Мы с Шерлоком только переглянулись и, ни слова не говоря, бросились к дверям и побежали к лестнице, я едва успела подхватить своё пальто. – Папа Люпена не может быть убийцей! – воскликнула я, когда мы понеслись сломя голову по красной ковровой дорожке коридора. – Знаю, – ответил Шерлок. – Мистер Теофраст не ангел, но уж точно не убийца. Он произнёс это как констатируют бесспорный факт, не вызывающий никаких сомнений, категоричным тоном, который не допускает ни реплик, ни возражений. Обычно этот его тон очень раздражал меня, но сейчас только успокоил. Выбежав в холл, сверкающий мрамором и позолотой, я остановилась. Я же не могла уйти, не предупредив ни папу, ни мистера Нельсона. Кстати, а где папа? Уже уехал в Париж? Я не знала этого и потому оказалась в полной растерянности. Шерлок, похоже, догадался о причине моей нерешительности и указал в сторону коридора, который вёл к служебному выходу из гостиницы. – Выйдем оттуда, – предложил он, взяв меня за руку. – Там никто не заметит нас. Я закусила губу. Мне не хотелось убегать тайком, и я остановилась. Но тут же перед глазами молнией мелькнуло имя Теофраста Люпена на первой полосе газеты. Даже меня потрясло сообщение о его аресте, а каково же, подумала я, сейчас Арсену, его сыну. Этой мысли хватило, чтобы исчезли все мои колебания: мы нужны сейчас нашему другу, всё остальное не имеет значения. – Идём! – сказала я Шерлоку и решительно двинулась по служебному коридору. – Вижу, ты не слишком обуржуазилась, – сказал он, когда мы выбежали в узкий переулок по другую сторону здания гостиницы.
Мы направились к главной улице, обходя лужи и кучи мусора, и, как только свернули на Брук-стрит, где двигалось множество кэбов, я услышала голос, который заставил меня вздрогнуть. – Мисс Адлер! Мистер Нельсон стоял у входа в гостиницу «Клариджиз» с таким видом, как будто уже давно разговаривал здесь с кем-то из персонала. Шерлок успел ловко отпрянуть назад, за угол, и прижался к кирпичной стене, явно недовольный, что нас остановили. Гораций поспешил ко мне такими быстрыми шагами, что даже разметались полы его длинного пальто. – Что вы здесь делаете, мисс Ирэн? Неужели уходите из гостиницы, не предупредив, тайком? – спросил он, устремив на меня пристальный взгляд. Я не смогла посмотреть ему в глаза и, замахав руками, попыталась довольно неловко оправдаться. – Нельсон, извини меня, я очень сожалею, но… – Напоминаю вам, что после отъезда вашего отца я отвечаю за вашу безопасность. И думаю нет нужды объяснять, что убегать, как вор, через переулок, недостойное поведение для молодой девушки, – мрачно продолжал дворецкий. – Я хотела предупредить тебя, поверь, я не виновата! Дело в том, что… – в смущении пролепетала я. – Удар ниже пояса! – шепнул мне Шерлок из-за угла. – Если вы не виноваты, – повторил дворецкий, – то кто же придумал эту эскападу? Говоря так, он бросил взгляд за мою спину, явно оглядывая переулок. Я постаралась загородить Шерлока, но понимала, что могу лишь на несколько мгновений оттянуть неизбежное. И потому решила сказать правду. – Это из-за Люпена, – призналась я. – У него неприятности, и мы должны помочь ему! Мистер Нельсон постарался сделать вид, будто не знает, кто такой Люпен, но взгляд его говорил совсем другое. Я заметила на его лице волнение, значит, мои слова тронули его. И подумала, а может, с этим как-то связано прошлое Горация, о котором я ещё ничего не знала. Ответ на этот вопрос нашёлся очень скоро. – А вы ничего не хотите к этому добавить? – спросил мистер Нельсон, шагнув за угол и оказавшись лицом к лицу с Шерлоком. Мой друг посмотрел на меня и развёл руками. – Могу сказать, что мне жаль, если именно это хотите услышать, – ответил он. – Или же что речь действительно идёт об эскападе, как вы сами сказали, возможно и не приличествующей молодой девушке, и всё же… – И всё же? – переспросил Гораций. – Мне действительно хочется заверить вас, что я ни за что на свете не позволил бы себе подвергнуть мисс Ирэн какому-нибудь риску. – По-вашему, ходить одним по Лондону нисколько не рискованно? – Вам трудно в это поверить, и я понимаю вас, мистер Нельсон, но Лондон – культурный город. И поэтому я не считаю, что ходить по его улицам опаснее, чем где-либо в другом месте на земле. – Не советую скрытничать со мной, мистер Холмс, – ответил мистер Нельсон, показав тем самым, что помнит имя моего друга. И тут я подумала – и не впервые, что Гораций знает меня намного лучше, чем мои родители. – Я не скрытничаю, – тотчас ответил Холмс. – Мы с Ирэн бежали из гостиницы, потому что получили плохое известие. Похоже, отец нашего друга Арсена Люпена попал в беду. В большую беду. – Понимаю, – проговорил мистер Нельсон и, задумавшись, замолчал. – Клянусь тебе, Гораций, это действительно так! – поспешила я заверить его. – Нам нужно как можно скорее найти Арсена. И только поэтому мы решили уйти потихоньку. – Даю вам честное слово, – добавил Шерлок, – что лично буду заботиться о безопасности мисс Ирэн и что с ней ничего не случится. – Даёте честное слово, мистер Холмс? Это же весьма обязывающее заявление… Мистер Нельсон, похоже, не принял всерьёз слова Шерлока, и я, натянутая, словно скрипичная струна, приготовилась к худшему. – У меня нет другого способа убедить вас, мистер Нельсон. Но мы говорим вам чистую правду, – ответил он, разговаривая с мистером Нельсоном совершенно как взрослый. Шерлок был высокого роста, почти такого же, как мой дворецкий, но ужасно тощий и костлявый, и я подумала, что Нельсону ничего не стоит одним щелчком отбросить его прочь. Однако он, немного подумав, просто протянул Шерлоку руку для пожатия. – Согласен, мистер Холмс. Возможно, я сумасшедший, но полагаюсь на ваше честное слово. Глаза Шерлока вспыхнули радостью, и он ответил дворецкому крепким рукопожатием. – Вы не сумасшедший, мистер Нельсон, вы человек, который отлично понимает, что такое дружба, – произнёс он. Если я только догадывалась, что движет Горацием, то Шерлок сразу понял это: дружба. И, посмотрев на дворецкого, я поняла, как сильно он удивлён, что этот странный мальчик сумел заглянуть ему в душу. Сам того не подозревая, добрый Гораций оказался одним их первых, кто на практике познакомился с необычными аналитическими способностями Шерлока Холмса. Нельсон покачал головой, как бы отгоняя это странное ощущение, шагнул Шерлоку навстречу и, улыбнувшись, крепко похлопал по плечу. Мне показалось, что при этом он успел что-то шепнуть ему на ухо. – Что он сказал тебе? – поинтересовалась я потом у моего друга, когда, расставшись с Горацием, мы направились в гостиницу «Старый колокол», где остановились Люпены. – Ничего, – солгал Шерлок.
В гостиницу, которая находилась в районе Холборн-Хилл, мы пришли через полчаса. Войдя, обратились к портье, и тот ответил, что господ Люпенов в номере нет. Упакованный в роскошную униформу – ярко-красный двубортный пиджак, – он посмотрел на нас, не скрывая скуки, и, похоже, очень не понравился Шерлоку. Мы осмотрелись, не зная, как быть. В пику этому неприятному портье я громко заметила, что холл гостиницы «Старый колокол» не такой красивый и нарядный, как в моей гостинице. Мы расположились в креслах, рядом с человеком, сидевшим на диване и тоже, видимо, кого-то ожидавшим. Я хотела было обсудить с Шерлоком кое-что, но он жестом дал мне понять, что лучше помолчать. – Этот человек очень похож на репортёра, – шепнул он мне на ухо. – Лучше не раскрывать ему наши планы. Примерно через полчаса неприятный портье удалился, даже не попрощавшись, и его сменил молодой человек. Толстяк, ожидавший кого-то, стал нервно прохаживаться по холлу, а потом спросил нового портье, по-прежнему ли господа Люпены снимают номер в гостинице, и получил весьма неопределённый ответ. Похоже, тот не мог найти их имена в журнале регистрации и вообще не знал имён клиентов. Тучный человек с рябым от оспы лицом и огромным, как у многих пьяниц, животом ещё немного походил туда-сюда и наконец представился. Оказалось, это заведующий отделом происшествий известной лондонской газеты «Глоб», и, судя по всему, он пребывает здесь по той же причине, что и мы, – по делу Люпенов. – Если не ошибаюсь, вы тоже интересовались ими… – обратился он к нам, теребя усы. – Вы знаете их? – Понятия не имею, о ком вы говорите! – ответил Шерлок, прежде чем я успела открыть рот. Он бросил на меня быстрый взгляд и достал из кармана своего пиджака мой красный путеводитель по Лондону. – Мы с сестрой ждём родителей, чтобы отправиться на прогулку по городу. А про Люпена спросили из-за нашего глупого спора. Мы прочитали про него в газете, и моя сестра не верит, что он остановился в одной гостинице с нами. Теперь она должна мне шиллинг! – заключил он с хитрой улыбкой. Я кивнула с глупым смешком, чтобы поддержать игру. Человек внимательно посмотрел на нас, как бы желая понять, можно ли нам доверять, но мы так и не узнали, к какому выводу пришёл этот толстопузый хроникёр, потому что Шерлок вдруг поднялся с кресла и протянул мне руку, притворившись, будто торопится. – Ну вот, мама с папой опять опаздывают. Пойдём, подождём их в номере! Там всё-таки удобнее, – сказал он. Уже войдя в роль в этом маленьком спектакле, я согласилась, и мы подошли к молодому портье, который вопросительно посмотрел на нас. – Я уже взял ключ от нашего номера, – сообщил ему Шерлок, указывая на свой карман. – Семьдесят семь. – Юноша повернулся к доске, где висели ключи от номеров и, убедившись, что номера семьдесят семь на месте нет, вежливо поклонился и больше нами не интересовался.
Мы с Шерлоком молча двинулись по коридору, украшенному тонкими колоннами, и как только оказались на лестничной площадке, одни, я не выдержала: – Скажи на милость, куда… – Тсс… – произнёс Холмс, протянув руку в мою сторону. Но, очевидно, из-за полутьмы он плохо рассчитал движение и коснулся моих губ. Мы оба замерли, словно заколдованные этим случайным и неожиданным прикосновением. Наши взгляды встретились в полутьме. Но всё это длилось лишь мгновение. – Идём, идём! – сказал Шерлок, словно желая пробудить нас от какого-то странного сновидения. Мы прошли ещё немного и остановились около небольшой двери, выходившей на задний двор гостиницы, откуда тянуло свежим предвечерним воздухом. И услышали, как кто-то поднимается по лестнице. – Думаю, это Арсен, – сказал Шерлок. – Ещё в холле я почувствовал, как потянуло холодным сквозняком, и решил, что это он прошёл через служебный вход, чтобы не встречаться с репортёром там, в вестибюле. Это же настоящие стервятники, – пояснил он. – В таком случае тебе остаётся только сказать мне, в каком номере мы найдём его, дорогой мой прорицатель! – съязвила я. – В семьдесят седьмом, я думаю, – совершенно спокойно ответил Шерлок Холмс. – Гостиница, мне кажется, очень старая и запущенная, здесь мало клиентов и плохой персонал. Семьдесят седьмой номер находится на самом верху, то есть под крышей, что весьма подходит для упражнений такого акробата, как Теофраст. Думаю также, что, узнав об аресте отца, Арсен поспешно выбежал отсюда, забыв вернуть портье ключ от номера. Я кивнула, меня вполне устроило такое объяснение, но в то же время я видела, как взволнован мой необыкновенный друг и как смущён из-за того, что только что произошло.
– Это мы, – сказала я, остановившись перед запертой дверью номера семьдесят семь. – Арсен? Ты здесь? Послышались шаги, дверь открылась, и перед нами оказался Арсен. – Ирэн! – воскликнул он. Я не узнала его. Красивый, загорелый юноша, каким помнила его летом в Сен-Мало, теперь выглядел бледным, измученным и походил на хрупкую гипсовую статуэтку. Печальная улыбка, с которой он встретил меня, огорчила ещё больше, потому что подтверждала – всё, что мы прочитали в газете, правда. Но в какой мере? Этот мой необыкновенный друг обнял и Шерлока, но не так порывисто, как меня, и провёл нас в комнату, вернее, в мансарду, как и угадал Шерлок, под самой крышей, вроде тех парижских, где обычно живут художники. Комната была в некотором беспорядке, очень светлая, с двумя полукруглыми окнами, выходившими с одной стороны на панораму городских крыш, а с другой – на соседние переулки. Слышалась возня голубей, садившихся на водосточные желоба и хлопавших крыльями. Мы не стали тратить время на светские любезности, хотя Арсен и предложил нам чаю, от которого мы с Шерлоком отказались. Мы пришли узнать, что случилось с мистером Теофрасом. – Тут, должно быть, какое-то недоразумение, – сказал Арсен. – Жуткое недоразумение. И ничего больше! Не верьте ни единому слову из того, что пишут газеты. – Мы и не сомневаемся, что всё это неправда, – ответила я. – Где твой отец? – спросил Холмс. Арсен поднял на него свои красивые тёмные глаза. – Его арестовали, когда он слезал с водосточной трубы. Это случилось недалеко от гостиницы, где убили того человека… Альфреда Санти. – Тебе удалось поговорить с отцом? – спросила я. Арсен покачал головой: – Не позволили. Но… мы с мистером Ароновским, хозяином цирка, нашли ему адвоката… это… – Он порылся в карманах и протянул нам визитную карточку. В ней значилось: Арчибальд Дж. Найсбит Адвокат. – И что сказал тебе этот Найсбит? – спросил Шерлок. – Пока ничего, – вздохнул Арсен и прилёг на кровать. – У меня встреча с ним почти через час, и надеюсь что-то узнать, но… когда выбежал сегодня утром, так нервничал, что не взял с собой никаких денег… Он помолчал, глядя в потолок, заложив руки за голову. – Ну и дела! – не удержалась я, глядя на Шерлока. Он не выглядел обеспокоенным, пожалуй, только очень сосредоточенным. Казалось, перебирает что-то в уме, соображая, на чём же остановиться. – Арсен, я должен задать тебе один вопрос, – вдруг решительно заявил он. Люпен не дал ему закончить: – Это сделал не мой отец. – У меня нет причин сомневаться, но… факт тот, что твоего отца арестовали в тот момент, когда он спускался по водосточной трубе недалеко от гостиницы «Альбион». Люпен закрыл глаза и не шелохнулся. – Отсюда вопрос: что делал твой отец на водосточной трубе? Последовало долгое молчание, нарушаемое только тиканьем часов, которое с каждой секундой становилось вся громче и тревожнее. Наконец Люпен заговорил. Но так тихо, что мы с Шерлоком ничего не расслышали. Он опять замолчал, а потом вдруг произнёс: – Ну, хорошо! – сел в кровати и посмотрел нам прямо в глаза, сначала обратившись к Шерлоку, потом ко мне. – Лучше сразу скажу вам всё. Вы ведь мои друзья, не так ли? Но должны поклясться… Должны поклясться мне, что ни за что на свете никому не скажете. Мы дали ему честное слово. Я почувствовала, как меня обуревают самые разные чувства: жалость, гнев, изумление, и едва не расплакалась. – Думаю, что мой отец – вор, – неожиданно произнёс Люпен. Но поскольку ни я, ни Шерлок не возразили и никак не отреагировали на эти слова, он добавил: – Я уже давно догадываюсь об этом. Только так можно объяснить нашу жизнь… – Он обвёл жестом комнату. – Может быть, для вас это ничего не значит, не стоит и половины ваших домов, но для меня, выросшего в цирке, на улице, это настоящая роскошь. Арсен поднялся и прошёлся по комнате. – Поначалу я думал, что нас содержит моя мать. Она, знаете ли, богата. – Нервный жест выдал его волнение и желание отогнать неприятную мысль. – И живёт очень даже неплохо. – Он усмехнулся. – Её семья категорически отказалась принять моего отца. Так и не простила ей, что она полюбила циркового артиста! Бродяга, ни на что не способный… вор! Арсен отвернулся от нас. И я заметила, что, говоря всё это, он вновь становился таким же возбуждённым и полным энергии, каким я знала его летом. И, откровенно говоря сейчас с нами, своими друзьями, он словно сбрасывал тяжёлую ношу. – Поэтому я и вырос с папой и его цирком. И если бы мне пришлось описать мою мать… Думаю, моё воспоминание о ней теперь уже весьма отличается от действительности. Мой отец, напротив, много больше, чем просто отец. Вы не представляете, что значит расти и ездить с ним и другими цирковыми артистами в поисках спектаклей. Между нами возникает связь посильнее кровных уз. Мой отец научил меня всему, и у меня никогда ни в чём не было недостатка. Мы ездили за цирком за свой счёт, нередко в первом классе и останавливались в хороших гостиницах или в самых лучших курортных городах… Как этим летом! – Арсен пожал плечами. – Я никогда не интересовался, откуда берутся деньги, хотя и прекрасно знал это. Не у каждого отец входит в комнату, спустившись с крыши, в окно, а не в дверь, хотя и говорит, что делает это ради тренировки. Я содрогнулась, вспомнив, как мы ещё совсем недавно бежали по крышам в Сен-Мало, и поняла, как тренировал Теофраст своего сына. – Мой отец – вор. Да, я признаю это, и вы можете теперь спокойно уйти отсюда и никогда больше не возвращаться. И я не смогу осудить вас за то, что не хотите иметь ничего общего с сыном вора, но… даже если верно, что мой отец вор, то так же верно, что он не убийца. Это совершенно исключено, совершенно! Мне не хотелось, чтобы Арсен видел мои слёзы, и, пока он говорил, я отошла к окну, выходившему в переулок. Прижавшись лбом к стеклу, я увидела, что портье дружески беседует с репортёром, и тот что-то записывает в блокнот. Я шмыгнула носом. Вот откуда берутся новости: из того, что наболтает прислуга бессовестному репортёру. Кто знает, сколько клеветы и гадостей насочиняли они об арестованном клиенте из семьдесят седьмого номера, выдавая свои выдумки за искренние или даже взволнованные признания. В комнате опять сгущалось плотное, как туман, молчание. – Нужно пойти в гостиницу «Альбион», – не выдержала я, обернулась к друзьям и, утирая слёзы, попыталась улыбнуться. – Там обслуживающий персонал тоже злословит по поводу убийства Санти. Шерлок и Люпен посмотрели на меня. – Пока побываешь у адвоката, Арсен, – продолжала я, – мы с Шерлоком постараемся узнать, что может оправдать твоего отца. Не представляю, что. Хоть что-то. Ну как? Они промолчали, потому что мы и так понимали один другого с полуслова, достаточно было посмотреть в глаза друг другу, чтобы понять, что нас волнует. Глава 9. Искусство клеветы

– Позвольте, мисс, помочь вам, прошу вас!.. Дайте сюда, я отнесу! – предложил юный Шерлок Холмс с таким артистизмом и лёгкостью, словно промозглый двор гостиницы «Альбион» – это театральные подмостки, а корзина с бельём, которую он держал, бутафорская. Мой друг показался мне таким смешным и вычурным в этой своей попытке расположить к себе горничную, что я подумала: ведь если она заметит притворство, то пошлёт его к чёрту. Но девушка, похоже, попалась на его уловку. Она позволила Шерлоку отнести огромную корзину из гостиницы в прачечную, а сама тем временем принялась прихорашиваться – поправляла волосы и передник. Когда Шерлок вернулся во двор, словно вынырнув из пара, стоявшего над чанами с горячей водой, вёдрами с золой и ребристыми досками для стирки белья, она по-доброму взглянула на него и потребовала: – Ну, выкладывай! Кто такой? Из тех, что пишут в газете? – О нет, что вы! – с притворной обидой воскликнул он. – Ты слишком хорош, чтобы работать тут, – продолжала горничная, которая, видимо, оказалась не такой уж глупой, как я подумала. – И слишком нарядный для кухонного мальчишки. Но если не газетчик, так что же ты делаешь тут, в этой дыре? – Помогаю дамам, оказавшимся в затруднении. Это простейшая обязанность джентльмена! – ответил Шерлок, изображая удивление таким вопросом. – Ну, и кого ты думаешь обмануть, юный принц? – усмехнулась горничная. – Я, по-твоему, похожа на даму, оказавшуюся в затруднении? Что и говорить, хорошо, конечно, что отнёс корзину, но скажу без обиняков: тебе следовало бы нацепить пару очков на свой длинный острый нос… Шерлок рассмеялся. Прачка расхохоталась ещё громче и направилась к дымящимся чанам. Мой друг последовал за нею. – Не стану лгать вам, мисс… – заговорил он, подавая девушке ведро с золой. – Дело в том, что я живу здесь рядом, и когда прочитал в газете про убийство… Не удержался от искушения полюбопытствовать. – И правильно сделал, юный принц! Я тоже полюбопытствовала бы, не будь у меня работы по горло, – ответила прачка и опять громко рассмеялась. – Короче, – продолжал Шерлок, – не каждый день происходят убийства рядом с тобою. И к тому же знаменитого человека. – А что, он и в самом деле такой знаменитый, тот тип? – поинтересовалась горничная, засучивая рукава. – Ну, так пишут. – Фу! Что только не придумывают эти бездельники… Но… – Но? – Если бы видели его хоть раз на днях, то написали бы совсем другое, уж поверь мне, юный принц! Тут Шерлок обернулся и подмигнул мне. Горничной, похоже, захотелось поговорить. – Интересно, – живо отозвался Шерлок. – А что конкретно вы имеете в виду? – Ну, например, этот тип показался мне нищим… А вот тот, другой, что постарше, действительно богатый и знаменитый. – Вы хотите сказать Барцини? – робко вмешалась в разговор я. – Именно так, юная принцесса. Не говоря уже о Меридью… Какая женщина! Высший класс! Вот уж верно, что некоторым вещам не научишься. Я могла бы всю жизнь стараться, а всё равно даже бокал не смогла бы поднять так красиво, как она. Что уж говорить о мужчинах… Кто знает! Даже если всех нас и привлекают ужасы. – Боюсь, я не очень вас понимаю, мисс, – заметил Шерлок. – Тогда прямо тебе скажу, юный принц, но пообещай, что не пойдёшь разносить по всему свету. – Обещаю! Женщина весело прищёлкнула языком и склонила голову. – А ты ещё и лгун! В твоём возрасте! – усмехнулась она. – Нет, я не лгун, но повторяю… Мне просто любопытно! – Тогда слушай меня, любопытный юный принц… – проговорила она, опуская простыню в чан. – Эта роковая женщина Меридью, певица, амурничала с тем, который убит. Из них троих он был самый неприятный, самый странный. И потом… Теперь бедняга мёртв, царство ему небесное, но… – Но?! – У него, наверное, была не жизнь, а сплошной кошмар, мой дорогой юный принц! Он всё время был взвинчен, всегда в дурном настроении. Вот только когда появлялась она, его словно подменяли, становился милым и весёлым… Словно собачка, виляющая хвостиком! Но длилось это недолго. Стоило ей уехать на репетицию в театр, как этот Санти снова мрачнел и становился невыносимым. – Неужели он не ладил даже с Барцини? Ведь он же был его личным секретарём. – Шутишь, юный принц? Он ни с кем не ладил! Ни со старым Барцини, ни с тем другим, французом. – Дювалем, – прошептала я, вспомнив имя другого секретаря композитора, которого видела накануне вечером в театре. – Они так смотрели друг на друга, что, казалось, испепелить готовы! Походили на двух львов в одной клетке. Представляешь, даже завтракать не садились за один стол! – А тот вор, которого арестовали? – спросил вдруг Шерлок. – Что о нём говорят здесь, в гостинице? – Говорят, тоже француз, – охотно отозвалась горничная. – И видимо, полное ничтожество. Шерлок удивлённо вскинул брови, как бы приглашая горничную пояснить эти слова. – Уж совсем надо быть олухом, чтобы попасть в руки к этим дуракам полицейским, что болтаются вокруг «Альбиона», – ответила женщина. – Не слишком уважительно к Скотланд-Ярду, мисс, – усмехнулся Шерлок. – Но, безусловно, интересное наблюдение. – Какая честь! – с иронией воскликнула горничная. – Юный принц сказал – «интересное»! А теперь ты либо возьмёшь метлу и примешься убирать тут вместе со мной, либо исчезнешь раньше, чем я пожалею о том, что рассказала тебе! – со смехом заключила она, принимаясь за работу. Я видела, что Шерлоку хочется ещё кое-что разузнать у горничной про эту историю в «Альбионе», но его остановил какой-то странный шум поблизости. Мы переглянулись и поспешили к главному входу в гостиницу, откуда доносились гул и гам. И тут мы увидели целую толпу орущих и галдящих газетчиков, размахивавших карандашами и блокнотами. У гостиницы остановилась роскошная чёрная карета, и журналисты гурьбой бросились к ней, расталкивая друг друга, чтобы оказаться поближе. Сквозь лес рук я рассмотрела вышедшего из кареты вместе с Дювалем маэстро Барцини. Он был в бархатном тёмно-зелёном плаще и цилиндре, который снял перед газетчиками и передал секретарю. – Дайте пройти! Дайте пройти, негодяи! – заорал портье с порога «Альбиона», стараясь выручить маэстро Барцини от газетчиков, которые засыпали его своими вопросами. – Маэстро! Что вы сейчас чувствуете? – Мистер Барцини, виделись с убийцей Санти? – Простите ли его? – Будете ли сочинять музыку после этой трагедии или уйдёте со сцены, как Офелия Меридью? – Мистер Дюваль займёт место мистера Санти? Оглушённый криками, Барцини, пошатываясь, пробирался между газетчиками. Дюваль семенил за ним следом, подобно собачонке, прижимая к груди цилиндр, словно сокровище. – Мне нечего вам сказать, – крикнул композитор уже в дверях гостиницы. Но было очевидно, что, напротив, ему хочется сделать какое-то заявление для печати. – Если хотите, можете написать, что вчера маэстро Барцини потерял человека, который был ему дорог как сын… Как сын! – повторил он. Закрыв лицо руками, он отвернулся и исчез в холле, не обращая больше внимания на репортёров. И они вскоре нехотя разошлись, смирившись с тем, что нужно вернуться в редакцию и диктовать свою заметку для дневного выпуска. Я с ужасом обнаружила, что этим людям гораздо важнее вырвать хоть слово у знаменитого Барцини, чем узнать, что же на самом деле произошло в этом проклятом номере гостиницы «Альбион»! Я хотела подойти к Шерлоку, оказавшемуся в толпе журналистов, как вдруг кто-то окликнул меня. – Ирэн! Я обернулась и, увидев бежавшего ко мне, сильно запыхавшегося Люпена, бросилась навстречу и схватила его за руки, надеясь сразу же услышать хорошие новости. – Ну как? Что сказал адвокат? Люпен остановился, переводя дыхание. Должно быть, он полгорода пробежал без передышки. – Пойдём, присядем вон там… – предложила я, указав на небольшой чайный дом по другую сторону улицы. – Они подставили его! – в сильнейшем возбуждении воскликнул Люпен, всё ещё едва не задыхаясь. – Отец говорит, что его просто подставили! Тут к нам подошёл Шерлок и вопросительно посмотрел на своего друга. – Дайте попить чего-нибудь горячего, – попросил Люпен. – И я всё расскажу вам! Глава 10. Испанская ловушка

Мне показалось, Люпен был теперь уже не в таком отчаянии, как во время нашей встречи в гостинице, хотя, конечно, по-прежнему очень обеспокоен судьбой отца. Пока он пил индийский чай, я попыталась найти какие-то слова, которые вселили бы в него хоть немного надежды. – Знаешь что, Арсен, – заговорила я. – Стоит лишь оглядеться, как сразу намечается несколько причин убийства Санти. – Несколько причин? – растерялся Шерлок. – Конечно, – в полной уверенности подтвердила я. – Любовь, например. – Любовь?! – воскликнул Шерлок, и глаза его расширились от удивления. – Какая-то колдунья превратила тебя в попугая, Шерлок, – сразила я друга, поскольку мне надоело его недоверие. – Ведь ты повторяешь все мои слова! – Нет, но… Дело в том, что… – растерялся он. – Тогда позволь продолжить, – попросила я. – Говоря о любви, я имею в виду отношения Санти и Меридью, о которых нам рассказала горничная «Альбиона». Великая Офелия – женщина, заставляющая биться многие сердца. Кто нам докажет, что какой-нибудь страстный ревнивец не пожелал избавиться от её нового возлюбленного? Шерлок хотел было возразить, но, вспомнив мой недавний резкий выпад, предпочёл промолчать и только развёл руками. – Или же – кто может исключить, что за убийством Санти не стоит молодой французский соперник Дюваль? Ведь теперь он станет секретарём великого Барцини, выходит, ему выгодно это убийство. – Ничто нельзя исключить в данный момент. Но невозможно и подтвердить, так ли это, – заметил Шерлок, опускаясь в кресло. Люпен, напротив, улыбнулся и трогательно заглянул мне в глаза. Он всегда так выражал благодарность. Потом отпил чая и продолжал: – Есть и другой подозреваемый в этой ужасной истории. Я чуть не вздрогнула, наверное, потому, что никак не ожидала появления ещё какого-то загадочного типа в этом деле. – Похоже, у этого адвоката целый мешок новостей, – заметила я, желая как-то избавиться от смущения. – И в самом деле, Найсбит мне многое рассказал, – продолжил Люпен. – По его совету отец признал часть вины. Он признался, что в тот вечер действительно… воровал. Тут Люпен опустил глаза и глубоко вздохнул, набираясь мужества, чтобы рассказать неприятную правду о своём отце. – Да, вчера ночью он работал не на себя, как обычно. На этот раз кражу ему заказал какой-то загадочный человек, говоривший с испанским акцентом. Он разыскал его накануне вечером в Брайтоне, после окончания представления в цирке Ароновского. – Брайтон… – повторил Шерлок, словно желая запомнить эту деталь. – Да, – подтвердил Люпен, – и, судя по тому, что отец рассказал Найсбиту, этот испанец очень хорошо знал, что ему нужно. У него был чёткий план, выстроенный во всех подробностях. Он точно указал отцу окно в гостинице «Альбион» и объяснил, что там живёт один очень жестокий человек, которому он хочет отомстить. – Даже убив его, – пошептал Шерлок. – Нет, – сухо ответил Люпен, – план испанца не предусматривал кровопролития. – И гневно добавил: – Иначе отец ни за что не согласился бы! – Мы знаем, Арсен, – горячо отозвался Шерлок. – А теперь расскажи, что задумал этот таинственный испанец. – Обычную кражу. Её нужно было совершить в отсутствие человека, который проживал в том номере. Причём для него это серьёзная потеря. Отец должен был украсть нефритовую статуэтку, которая служила тому человеку счастливым талисманом, и он никогда не расставался с ней. Испанец сказал, что его враг был настолько суеверным и так дорожил этой статуэткой, что, утратив её, он оказался бы в его власти. – Довольно романтическая история, – заметил Шерлок. – Не понимаю, как мистер Теофраст… – …мог поверить в такое? – продолжил его мысль Люпен. – Очень просто. Этот человек не вызвал у него сомнений относительно серьёзности намерений. Он выложил ему задаток – двести гиней, и обещал столько же после выполнения заказа. Тут Шерлок так громко присвистнул, что обернулись все посетители чайного дома. Речь и в самом деле шла о немалых деньгах, и это вполне объясняло, почему Теофраст Люпен поверил в серьёзность дела. Никто не стал бы тратить такие деньги ради забавы! – А не сказал ли он случайно, где они должны были встретиться после кражи? – спросила я. – Не думаю, что твой отец, Люпен, должен был вернуться в Брайтон, чтобы отдать статуэтку, – предположил Шерлок. – Нет, этого я не знаю, – ответил Люпен. – Но завтра спрошу адвоката. – Хорошо. Недостаёт, однако, той части рассказа, где всё пошло не так, как надо. Совсем не так, – добавил Шерлок, подперев подбородок руками. – Это верно, – согласился Люпен. – Так вот как это было. Отец вышел из нашего номера около часа ночи, уверенный, что я сплю. Выбрался, как всегда, на крышу да так и не вернулся. Он отправился в гостиницу «Альбион», спустился по водосточной трубе и проник в номер. Папа сказал адвокату, что сразу догадался о ловушке, потому что окно было приоткрыто, и как только он спрыгнул в комнату, сразу увидел на полу безжизненное тело, и кругом всё вверх дном. Конечно, он тотчас удалился тем же путём, каким только что вошёл, но внизу его уже поджидали полицейские, явно предупреждённые настоящим убийцей, он, видимо, притворился простым прохожим. – Отличный спектакль, – задумчиво произнёс Шерлок. – Да, – согласился Люпен, стукнув кулаком по ручке кресла. – Негодяй, задумавший это, отлично всё предусмотрел! И теперь если нам не удастся доказать невиновность моего отца, причём быстро… У меня сжалось сердце, и я резко обернулась к Шерлоку. Он мрачно молчал. – В чём дело? – спросила я, догадываясь, что ребята обменялись какой-то информацией, которую считали не подходящей для девичьих ушей. – Адвокат Найсбит сказал, что моему отцу грозит «шарфик Тибурна». – Арсен произнёс эти слова с трудом, еле слышно. – А что это значит? – с тревогой спросила я. – Повешение, – ответил Шерлок Холмс, потемнев лицом. Глава 11. Соперник

Дата добавления: 2015-05-08