Как девственица - Феникс, чудо птица, Себя сжигая, восстает из пепла Наследником, прекрасным, как сама 3 страница

У.

Умрун - славянская мифология. Если человек не желает спокойно в земле отдыхать, только в этом виде и обретать может он становится умруном, заложенным покойником. Умруны опасны, потому что их под землей научили сосать кровь. Не выносят травы полыни, а убить их можно как любое восставшее из мертвых существо - осиновым колом, но в особенности умруны бояться железа и серебра.

Ф.

Феникс - В монументальных изваяниях, каменных пирамидах и захороненных мумиях египтяне стремились обрести вечность; вполне закономерно, что именно в их стране должен был возникнуть миф о циклически возрождающейся, бессмертной птице, хотя последующая разработка мифа совершена греками и римлянами. Адольв Эрман пишет, что в мифологии Гелиополиса Феникс (bnu) - это покровитель юбилеев, или больших временных циклов. Геродот в знаменитом пассаже (II, 73) излагает с подчеркнутым скептицизмом первоначальную версию легенды:
"Есть там другая священная птица, имя ей Феникс. Сам я никогда ее не видел, кроме как нарисованной, ибо в Египте она появляется редко, один раз в 500 лет, как говорят жители Гелиополиса. По их словам, она прилетает, когда умирает ее отец (то есть она сама) Ежели изображения верно показывают ее размеры и величину и наружность, оперение у нее частью золотистое,частью красное. Облик ее и размеры напоминают орла."
Так же в гадательных надписях Древнего Китая, созданных за 15 столетий до начала нашей эры, упоминается чудесная птица феникс (по китайски " фэнхуан ". Китайский словарь I века "Толкование знаков"("Шовэнь") так описывал птицу феникс: " Спереди напоминает лебедя, со спины - единорога (цилиня), шея змея, хвост рыбы, окраска дракона, туловище черепахи,петушиный клюв."
Повествует о царь-птице фениксе и китайский "Каталог морей и гор": " Впятистах ли к востоку от горы Небесного Тигра находится гора Киноварной пещеры. на ее вершине много золота и нефрита. Там водиться птица, пятицветная, с разводами. Называется феникс. Узор на ее голове напоминает собою иероглиф "дэ", что значит "добродетель", а на крыльях-иероглиф "и" ("справедливость"), на спине- иероглиф "ли"("благовоспитанность"), на груди- "жэнь"("Совершенство"), на животе- "синь"("честность"). Она ест и пьет как обычная птица. Сама поет и сама танцует. Когда ее увидят, в Поднебесной наступают спокойствие и мир." (см. более подробно Китайский Феникс - Фенхуан)
Для средневековых китайцев птица феникс олицетворяла супружескую верность и жизнь в благоденствии. Поэтому она нередко изображалась на свадебных нарядах, была символом невесты и императрицы.
Идущая от древнего мудреца Конфуция поговорка "фениксы все не появляются№означает, что счастье все приходит и не приходит.
Не надо, однако, путать китайского феникса с Фениксом европейским, известным по книгам древнегреческих авторов и средневековым трактатам, - это совсем другая птица. автор энциклопеди Александрова Анастасия

В конце XVII века немецкий ученый Ф.Вольф собрал вместе все сведения, которые были к тому времени известны, о небесной птице Феникс. Итог поисков был опубликован в труде с замысловатым названием "Удивительный сад дикой природы, или О неразумности животных".
"Птицу Феникс считают самой удивительной из всех птиц небесных. Одни пишут, что живет она в Аравии, другие говорят об иных местах. Птица эта не размножается, как другие птицы, но возрождается после смерти из собственного пепла. автор энциклопеди Александрова Анастасия
Живет она 160 лет, а некоторые ученые утверждают что и дольше. Еще говорят о ней что она единственная во всех земле, поэтому видят ее очень редко. Отсюда и пошла поговорка: "Более редкостный, чем птица Феникс". Величиной Феникс с орла, шея блестящая, золотистая, в хвосте же есть розовые перья, лицо круглое, на голове хохолок.

В отличие от всех других птиц, рождается Феникс без спаривания. Происходит это так. Когда птица доживает до преклонного возраста и чувствует приближение смерти, она устраивает гнездо из трав и редких дорогих растений, таких как кофе, мирро, алоэ, которые легко воспламеняются. Потом садиться в гнездо и ждет, когда оно загорится. И вместе с гнездом сама сгорает дотла. После того как Феникс сгорит, появляется сначала червячок, а из этого червячка вырастает потом похожий на прежнего Феникс. Об этом писал Овидий.
Далее эта новая птица устраивает сгоревшей удивительные похороны: переносит пепел сгоревшего гнезда в известный город Гелиополь (в Египте) и возлагает его там на алтарь. Делает она это следующим образом: 1) сплетает из пальмовых ветвей яйцевидный сосуд; 2) пробует, сможет ли его поднять; 3) тщательно выравнивает сосуд и наполняет его пеплом сгоревшего гнезда; 4) аккуратно закрывает отверстие; 5) возлагает свою ношу на алтарь в храме Солнца в Гелиополе".

Еще одна версия описания Феникса оставлена нам в VI веке до Рождества Христова в апокрифе "Откровения Варуха" На вопрос Варуха, "что это за птицы", ангел ответил: "Это хранительница мира... Если бы не прикрывала |огненный зрак| солнца, то не был бы жив ни род человеческий, ни вся тварь на земле от жары солнечной". Таким образом Феникс спасает людей от испепеляющего взгляда светила.
Есть описание Феникса а в старинном "Физиологе":" Голова его украшена венцом, а на ногах сапоги, как у царя. Обитает же Феникс <...> около Солнечного города. Воздежит он 500 лет на кедрах ливанских без еды. Питается же от Святого Духа. <...> Бьет в урочный час колокол, и Феникс в церкви на алтаре обращается в пепел. А на утро находят |птицу| на прежнем месте в виде птенца, а еще через день- взрослою"...
Знали феникса и на Руси. В "Голубиной книге" говориться: Феникс-птица -"всем птицам мати". У нее "перья крепче стали и булату, режут ими кости и камни, а когда из-за моря гости приезжают - перья покупают и кроют или бархаты и атласы."
Так же Тертуллиан, св. Амвросий и Кирилл Иерусалимский приводит Феникса как доказательство воскресения плоти. П плиний высмеивает врачей, которые прописывают снадобья, изготовленные из гнезда и пепла Феникса.
Шекспир в заключении "ГенрихаVIII" (V,5) написал следующие прекрасные строки о Фениксе:

Х.

Химера - в греческой мифологии извергавшее огонь чудовище с головой и шеей льва, туловищем козы и хвостом дракона (по другой версии Химера имела три головы - льва, козы и дракона) По- видимому, Химера - олицетворение огнедышащего вулкана. В переносном смысле химера - фантазия, несбыточное желание или действие. В скульптуре химерами называются изображения фантастических чудовищ (Горгулий) (например химеры собора Парижской богоматери) но считается что каменные химеры могут оживать, чтобы наводить ужас на людей.

Ц.

Цилинь, Ци-линь - Килин, Гирин (япон.) Qilins - Китайский единорог, - одной из четырех сулящих благоживотных; прочие – этодракон, феникс и черепаха. Единорог – главное из 360 существ, живущих на суше. Туловище у него оленье, хвост бычий, копыта лошадиные. Его короткий рог, растущий во лбу, сплошь из мяса; шерсть на спине пяти разных цветов, а брюхо бурое или желтое.

ияmyfhology.narod.ru

Этот древнейший единорог «водился» в Китае. За 22 века до нашей эры при императорском дворце состоял на службе однорогий козел. Служил он по судебным делам: невинного сей зверь не трогал, виноватого пронзал — сперва укоризненным взглядом, а затем рогом. Впрочем, в Древнем Китае единорогов насчитывали не меньше шести видов. Самый знаменитый — Ци-линь, входивший вместе с драконом, фениксом и черепахой в четверку животных — добрых знамений. туловище — оленье, брюхо — коричневое, хвост — бычий, копыта — лошадиные, а рог (вопреки будущей традиции) мясистый и не обладающий решительно никакими чудесными свойствами. Живет ци-линь тысячу лет, олицетворяет абсолютное добро, душевное величие, плодовитость и долголетие. Зверь настолько кроток, что ступает с оглядкой, дабы не раздавить какую-нибудь козявку, и питается только палой листвой. (Японский кнрин. слепок с ци-линя, еще деликатнее: скачет с камня на камень, чтобы не давить траву. Сравните с исполином Каркаданном из арабских сказок: любимое его развлечение — насадить на рог парочку слонов и так прогуливаться, пока они не превратятся в скелеты...) Рождается ци-линь только тогда, когда (а) в стране правит добрый владыка, (б) когда рождается или (в) умирает великий мудрец.
Есть легенда о том, как единорог был послан духами пяти планет в дар женщине, носившей во чреве будущего Конфуция. Семьдесят лет спустя люди убили некоего ки-линя. На роге у него оказался обрывок ленты. повязанной матерью Конфуция. Проститься с ки-лином пришел сам мудрец — н пролил не одну слезу от тягостного предчувствия.
Рукопись IX века повествует о ки-лине так:

«Стихи, летописи и записки достойных людей говорят. что это существо сверхъестественное. Даже женщины и дети знают. что встретиться с ним — доброе предзнаменование. Но он не то, что конь или бык, волк или олень. Он ускользает от описания. И потому можно быть в локте от единорога и не узнать, что в плену он. Нам известно, та же зверь с гривой — льва, зверь с двумя рогами — бык. Но мы не ведаем, лаков есть единорог».
«Обычно считают, что единорог – это сверхъестественное существо и предвестник добра; так говорят оды, анналы, биографии добродетельных людей и другие тексты, авторитет которых бесспорен. Даже деревенские дети и женщины знают, что единорог предвещает счастье. Животное это, однако, не водиться на крестьянских дворах, встретить его не легко, и оно не полагается зоологической классификации. Оно не похоже на лошадь, ни на волка, ни на оленя. Можно лицом к лицу столкнуться с единорогом и не быть уверенным, что это именно он. Мы знаем, что животное с гривой - это лошадь, а животное с рогами – бык. Но какой из себя единорог, нам не известно».

Есть мнение что Ки-лин это стилизованное представление жирафа, потому что Ки-лин упомянается только начиная с Династии Мин. Первая заметка относится ко времени путешествиям Чжен Она. Известно, что его путешествуя в Восточную Африку (современная Кения), флот вернулся с двумя жирафами в дар Пекину. Также известно, что эти два жирафа упоминались как Ки-лин. Император объявил жирафов волшебными существами, захват которых означал величие его власти.
Будучи мирным существом, диета Ки-линя не включает плоти. Единорог очень следит чтобы не навредить никакому существу, даже букашке, поэтому он всегда смотрит куда наступает, чтобы ненароком не наступить на кого то. Но Ки-лин может быть и жестоким, если чистому человеку угрожает грешник, Ки-лин извергает огонь изо рта.

В японском языке Ки-линя называют Гирином. Японское искусство имеет тенденцию изображать Ки-линя как более похожего на оленя чем в китайском искусстве. В китайской иерархии мифологических животных Ки-лин оценивается как второе самое влиятельное существо (после китайского дракона), но в Японии, Гирин занимает первое место.

Ч.

Чёрт, Черт, «проклятый», в славянской мифологии злой дух. Образ Ч. дохристианского происхождения, но христианские представления о дьяволе оказали решающее воздействие на его позднейший облик: в фольклоре и народных картинках Ч. - антропоморфные существа, покрытые чёрной шерстью, с рогами, хвостами и копытами.
"Нарисован черт, да такой страшной: черный, с рогами, хвостом и копытами"- так описан этот представитель нечисти в одной из русских сказок. Копыта его могут быть козлиными, коровьими или лошадиными - от этого нрав и зловредность дьявольского отродья не зависят. Чертей знают все славянские народы. Называли же их везде по разному, тем более что поминать черта впрямую никогда не рекомендовалось - вмиг явится! Обычно использовали прозвища-заместители, эвфемизмы: нежить, враг, лукавый, нечистый, немытик, игрец, окаянный. автор э
Живут черти в лесах, на болотах, в заброшенных домах, даже в церквах, могут вселяться в человека.
Основное назначение черта - искушать человека, толкать его на дурные поступки, склонять к лени, жадности, злобе и прочим порокам и грехам. Искуситель нашептывает свои козни человеку в левое ухо, а ангел хранитель наставляет на путь истинный, шепча в правое ухо.
В брак черти в основном вступают с ведьмами; когда черт с ведьмой венчаются, устраивают они игрища, пляски и шабаши, во время которых на перекрестках дорог возникают пыльные вихри. Если в такой вихрь бросить нож - острие окрасится кровью, смерч исчезнет, а на земле можно будет разглядеть отчетливые следы копыт. а
Но, в общем, не так страшен черт как, его малюют. Универсальное средство борьбы с чертом - святая вода и крестное знамение.
Постоянное место обитания черта - пекло (ад), где он и его собратья всячески мучают грешные души. Однако черт может появиться в любом месте.
Известны две группы сюжетов о черте: первая, где черт представлен чрезвычайно опасным и почти равновеликим богу, и вторая, повествующая о глупом черте.
Первая группа сюжетов опирается на библейские представления и притчи. В них отражаются христианские мифы о происхождении черта, как то, что черт это падший первоангел.
Вторая группа сюжетов представляет жизнь чертей в комическом аспекте: черти дерутся, женятся, играют в азартные игры, спорят с мужиком и солдатом.

В русской средневековой живописи облик Черта отличается от человеческого остроголовостыо (или волосами, стоящими дыбом - шишом: отсюда эвфемизмы типа шиш, шишига), иногда - крыльями за спиной. У восточных славян Ч. - родовое понятие, часто включающее всю нечисть («нежить», «нечистики»): водяных, леших, домовых и т. д. Само происхождение нечисти в народных легендах связывается с ветхозаветным мифом о падших ангелах (в русских легендах Ч. - ангелы, уставшие славить бога): сброшенные с неба, они попадали кто в воду, кто в лес, кто в поле, превратившись в духов отдельных урочищ. Вместе с тем собственно Ч. отличаются от прочей нечисти и местами своего обитания (преисподняя, где они мучают грешников, болото, перекрёстки и развилки дорог), и свободой передвижения (повсюду, вплоть до церкви ночью), и способностью к оборотничеству (превращаются в чёрную кошку, собаку, свинью, змея, чаще - в человека, странника, младенца, кузнеца, мельника, могут принимать облик знакомого - соседа, мужа и т. п.). С вездесущностыо Ч. связаны запреты поминать их и многочисленные эвфемизмы: лукавый, враг, шут, окаяшка, чёрный, немытик, анчутка, куцый, корнахвостик, лысой, пралик и др. Ч. в народных верованиях постоянно вмешиваются в жизнь людей, причиняют мелкие неприятности, принуждают к неоправданным поступкам («вводят во грех»), насылают морок, заставляют плутать пьяных, провоцируют на преступление, самоубийство (самоубийца - «чёрту баран» или лошадь), пытаются заполучить душу человека; свои души продают Ч. колдуны и ведьмы (черти-хи). Ч. могут жить семьями, по другим поверьям - соблазняют женщин, отчего рождаются уродливые дети, упыри (ср. западноевропейских инкубов). Когда Ч. вселяется в человека, тот заболевает, начинает кликушествовать. Ч. могут также насылать непогоду, метель, сами превращаются в вихрь, срывающий крыши, приносящий болезни, уносящий проклятых детей; вихри - беснующиеся Ч., чёртовы сваты («чёрт с ведьмой венчается»); если бросить в вихрь нож, он окрасится кровью. Ч. особенно опасны в «нечистых» местах в определённое время суток (от полночи до первых петухов, реже - в полдень) или года (на святки и в канун Купалы). В эти периоды возможно общение с нечистой силой и иным миром: тогда Ч. призываются в заговорах, во время гаданий и т. п.

ЧЕРНЫЙ, ЧЕРНЫЙ ШУТ, ЧЕРНЯК – нечистый дух, бес; черт.
«Слышал, байник есть. Шерстяной, говорят, черный, наверное» (Новг.); «Иду я по чистому полю, навстречу мне семь бесов с полудухами, все черные, все злые, все нелюдимые» [из заговора] [Забылин, 1880].
Черный – цвет потусторонних сил, ночи, тьмы, тайны. В поверьях он чаще всего характеризует чертей, Дьявола, а также банника, поэтому черт (как и Дьявол) нередко (и иносказательно) именуется просто черным.
ЧЕРТ – нечистый дух, подручный Дьявола, Сатаны, противник Бога и ангелов.

ЧЕРТОВКА, ЧЕРТЕНИЦА, ЧЕРТИХА – нечистый дух в женском облике; жена черта; лешачиха, водяниха; ведьма, колдунья.
«Копил, копил, да черта и купил!»; «Не бойся смертей, а бойся чертей»; «Богу молись, а черта не гневи»; «Не было печали, да черти накачали»; «Чорт-чортом вымазался»; «Все черти одной шерсти»; «Бур черт, сер черт, все один бес» [Даль, 1882]; «Лукавый, или черт, кажется, по народным поверьям, в разных видах» (Волог.); «Причина метели – возня чертей» (Новг.); В первый день Рождества «засветят лучину и ходят с огарком зачерчивацца в поле со словами: «Черти с нам, водяной с нам, маленьки чертяточки все по за нам, из черты в черту и девки к черту» и слушают... Расчерчиваюцца так: «Черти все от нас, водяные от нас, маленьки чертятки все от нас, девки от черта и черт от девок»«(Волог.); «В чистом поле бежит река черна, по той реке черной ездит черт с чертовкой, а водяной с водяновкой на одном челне не сидят, и в одно весло не гребут, одной думы не думают и совет не советуют» [из заговора] (Арх.); «Ладан на вороту, а черт на шее»; «Я за порог, а черт поперек»; «Черт Ваньку не обманет: Ванька сам про него молитву знает»; «Послал Бог работу, да отнял черт охоту» [Даль, 1882].
Черт – один из самых вездесущих и популярных героев крестьянских поверий, его образ отражен в живописи (от древнерусской до современной), в литературе (от житий и апокрифов до поэзии, прозы XX в.). Черт упоминается в многочисленных пословицах, о нем рассказывают были, легенды, сказки.
Черт – обобщающее, родовое название для различных нечистых духов; в поверьях черт многолик, его образ смешивается с образами водяных, леших, банников и т.п. «Поверья о духах: черте, лешем, водяном... неразрывно связаны между собою; отличить их по внешнему виду, характеру, поступкам невозможно, понятие о них среди крестьян неясное, неопределенное», – констатирует в конце XIX в. собиратель фольклора из Вологодской губернии. «Черти – это общее название всей злой силы, которая еще называется «нечистою»«(Арх.); «Многие не знают различия между лешими и чертями вообще» (Волог.); «Водяной с рогами и хвостом, похож на черта» (Орл.); «Черти живут в разных местах, как-то: в домах, лесах, водах, овинах, банях и гумнах; называются они лесовиками, домовиками, банниками и овинниками» (Смол.).
В соответствии с таким общераспространенным представлением черт в ряде районов России может именоваться «шишком», а на севере и северо-западе – «лембоем» (это также родовые наименования нечистой силы).
Разновидности чертей в поверьях, отождествляемые более всего с водяными и разнообразными мелкими нечистыми духами – анчутики, ичетики, кузутики, кулиши, хохлики, шуликуны, шутики.
С.А. Токарев полагает, что в XIX-XX вв. понятие о черте получило очень широкое значение, покрыв «целый ряд отдельных более узкоспециальных образов» [Токарев, 1957]. Однако подобный обобщающий процесс, скорее всего, произошел значительно раньше: наименование черт в основном сменило (начиная с XVI-XVII вв.) название «бес», которым после принятия христианства стали обозначаться самые разнообразные нечистые существа и силы «дохристианского происхождения» (см. БЕС). («Бес – дух, демон в самом общем понимании» [Токарев, 1957]; его образ с распространением христианства обогатился новыми чертами антипода Бога, духа зла.)
В поверьях черти (как и бесы) – бывшие ангелы, сброшенные с неба вместе с Дьяволом, Сатаной. «Черти взбунтовались на небе, не хотели слухать Бога, да и... фить! Как пужнул их архангел Михаил с неба – кто куда» (Орл.); «Когда Бог сотворил мир, то заставил ангелов петь ему славословие, а сам ушел в рай к Адаму. Ангелы-то пели, пели, да соскучились. Вот один из них и говорит: «Бог-то ушел, давайте-ка отдохнем». Некоторые ангелы и перестали славословить. Бог пришел и приказал верным ангелам прогнать их с неба. Эти ангелы и стали нечистыми» (Пенз.).
Крестьяне многих районов России рассказывали, что ангелы-черти, упавшие с неба на воду, стали водяными, на леса – лешими, на дома – домовыми и т.п. Однако эта легенда, очевидно, возникла достаточно поздно и отнесена к сложившимся ранее понятиям о лесных, водяных и прочих нечистых духах, которые обычно имеют не небесное, но хтоническое («земное или земноводное») происхождение (см. ВОДЯНОЙ, ЛЕШИЙ).
По рассказу, записанному в Саратовской губернии, черти возникли из плевка Бога. Появление чертей связывается и с Сатаной: «Происхождение чертей народ считает от Сатаны, а Сатана уж так весь свой век живет, не переводится» (Новг.).
Черти не только отождествляются с бесами, демонами; нередко в представлениях народа они существуют в «табели о рангах» духов зла: «Черт, Дьявол, бес, Сатана – сим вымышленным особам простолюдины определяют разные степени и достоинства и уверяют, что черт смущает, бес подстрекает, Дьявол нудит, а Сатана знамения творит для колебания крепко в вере пребывающих» [Чулков, 1786].
Тем не менее, хотя отмечено, что «активные и мстительные» духи зла отличаются от «озорных и капризных» местных духов [Карнаухова, 1928], образ черта в народных поверьях находится на грани между образами библейского духа зла и двойственных нечистых духов: «В представлении заонежан человеконенавистник-дьявол сам по себе: это отвлеченное существо, о котором, вне круга религиозных верований, они знают лишь из особого рода сказаний; в жизни же они имеют дело с духами совершенно иного порядка, которые и по природе, и по наклонностям близки к человеку, но только сильнее его <... > Черти в глазах народа также отличны от Дьявола; по заонежскому поговорью: «Черт чертом, а Дьявол сам по себе»«.
Традиционный облик черта (там, где он более или менее отличен от иных представителей нечистой силы) в общем наследует бесу (см. БЕС): это черное (синее, темное), мохнатое существо, с крыльями и хвостом, с когтями, рожками и копытцами. Глаза его горят, как угли, голос зычный, сиплый, «каркающий». Он может быть кривым, хромым, лысым (с остроконечной, «шишом», головой), с гусиными пятками.
Однако, по мнению ряда исследователей, подобному образу беса-черта, напоминающего фантастическое животное, предшествовал (или сопутствовал) образ обнаженного женообразного юноши с женскими (часто поднятыми над головой и спутанными) волосами. Такой облик прослеживается в памятниках древнерусского и средневекового искусства. Ф. Буслаев полагал, что лишь «миниатюристы XVII в. стали смелее обращаться с личностью беса. Демон старинной живописи даже был не страшен по своему виду, а пугал только идеею вечной гибели. Мастера XVII в. стали намеренно ухищряться в вымышлении отвратительных очертаний бесовских фигур...» [Буслаев, 1886].
Так или иначе, но для народных поверий XIX-XX вв. характерен облик черта – фантастического существа, особо склонного к разнообразным метаморфозам. Он не только «каркает вороном, стрекочет сорокой», но может принимать какой угодно вид – «животного с черной шерстью, человека с рожками» (Волог.); черти являются людям «в разных видах, смотря по цели. Если нечистому, черту, надо испугать человека, то он является в виде страшного зверя; если «самустить» (совратить) на худое дело – в виде человека; коли подурачиться, поглумиться над людьми – то в виде кошки, собаки и т? д. Столб пыли, поднимаемый вихрем, производят, по мнению крестьян, черти, когда они возятся между собой» (Волог.).
По поверьям, черт может обращаться в мышь, змею, лягушку, рыбу, сороку, свинью, козлика, барана, овечку, лошадь, зайца, белку, волка; а также в клубок ниток, ворох сена, камень [Максимов, 1903]; как и бес, Дьявол, он оборачивается змеем, а также монахом, священником, войском в белом.
Одно из самых излюбленных обличий черта – вихрь; он может принимать неопределенный и страшный облик: «Лукавый, или черт, кажется, по народным поверьям, в разных видах... В деревне Княжая крестьянин Иван Шурыга занялся гонкой дегтя: «Гоню я деготь в Страстную субботу, не хотелось мне бросить, и я остался на ночь... Сидеть до полуночи в истопке мне показалось страшно, и я вышел к огню из истопки. Сижу у огня и вижу, что ко мне быстро катится как копна огненная. Докатилась до истопки, отворила дверь в истопку и говорит: «Сдогадался таки, ушел!» – и укатилась от истопки. Я так испугался, что давай Бог ноги! Бог с ним и с дегтем!» Соседи уверяют, что в истопке его бы непременно задавило» (Новг.).
Черт оборачивается человеком, до мелочей похожим на знакомого, родственника (попутчика, соседа, кума, свата, мужа): «Недавно в деревне Мальцеве умерла женщина Марья с огромнейшим животом. Родные передают, что когда они стали ей укорять, что она гуляет (распутничает), она им рассказала следующее: «Когда Костю (мужа) взяли в солдаты, я сильно тосковала. И вот стал но ночам ходить ко мне мужик, ликом и всем, как Костя. Живот-то и стал расти!» Народ уверяет, что это ходил к ней лукавый» (Новг.).
Черта-человека выдают зычный голос, горящие глаза, а также едва заметные рожки, копытца; как и у лешего, у него иногда подоткнута правая пола одежды; на голове у черта может быть красная шапочка (реже он носит красную рубашку, пояс).
Распространенные названия черта, характеризующие различные черты его внешнего облика, характера и помогающие избежать частого употребления его настоящего имени, – нечистый, немытик, некошной, невидимка, недобрик, лукавый, грешок, враг, рогатый, плохой и т.п.: «Слово черт произносить грех, не то он привяжется и будет причинять зло» (Волог.); «Во Владимирской губернии считали, что, «как зачнешь ругаться, он подскочит и толкает, ругайся, дескать, больше». Слово черт хотя и употребляется там, но чаще заменяется словом «шут», «шутник», «окаяшка», «черный»«[Померанцева, 1975]; «Многие слова черт не произносят, боясь черта, а называют его черный, немытик» (Новг.).
Излюбленные места обитания чертей – болота, лесные чащобы: по поверьям Олонецкого края, черти по зорям собираются на советы на опушках глухого леса. Обитают черти и в водоемах, реках, омутах – во многих районах России понятия о чертях связываются прежде всего с водяными духами: в Орловской губернии, например, полагали, что «старые черти живут в море, молодые черти живут в речках».
Черти любят появляться, собираться на перекрестках и в пустых, нежилых строениях, на чердаках: «На росстанях каждый старик и старуха крестятся, и помилуй Бог сругнуться. Потому, говорят старухи, всякая беда может случиться. На перекрестках даже брать ничего нельзя. Ямненская Акулина Толстоногая [прозвище] подняла на перекрестке баранки в новом платке, и с тех пор, говорят бабы, у ней все ноги покрылись ранами и болят теперь. На перекрестках же можно встретиться с нечистой силой, по своей надобности [желая вступить с ней в сношения]» (Волог.).
Как и многие нечистые духи, черти играют, пляшут и дерутся на перекрестках, а в Пасху катают там крашеные яйца.
Нередко основным местопребыванием чертей крестьяне считают подземелья, ад: «Черти живут в земле. У них есть дома глубоко в земле, и называемые адом. Там все черти живут, там и Сатана» (Новг.). Однако, по поверьям той же Новгородчины, хотя главное местопребывание чертей – ад, они обитают повсеместно. «В аду, согласно народным представлениям, живут «насыльные», самые «лихие» черти, существующие кроме постоянной нечистой силы, живущей на земле, в воде, лесах, оврагах, домах» (Калуж.) [Померанцева, 1975].
Рассказ, записанный в Пензенской губернии, объясняет основное местопребывание чертей тем, как был сотворен мир: «Черт за щеку спрятал глину [при творении мира]. Архангел донес на него. Черту пришлось выплюнуть – образовались горы и озера. Бог в наказание посадил черта в самый глубокий и бездонный овраг и наполнил его вонючей водой и глиной. Поэтому черти теперь и бывают в оврагах и болотах, даже слышать можно, как они там стонут, визжат и хохочут».
В Тульской губернии полагали, что черти продолжают обитать на небе, но отделены от ангелов глухой каменной стеной. По поверьям Рязанской губернии, черти живут в преисподней, местоположение которой неизвестно.
Поскольку чертями именовали разных нечистых духов (часто неопределенного облика), то черти, вообще говоря, вездесущи; они могут появляться повсюду и постоянно (хотя любимое их время – ночь). Черти живут в банях, овинах, они свободно проникают в дома и даже обитают в избах. «Народ думает, что черти живут в болотах, мельницах, банях. Они приходят в деревню ночью и уносят то, что не благословясь положено» (Новг.). «На мельницу, в баню нельзя ходить около полуночи – черти задавят» (Новг.); «Пусти черта в дом – не вышибешь лбом» [Даль, 1882].
Основной путь черта из дома и в дом – труба. В рассказе из Новгородской губернии черт поселяется в трубе: «У крестьянина деревни Костина из печной трубы на крыше стало пламя выкидывать. Сперва мужик подумал, что это от сажи, накопившейся в трубе... Сажу вычистили, а пламя нет-нет да и вылетит. Стали и соседи приступать: «Ты что же, Спиридон, печи-то не исправишь? Ведь эдак можно и деревню спалить...» А пламя все продолжает выкидывать. Решили, что это нечистый пошаливает. Обратились к знахарю... Он взялся выжить нечистого из трубы. Велел мужику купить бутылку водки, принес с собой стаканчик и корочку хлебца, посыпанную четверговою солью. Влез знахарь на крышу. Там он уселся на трубу, раскупорил бутылку, налил стаканчик и выпил. При этом он проговорил: «Во имя Отца» – и закусил корочкой. Вторую – «Во имя Сына» – и закусил корочкой. Третью – «Во имя Святого Духа» – и вылил в трубу. Такую же штуку он проделал во второй и третий раз, пока вся бутылка не была выпита. Черт, сидевший в трубе, поневоле был напоен водкой, которая на этот раз ему пришлась очень не по вкусу, и с треском вылетел из трубы».
Согласно поверьям Вологодчины, в избе нечистая сила обитает, главным образом, под печью, под полатями; она может помещаться и под столом (у стола во время еды).
«Если оставить на ночь непокрытый сосуд с водою, то черти непременно войдут в него, а если оставить в бане воду, после того как вымоются люди, и не зааминить ее, то черти будут мыться этою водою. Во время грозы непременно следует перекреститься, иначе в человека может войти черт, спасаясь от ангела» (Новг.). «Черти любят вселяться в людей (если пить воду прямо из ручья)» (Олон.).
Вездесущий черт не только стремится войти в сосуд с водой, но пытается любыми способами попасть внутрь человека, особенно такого, который не перекрестил рот во время зевка, не услышал «Будь здоров!» при чихании, ел и пил неблагословленное и не благословясь. Согласно поверьям ряда районов России, «свой черт» (как и ангел-хранитель) дается человеку при рождении и постоянно пребывает за его левым плечом: «Вообще, как полагают крестьяне, у каждой хаты, т. е. у каждого строения, как и у каждого человека, есть свой нечистый – хозяин» (Волог.).
Нечистых духов, в том числе и чертей, словно бы «притягивают» к себе и святые, наполненные сакральными силами пространства: широко бытует представление о том, что черти могут обитать на погосте, на церковной колокольне (по поверьям Новгородчины, например, черт покидает колокольню лишь во время звона, при третьем ударе колокола). Черти не только появляются в церкви, но и отправляют там по ночам свои службы: «Шел раз мужик ночью и видит: церковь стоит, освещена, и в церкви служба идет. Двери растворены, он вошел и стал молиться; только глядит, а у попа и у причта лица какие-то неподходящие. «Нечисто что-то», – думает себе. Стал мужик к дверям пятиться, задом. А это были нечистые. Увидали они мужика, кинулись за ним из церкви. Глядят нечистые: из церкви назад ни одного следа нет, а только в церковь. Поискали, поискали да и бросили» (Симб.).
«Домашний быт» чертей, устройство их жизни, дома в поверьях описываются по-разному. Черт вездесущ (то есть, по сути, он и дома повсюду, и бездомен); он «носится вихрем»; будучи отождествляем с водяными и лесными духами, живет так же, как они.
По мнению большинства русских крестьян, черти могут жениться, иметь семьи, детей. «В Тульской губернии считали, что в законный брак черти не вступают, потому что у них нет священника и их некому венчать»; в Рязанской губернии полагали, что «чертей существует бесчисленное множество, у них есть жены и дети» [Померанцева, 1975].
Распоряжается чертями (особенно обитающими под землей, в аду) старший нечистый дух (Дьявол, Сатана). В Рязанской губернии это «старший дедушка»: он прикован цепями, но руководит нечистой силой, «дает советы и требует отчета». «У чертей старшие есть и младшие. Первые приказания отдают, а вторые исполняют. Вот раз чертенку дали приказ пакость какую-то сделать, а он и не исполнил. Ну, ему сейчас под железные прутья должно воротиться. Испугался он и давай Бога молить: «Господи, коли ты меня от железных прутьев избавишь, никогда пакостничать не буду!» Бог его и не оставил: спрятал чертенка в церкви, под плащаницу. Черти его и не могли найти, бросили искать. Стал после этого черт ангелом, и возрадовались на небе и на земле» (Симб.).
Отождествляемый то с духом зла, антиподом Бога, то с нечистым духом, духом природы, черт принимает участие и в самых значительных праздниках крестьянского календаря. Многие нечистые духи, черти становятся особо деятельными в Святки, на Пасху, в Иванов, Петров дни, когда они во множестве появляются на земле меж людьми (выходя чаще всего из воды), помогают в гаданиях, отмечают на свой лад праздники.
Согласно поверьям Русского Севера, в Вербное воскресенье черти справляют свадьбы; они обязательно присутствуют в церкви во время праздничной пасхальной службы; в Иванов день собираются вместе, играют, танцуют, но продолжают бдительно охранять в это время клады и расцветающий папоротник.
Прослеживаются в крестьянских верованиях и представления о сезонных перемещениях чертей: они появляются из воды (и уходят в воду) на Святки, а также во время летнего солнцеворота. Крестьяне Сибири уверяли, что в течение осени и зимы черт может пребывать в сене, скошенном в Иванов день: такое сено обладает особыми охранительными свойствами; зарывшись в него, можно гадать.
В подобных представлениях черт более сходен с духом природы; возможно, он персонифицирует силы плодородия, концентрирующиеся в разное время года то в воде, то в растительности.
«Занятия» черта многообразны. Как и вся разноликая нечистая сила, он двойствен, может вступить в договор с человеком и даже принести добро; как силы зла, он исключительно вреден.
И.В. Карнаухова, участвовавшая в фольклорных экспедициях на Русском Севере, сообщает, что даже в 20–30-х годах XX в. рассказы о чертях многочисленны и «редко можно увидеть человека, который не видел черта» [Карнаухова, 1928].
Есть много великорусских и севернорусских поверий, рассказов о деяниях чертей, общих для черта и лешего, вихря, змея, водяного, а также домового, банного, овинного и даже проклятого.
Подобно лесным и домовым духам, черти уносят проклятых, наказывая таким образом неосторожно помянувших нечистую силу людей, вольно или невольно пославших своих родственников или знакомых «к черту», ' Как и лешие, а также домовые духи, черти особенно опасны для детей, которых оставили без должного присмотра или прокляли невоздержанные па язык родители. Проклятых и украденных черти забирают к себе (иногда подменивая при этом поленом, чуркой); унесенных детей они растят, воспитывают, могут сделать колдунами (в повествованиях об этом, популярных среди крестьян, черт, в сущности, замещает лесного, реже – домового духа) (см. ЛЕШИЙ, ДОМОВОЙ).
По некоторым рассказам, черти могут красть детей и не будучи призваны неосторожным словом, просто используя различные оплошности людей. Согласно записанному в Новгородской области повествованию, черт собирается похитить младенца, родители которого ленятся говорить «Будь здоров, ангел-хранитель!» после того, как малыш чихнет. По дороге черт встречает мужика-бедняка, намеревающегося с горя украсть в том же доме лошадь, и уговаривает крестьянина помочь ему: «Как зачихает ребенок, они ему ничего не скажут. В это время я его ухвачу. В трубу – и все тут. А ты коня уведешь». Ну, они договорились. Пришли к хозяину. Пришли, значит, черт в трубу влез. А мужик с хозяином разговаривает. Ребенок зачихнул. Мужик говорит: «Будь здоров!» Уже не хозяин, не отец говорит, не мать уже, а он, вот этот, который красть пришел. А черт у трубы закричал: «А-а-а! Вор, вор, вор!» А хозяин и говорит: «Ой, да кто ж это такой?» А мужик говорит: «А вот, хозяин, я шел к тебе коня красть. У меня шесть человек детей с голоду умирают. Думал – продам цыгану и хлеба куплю. А он шел к тебе ребенка красть. Ну вот, ребенок зачихнул, я сказал: «Будь здоров, ангельская душенька!» Черт уже не может от ангела-хранителя отнять его. Ну вот хозяин говорит: «На тебе, бери любую лошадь». А ребенка спас... А черт унес – полено положил бы».
Черт-похититель, черт-смутитель небезопасен и для взрослых. Рассказы о нем, в отличие от сходных повествований о лешем, пожалуй, более бытовизированы, приземлены и морализованы. В записи из Новгородчины в одном из рассказов черт вселяется в жену крестьянина, который поссорился с ней и в конце ссоры сказал: «Чтобы тебя черти-то взяли от меня, тогда бы я хоть пожил в спокое». После этих слов жена крестьянина легла на печку. «Пролежав там минут пять, она слезает и говорит, что ей надо ехать в город, что за ней приехал мужичок, вот он дожидается у ворот. Бедный мужик испугался, когда его жена стала рвать на себе платье. Попробовал он ее успокоить, схватил за руки и думал связать ей руки веревкой. Но жена размахнула руками, и он полетел в сторону... Скоро народу собралась полная изба». Растрепанная женщина с красными от обильного прилива крови глазами, ее свирепый вид и удивительная сила наводили на посетителей страх.
Занемогшая отказывалась от святой воды, не признавала своих детей, плевала на иконы, не понимала ни слова из Воскресной молитвы. «Наконец решили кадить ладаном. Когда дыму набралось много, женщина начала сильно волноваться, упала на лавку и уснула. Спустя час она проснулась здоровой.
Народ после говорил, что в нее был вселивши «Дьявол», который и производил такие чудеса» (Новг.).
По некоторым поверьям (в частности, приходя на беседы, вечеринки), черт стремится залучить к себе людей, особенно девушек, которым необходимо в таких случаях распознать его истинный облик под личиной красивого парня. Девушки, угадавшие, что имеют дело с чертом, спасаются различными способами: заставляют его ткать и пересчитывать свои наряды до петухов (Смол., Тульск.), наматывают кудель на веретена крестиком (Новг.) и просто убегают.
Людей, которыми завладели черти, можно попытаться возвратить с помощью молитвы, молебнов, обращения к колдуну и т.п. (хотя рассказов о таком возвращении от чертей, как и о пребывании у чертей, меньше, чем сходных повествований о возвращении от лесных духов) (см. ЛЕШИЙ). В повествовании из Заонежья, в Иванов день жена (при содействии «знающего» человека) отыскивает пропавшего мужа у лембоев (согласно заонежским поверьям, лембои-черти живут на Ишь- и Мянь-горах, где у них большие поселения с домами). Лембои предлагают женщине угадать, где ее муж, среди сотен таких же унесенных ими людей, но она справляется с этой задачей и уводит мужа (у мужа на лице румянец и правая пола одежды поверх левой).
Схожий, подобно лешему, с «живыми» ветром и бурей, черт-вихрь стремительно носится по лесам и дорогам, производя разрушения. Он завладевает не только проклятыми, но и умершими неестественной смертью людьми. В рассказах, записанных на Новгородчине, черт вихрем проносится верхом «а удавленнице; идет «принимать на руки» душу девушки-самоубийцы.
Мужику-пьянице, который решает удавиться, старик советует сказать при этом: «Душу свою отдаю Богу, а тело – черту!»
Мужик отправляется вешаться в лес, где ему являются два черта: «Подхватили под руки и повели к громадной осине. А около осины собралось великое сборище всякой нечисти: были и колдуны, и ведьмы, и утопленники, и удавленники. Кругом стояли трясучие осины, на каждом сидит по человеку и все манят:
– Идите поскорее! Мы вас давно ожидаем! Одна осина и макушку свою наклонила: приглашает. Увидали черти нового товарища, заплясали и запели, на радостях кинулись навстречу, приняли из рук вожжи, захлестнули на крепкий сук – наладили петлю. Двое растопырили ее и держат наготове, третий ухватил за ноги и подсадил головой прямо к узлу. Тут мужик и вспомнил старика и выговорил, что тот ему велел.
Ишь, велико дело твое мясо, – закричали все черти. – Что мы с ним будем делать? Нам душа нужна, а не тело вонючее!
С этими словами выхватили его из петли и швырнули в сторону.
В деревне потом объяснял ему тот же старик: – Пошла бы твоя кожа им на бумагу. Пишут они на той бумаге договоры тех, что продают чертям свои души, и подписывают своею кровью, выпущенной из надреза на правом мизинце» [Максимов, 1903].
По многочисленным популярным среди русских крестьян рассказам, удавленники, утопленники и опойцы становятся слугами (а точнее – лошадьми, скотом) чертей, которые разъезжают на них в облике всадников, кучеров.
Эти поверья, также общие для черта и лешего, в рассказах о черте определеннее окрашены в морализующие тона: черти буквально подталкивают разуверившихся и растерявшихся людей к самоубийству, гибели в надежде заполучить и душу, и новую «лошадь». (Поддавшегося наущению нечистой силы человека крестьяне пренебрежительно именуют «черту баран».) Таково же отношение к опойцам: в одном из популярных сюжетов (записанном в Новгородской области) черт приезжает на священнике-опойце к кузнецу и просит подковать своего коня (конь во всем похож на настоящего, но его передняя нога оказывается при ближайшем рассмотрении человеческой рукой).
«Противоположное» повествование – о езде верхом на стремительно перемещающемся черте (в народных рассказах – чаще всего по уговору с ним, как и по уговору с лешим, – см. ЛЕШИЙ).
Этот сюжет, контаминируясь с рассказом о черте, который может быть заклят, запечатан крестным знамением в сосуде, получил разработку в старинной русской литературе, в частности в житиях (в легендах об Иоанне Новгородском и Авраамии Ростовском). Плененный архиепископом Иоанном нечистый, чтобы спастись, за одну ночь относит его в Иерусалим и назад.
Есть и народная, фольклорная версия этой легенды. Хотя Н.Н. Дурново в работе «Легенда о заключенном бесе в византийской и старинной русской литературе» (существующей и на Востоке, и на Западе во множестве вариантов) показал, что источник легенды – еврейские талмудические сказания о власти Соломона над бесами, ее, безусловно, питали и народные поверья.
Ю. Юдин видит в представлениях о возможности заключения договора с чертом, его пленения и езды на нем отголоски древних верований, полагая, что договоры с водяными и лешими (которых замещает черт) имеют вполне явное тотемическое происхождение [Юдин, 1991].
Крестьяне многих районов России верили, что находящиеся в распоряжении чертей безвременно умершие (в частности, погубленные матерями, некрещеные младенцы) помогают им охранять клады, подземные сокровища, которыми могут владеть нечистые (см. КЛАДОВОЙ).
Нечистая сила и, прежде всего, черти стерегут будто бы расцветающий в ночь на Иванов день папоротник, цветок которого делает человека всевидящим и «открывает» клады. В многочисленных рассказах о поисках цветка папоротника черт стремится любыми способами напугать, обмануть и уже завладевших этим цветком людей, чтобы отнять драгоценную находку: «Один парень пошел Иванов цвет искать, на Ивана на Купалу. Скрал где-то Евангелие, взял простыню и пришел в лес, на поляну. Три круга очертил, разостлал простыню, прочел молитвы, и ровно в полночь расцвел папоротник, как звездочка, и стали эти цветки на простыню падать. Он поднял их и завязал в узел, а сам читает молитвы. Только откуда ни возьмись – медведи, начальство, буря поднялась. Парень все не выпускает, читает себе знай. Потом видит: рассвело и солнце взошло, он встал и пошел. Шел, шел, а узелок в руке держит. Вдруг слышит – позади кто-то едет; оглянулся: катит в красной рубахе, прямо на него; налетел да как ударит со всего маху – он и выронил узелок. Смотрит: опять ночь, как была, и нет у него ничего» (Симб.).
Сюжет о черте, охраняющем папоротник, – один из немногих, относимых в крестьянском фольклоре почти исключительно к черту.
Черт легко принимает облик умерших, прежде всего скончавшихся безвременной или насильственной смертью (а также колдунов, которыми он завладевает по смерти). По поверьям, он и прямо проникает внутрь покойника, особенно необычного, нечистого, грешного, который словно бы оживает и начинает «ходить нечистым духом» (см. ЕРЕТИК).
Показываясь в облике умерших или долго отсутствующих людей, черт, подобно змею, лешему, самому покойнику, посещает тоскующих женщин. Жертвы нечистого начинают чахнуть, болеть или рожают детей-уродов, чертенят (например, с четырьмя ногами, руками и двумя головами – Смол.). «Одна из вологодских крестьянок рассказала, как ее мать принимала у женщины чертенка: «Катается что-то черненькое, маленькое, а как поразглядела – увидала хвостик, а над лобиком махонькие рожки... пуповину все-таки отстригла»«[Померанцева, 1975]. (Сюжет о женщине, сожительствующей с духами, бесами, чертями, видимо отражающий очень давние представления, лег в основу средневековой «Повести о бесноватой жене Соломонии», которая, будучи беременной тринадцать месяцев, рожала бесенят).
Посещающий девушек и женщин черт иногда «летит змеем», а затем превращается в человека («замещая» в этих поверьях, рассказах змея, покойника).
Спастись от такого посетителя можно с помощью молитвы, святой воды, чертополоха, собранного на Крещение снега.
Вообще черт в многочисленных рассказах о нем – обычный гость (если не обитатель) деревни, крестьянской избы. Вездесущие черти наполняют и пространство вне дома, и дом; нередко нечистый живет почти по человеческому образу и подобию: черт очень любит музыку, может обучить игре на гармони (Новг.), приглашает музыканта к себе на свадьбу (Смол., Мурм.); он играет в карты (но, естественно, без крестей); черт не прочь поплясать, подраться, выпить (во время пляски после попойки черти поднимают вихрь – Волог.); черт приглашает пастуха в кабак, но пастуху приходится при этом скинуть лапти, так как лапти плетутся крестиками (Влад.); черт справляет поминки по теще (Яросл.); помогает ворам (Волог.); к нему можно попасть в гости, наняться на работу и т.п.
Образ черта в подобных рассказах и поверьях «снижен», бытовизирован; с ним можно вступить в соглашение (особенно после оказанной ему услуги – например, спасенный от грозы нечистый идет вместо мужика в солдаты). Черт поддается на обманы и хитрости. Так, по рассказу из Вологодской губернии, крестьянин сулит водяному черту быка, а затем обманывает его, подсунув вместо быка медведя. Особенно распространен сюжет о том, как мужик (иногда – популярный герой сказок дурак) пугает чертей тем, что вьет у озера веревку или «морщит» воду [Померанцева, 1975]. (Обведение водоема веревкой – один из старинных способов колдовства, «подчиняющий» себе воду.)
Единоборство с чертом, в котором он выступает замороченным простофилей, его обман – излюбленная тема не столько поверий и быличек (повествований, в действительность которых верят), сколько сказок о черте, часто окрашенных в шутливо-иронические тона.
В бытующих поверьях и рассказах о нем черт не однолик, а отношения человека с ним достаточно серьезны и «равноправны».
Черт не только замещает водяных, змеев, леших; нередко он отождествляется и с не вполне ясного облика нечистой силой, которая непрерывно перемещается в окружающем людей пространстве.
Находясь в избе, многочисленные нечистые-черти не просто вредят, но, в общем-то, следят за исполнением определенных правил поведения: портят и похищают неблагословленное питье и еду; незримо едят за тех, кто шумит и болтает за столом, бросает недоеденные куски, крошит хлеб и т.д. В поверьях о невидимо присутствующем за левым плечом человека черте, соглядатае всех его поступков, так же как в поверьях о нечистом – полновластном «хозяине» избы, очевидно, отразились представления о черте не как об исключительно вредном, коварном, но необходимом для существования человека сверхъестественном существе.
Качество черта, привнесенное христианством (и проявляющееся не всегда), – стремление постоянно искушать человека, вмешиваться в его жизнь, ставя перед моральным выбором. Однако в народных поверьях черт – скорее заинтересованный соглядатай, нежели коварный искуситель.
Вездесущий черт в верованиях русских крестьян может быть источником непредсказуемой и неуловимой, вызывающей различные события и беды силы. Точнее, чертом часто именуется не столько злая, сколько двойственная в своих проявлениях «сила вообще» («демон в самом общем пониманье»), действию которой приписываются и более или менее мелкие несчастья, например, неловкие движения, потери («лукавый попутал», «черт толкнул»), и серьезные опасности.
Отождествляясь и с лешим, и с неясного вида нечистой силой, черт «водит», «носит», сбивает с пути людей (и буквально – заставляя их плутать в лесу, и в переносном смысле – толкая к разрушительным поступкам: убийству, самоубийству и т.п.). Действия такого черта-случая, черта-судьбы часто необъяснимы и непреодолимы.
Особенно опасен черт для припозднившихся в пути пьяниц, его излюбленной «добычи», что отразилось и в поговорке: «Смелым Бог владеет, пьяным черт качает» [Даль, 1882].
По поверьям, черт может насылать болезни. Вмешательству беса-черта приписываются прежде всего душевные болезни, сопровождающиеся истерическими припадками психические расстройства, в частности, кликушество. Порчу, болезни, происходящие от неизвестной причины, кликушество крестьяне нередко объясняют тем, что в человека проник или посажен черт («на несколько лет или на смерть» – Новг.). Черт может действовать самостоятельно или быть напущен колдуном, недобрым, «лихим» человеком «на питье, еду», «по ветру»: «В Калужской губернии крестьянка говорила про одну кликушу, что «ей в середку черта посадили во время свадьбы потому, что муж ее собирался взять другую девушку, но обманул, вот Акулине-то, за то, что пошла за него, и сделали. Кричит она в припадке и говорит: «Это ты [называет женщину] меня испортила, собака ты такая-сякая, это ты мне беса посадила»«[Померанцева, 1975].
В рассказах русских крестьян о кликушах, пожалуй, чаще фигурирует все же не черт, а бес – существо, тождественное черту, но более неуловимое, таинственное. Избавиться от беса-черта испорченные могли с помощью колдунов, «отчитывания» в церкви и т.д., но иногда болели до самой смерти (см. БЕС, КЛИКУША).
Влиянию черта (как и беса) традиционно приписывалось и пьянство, почитавшееся чем-то вроде душевного заболевания, наваждения: «в человека, страдающего запоем, непременно вселяется черт» [Максимов, 1903] «Запои считают также за порчу, потому что пьяный постоянно поминает черта» (Новг.). По поверьям, черт старается сгубить запойных, «манит их то в лес, то в омут», насылает неодолимую тоску и т.д.
Черту крестьянами многих губерний России (особенно староверами) приписывалось изобретение вина и табака. (К «чертовщине» некоторые относили также кофе и чай: «Кто кофе пьет, того Бог убьет; кто пьет чай, тот спасения не чай».) По рассказу, записанному на Новгородчине, «чертенок избежал наказания, обещав Вельзевулу души соблазненных им людей. Он нанимается в работники, по его наущению строится винокуренный завод. Чертенок прощен, а водка осталась в миру». В Орловской губернии также бытовал рассказ о черте – создателе винокуренного завода: «Черт изобрел вино. Он сделал снаряды, стал гнать водку, напустил по всему небу дым. Апостолы перепились. Тогда Бог прогнал дьявола «в три шеи». Он провалился вместе со своим паровиком – с этого времени и образовался и первый винокуренный завод на земле» [Померанцева, 1975].
Несмотря на шутливый тон таких повествований, пьянство воспринималось крестьянами как трудно преодолимое бедствие; чтобы избежать его, постоянно сопутствуемый чертом человек должен был быть все время настороже.
Охраняет от чертей ношение шейного креста, крестное знамение, курение ладаном, молебны, вообще строгая, праведная жизнь, молитвы и, напротив, матерная ругань. Препятствие для черта, как и для других нечистых духов, – семя льна, чертополох, очерчивание с особыми приговорами.
Спасаясь от козней нечистых, крестьяне не только читали Воскресную молитву, но и носили на груди ее список: «Да воскреснет Бог и расточается врази его и бежит от лица его, ненавидевшего. Они погибнут бесы от лица любящего Бога. Прогонят беса, силу дьявола даровал нам Господ свой крест чесной для прогнания врага и супостата. Радуйся приживотворящим крестом Господним и помогай мне со святой девой Марией с Божьей матерью и со всеми святыми угодниками во веки веков. Аминь. Аминь. Аминь» (Волог.) (это искаженный народный вариант текста молитвы).
Если какой-нибудь отчаянный человек решался выстрелить в черта, то должен был помнить, что убить его можно лишь медной (серебряной) пуговицей. Боится черт также и грозы, во время которой, согласно крестьянским верованиям, Илья Пророк и молнии преследуют нечистую силу, стремясь поразить ее, уничтожить.
Тем не менее крестьяне по большей части относились к черту не как к подлежащему беспощадному искоренению исчадию ада, а как к неизбежному спутнику жизни, которого лучше не злить, не раздражать. Это обусловило популярность поговорки: «Богу молись, а черта не гневи».
Постоянно поддерживающими сношения с чертями в народе считались колдуны, которые заключали договор с нечистой силой, обязующейся помогать им при жизни и стремящейся завладеть ими после смерти (см. ЕРЕТИК, КОЛДУН, ПОМОЩНИКИ). Такой договор мог быть заключен в лесу, бане, на перекрестке. В Пензенской губернии считали, что он пишется кровью на берестяном пергаменте, а в Псковской – что расписку о договоре с чертом последний уносит в ад самому Сатане.
Колдун, согласно распространенным поверьям, получал в свое распоряжение чертей-помощников – от одного-двух до бесчисленного множества. Помощников колдуна чаще всего представляли маленькими, юркими существами, беспрерывно требующими от хозяина работы (см. ПОМОЩНИКИ). По поверьям Псковщины, черти-помощники могли прилетать к колдуну филинами и воронами; они представлялись обитающими и в подполье дома, откуда подсказывали колдуну ответы при гадании (Новг.). По рассказу из Вологодской губернии, поселившиеся в доме колдуна черти бросали поленьями в пономаря и батюшку, которые пришли славить Христа.
Нередко не в меру ретивые помощники начинали досаждать своим хозяевам: так, черт, пасший стадо под видом зайца, не давал пастуху ни минуты покоя, за что был возвращен хозяину-колдуну [Померанцева, 1975].
Перед смертью колдуны стремились избавиться от помощников-чертей, «передать» их кому-либо; в противном случае черти завладевали умирающим колдуном, мучили его, набивались в его внутренности и т.п.
Особых способов увидеть черта для обычных людей описано немного: едва ли дополнительное общение с вездесущим чертом представлялось крестьянам желательным.
«Показать черта» мог колдун. Часто это устраивалось в бане и производило на тех, кто решался поглядеть на нечистого, самое угнетающее впечатление: «Один крестьянин в Усть-Кошве, желая посмотреть на чертей, обратился с просьбою к колдуну, у которого бесов было много. Пошли в баню. Колдун, наговоривши, что надо, и почитавши в черной книге, говорит: «Посмотри через мое левое плечо в озеро на воду». Посмотрел тот и увидел разные огоньки – зеленые, желтые, красные... Что было дальше, он не мог объяснить, потому что сильно испугался и убежал домой» (Печ.).
Двойственное отношение крестьян к чертям, нечистой силе как к существам опасным, но и необходимым, лучше всего прослеживается в святочных гаданиях, которые часто обращены к чертям (в особенности к водяным). Узнать в Святки будущее можно посредством нечистого духа, черта; с другой стороны, всякое приближение к нему опасно, чревато гибелью. Гадая, человек останавливается на самом краю обыденного мира, обращаясь к высшим силам и в то же время ограждая себя от них магическим кругом: вызывает чертей и отстраняет их от себя.
«Сниженный», укорененный в быту, приближенный к человеческому образ черта в крестьянских поверьях XIX–XX вв. во второй половине XX в. уступает место образу таинственного опасного существа, многоликого в своих проявлениях и часто не имеющего определенного имени. Это, по-видимому, суть образа беса-черта, конкретно же историческая его окраска с течением времени может изменяться.

Дата добавления: 2015-05-26