Москва, Независимый пресс-центр, 23 апреля 2012 3 страница

Б.Надеждин: Китай – крупнейшая экономика мира на ближайшие 30-40 лет. Потом их индусы обгонят.

Вопрос: Почему индусы обгонят?

Б.Надеждин: В просто потому, что по мере развития постиндустриального мира ВВП на душу населения стремится к некоторому насыщению. То есть, постиндустриальная экономика производит ВВП 40-45 тысяч долларов на душу населения и точка. Поэтому, даже если ничего специально не делать, российская экономика будет ровно на том месте, на котором численность населения. Понимаете? Поскольку Китай сбросил рождаемость очень быстро в 80-е годы, у них сейчас рождаемость 1,5, а индусы не парятся, у индусов рождаемость 2,5, то через 25 лет индусов будет больше чем китайцев, а ВВП на душу населения будет в Индии такое же, как сейчас ну если не у России, то у Украины. Поэтому индусы пойдут вперед и всё.

Это отдельный вопрос. Я могу долго рассуждать, и мы уже ушли от темы.

Реплика: А может быть запустить механизм так же централизованно. Сказать рожать по пять и будут рожать по пять.

Б.Надеждин: Нет, абсолютно невозможно. Всё определяется уровнем образования и урбанизации. В Китае в прошлом году впервые в истории больше половины населения стало жить в городах. В Китае будет проблема катастрофическая (вот уж, где нам аукнется Китай): у них через 25 лет будет миллиард стариков. При отсутствии государственных пенсий. Что они будут с этим делать, я пока не понимаю. Продолжительность жизни там большая, они слишком быстро сбросили рождаемость. И вот этот миллиард тех, кому сейчас 30-40 лет рожденных, они уйдут на пенсию. Что они будут делать – это на самом деле куда более глобальный вызов, чем что-то еще. Представьте себе город, где 10 миллионов стариков. Шанхай. Что вы будете с ними делать? У меня сразу есть идеи, как России на этом заработать. Мы должны строить дома для престарелых, по 100 баксов брать в месяц за каждого китайца. Я не шучу. Это будет основой процветания российского Дальнего Востока.

В.Прибыловский: Это в одном из последних романов Акунина описано. Тот, который под женским псевдонимом.

Б.Надеждин: Вот это будет серьезной мировой проблемой, потому что и Европа и Россия тоже стареют, но у нас рождаемость падала на протяжении трёх-четырёх поколений, и поэтому у нас это демпфируется. А у них это будет вот так. А в Индии всё будет хорошо.

Г.Белонучкин: Давайте этим ограничимся в обсуждении Китая, потому что у нас 40 минут и 4 человека записавшихся.

А.Любарев: Тяжело выступать после Бориса Борисовича, столько глобальных проблем сразу. Я вернусь к тому, о чем говорила Галина Михайловна. Собственно говоря, прогнозы я вообще не хочу строить, я по ним не специалист. О планах – может быть немножко.

Поскольку Галина Михайловна затронула тему политической реформы, наверное, я два слова об этом скажу. То, что эту реформу президент назвал комплексной… Там конечно, ничего комплексного нет. Это некий набор мер, причём некоторые из них планировались давно, а некоторые возникли спонтанно. Но есть такое мнение, оно достаточно часто озвучивается, что эта реформа –реакция на протестное движение. Но я думаю, что причин было достаточно много, и протестное движение совсем не самое главное. Важнее то, что власть уже в ходе осенней кампании почувствовала, что та модель, которую они создавали перед этим, перестала нормально работать, и им нужно менять модель, им нужны губернаторские выборы для того, чтобы губернаторы умели добиваться нужного результата на выборах. Им нужно много партий, потому что семипартийная система стала уже работать против партии власти. Вот они пытаются что то делать, достаточно сумбурно.

Закон о выборах в Государственную Думу даже обсуждать не хочется, потому что я действительно не верю, что выборы будут досрочные, а тот закон, по которому будут проходить выборы в 2016 году, скорее всего будет сильно отличаться от того закона, который примут сейчас.

Г.Белонучкин: Напишут в 2015-м, да?

А.Любарев: Может быть, в 2014-м. Во всяком случае, где-нибудь в начале 2014-го они, может быть, более серьезно возьмутся за законодательство, а пока они принимают законы и будут смотреть на региональных выборах, к чему будет приводить одновременная либерализация партийного поля и освобождение партий от подписей. Посмотрят, потом будут вносить какие-то коррективы.

Власть как бы сама на повестку дня поставила политические реформы. Протестное движение также этот вопрос подняло, поэтому я думаю, что вопрос о политической реформе должен быть одним из первостепенных, во всяком случае сейчас и на протяжении ближайших лет.

У протестных митингов было две группы требований. Одну можно назвать негативной. Это – отменить выборы, наказать виновных, выгнать Чурова и так далее. И вторая группа – позитивная, требование изменить законодательство. И конечно, я понимаю, что негативные требования тоже важны, но мне кажется, важнее сейчас больше думать о реализации позитивных требований, то есть о политической реформе. Власть показала, что делает политическую реформу под свои интересы, и к тому же у нее чётких планов нет, а сплошные метания, которые мы видим на примере принимаемых сейчас законопроектов. Поэтому я думаю, что для тех сил, которые связаны с протестным движением, тех, кто хотят перемен, важно составить собственные представления о политической реформе, собственные планы политических реформ

Я с сожалением должен констатировать, что за эти месяцы практически ничего не сделано. Было много разговоров, были всякие заседания, совещания, в которых я участвовал, но результата я не вижу.

Опять-таки, мы напомнили всем, что у нас есть проект Избирательного кодекса, это готовый проект реформы избирательного законодательства, и надеялись, что он станет действительно тем знаменем, которое объединит оппозиционные силы. Это, пока, по крайней мере, не произошло, а на очереди, я считаю, нужно писать новый закон о партиях, нужно писать ещё целый ряд законов, то есть предложить действительно комплексную политическую реформу от оппозиции. Вот это те планы на ближайшее время, которые я считаю важными, и главная проблема – это действительно объединить под них те силы, которые хотят политической реформы.

У меня всё.

Г.Белонучкин: Аркадий Ефимович, то есть надо писать законы в стол, как был написан Избирательный кодекс, и потом ждать момента, что бы они были востребованы новой властью или старой властью.

А.Любарев: Я бы не сказал, что это в стол, потому что их нужно выносить в публичное пространство, их пропагандировать, и это уже не в стол, это некая программа, с которой можно выходить и на выборы, и на митинги и так далее. В стол – если в смысле, что они не будут приняты сейчас, в этом смысле да.

Н.Шавшукова: Я буду говорить короче. Я выступаю сегодня в совершенно необычном для себя статусе. Я написала, что я независимый политолог, поскольку я сейчас не принадлежу ни к каким партиям. Думаю, что к следующему нашему заседанию я всё-таки статус поменяю. И хотела бы поздравить коллег с учреждением партии Субтропическая Россия, я уже думала не вступить ли мне, потому что программа очень хорошая.

Вопрос, который у нас сегодня поставлен, я бы разделила бы на две части. Это: будут изменения или нет, и если они будут, то будут ли они мирными или будут они не мирными. На обе части вопроса у меня нет ответа, потому что, если смотреть социологию (я достаточно подробно перед дискуссией смотрела сайт Левады), то как было у нас с 1990 года 65% патерналистов и 18% демократов, так и осталось. Это достаточно стабильная кривая. Что касается поддержки президента и премьера, да, она очевидно начала падать с прошлого года. Но уровень поддержки не сильно отличается от уровня, допустим, 2005–2006 года. То есть, оно очевидно прошло пик, но не понятно чем оно закончится. Поэтому по опросам судить достаточно сложно, и поскольку у нас нет математики, у нас остается метод интроспекции, наблюдение. Они, естественно менее достоверны, но, тем не менее, это всё, что у нас есть. То, что я наблюдаю, я бы охарактеризовала так. Социальный контракт «Колбаса в обмен на свободу» исчерпан. Если в начале 2000-х, да, мы отказались от каких то свобод и говорили: «Нужно закрутить гайки, кто-то там наведёт порядок, жизнь будет лучше и в обмен на это мы поступимся определенной частью наших свобод, понимая, что, может быть, когда-нибудь они вернутся». Сейчас понятно, что этого контракта нет. Это понимает и власть, понимает и общество. И это, пожалуй, ключевая вещь, которая произошла за последний год.

Какие есть факторы, которые влияют на ситуацию. Первая группа – это факторы негативные, которые могут определять движение на ближайшие шесть лет. То о чем говорил Борис Борисович – это фактор силовиков. У них же голова устроена совершенно иначе, чем у нас. Ведь групп экспертов, которые при власти и которые придерживаются очень радикально-националистических, радикально-антизападных настроений, достаточно много. Просто они не проводят круглых столов, они не выступают в «Коммерсанте», они не пишут статьи в Ведомостях, они не ведут колонки на Газете.ру, поэтому мы их не видим, а они есть. Иногда что-то из этой группы просачивается в СМИ, и это настораживает. Если кто то читал в «Новой газете» в позапрошлый раз такой большой был разворот с инсайдерской информацией от одной из таких групп – читаешь, и становится страшно. Доклад одной из группировок, видимо близкой к Путину, о том, как они видят ситуацию, как они видят врагов, как они видят Путина. У них совершенно всё черно-белое, у них есть злой Запад, который спонсирует оппозицию, всяких оранжевых негодяев, мерзавцев и так далее. И есть хороший Путин, которого сейчас пытаются очернить и на которого вся надежда. И не исключено, что в случае каких-то изменений эта группа может пойти даже на антиконституционный мятеж. И если они могут понять, что Путин, допустим, идет на поводу или кто то из правительства идет на поводу вот этой безумной толпы, с их точки зрения, оранжевой, которая спонсируется Западом, они вполне найдут себе оправдание для того чтобы ввести войска в Москву, устроить какую-нибудь войну, устроить заваруху, убить кого-нибудь из лидеров оппозиции, и так далее. У них ума хватит. Ума и ответственности.

С учетом того, что второй фактор – что видимо ситуация в экономике будет ухудшаться… Я сама не экономист, но я верю тем людям, которые работали в правительстве, которые говорят, что у правительства нет мозгов для того, чтобы удерживать ситуацию в экономике и противостоять популистам, которые пытаются раздербанить бюджет, видимо будет хуже. А с учётом цен на нефть, видимо будет ещё хуже.

И третий фактор. По-видимому, в Российской федерации отсутствует государство, как система оказания неких услуг гражданам в обмен на их налоги. Она себя, вот эта система, так не мыслит. В России нет правоохранительной системы, и в этом государство расписалось собственно. Когда они создают центр по борьбе с нарушениями внутри правоохранительных органов – это всё, это признание того, что в России нет правоохранительной системы. В России нет полиции, нет милиции и нет, главное, монополии государства на насилие. Все, товарищи, приехали. В России, очевидно, загибается система здравоохранения, в России загибается система образования, ну что с армией – в общем понятно. В общем, все ключевые государственные институты, в России на данный период перестают существовать, они самоиспаряются, они самоустраняются от решения проблем, начиная от больших начальников, начиная от министерств, и заканчивая местным самоуправлением, которое тоже ничего не решает. Они все друг на друга кивают, и никто ни чего не делает. Ситуация такая.

Но есть несколько положительных вещей, несколько положительных тенденций, которые внушают надежду и некоторый оптимизм. Первое, это то, что не ловят, и очевидно, не будут ловить опросы общественного мнения, потому что это касается очень маленькой прослойки людей. Это именно те протесты, которые происходили в Москве и крупных городах в течение прошлой зимы. Во что они вылились? Они вылились на самом деле в наблюдение, в котором участвовало порядка 20 тысяч человек. Это тоже мизерно мало, это очень мало. Они не закрыли даже одной пятой участков по всей стране. Тем не менее, эти люди никуда не делись. Они получили опыт противостояния государству и успешный опыт противостояния. Они получили опыт взаимодействия. Они поняли, что они вместе что то могут. Я не знаю как на уровне всей страны, может быть, у меня субъективная точка зрения, потому что я наблюдаю один из самых продвинутых районов в стране, это Красногорский район Московской области. Мы, например, объединяемся сейчас. Сейчас все наблюдатели, которые были, создаем общественную организацию, и будем через год баллотироваться. Я так смотрю, что мы не одиноки во Вселенной. Происходит некое клубление людей, происходит оживление разных клубов, христианско-демократических, либертарианских. Они уже раскололись – их уже там 3 группировки. Происходит оживляж и на местном уровне, и все друг с другом взаимодействуют, и там уже не важно кто из какой партии, и есть общее понимание, что нужно идти на выборы.

Г.Белонучкин: Баллотироваться куда в Красногорске?

Н.Шавшукова: В районный совет. Через год, март 2013 года.

Г.Белонучкин: Одномандатники?

Н.Шавшукова: Одномандатники, да.

Г.Белонучкин: Половина?

Н.Шавшукова: Нет, все.

Н.Шавшукова: И Истра тоже. Истра тоже половина, и даже есть кандидаты и на глав районов, и на глав городов. С учетом того, что пришел Шойгу, и очевидно, что они их захотят сменить элиту, то шансы есть. Может быть что то получится. Не получится – будем опять писать запросы и действовать, как мы планируем работать.

И, собственно говоря, третья положительная тенденция – это то, что достаточно много народа у нас охвачено Интернетом. Фактически вся молодежная аудитория, средний возраст, сейчас постепенно пенсионеры продвигаются в Интернет. Опять же, я не могу судить обо всех. Я смотрю, что моя мама ищет в Интернете рецепты как правильно сварить суп, как ещё что-то сделать. Параллельно она смотрит какие-то новости. Попросила её уже на Твиттер подписать. Это пенсионер живущий в малом городе, не в Москве. У неё достаточно много знакомых. Не могу сказать, что все её знакомые пользуются Интернетом, но, очевидно, что Интернет проникает в этот сегмент тоже, и очевидно, что общество меняется.

Г.Белонучкин: Она уже переключилась с НТВ на Дождь?

Н.Шавшукова: Она вообще не смотрит телевизор, она только в Интернете все новости смотрит, причём только блоги читает. Она говорит, что и эти [интернет-СМИ] тоже врут все.

Кроме того, очень много людей у нас сейчас бывает за границей. Они там ездят в Турцию, Египет, но, тем не менее, они имеют возможность сравнивать, как устроена система безопасности, как устроено дорожное движение, как вам улыбаются на таможне, и так далее, и так далее. Сейчас очевидно, что российское общество разделяется не на «за Путина – против Путина». А оно делится на тех, кто думает, что та ситуация, которая сейчас, это и есть та стабильность, процветание и это нормально, и тех, кто считает, что это ненормально, что может быть по-другому. И вот людей, которые считают, что может быть по-другому, постепенно становится больше. И на самом деле, все революции происходят не на провале социальном, не на фоне катастрофического снижения уровня жизни, а на фоне относительного снижения уровня жизни. И вот этот рост благосостояния на фоне нестабильности в экономике как раз может в определенный момент сдетонировать. Когда рост ожиданиё продолжается, а реальный рост доходов, он снижается, и тем более, когда люди имеют возможность сравнивать, ездить за границу, пользоваться Интернетом, и так далее. У них есть некие другие, иные стандарты потребления, вот это всё может сдетонировать в определенный момент.

Что из этого всего следует? Из этого всего следует, как опять же я понимаю, как я в прошлый раз говорила. Я не знаю, что будет, но видимо будет интересно в ближайшие несколько лет. Общество проснулось. Власть уже не может. И что будет происходить – посмотрим.

Здесь я уже скажу не как независимый политолог, а как политик. Поскольку от меня зависит, прогнозов я не дам. Но сделаю всё возможное для того чтобы всё кончилось хорошо.

Реплика: Каким образом? Что хорошо будет? Какая цель? Каким образом? Я не понял.

Реплика: На днях выступал Делягин, говорил о расходах на силовые структуры. И когда стали разбираться непосредственно в деталях, вдруг выяснилось, что внутренние войска недофинансированы на 30%, только на 70% из намеченного. Я так удивился: а почему, собственно говоря? Вроде они должны готовиться – у нас стотысячные митинги выходят. То ли у них левая рука не знает чего хочет правая, внутри уже системы России. Борис Борисович говорил, что у нас только в центрах оппозиционные настроения. Простите, а февральская революция с чего началась? Именно в столице она и началась. Там тоже было разложение режима изнутри, когда правая рука не знала,чего хочет левая. Вот как вы можете сравнить. Почему такая непонятная реакция? Должны были наоборот 150% добавить внутренним войскам!

Н.Шавшукова: Что касается конкретной ситуации во внутренних войсках – я не знаю. Мы знаем, что довольствие военных хотят повысить до уровня даже больше чем средней зарплаты.

Реплика: Заигрывают…

Н.Шавшукова: Они заигрывают, но, тем не менее, они дают некий сигнал. Да, они действительно не контролируют ситуацию, и может в любой момент рвануть где угодно. Причем, поводом может служить все что угодно, начиная от отключения воды или отопления зимой, заканчивая убийством полицейским очередного подростка.

Реплика: Это локальное…

Н.Шавшукова: Нет, сдетонировать может всё что угодно. С чего Сирия началась?

Г.Белонучкин: Насколько я помню, внутренние войска только когда хоронили Андропова с Черненко выходили на улицу. А так они вроде отвечают за перевозку заключенных, а ОМОН – это не внутренние войска, это в чистом виде МВД.

Реплика: Если будут массовые выступления, то не хватит ОМОНа.

В.Курбацкий: Вот мы обсуждаем, в принципе, как будет вести себя Путин. Он прекрасно, с одной стороны, в своих статьях, которые он писал перед выборами, сказал, что политическая система, в принципе, уже пришла в негодность. И он заявил, что необходимо строить новую политическую систему, при которой можно и нужно будет говорить людям правду. Ни полуправда, ни четверть, ни ложка, сейчас вообще распространяется. Если он нормальную внятную политику построит – в принципе, у него есть все шансы стать национальным лидером полноценным, а не так, как его пытаются представить.

Первое, что необходимо народу дать – власть, которой у никогда народа не было. Это что: мы собираемся строить гражданское общество на основе общественного самоуправления, где основой будет территориальное общественное самоуправление. Действующее на принципах, как у нас заложено в моральном кодексе современного человека разумного. Тогда всё становится на свои места, как пирамида. Оно будет долговечное, постоянное. Либо это будут вертикали, которые могут падать в любую сторону. Или перевёрнутая пирамида, которая подпорка. Других путей нет. Вот эти игры пытаться так давить на власть…

У нас есть вариант помочь Путину, перестроить новую политическую систему. Для этой цели надо выдвигать ему помощника, там, где действительно нормально, а не только его давить постоянно во всём. И, вполне возможно, что мы можем изменить саму систему, хотя тоже паллиатив, потому, что главное, как мы считаем – это сохранение и преумножение нашего вида, Homo Sapiens как человека, его развитие. Вот это самым главным является на будущее. А это – надо думать и помогать. Потому что доказывать, что он плохой – человек может тоже обидеться. Даже если он хотел бы что-то сделать, может неадекватно поступить. Я считаю, что мы тоже это поддержим, что надо менять политику. Не просто так игры, а четко и внятно представлять. Что Путин представляет, и что мы можем ему помочь в этом вопросе, как надо народу, а не отдельным представителям.

Война амбиций конечно хороша, каждый хочет быть лидером этой массы партий, хотя практически есть чётко, ещё с французской революции – правые, левые, болото. Вот определится, кто какие партии представлять будет. Они пока, я так думаю, большинство – болото, которое не имеет внятной политики. Ну, правые ладно, у нас есть, чётко определил. Левой у нас части нету. Получается мы все пока болото. Когда нет всех крыльев, лететь невозможно. Поэтому объединяться надо со всеми. Жириновский тоже – прекрасный оратор, артист хороший, и если он нормальную будет политику вести, почему его не поддержать? Даже если он где-то не нравится что-то в его действиях.

Г.Белонучкин: Я хотел бы сказать, что желающих помогать Путину достаточно много. Да и ему уже помогает штат какой то гипертрофированный. А вот что реально можно сделать, это помогать людям на местах, чем занимается, например, Наталья, которая пошла в муниципальные депутаты.

В.Курбацкий: На местах мы тоже занимаемся как раз территориальным общественным самоуправлением. Это основа. То, что Наталья делает, это, конечно, немножко узковато. Если пошире возьмут – это нормально. Вместе мы можем многое сделать.

Г.Белонучкин: Спасибо. Вопросы есть? Не вижу. Вы у нас замыкающий. У Вас целых 15 минут.

Д.Первухин: Я считаю, что первая задача… Интересно вопрос поставлен: «Планы и прогнозы на 6 лет». Чьи планы и чьи прогнозы? Планы у правительства одни, у Путина другие, у нас третьи и т.д., у каждого человека свои планы. Но надо смотреть в корень. Я считаю, для власти в стране, где царит беззаконие после расстрела парламента, говорить о законности бесполезно. И первая задача, которая стоит перед властью – это восстановить легитимность свою. Вы помните, что часто сравнивают Запад, Восток и так далее, какая разница между Россией и так далее. У них нельзя расстреливать парламент, а у нас можно безнаказанно расстреливать парламент. Пользуясь тем, что здесь Борис Борисович, хочу задать ему вопрос. Как вы относитесь к событиям октября 1993 года, расстрел парламента? Несколько слов. Это нормальное явление или…

Б.Надеждин: Радостного здесь мало, но в XX веке у нас были свинства куда большего масштаба и порядка. И ничего, жили дальше. Что касается расстрела парламента, я Вам расскажу страшную историю. Царя целого убили, а Вы говорите – расстрел парламента.

Д.Первухин: Кого убили?

Б.Надеждин: Законного монарха, при всех. А Марию, женщину? А опричнина?

Д.Первухин: Насчёт прогнозов говорить тяжело, потому что, например, даже в декабре 1916, январе 1917 года… (Б.Надеждин порывается уйти)

Борис Борисович, у меня как раз к Вам несколько слов!

Б.Надеждин: А я уже всё понял.

Д.Первухин: Нет! Две минуты посидите буквально. Борис Борисович, мы Вас 40 минут слушали.

Б.Надеждин: У меня в четыре встреча важная…

Д.Первухин: Какой выход из создавшегося положения? Нужно власти доказать свою легитимность. Потому что то, что выборы, и так далее, это всё, фальсификация… Нужно смотреть в корень. Корень – это безнаказанность тех лиц, которые совершили преступление, государственный переворот кровавый в октябре 1993 года. Так же как 1917 год.

До 1989 года у нас не было честных выборов – один кандидат, как говорится, был. И сейчас мы, по сути дела, переживаем то же самое. Фальсификация выборов на всех уровнях. Нет честных выборов. И сейчас если говорить – январь 1917 года, никто не ожидал, что через два месяца, царя не будет. Так и сейчас, нельзя ожидать. Буквально 1-го числа демонстрация будет на Якиманке, в 14 часов собирается. Потом 6-го, и так далее. В любой момент может вспыхнуть искра, которая может изменить ситуацию коренным образом. И поэтому я удивляюсь Правым силам, и с Гозманом неоднократно говорил, и с Явлинским. Я говорю, почему вы не оцениваете события октября 1993 года? «Да это нормально было, туда-сюда и так далее. Ну как может политическая сила поддерживать преступников, которые совершили госпереворот на наших глазах? Это не Иван Грозный, который сколько-то веков назад, а на наших глазах это было, в нашей стране. Они живы, и ходят, гордятся еще, Ерин «Героя России» получил, Евневич, командир Таманской дивизии, Власюк, получили «Героя». Выдвигается предложение обратиться к ним, чтобы они отказались публично от этих наград и званий, как ветераны вьетнамской войны.

Конечно, многие партии, которые числят себя оппозиционными, как правые, так и левые – им выгодна эта власть. А что, неплохо, за каждый голос получают, места теплые, депутаты Госдумы, парламента у нас практически нету. Депутаты есть, здание есть, машины есть, оклады есть, а парламента нету, который мог бы сказать какое-то своё весомое слово. Поэтому единственное, я обращаюсь к Борису Борисовичу, конечно вряд ли пойдут правые силы на это, но требовать на каждом заседании парламента, на выступлениях, на митингах требовать: корень беззакония – октябрь 1993 года, требуем расследования событий октября. Второй вопрос это созыв Съезда народных депутатов, который был расстрелян в 1993 году.

Б.Надеждин: Вы предлагаете созвать расстрелянных?

Д.Первухин: Многие живы ещё. Тогда ещё никто из депутатов не погиб.

Б.Надеждин: Я сейчас передам всё Гозману, поверьте.

Д.Первухин: Я с ним разговаривал, бесполезный номер.

Б.Надеждин: В лицо ему всё скажу!

Д.Первухин: Они считают, что всё нормально было. Да, в Европе нельзя расстреливать парламент, а у нас всё нормально. Из танков расстреляли, героев получили, начался грабёж России, вот это все нормально. Вот это требование – единственное требование, это коренной вопрос власти – легитимность власти.

Путин сам по себе значения не имеет. Кто его поставил? Буквально 1997-1998 год, никто не знал кто такой Путин, ну знали, что Собчак был у него начальником и так далее. Ельцин перебирал: и Немцова, и Степашина, и Черномырдина. И Березовский предложил Путина, который обеспечил его неприкосновенность, вот и вся картина. За ним стоит семья и те лица, которые грабят Россию. Нашли своего, как говорится, телохранителя. Какой выход, который выгоден для всех, как Путина, Медведева и так далее: это созыв Съезда народных депутатов, который был расстрелян в 1993 году. Съезд собирается на 3 месяца, рассматривает вопросы политреформы, это изменение Конституции, права президента, права парламента, то что Вы говорили – Избирательный кодекс – он уже давно есть в проекте. Принимается Избирательный кодекс. Госдума и Совет Федерации складывают перед Съездом свои полномочия. Съезд назначает новые выборы президента и парламента. И после того, как они начинают работать, Съезд распускается. Съезд открывается в здании на Краснопресненской набережной и открывает его Хасбулатов. При открытии съезда действующий президент, Путин или кто, публично передает свои права Руцкому. То, что восстанавливается легитимность: нет, говорят, у нас был референдум, с декабря 1993 года всё легитимно. Референдум и Конституция легитимны. Какая же легитимность? Глава государства законно избранный сидит в тюрьме, спикер парламента, руководитель парламента сидит в тюрьме. Вот и пожинаем мы вот эти последствия. Конечно, Борис Надеждин, я его уважаю, но ушел. Вопросы-то, потому что многие замараны в этом деле.

Это выгодно всем. В стране царит страх. Почему 4 декабря люди даже не знали, что можно будет выйти на улицу и что будет 7-8 числа. 31-го регулярно протестовали те кто выходил по статье 31-ой. Забирали в автозаки, дубинками и так далее. И вдруг 4-5 декабря люди выходят на митинг, их опять разгоняют дубинками, автозаки и так далее. И только когда Хиллари Клинтон заявляет: «Что ж такое творится в России, когда люди выходят несогласные с фальсификацией выборов?». Только тогда власть начинает шевелиться по команде из Вашингтонского обкома партии. Какие-то уступки начали делать. Да, пожалуйста, только вы плакаты там не носите и так далее и тому подобное. Сейчас у нас встреча с депутатами: плакат нельзя, если плакат вынесешь – тебя заберут, а если просто так стоишь – тебя не заберут.

Дата добавления: 2015-05-29