Annotation 11 страница

Знакомый звук стука гаечного ключа по металлу прервал концентрацию Борланда. Сталкер оторвался от изучения остатков двигателя и попытался протереть глаза относительно чистой рукавицей. — Что такое? — спросил он. Капитан глядел на него с сочувствием. — Брат, забей, — посоветовал он. — Тут чинить нечего. Хлам он и есть хлам. Борланд уселся на табуретку, стаскивая со лба защитные очки. — Да уж. — Капитан почесал лысину. — Мы сидим в мастерской, полной всякого барахла, от запчастей для «Калины» до баллонов с азотом. А посередине валяются осколки от авто за полтора миллиона евро. И оба мы не можем выдавить из нее работающий кусок, который потянул бы хоть на один процент от стоимости. То ли лыжи не едут, то ли я чего-то не понимаю в итальянских спорт-карах. А может, и в самом деле не понимаю. — Ты забыл, что в трех метрах, за стенкой, живут люди славянской национальности и соответствующего менталитета, которые спят и видят, как бы спереть разбитую «Ламборджини», просто ради принципа. Хотя о чем это я? Ведь я и сам такой. — Шути, шути. — Капитан недовольно бросил гаечный ключ на бетонный пол. — Ни хрена мы тут не вымутим, Леха. Я даже не смог понять до конца, как это двигло работало. Слушай, а ты позвони этому… как его… Апельсину. — Чего?! — Пусть прилетит, поможет собрать хотя бы мотороллер из этого мусора. Борланд смотрел на товарища добрых десять секунд, пока не моргнул. — Это не смешно, — процедил он. — Давай забудем о Зоне хотя бы здесь, ладно? — Извини. Просто я не могу привыкнуть. Как-то это все не вяжется с твоим образом. — Я вроде попросил. — Молчу, молчу. Капитан сел на пол и прислонился головой к покореженной двери «Ревентона». — Что это играет такое? — спросил Борланд. — Ты все еще «Поэтов» слушаешь? — А что? Хороший ведь музон. Борланд поднял палец, прислушиваясь. — Это не та песня, которая на аварии играла? — Да там много что играло, — ответил Капитан. — Это лучший альбом Poets of the Fall. — Поставь другое что-нибудь. — Что? — Что хочешь, лишь бы это не было тем, под что я уже разбивался. Пока Капитан менял диск, Борланд успел стащить его кока-колу. — Знаешь, у нас есть только два выхода, — сказал Капитан, возвращаясь с парой бутербродов. — Первый — звякнуть отечественному автопроизводителю и позволить забрать машину. Технологии внутри этого движка — очень вкусный пирог для нужного рта. Конечно, никто не отвалит за одни только знания полтора ляма, но мы же не новую машину продаем, а барахло, не подлежащее восстановлению. Заработаем на пару свежих «Тойот», подлатаем, и можно будет возвращаться в строй. Не самый лучший выход, но… — Проходим мимо. Я согласен на второй вариант. — Да я его даже не озвучил. — Первый мне не подходит. Я чужой интеллектуальной собственностью не торгую. А раз вариантов два, то остается второй. — Второй — забыть про все и смотреть на этот эпизод как на страшный сон. Поставим «Ревентон» как памятник наших непомерных амбиций в задрипанном чулане. Начнем для начала приходить к нему раз в год, пока не станем глубокими старцами. И будем вспоминать, как молоды мы были. Борланд протянул кока-колу. — Согласен, — ответил он. Капитан чокнулся с ним бутербродом и присмотрелся. — Эй, а это не мое пойло? — спросил он. — От колы волосы выпадают. Ты себя в зеркало видел? Совсем плохой стал. — Да ты злой, — буркнул Капитан. — Ладно, порешили. Зазвонил телефон. Борланд дотянулся до него и нажал на кнопку. — Алло? Ему ответил женский голос. Послушав несколько мгновений, Борланд вернул кока-колу Капитану. — Я скоро приеду, — сказал он. — Это Литера? — поинтересовался Капитан, и Борланд неожиданно стукнул по двери. — Так! — гневно сказал он. — Я вроде просил не упоминать о ней. — Да что с тобой такое? — Ничего, — ответил сталкер, успокаиваясь. — Слушай, я… Извини, мне идти нужно. Оставшись один, Капитан пожал плечами. — Как хочешь, — ответил он, обращаясь в пустоту.
На улице Борланд перезвонил. — Полина, что у вас случилось? — спросил он. — Я не знаю! Марк избил какого-то парня возле супермаркета. — Расскажи по порядку. Какого парня? — Да самого обычного. Хотел у меня кошелек схватить. Я бы отдала, честное слово, — денег там почти не было. Сам понимаешь, нам сейчас внимание привлекать… — Марк увидел, что на тебя кто-то нападает? — Борланд поймал такси и продолжил разговор внутри. — Я представляю, что он сделал. — Не представляешь! Марк не просто догнал его — он бил до тех, пока не принялся колотить головой о ступеньки! — А вот это уже плохо. — Я собрала народ, и его смогли оттащить только шесть человек. Дальше не видела — мы убежали. Борланд, я боюсь за него! Алексей протянул водителю купюру. — На вокзал, пожалуйста, — произнес он и вернулся к телефону. — Попытайся успокоить его, я завтра буду в Киеве. Ему нужно выговориться. Все наладится. То, что с ним происходит, мне хорошо знакомо, хоть я сам таким и не был. — Я попробую. — До завтра. Борланд перевел дух и только сейчас заметил, что на нем все еще грязная роба. Со стоном он уткнулся лбом в боковое стекло. — Слышь, дарагой, — прогнусавил таксист. — Не хочеш мнэ машину памыть? До вокзала бесплатно доедем! Губка в багажныке! — Нет, спасибо, — ответил Борланд, радуясь, что деньги и документы всегда при нем. — А ты случайно не умеешь чинить двигатель V-12 на шестьсот пятьдесят сил? Остаток пути таксист хранил гробовое молчание.
Взбежав по ступенькам к нужной квартире, Борланд постучал в нее условным стуком. Испуганное лицо Полины выглянуло в щель, ширина которой ограничивалась дверной цепочкой. — Это я, — напомнил Борланд. — И я один. Девушка открыла дверь, впуская его. — Где он? — спросил Борланд. — Заперся в комнате. Борланд, у него пистолет. — И почему я не удивлен? — произнес сталкер. — Марк! Открывай, артефакты торговать будем! — Кто это? — послышался голос. — Да ты что, охренел, дядя? — удивился Борланд. — Ты откроешь или мне, или ментам. Выбирай. Послышался звук отпираемого замка. Борланд тут же зашел внутрь и протянул руку. — Пистолет отдай, — потребовал он. Марк, бледный как смерть, послушался. Вытащив магазин, Борланд покачал головой. — Заряжен, — констатировал он. — Ты совсем рехнулся? — А что? — А что??? Это не Зона, идиот! Это Киев! — Я знаю. — Марка ощутимо пошатывало. — Слушай, у меня был небольшой срыв. С тобой тоже было, если ты не забыл. — Такое не забудешь. Но меня успокоил заряд транквилизатора, которым ты в меня выстрелил. Хочешь, я верну должок? — Нет, я справлюсь. — Иди к Полине и поговори с ней. Потом обсудим, что с тобой происходит. — Давай сначала… — Пошел. Марк молча вышел из комнаты. Борланд уселся на диван, нащупал пульт, включил телевизор. Из кухни раздавались короткие женские всхлипывания. Через пять минут Марк вернулся. Борланд убрал звук на телевизоре. — Рассказывай, — произнес он. — Я не знаю, сможем ли мы прижиться в цивилизованном мире, — признался Марк. — Этого никто не знает. Могу лишь сказать, что это возможно. Мне же удается. — Тот инцидент у магазина… — Не обращай внимания, он был вор. Главное, что все живы. — Это ничего не меняет. — Марк сел у батареи, отчего стал казаться намного меньше в размерах. — Я не могу нормально смотреть на то, что Полине могут угрожать разные бытовые ситуации. Во всем я вижу угрозу для нее. — Ты сам скоро станешь такой угрозой, — беспечно сказал Борланд. — Как думаешь, получу ли я моральное право прибить тебя, если такое случится? Я не шучу, между прочим. Ты скоро доведешь ситуацию до чего-то подобного. — Ты прав. Я и сам знаю, что надо что-то менять. — Так меняйся прямо сейчас. — Это еще не все. — Что еще? — На меня вышли снова. Меня припахали работать на Зону. Выключив телевизор, Борланд озабоченно нахмурился. — Пожалуй, идея запереться была не так уж и плоха, — проговорил он. — Кто на тебя вышел и когда? — Вчера. Какой-то большой человек, по фамилии Каменский. — Никогда о нем не слышал. А мы разве не всех больших перебили? — Не надо так шутить. — Извини, не буду. Так что он хотел? Марк не отвечал. Борланд кинул в него пультом. — Эй, просыпайся, — велел он. — Чего он хотел? — Так сразу не расскажешь. В общем, мы все знали, что поставки из Зоны куда-то идут, так? — Конечно, знали. — Они идут в Москву. В Центр Аномальных Явлений — контора вроде Коалиции, только гражданская. — А твой Каменский оттуда? — Он руководит этим центром. — Чудесно. — Борланд развалился на диване, глядя в потолок. — Дальше можешь не продолжать, остальное я вполне могу додумать. Плавали, знаем. — Да. Воцарилось неловкое молчание. — Так что, мы все теперь попали? — спросил Борланд. — Все начнется по новой? — Нет. Я дал ему понять, что пусть на меня хоть армию швыряет — мне наплевать. Буду оборонять себя и Полину до последнего. Жить в рабстве я больше не стану. — Брат, я целиком с тобой солидарен. Давай вызвоним этого Каменского и выскажем все, что думаем. А не получится — так хоть заберем его с собой. Меня уже тошнит от этого общества. — В этом и все дело, — объяснил Марк. — Именно так я ему и ответил. Но он уверяет, что и не думал давить. Я могу отказаться, и все пройдет. — Так в чем тогда дело? Пошли его подальше и забудь. — Видишь ли… Я подумываю согласиться. — Повтори, пожалуйста. Марк подошел к двери, оперся о нее спиной. — Я помогу ему, — ответил он. — Прежде чем ты опять назовешь меня идиотом, дай мне сказать, почему я так решил. — Ну, умный человек молчать не станет, разумеется. — Мне не помешает благожелательное отношение со стороны ЦАЯ. Тебе, кстати, тоже. Если ничем не рискуем, то почему бы и не подружиться с последней структурой, которая может доставить нам неудобства? — А если рискуем? — Если ничего не делать, то мы точно рискуем. — Какой-то дурной расклад получается. — Почему? — спросил Марк. — Задание вполне простое. Даже воевать не понадобится. — И как ты все это сделаешь? — Никак. Найму частного детектива, он справится. — План уже есть? — Есть. Но мне понадобится твоя помощь. — Без проблем. — И еще помощь Литеры. — Так, я поехал покупать билет домой. — Борланд встал с дивана. Марк шагнул к нему и положил руку на плечо. — Есть и способ обойтись без нее, — добавил он. — Ты готов слушать? — Вот теперь в твоих словах я слышу мудрость. — Надеюсь, ты не перестанешь доверять своим ушам, так как прежде всего нам понадобится карнавальная маска. — Эээ… Ааа… — И носить ее придется тебе, — усмехнулся Марк. — Рассказывать дальше?
Заперев склад, Орех несколько раз подергал навесной замок и удовлетворенно хмыкнул. — Порядок, — кивнул он. — Если Виктор найдет это место, я об этом узнаю, — сообщил Уотсон с заднего сиденья «Ауди». — Что думаешь? — спросил Марк, оглядывая спальный район. — Думаю, что найдет, — ответил Борланд, потирая лицо, хранившее следы маски. — Какой-то он странный, твой Корнеев. — Обычный сыщик, каких много. То, что мы про него все знаем, отпугнет его. — Сдается мне, он не из пугливых, — проговорил Фармер. — И я согласен — он странный. Марк захлопнул крышку багажника. — Если страх не подстегнет его, то всегда остается женщина, — сказал он. — Любой мужик в мире клюнет или на одно, или на другое. — Женщина? — оглянулся Борланд. — Это ты о Полине, что ли? А не ревнуешь ли ты, брат? — С чего бы? — Нет так нет. — Борланд забрался на место водителя. — Удачи. Марк подождал, пока они уедут, и сел в «Короллу». — Женщина и страх, — повторил он, заводя мотор. — Утверждение, не требующее доказательства.
Борланд нервно барабанил пальцами по рулевой колонке. — Прекрати, — попросил Марк. — Это и меня доставать начинает. — Да что ты? Ты тоже чувствуешь зловещую ауру этого места? — Перестань, пожалуйста. — Я нахожусь за рулем автомобиля, принадлежавшего конторе, о которой предпочел бы не знать, причем на улице, где проживает Литера, покойный отец которой был моим лучшим другом. Как ты думаешь, тут есть из-за чего нервничать? — Это не мне решать, — ответил Марк. — Зачем мы вообще сюда приехали? — Не кипятись. Полина навестит Алену, и затем мы уедем. — Зачем ее навещать? Она не хочет нас видеть. — Она не хочет видеть тебя. На нас с Полиной это не распространяется. — Так я для вас типа шофер? — Да. Помолчи и дай подумать. Потянувшись к радио, Борланд издал сдавленное восклицание. — Это что, Корнеев? — вытаращился он, показывая вперед. Марк вгляделся. — Да, точно он. И с цветами. — Как он нашел это место?! Марк схватил телефон и набрал номер. — Полина, уходи оттуда, — сказал он, стараясь не выдавать волнения. — Нет, опасности нет. Просто выходи, мы тебя встретим. Визит закончен. Включив мотор, Борланд начал приближаться к дому. Грохот чего-то тяжелого нарушил звукоизоляцию джипа даже на таком расстоянии. — Вперед, быстро! — рявкнул Марк, хватаясь за пистолет. «Ауди» подъехала с конца пешеходной тропы. Полина открыла заднюю дверь и залезла внутрь. — Это Виктор! — сообщила она. — Знаем. Черный автомобиль, набирая скорость, помчался по трассе. — Сейчас оторвемся, — заверил Борланд. — Не надо, — сказал Марк. — Почему? — Виктор едет за нами. — Марк оглянулся и всмотрелся в заднее стекло. — Да, угоняет такси. Пусть будет так. Будем импровизировать. — Мне надо поговорить с ним, — предложила девушка. — Высадите меня где-нибудь, там и разберемся. — Где высадить? — Да хоть в университете, — сказал Марк, показывая на высокое здание неподалеку. — Там людно, безопасно. Борланд, замедляйся.
— Ты конченый дурак! — орал Борланд. — Почему ты дернул в мотель в одиночку?! Марк попробовал подняться с пола и ощутил сильную боль в голове. — Где я? — спросил он, и ему на затылок опустился пакет с кубиками льда из холодильника. — Там же, где Корнеев тебя оставил! В этих вшивых помоях! Он забрал Алену и оба кристалла — как тебе такое, а? Сдернув с головы лед, Марк попробовал подняться, но смог только добраться до кровати. Подушка хранила знакомый запах, и он от бессилия зарылся в нее лицом. Борланд подскочил к окну, глядя, нет ли кого снаружи. — Ты придумал самый тупой план, который только можно было, — добавил он. — Корнеев знает о сталкерах. — Откуда? — Теперь мы этого не узнаем. Но по нему это теперь заметно. Вспоминай, о чем ты говорил с ним. Что он собирался делать? — Отдать Полину Клиенту, — ответил Марк, отказываясь понимать смысл собственных слов. — Вместе с камнями. — Охренеть. — Борланд пнул кресло и перевернул его. — Перестань громить мебель, — попросил Марк. — Надо подумать, как дальше быть. — Что тут думать? Надо звонить Каменскому, пусть выручает. — Делай что знаешь, — сказал Марк. — Да неужели? Теперь ты позволяешь мне решать? — Позволяю. Я ошибся. Что делать дальше — я не знаю. — Тогда я знаю, — с уверенностью сказал Борланд. — Потому что с этого момента операция становится военной. Пошли, нам нужно вытаскивать твою подругу. — Слушай, ты не обязан… — Захлопни варежку и делай, как я говорю.
Вертолет с ревом оторвался от посадочной площадки на крыше особняка. Марк секунду смотрел на него с кристаллом наготове, затем спрятал его в карман и выхватил пистолет. Но и здесь толку было немного. На миг ослепив его прожектором, вертолет направился на восток. С тяжелым сердцем Марк спустился вниз, мимо оглушенных им охранников дома. Он всеми силами старался найти утешение в том, что не поддался бездумной жажде убийства, хотя сейчас она продолжала одолевать его вдвойне. Борланд и Виктор стояли на втором этаже. Виктор ощупывал стену. — Все к черту, — проговорил Марк. — Опоздали. Если бы ее не было в «вертушке», я бы их сбил. — Ничего, справимся, — ответил Борланд, внимательно глядя на него. — А теперь сваливаем. — Минутку. Наш друг хочет нам что-то сказать. Верно? Виктор постучал по стене еще раз. — За этой стеной находится комната страха, — сказал он. — Твой шеф сидит там. — Плевал я на него. — Почему? Он должен знать, где Алена. — Точно? — спросил Борланд, глядя на Марка со странным намеком. — Уверен, что там убежище? — Ничто не мешает проверить. — Даже если ты прав, ее штурмом не взять. — Марк не был готов предоставить детективу нужную инициативу. — Штурмом — нет, — сказал Виктор со знанием дела. — Но с помощью кристалла — вполне можно. «Может, ты и прав», — подумал Марк. — «Может, именно ты сумеешь справиться с тем, что я натворил. Может…»
Как только длинный товарный состав скрылся из виду, из лесу плавно выехали две военные машины, остановившись рядом с рельсами. Марк занял позицию перед путями, держа кристалл наготове. — Ты точно знаешь, что следующим поездом будет наш? — крикнул ему Фармер. — Знаю, — ответил Марк. — Не волнуйся. — Да я спокоен вообще-то, — ответил парень. — Спокоен, как Шива в минуту созерцания. Останавливать поезд мне еще не приходилось. — Кстати. — Орех подошел поближе. — Ты так и не сказал, как это сделаешь. Создашь голограмму? Взорвешь рельсы? Откроешь портал в ад? — Не надо меня демонизировать. Я всего лишь на секунду «попрошу» машинистов остановиться. — И что, они это сделают? — Он захотят это сделать, сами не зная, зачем им это надо. — Брат, почему ты, такой умный, все еще не руководишь миром? — Потому что мир сам не знает, чего хочет. Что там с Борландом? Он готов? — Напялил маску и сидит, ждет. — Пусть ждет. Орех кивнул. Затем вспомнил еще кое-что. — Ты не забудь, что у тех, в поезде, тоже есть кристалл, — напомнил он. — Как бы не случилось чего. — Я помню. Возвращайся к машине, пожалуйста.
Закончив телефонный разговор, Марк с невыносимым наслаждением выдохнул. — Ну? — нетерпеливо спросил Борланд. — Что он сказал? — Мы чисты, — ответил Марк и расплылся в улыбке. — Каменский доволен как слон. Все в ажуре. — Фух! — Борланд залпом выпил стакан минералки. — Неужели выкрутились?! Значит, на этом все? — На этом все. Телефон зажужжал снова. Марк просмотрел сообщение и привстал в кресла. — Снова что-то не то? — обеспокоился Борланд. — Каменский назначил встречу на ВДНХ, — ответил Марк. — Вроде бы есть новые сведения. Только он никак не мог это отправить. Мы же только что с ним говорили. — Тогда кто? — Догадайся. — Виктор! — Борланд хлопнул себя по лбу. — Он что, и сюда приперся? Марк убрал телефон и задумался. — Будешь отвечать? — спросил Борланд. — Нет. — Марк взял куртку. — Лучше сам поговорю с ним. Пора уже разобраться, что к чему. — Я с тобой. Оказавшись на улице, Борланд посмотрел на небо. — Кажется, дождь начинается, — заметил он, вытаскивая ключи от машины. — Я не боюсь дождя, — сказал Марк. — Поехали. Глава 20
ЦЕПОЧКА

Утро следующего дня ничем не напоминало о ливне. Мир обновился, как миллион раз до этого. Виктор сидел на скамье посреди оживленного парка, глядя вверх, так что шляпа чуть не спадала. Стая голубей пролетела над ним, взбудоражив приблудную кошку, дремавшую на коленях детектива. Тут же успокоившись, она пару раз нюхнула лежавшую перед ней котлету в тесте, и затем снова свернулась калачиком. — Можно? — спросил Борланд, стоя чуть поодаль с бутылкой пива. — Садись, — кивнул Виктор. — Благодарю. — Сталкер уселся рядом и вытянул ноги, любуясь кроссовками. — Говорил с Каменским? — Ты знаешь, что говорил. — Я знаю, что вы общались по телефону. А был ли разговор — для меня пока что секрет. — Теперь у нас с тобой друг от друга секретов не будет, — вымолвил детектив, взял у Борланда его пиво и сделал глоток. — Хорошее. Где ты нашел в Москве «Черниговское»? — Да тут и нашел, за углом, — махнул рукой Борланд. — Верни пиво, или я отниму котлету у твоей кошки. Все должно быть по-честному. Виктор отдал ему бутылку. Борланд одобрительно промычал и допил ее до конца. — Доверие — великая вещь, — сказал он. — Значит, ты согласился? — Да, — ответил Виктор. — Каменский сделал предложение, от которого я не мог отказаться. Теперь я работаю в ЦАЯ. — Ну ты и попал, — озабоченно сказал Борланд. — Сколько монет отсыпали? — Отсутствие ответа тебе скажет о многом? — Вполне. Например, о том, что ты согласился не из-за денег. — Совершенно верно. — А чем тебя привлекли эти галеры? Собрался приносить пользу обществу? — Что, если и так? — Детектив повернул голову к нему. — Мы не дети, чтобы комплексовать из-за амбиций. — Ты лишь будешь работать на систему, только и всего. — Ничего нового. — Ты будешь рисковать будущим. — Оно наступит в любом случае. — Ты не будешь счастлив. — В последнее время ты сделал, конечно, много, чтобы осчастливить меня, — невозмутимо проговорил Виктор. Борланд вздохнул. — Дело твое, конечно, — сказал он. — Я просто объяснил сложности. Не самые базовые, но… Ладно, я не хотел тебя отговаривать. — Ты бы и не сумел. Они помолчали немного. — Значит, это ты спас мне жизнь тогда, — произнес Борланд. — Во время крымской гонки. — Из этого что-то следует? — спросил детектив, глядя в конец парка. — Наверное, ничего, — выговорил сталкер. — Я просто не знаю, что можно сказать, кроме «спасибо». — Больше ничего и не требуется. — Если бы я знал… — Забудь. — Виктор, я бы никогда… — Забудь, ладно? Алексей, все нормально. Борланд покрутил в руках пустую пивную бутылку. — Я о том моменте ничего не помню, — сказал он. — Была гонка, затем аномалия… Очнулся в больнице. Орех объяснил, что к чему, но только и всего. — Значит, это Орех сказал, кто тебя вытащил? — Да. Вернее, это была коллективная идея. Мы сели, каждый что-то припомнил, сопоставили все детали… — Понятно, — сказал Виктор. — Я думал, тебе сказала Литера. — Мы не поддерживаем контактов, — проговорил Борланд. — Зря. — Это было ее решением. — Не переводи стрелки на других. Тем более в таких вопросах. — А ты знал, что это она вызвала аномалию, которая меня чуть не убила? Виктор перестал гладить кошку. — Нет, — ответил он. — За что? — Это вопрос, с которого я никогда и ни на кого не переведу стрелки, — сказал сталкер. — Я не нашел времени, чтобы все взвесить. Все случилось быстро. Слишком быстро. Мы наделали дел — и я, и она. Слишком скоропалительных, необдуманных. Но простили друг друга до того, как успели нормально все обсудить. — Так чего вам не хватает для счастья? — У меня будет время, чтобы определиться с этим, — уверенно сказал Борланд. — Наверное, я пока не буду делать окончательных выводов. Вить, мне просто нужно время. Столько, сколько понадобится. — Как хотите. Борланд вытащил телефон, с колебанием посмотрел на него и спрятал обратно. — Позвони ей, — сказал Виктор. — Не сегодня. — Завтра может не наступить. — Я постараюсь, чтобы оно наступило. Виктор поднялся, и кошка недовольно переползла на колени к Борланду. Запахнув плащ, Виктор поправил воротник. — Удачи тебе, сталкер, — произнес он. — Будь здоров. — Борланд протянул руку для пожатия. Виктор непроизвольно улыбнулся краем рта и пожал ладонь. — Не откроешь мне один секрет? — спросил Борланд. — Возможно. — Что означает «Совун»? Виктор улыбнулся шире. — Это область твоего прошлого, о которой неизвестно ничего и никому, — настаивал Борланд. — Ни я, ни Марк, ни все ресурсы ЦАЯ не сумели докопаться. Чем ты занимался? Откуда разбираешься в боях, оружии, тактике? Виктор плавно разъединил рукопожатие. — Сделай так, чтобы наступило завтра, — ответил он. — Не в один день, так в другой. И тогда я тебе отвечу. Сталкер поднял два пальца вверх. — Заметано, — пообещал он. Виктор направился вдаль по вымощенной плиткой дорожке. Борланд взял спящую кошачью морду и уставился в нее. — Ну чего? — спросил он. — Чего творится в параллельном мире? Кошка мяукнула и прикрыла глаза. — Что, хорошо тебе живется? — проговорил сталкер. — Ни нервов, ни забот, знай, люби всех, и котлета обеспечена. Мне есть чему у тебя поучиться. — Как и всем нам, — прозвучал низкий голос немолодого человека. Отодвинувшись чуть в сторону, Борланд освободил больше места для нового гостя. — Мирослав Сергеевич, — поприветствовал он. — Как ваши дела? Мирослав Сергеевич Каменский, глава Центра Аномальных Явлений, крепкий мужчина лет шестидесяти, прикрыл глаза и учтиво кивнул. — Благодарю, все хорошо, — ответил он и поинтересовался в ответ: — А у вас как, Алексей? — И я не бедствую, вашими милостями. — Борланд изобразил, что отвешивает поклон. — Как там с погодой у вас на работе? — Вчера был небольшой дождь, сегодня лишь облака. — Рад слышать, — прокомментировал сталкер. — А можно поинтересоваться судьбой уважаемого Игоря Васильевича? — Авершин никуда не денется, — сказал Каменский. — Конечно, за грехи его не похвалят. Но в нашем деле никто не станет проявлять чрезмерную строгость. Так как живем мы все на общей планете и, если подумать, едином миром мазаны. — Я думал, незаменимых людей нет. — Правильно думаете. В большой политике Авершина пустили бы в расход. Он проявил слишком много самостоятельности в очень деликатном вопросе. Воровал все поставки из Зоны через третьих лиц, ничего не оставляя родной конторе. — Даже не понимаю, почему он все еще жив. При ваших-то активах. — Потому что мы не большая политика. Я считаю, что жизнь человека священна. — Да ну? — Кроме того, благодаря воровству Авершина и его украинского партнера Зона все же продолжила функционировать, — продолжал Каменский. — Так что я рад увидеть светлые стороны во всем, что случилось. — Вы оптимист. — Я уже не так молод, чтобы верить в принуждение. — Каменский погладил кошку за ухом, и она неожиданно перешла к нему. — Вот видите? Даже этот зверек — и тот чувствует. — Дело ваше, — не стал возражать Борланд. — Если вы берете на себя безопасность нашей команды… — Об этом не беспокойтесь, — заверил Мирослав Сергеевич. — Никакого преследования со стороны Авершина не последует, это совершенно точно. Он продолжает работать, просто на чуть других условиях. Вы сильно помогли ЦАЯ, и я этого не забуду. — Вы знаете, я тут подумал… — Да? — Мне кажется, я мог бы помогать ЦАЯ и дальше. — Я ждал этого разговора, но не думал, что вы начнете его сами. — Да бросьте. — Борланд развалился на скамье поудобнее. — Вы же держали в голове такой расклад. Когда обратились к Марку за помощью. Каменский не перебивал, продолжая смотреть перед собой. — Задание по поиску заговорщиков в рядах ЦАЯ не сводилось исключительно к этому, — продолжил сталкер. — Это был тест. Вам нужны люди для работы. Причем работы достаточно необычной. Вы можете вербовать наемников, программистов, шпионов всех мастей. Но этого мало. Вам нужны бывшие сталкеры, не растерявшие хватки. И они вам нужны здесь, в обычном мире. А наша команда как раз заявила о себе сильнее, чем кто-либо другой в Зоне. Я ведь прав? — Все возможно, — сказал Каменский чуть медленнее. — Алексей, вы предлагаете услуги всей команды? — Нет, — ответил Борланд. — Сейчас я говорю только за себя. — Сложный момент. — Каменский провел тыльной стороной ладони по спине кошки, которая игриво вытянулась. — Работа с вами, Алексей, мне кажется очень хорошей перспективой. Однако вы очень верно подметили. Мне нужна команда. — Ну, пару человек я с собой приведу, — сказал Борланд со смешком в голосе. — И, как я понял, Виктор Корнеев уже согласился перейти к вам на службу. А с ним мы точно сработаемся. — Зачем вам все это нужно, Алексей? — спросил Каменский. — Я помню, что вы человек непредсказуемый, и потому не особо удивлен вашим внезапным предложением. И все же вы последний из команды Марка, от которого я мог ожидать подобной инициативы. — Я не из команды Марка. Я всегда работаю сам по себе. Каменский пристально посмотрел на него. Борланд первый отвел взгляд. — Есть еще причина, — сказал он. — Алена Сольская? — Хватит! Борланд встал со скамьи так быстро, что чуть не спугнул кошку. Проведя руками по волосам, Алексей нервно дернул себя за куртку. — Ну конечно. — Каменский даже не пошевелился. — Это все из-за Литеры. Вы считаете, что сможете уберечь ее, если поселитесь в наших стенах. — Вы ничего не знаете. Борланд наклонился к Каменскому, глядя ему в лицо с близкого расстояния. — Я вас не боюсь, — отчеканил он. — И не нужно, — произнес глава ЦАЯ. — Она не имеет отношения к делу. Она тут ни при чем! — Совершенно верно. — Взгляд Каменского был твердым как гранит, но по-отечески теплым. — Я не повторяю ошибок Глока. Я не заставляю людей работать на меня помимо их воли, никогда никого не шантажирую, не запугиваю и не даю пространных намеков. А теперь успокойтесь. Борланд молча выпрямился. — Алексей. — Каменский чуть сменил позу. — Вы неплохой человек, насколько я успел убедиться. Я не ожидаю от вас образа мышления, присущего Марку, но если вы подцепите от него его темперамент, то окажетесь бесполезны. Надеюсь, ваша текущая вспышка была последней. Иначе никакого сотрудничества не будет. Сталкер застегнул куртку до горла, сунул руки в карманы. — Я позвоню, — мрачно сказал он и быстрым шагом пошел к выходу из парка. Мирослав Сергеевич кивнул. — Конечно, — сказал он самому себе. Он продолжал сидеть еще несколько минут, пока на кошку не упала чья-то тень. — Доброе утро, — поздоровался пришедший. — И вам доброе, Марк, — поприветствовал Каменский. — Присаживайтесь. Марк помотал головой. — Я всего на минутку, — сказал он. — Время часто растягивается. Кроме того, этот зверек уже покрыл мой костюм шерстью, а костюм стоит денег. Я был бы рад кому-то передать это мурлыкающее создание. — Время и деньги. — Марк уселся рядом и взял кошку к себе. — В ваши годы я тоже буду иметь исключительно эти ценности? — Ваши ценности вы выработаете исключительно сами. — Тогда я уже это сделал. — Вы выбрали мудро. Любимый человек — серьезная причина, чтобы перевернуть мир. Кошка, лежащая на спине, посмотрела на Марка с выражением острой жажды внимания. — Я долго думал, что мне сказать вам, — признался Марк, гладя кошку по животу. — Даже репетировал речь. В ней было много красивых и громких слов, а порою — чересчур громких. Я был готов ставить свои условия, просить, угрожать, договариваться. Но буквально минуту назад я решил, что не буду искать сложности. К черту все. Марк сделал паузу. По его лицу было видно, что он продолжал выбирать слова, хотя пытался это скрыть. Каменский не перебивал. — Когда моя подруга пропала в Зоне, я был готов смириться с ее смертью, — продолжал Марк. — И все, что я делал после этого, основывалось лишь на одном предположении. Что она еще может быть жива. Я в это сам не верил, но не мог найти покой. Можно сказать, я боролся с Зоной не ради нее. Чуть позже мне уже пришлось работать в самой Зоне, и это я тоже преодолел. На этот раз угроза была выше. Враг обрел лицо, и мне пришлось это лицо разбить. Я не рад этому и не хотел этого. Я просто сделал меньшее, что мог придумать. Проводить остаток жизни в бегстве было не самой лучшей мечтой. Плевать я хотел на общественную мораль, так как общество по своей сути аморально. Если кто-то считает, что один человек не может развязать войну ради того, что он любит, то это его проблемы. Первым я стараюсь не нападать. Мне этого достаточно. Напротив, я постарался позаботиться о том, чтобы весь мир не погряз в аномалиях. Хотя, возможно, это пошло бы ему на пользу. — Я читал отчеты Кунченко. — Тогда сами и решите, сколько в них правды. Под конец нашего знакомства майор был довольно эксцентричен. — Если в этих отчетах правды хотя бы треть, то я не удивлен, что он был эксцентричен. Марк смотрел, как кошка грызет его пальцы. — Все, что я сделал в ходе «Горизонта событий», было минимальным противодействием на оказанный мне прием, — сказал он. — Если меня бьют, я бью в ответ. Если на меня пойдет сотня человек, я убью сотню. Цивилизация изобретательна на способы. Понимайте меня как хотите, Мирослав Сергеевич, но даже если Господь Бог спустится с небес и прикажет мне принести Полину в жертву, чтобы доказать свою любовь к нему, то я убью Бога. Что я этим докажу — меня не волнует. И считать после этого, что Полина мне что-то должна, я не буду. — Я прекрасно вас понимаю. — Рад слышать. Тогда еще раз заостряю внимание: я поработал на ЦАЯ лишь потому, что хотел чем-то компенсировать возможные потери, которые мог причинить вашей организации. Пока что ЦАЯ мне ничего не сделал. — Конечно, вы не виноваты в том, что Зона временно перестала приносить доход, — заверил Каменский. — Что бы вы там ни натворили, Кунченко продолжил работу уже на следующий день. Это Авершин причинил нам беспокойство. — Все равно. Вы мне поставили задачу, я ее выполнил. — Совершенно верно. И я считаю, что должен вам за труды. Каменский протянул две пластиковые карты. Марк взял их после секундной паузы. — Вы хороший интеллектуал, Марк, — сказал Мирослав Сергеевич. — Знаете, когда идти вперед, а когда остановиться. В ЦАЯ вас бы ждали большие перспективы. — Нет, — ответил Марк. — Пусть они так и останутся перспективами. На вас работать я больше не буду. — Понимаю, что ни мне, ни кому-либо другому в мире вас не переубедить, но все же еще раз прошу подумать. Виктор и Борланд приняли предложение. Вы трое составили бы великолепную связку. — Возможно. — Марк спрятал карточки во внутренний карман. — Однако, как вы верно подметили, я умею вовремя остановиться. Сейчас именно то время. Каменский протянул руку. — Тогда удачи в новой жизни, — пожелал он. Марк взял его ладонь и мощно встряхнул. — Спасибо. — Только не забывайте сложности, с которыми вас столкнула судьба. — Не понял, о чем вы. — О том, что не Полина вытащила из вас дар стратега, — самым серьезным тоном сказал Каменский. — О том, что первые девятнадцать лет жизни вы провели в оцепенении. И только стремление сразиться с жестокой кармой взорвало ваше сознание. Вас мобилизовало не желание спасти подругу. Вас пробудила загадка. Именно в решении загадки вы нашли себя. Перековали мотыгу на меч, благоразумно научились им пользоваться и отправились бороться со Злом. Вы победили. Однако задумайтесь над тем, почему сказки заканчиваются на свадьбе. Примите на прощание совет от старика: не сводите все перипетии судьбы к Добру и Злу, так как то, к чему вы стремились всей душой, может оказаться страшнее. Неопределенность станет давить на вас с тех сторон вашей жизни, которые вы в себе еще не открыли. Сейчас вы уйдете, будете жить своей жизнью со спасенной девушкой, и вам никто не помешает. Вы поселитесь в уютном доме, из трубы которого исходит дым, снимете потертые доспехи, вывесите их в чулане — на всякий случай поближе к входу. Начнете вместе с Полиной возделывать сад своего благополучия. Временами станете вспоминать дела минувших дней, каждый раз удивляясь новому оттенку, которым они будут окрашены. Но никому не известно, сколько времени вы так выдержите, потому что зверя, которого вы в себе высвободили, в клетке не удержать. А сейчас прощайте, и дай вам Бог здоровья. Тут же встав, Каменский ушел, не оглядываясь. Двигался он неторопливо, подобно постаревшему льву, прекрасно знающему о своей силе, но уже не пытающемуся ее демонстрировать. Марк из принципа смотрел ему в спину, не отводя взгляда. — Поглядим, — проговорил он сквозь зубы. — Еще посмотрим… Достав телефон, он набрал номер. — Я в парке, — сказал он. — В южной части. — Да, я тебя вижу, — отозвалась Полина. — За тобой точно никто не смотрит? — Боже мой, Марк, успокойся! Сейчас подойду. Увидев Полину, торопливо идущую к нему, Марк почувствовал острое желание сорваться с места, броситься к ней и заключить в объятия. Так же, как ранее. Если бы не кошка, дремлющая у него на коленях, он бы так и поступил. — Я уже не могу отличать поводы от причин, — прошептал он. — Что? — спросила девушка, приближаясь к нему. — Привет. — Привет. Она присела на край скамейки и открыла сумочку. — Все прошло удачно? — спросила она. — Да. — Марк вытащил пластиковые карты и бросил в сумочку. — Все закончено. — Точно? — Глаза Полины округлились. — Ты сумел договориться? Она тут же весело засмеялась, и сердце Марка болезненно защемило. — Это не моя заслуга, — сказал он. — Каменский обещал, что о нас теперь забудут. — Ты ему веришь? — Я никому не верю, кроме тебя. — Зря. — Все может быть. Может, тебе удастся меня успокоить. — Я попробую, — пообещала она. — Почему ты так взволнован? — Потому что я чуть не потерял тебя, — ответил Марк. Полина перестала улыбаться. — О чем ты? — спросила она. — Мы же вместе навсегда. — Это единственное, в чем я могу быть уверен. Но только в этом. — Тогда что тебя гложет? — Какое будущее нас ждет? — спросил Марк. — Что будет завтра? Что будет… — Завтра будет «завтра»! — вскрикнула Полина. — Прекрати немедленно! Ты можешь не планировать свои действия хотя бы на остаток тысячелетия? Давай просто жить и ценить то, что имеем! Или тебе меня мало? — Нет, — тут же ответил Марк. — Тогда замолчи и поцелуй меня. Их губы соприкоснулись на мгновение. Марк прижался лбом к лицу девушки, втянул носом запах волос. — Извини, — вымолвил он. — Иногда мне кажется, что мы все еще на той скамье перед твоим домом. Как в момент последней встречи, перед тем, как… как… — Это было семь лет назад. И мы все еще здесь. — Я знаю. — Ты сумеешь найти успокоение, — сказала она уверенно. — Я буду с тобой. Мы со всем справимся. — Спасибо. Полина взяла кошку на руки. — Позже мы обо всем поговорим, — заверила она. — Делай, как договорились. Встречаемся на вокзале через два часа. — Где ты будешь? — Побуду здесь пару минут, затем возьму такси… — Достаточно. Вижу, ты все помнишь. — Помню. — Тогда до скорого. — Люблю тебя. Марк странно улыбнулся, услышав знакомые слова, но не нашел в себе сил выразить ответные чувства. Сказать то же самое в ответ было бы недостаточным, чтобы компенсировать все опасности, которым он подверг Полину в последний месяц по собственной глупости. И ему было особенно горько при мысли, что этот бой он выдержал не через победу, а путем простого подсчета очков. Полина доверяла ему абсолютно, и равно тяжело было оправдывать это доверие и дать ей понять, что он не всесилен. Встретиться лицом к лицу с вооруженным противником или решить сложнейшую тактическую задачу было намного проще, чем найти ответные слова на признание в любви, благодаря которой он жил. Слова ничего не решали, они лишь служили опорой для действий, но какими будут эти действия — он не знал. Нежно поцеловав девушку в голову, Марк задержал руки на ее плечах и двинулся прочь, пытаясь держаться уверенно. Он знал, что его образ будет дополнен новыми деталями, и пытался хотя бы сейчас сократить разницу между оригиналом и копией. Полина продолжала сидеть, играя с кошкой, которая царапала ее ногти. — Ну чего ты? — спрашивала она, смеясь. — Кота себе нашла? Нет? Жалобное мяуканье было ей ответом. — Значит, есть муж, да? — догадалась девушка. — Просто его нет рядом. Наверное, весь увяз в праведных трудах, зарабатывает на кусок хлеба. Сражается в чужих кустах с другими котами. Как я тебя понимаю! Задумавшись, девушка посмотрела по сторонам, и ее пальцы прекратили двигаться. — Виктор? — удивленно сказала она. — Ты что тут делаешь? — Мир тесен, да? — проговорил детектив. Было видно, что он тоже не ожидал ее увидеть. — На самом деле просто прохожу мимо. Я здесь встречаюсь с одним человеком. — Здесь? — Не совсем. У северного входа. — Понятно. Виктор покивал, не найдя, что еще сказать. Его рука поправила карман, невзначай выдав, что там он что-то прячет. — Слушай, — проговорил он. — Вчера я много чего рассказал. Если тебе что-то показалось обидным или неприятным, то я прошу прощения. — О чем ты? — проговорила Полина. — Это же я тебя за нос водила. — Ты всего лишь делала то, что тебе велел Марк. Если кто и несет ответственность за проблемы, которые были с тобой, то это я и он. — С Марком у нас никаких проблем нет. — Я знаю. Потому и прошу прощения. Ведь мы с тобой так ни о чем не поговорили. И возможно, что уже не успеем. Девушка чуть закусила губу, отвернулась. — Не знаю, о чем тут говорить, — сказала она. — Ты меня тоже извини. Думаю, пару пощечин от тебя я заслужила. — Ты их от меня уже получала, если не ошибаюсь. Они оба засмеялись. Виктор подошел поближе, взял руку девушки, наклонился и поцеловал в основание пальцев. Полина с улыбкой щелкнула его по шляпе. — Мир? — спросил детектив. — Мир, — ответила Полина. Кошка потянулась, чуть не ткнув Виктору в глаз, и замурлыкала. — Пошли прогуляемся, — сказал детектив, обращаясь к кошке. — Поищем киоск с пирожками. Ну? На этот раз мяуканье было более теплым — почувствовав интонацию, кошка потерлась мордой о щеку Виктора. Тот взял ее на руки и поправил шляпу. — Удачи, Полина, — произнес он. — Счастливо! Идя к северному входу, Виктор ни разу не оглянулся. Он и так знал, что случится — Полина будет долго смотреть ему вслед, затем позвонит Марку, и тот посвятит остаток дня выяснению того, как тут оказался Виктор, следил ли он за ними и по заданию правительства какой страны он это делал. Но, быть может, молодой аналитик хоть в этот раз сделает должные выводы, перестанет подозревать во всех врагов и снова научится просто радоваться жизни и ее совпадениям. Виктор простоял у ворот минут пятнадцать и успел скормить кошке два обещанных пирожка с мясом, прежде чем увидел знакомое лицо. Приготовившись к разговору, он ощутил холодок внутри себя. Легкое волнение могло ему помочь, и он не стал его сдерживать. Девушка стояла рядом, держа сумочку обеими руками, словно защищаясь ею. Она была одета чуть теплее, чем требовала погода. Косметики на красивом лице было столько, сколько нужно, чтобы скрыть последствия сильного беспокойства. От Виктора это не ускользнуло. Весь вид девушки недвусмысленно говорил о сильном желании защиты. — Это вы? — спросила она. — Да, это я, — ответил детектив, постепенно приближаясь к ней. — Вы же видели мою фотографию. — Мы здесь одни? — Если вы про общих знакомых — то да. Полностью одни. Девушка кивнула. Она осматривалась, сначала со страхом, затем постепенно успокаиваясь. — Я очень рад встретиться с вами, Алена, — проговорил Виктор. — Да? — Клянусь в этом. Хотя мы с вами впервые видимся напрямую. Без масок и прикрас, без случайных или нарочных заблуждений. — Просто скажите, где он, — потребовала Алена. — Алексей согласился работать в ЦАЯ. — Не может этого быть! — Губы Алены задрожали. — Он же не хотел… Виктор чуть качнул головой. — Он принял предложение, — сказал он. — Как и я, впрочем. — Но почему? Он снова будет убивать за деньги, за эти проклятые артефакты, за… Она разрыдалась. Прислонившись к воротам, Алена вытащила из сумочки платок и принялась промокать глаза. — Вы неправильно поняли, — сказал Виктор. — Это не Зона, это настоящий мир, в котором нам всем предстоит жить. Борланд принял решение. Он идет против всего, что пытается взять его под контроль, но теперь, когда никто на него не давит, он чувствует себя освобожденным. Как распорядиться своей свободой, он тоже решает сам. Вполне естественно, что он решил найти применение своим профессиональным навыкам в относительно миролюбивой среде. Это совершенно нормально, Литера. — Это из-за меня? — спросила она. — Он так решил из-за меня? — Вы хотите знать мое профессиональное мнение? — Виктор озадаченно вздохнул. — Да. Литера в последний раз вытерла глаза и спрятала платок. — Думаю, он сам этого не понимает в полной мере, — добавил детектив. — Но вы должны понять. Это не вопрос долга. Все темное, что было между вами, давно ушло. Просто Борланд впервые в жизни встретил человека, о котором решил заботиться. Вы не позволили ему делать это рядом с вами, и он нашел другой способ. — Вы знаете, что я пыталась его убить? — Да. — А знаете почему? — Нет, он мне не сказал. — Тогда скажу я. Он убил моего отца. Виктор продолжал смотреть на нее, игнорируя столь явный вызов. Алена криво улыбнулась. — Да, — сказала она. — Хотя он всего лишь освободил его от мучений, я в то время все поняла неправильно. Он с большим трудом исправил последствия моих ошибок. Он мне ничем не обязан. Но я все равно не смогла… — Общаться с ним дальше? Девушка не ответила. Виктор все понял без лишних слов. — Найдите в себе мир, Алена, — посоветовал он. — Не спешите с выводами. Если вы все же приехали сюда, значит, хотите с ним встретиться. — Но не так, когда он снова ввязался в этот кошмар! — Ввязался — выпутается. Все зависит только от вас двоих. — А Марк? — спросила девушка. — Он тоже вернулся к сталкерству? — Нет. Марк с Полиной скоро покинут страну и вернутся в Киев. — Тогда почему он сумел, а Борланд нет?! — У Марка есть ради кого жить. Борланд такую возможность упустил, успев лишь почувствовать вкус нового смысла жизни. Не нужно нападать так на Алексея. В последний месяц он сделал все возможное, чтобы обезопасить вас от того безумного расследования, которое мы все провели. И теперь я вижу, что это было верное решение. Вы слишком далеки от жестокостей современного мира, будь это Зона или цивилизация. Вы самая добрая и нежная из всех, кто хоть как-то с вами связан. Пожалуйста, сохраните в себе эту чистоту. Сунув руку в карман, Виктор вытащил белый конверт и передал его девушке. — Что это? — спросила Литера. — Это мой подарок вам, — ответил детектив. — Возьмите. Литера приняла конверт и положила в сумочку, не вскрывая. — Видеокассета из вашей больницы, — сказал Виктор. — Начиная с ранних лет и заканчивая вашим обращением на камеру. — Что? — изумилась Литера. Большие глаза уставились на Виктора с детским выражением, от чего девушка стала еще красивее. Виктор рассмеялся. — Она мне сильно помогла, — сказал детектив. — В вас скрыта огромная сила, Алена. Поверьте человеку, который повидал немало. Распорядитесь ею правильно, прошу вас. — Хорошо, — произнесла Литера. — Я постараюсь. Кошка нежно потерлась о ее ногу. Улыбнувшись Алене на прощание, Виктор учтиво прикоснулся к шляпе. Подняв воротник плаща, детектив быстрым шагом пошел по аллее и скоро растворился в мире утренней Москвы.

Дата добавления: 2015-06-04