Ответ прусского короля депутации Национального собрания

Кёльн, 18 октября. Король, во всяком случае, последователен. Его величество никогда себе не противоречит. Он сказал по случаю годовщины закладки Кёльнского собора депутации франкфуртского Национального собрания:

«Господа! Я очень хорошо понимаю значение вашего Собрания. Я очень хорошо вижу, насколько важно ваше Собрание!..» – Голос его величества стал здесь весьма серьезным и резким: «Не забывайте, однако, что в Германии существуют еще государи…» – При этом его величество положил руку на сердце и сказал с особым ударением: «… И не забывайте, что к их числу принадлежу и я».

Подобный же ответ получила и депутация Берлинского собрания, нанесшая его величеству 15 октября поздравительный визит в замке Бельвю. Король сказал:

«Мы собираемся воздвигнуть здание, которое должно просуществовать века. Но, господа, я обращаю ваше внимание на следующее. У нас еще имеется вызывающая, конечно, у многих зависть наследственная власть божьей милостью», – эти слова король произнес с сильным ударением, – «власть, обладающая еще полной мощью. Она есть тот фундамент, на котором только и может быть воздвигнуто это здание, если мы хотим, чтобы оно простояло так долго, как я сказал».

Король последователен. Он был бы всегда последователен, если бы, к сожалению, мартовские дни не поставили между его величеством и народом этот роковой клочок бумаги.

В данный момент его величество, по‑видимому, снова верит, как и перед мартовскими днями, в «железную пяту» славянства. Народ в Вене окажется, быть может, тем волшебником, который превратит железо в глину.

Написано К. Марксом 18 октября 1848 г.

Печатается по тексту газеты

Напечатано в «Neue Rheinische Zeitung» № 120, 19 октября 1848 г.

Перевод с немецкого

ОТВЕТ ФРИДРИХА‑ВИЛЬГЕЛЬМА IV ДЕПУТАЦИИ ГРАЖДАНСКОГО ОПОЛЧЕНИЯ

Кёльн, 18 октября. Фридрих‑Вильгельм IV ответил командующему гражданским ополчением в Берлине Римплеру на его поздравления по случаю 15 октября:

«Я знаю, что героический и храбрый народ есть также и верный народ. Но не забывайте, что оружие вы получили от меня, и я вменяю вам в обязанность, чтобы вы взяли на себя охрану порядка, закона и свободы».

Конституционные короли безответственны, если считать, что они невменяемы – разумеется, в конституционном смысле. Их поступки, их слова, их жесты принадлежат не им самим, а ответственным министрам.

Ганземан, например, уходя в отставку, вложил в уста короля заявление, что проведение штейновского приказа по армии несовместимо с конституционной монархией. Пфуль провел этот приказ – именно в парламентском смысле. Ганземан был скомпрометирован – в конституционном смысле. По король сам себе не противоречил, ибо он ничего не говорил – опять‑так и в конституционном смысле.

Таким образом, приведенное выше заявление короля есть не что иное, как заявление министерства, и как таковое оно подлежит критике.

Пфуль утверждает, что король создал гражданское ополчение по собственному побуждению? В таком случае Пфуль утверждает, будто король явился инициатором мартовской революции, а это бессмыслица – даже в конституционном смысле.

Но дело даже не в этом.

Создав вселенную и королей божьей милостью, бог предоставил более мелкие промыслы людям. Даже «оружие» и лейтенантские мундиры производятся земным путем, а земное производство, в отличие от небесного промысла, ничего не создает из ничего. Оно нуждается в сырье, орудиях труда и заработной плате, все в таких вещах, которые объединяются простым названием – издержки производства. Эти издержки производства государство покрывает за счет налогов, а источником налогов служит национальный труд. Стало быть, в экономическом смысле остается загадкой, каким образом какой бы то ни было король может что‑либо дать какому бы то ни было народу. Сперва народ должен изготовить оружие и дать его королю, чтобы затем иметь возможность получить оружие от короля. Король всегда может давать лишь то, что дано ему. Так обстоит дело в смысле экономическом. Но конституционные короли появляются как раз в такое время, когда люди начинают проникать в эту экономическую тайну. Поэтому первым поводом для свержения королей божьей милостью были всегда вопросы о налогах. Так было и в Пруссии. Даже нематериальные товары, привилегии, которые под давлением народов короли давали им, не только были раньше даны этими народами королям, но обратное получение этих привилегий народы оплачивали всегда наличными – кровью и звонкой монетой. Проследите, например, английскую историю с XI столетия, и вы сможете подсчитать довольно точно, сколько раз битых черепов и сколько фунтов стерлингов стоила каждая конституционная привилегия. Г‑н Пфуль хочет, по‑видимому, вернуть нас к добрым временам экономической таблицы Давенанта[265]. В этой таблице об английском производстве говорится, между прочим, следующее:

§ 1. Производительные работники: короли, офицеры, лорды, сельское духовенство и т. д.

§ 2. Непроизводительные работники: матросы, крестьяне, ткачи, прядильщики и т. д.

Согласно этой таблице, производит § 1, а получает § 2. В этом смысле г‑н Пфуль и утверждает, будто король что‑то дает.

Заявление Пфуля показывает, чего ждут в Берлине от героя «хорватского порядка и свободы»^{162}.

Последние события в Берлине напоминают столкновения 23 августа в Вене между гражданским ополчением и народом, также вызванные камарильей. За этим 23 августа последовало 5 октября.

Написано К. Марксом 18 октября 1848 г.

Печатается по тексту газеты

Напечатано в «NEUE Rheinische Zeitung» № 121, 20 октября 1848 г.

Перевод с немецкого

Дата добавления: 2015-06-04