Илона Волынская,Кирилл Кащеев Ведьмино наследство 5 страница

Ирка с Танькой быстро переглянулись. Богдан оказался прав.

– Если бы ты раньше начала, до двадцать второго июня, я бы тебя, честное слово, сам свозил! – нервно продолжал майор.

– Не поняла! – возмутилась Танька. – Ирка что – Гитлер, по-вашему? Она что, войну собирается начинать, что ей обязательно двадцать второе июня понадобилось?

– А тебе и не надо понимать! Сидите теперь спокойно и ждите декабря! Не вздумайте соваться на остров сейчас! Это опасно! Смертельно опасно!

И снова в словах Ментовского Вовкулаки зазвучала жуткая, разъедающая душу тоска. Неподвижным взглядом он уставился в темноту за окном. Ирка почувствовала, как комната наполняется тревогой, страхом, мучительным ожиданием. Майор коротко встряхнул головой, будто прогоняя печальные мысли, и решительно объявил:

– Да и не получится сейчас ничего, поверь мне! И вообще, давайте закончим бесполезный разговор! – Он поднялся. – Вечер, на улицах темно, а я вас проводить не смогу, работы много. Так что идите-ка вы поскорее домой, детки, а то еще обидит кто.

– Интересно, кто это рискнет обидеть ведьм? – высокомерно поинтересовалась Танька.

– На вас не написано, кто вы такие, – резонно возразил майор. – И я тебе уже когда-то говорил: ваше колдовство для драки не годится. Пока вы заклятье сплетете, вас сто раз уделать можно.

– А вот была бы Ирка настоящим оборотнем… – начала Танька.

– У-у-у! – взвыл Вовкулака. – Опять! Хватит! А ну, марш отсюда, все печенки прогрызли! – подталкивая ребят в спины, он подогнал их к выходу.

В одно мгновение вся троица очутилась на площадке. За ними глухо хлопнула дверь.

– Какой-то он дерганый последнее время, – задумчиво сообщила Ирка, – нервный.

– Нервный? Мент поганый, вот он кто! – припечатала Танька и с досадой стукнула кулаком в бронированную дверь.

Словно в ответ на ее стук, в глубине квартиры что-то глухо бахнуло, послышался звон бьющегося стекла, а потом – грохот и крик. Стукаясь лбами, Ирка и Танька рванули к замку. Сразу две капли ведьминой крови упали на замочную скважину.

– Ой, лишняя! – вскрикнула Танька.

Вторая капля и впрямь оказалась лишней. Замок задымился и рванул. Бронированная дверь содрогнулась и полыхнула пламенем. На месте замка красовалась здоровенная рваная дыра, будто пальнули из гранатомета. Створка тихо заскрипела… И медленно приоткрылась. Казалось, время остановилось. Всего на долю секунды. Но этого хватило. Хватило, чтобы… прийти в полное замешательство и не поверить своим глазам.

Комната напоминала картину в раме, жуткую и одновременно завораживающую. На заднем плане красовалось окно с начисто выбитым стеклом, мелкие осколки блестящим конфетти усыпали мебель и пол. На переднем, скорчившись и закрыв голову руками, лежал майор. Над ним, растопырив крылья и грозно топорща перья, зависла пара здоровенных белых соколов. С загнутых клювов капала кровь. Третий сокол валялся на полу, выставив кверху скрюченные лапы, точно курица на базарном прилавке. Рядом с ним дымился искореженный кусок металла, в котором с трудом можно было опознать замок. Птицы в комнате и ребята в дверях обалдело пялились друг на друга. Но тут майор с трудом поднял залитое кровью лицо и прохрипел:

– Бегите отсюда! Бегите же!

Немая сцена пришла в движение. Бешено заклекотав, сокол взмыл в воздух. Выставив скрюченные когти, ринулся на ребят. Взвизгнув, Танька отпрянула в сторону… А Ирка словно сошла с ума!

– Дичь! Добыча! – заорала она и, утробно завывая, выскочила навстречу соколу.

– Куда, дура, ты ж не перекинулась! – крикнула ей вслед Танька, но Ирка не слушала.

Высоко подпрыгнув, она метким, безошибочным движением ухватила птицу за хвост. Лапы у сокола задрались, он потешно засучил ими в воздухе, забил крыльями…

– Пусти его, борзые вообще на соколов не охотятся! – завопила Танька.

Богдан бросился Ирке на помощь.

Но девчонка уже валилась на пол, сжимая в руках выдранные из птичьего хвоста перья. Позабыв про Вовкулаку, пара соколов пикировала на Ирку. Загнутые клювы нацелились ей в голову. Молниеносным движением девчонка закатилась под стол. Громадные когти с лету вонзились в пол, пробивая дубовый паркет насквозь.

Богдан схватил недопитую майором бутылку и запустил ею в замешкавшегося сокола. Тот взмыл к потолку, пропустив снаряд под лапами. Оставляя за собой дорожку разлитого пива, бутылка покатилась по полу. Танька торопливо выкрикнула:

– Три ричкы тэкуть: водяна, пывна та смоляна…

Сокол развернулся в воздухе и ринулся на Таньку, опрокидывая ее на пол, не давая закончить заклятье.

– Водяна доганяе, пывна научае… – быстро забормотала ведьмочка.

Богдан ухватил птицу поперек туловища, отдирая от девчонки. Удар крыла швырнул его на колени, хватка разжалась.

Сокол снова рванулся к Таньке. Девчонка видела только, как круглые, совершенно безумные от ярости глаза белой птицы надвигаются на нее, словно фары мчащейся машины. Ведьма вскинула руку, пытаясь защитить лицо, и последним усилием выдавила:

– Смоляна прочь видсылае!

Блеснуло стекло, и пивная бутылка с силой съездила сокола по затылку. Птицу снесло в сторону, ощутимо приложив о стенку. Гневно клекоча, он взмыл… Бутылка висела в воздухе, словно ее держала за горлышко невидимая рука. Сокол взмахнул крыльями… Бац! Бац! Бутылка ловко стукнула его по лапам. Скрипуче вскрикнув от боли, сокол поджал когти, метнулся в один бок, в другой… Белая птица и ожившая бутылка закружились, маневрируя в воздухе. Сокол пытался расколоть стекло клювом, а бутылка методично тыкала ему под крылья, время от времени подскакивая и норовя заехать в глаз. Иногда она переворачивалась и, утробно тарахтя и вздрагивая, словно из пулемета, лупила из горлышка плевками мазута. По белым соколиным перьям расплывались мерзко пахнущие черные пятна.

Тем временем жаждущий мести куцехвостый сокол метался над столом, карауля спрятавшуюся Ирку. Удары громадных крыльев расшвыривали папки с делами.

– Документацию перепутаешь, петух щипаный! – взвыл всеми позабытый майор.

Его рука скользнула под мышку. Тупорылый черный пистолет нацелился соколу в мягкий пух подбрюшья. Дуло плюнуло огнем… Роняя окровавленные перья, куцехвостый перекувыркнулся в воздухе, рухнул на пол и забил крыльями… Припав на одно колено, майор принялся стрелять в сражающуюся с пивной бутылкой птицу. Сокол заметался под потолком… Звонко дзенькая, вдребезги разлетелись плафоны люстры. Роняя с крыльев черные капли мазута, птица ринулась к спасительному окну. Майор повел дуло следом… Но что-то сильно толкнуло его в бок. Пуля жахнула в потолок.

По комнате на подгибающихся лапах кружил пришибленный замком третий сокол. Вырулив к подоконнику, он неуклюже вспорхнул, повел вокруг совершенно осоловелыми глазами и вывалился за окно. «Ф-р-р!» – его уделанный в мазуте товарищ тоже вылетел и понесся прочь. Бутылка мчалась следом, время от времени нагоняя и стукая по голове.

Майор сгоряча пальнул вслед улетающим птицам. Пуля свистнула над головой одного, заставляя нырнуть в воздухе. Подстреленный куцехвостый попытался присоединиться к повальному бегству. С трудом замахал крыльями, тяжело переваливаясь, побежал к окну…

– Ты куда? А ну, стой! – гаркнул майор, сгреб удирающего сокола поперек туловища и… – Э-эх! – высоко вскинув сокола над головой, Ментовский Вовкулака со всего маху шарахнул им об пол.

Птица хрипло вскрикнула. Очертания крыльев поплыли, размазались, теряя четкость. И вот на полу, тяжело, с присвистом дыша, уже лежал небольшого роста взъерошенный молодой парень в разодранных сзади джинсах.

– Оборотни! – завопила из-под стола Ирка.

– Они самые. А ты думала, «Галлина Бланка» залетала? – огрызнулся майор.

Глава 7
Летите в баню

– Ну вот, а вы говорили, колдовство в драке бесполезно, – укоризненно сказала Танька.

– Если б не он, – майор кивнул на Богдана, – тебя б еще на середине заклятья заклевали. А если б соколы со спины не налетели и по башке меня сразу не долбанули, если б я перекинуться успел, твое колдовство вообще б не понадобилось, я б им с ходу глотки поперекусывал!

– А если б вы были раскаленной сковородкой, так они б прямо на вас и поджарились до хрустящей корочки, – в тон ему продолжила Танька, до глубины души обиженная волчьей неблагодарностью.

– Что это вообще такое было? – вылезая из-под стола, поинтересовалась Ирка.

– Наглый наезд! – вскричал майор, разворачиваясь к лежащему в глубине комнаты оборотню.

– Скорее уж налет, – пробормотала Танька. Высунувшись из окна, она с тревогой наблюдала, как по всему дому зажигаются окна. За стеклами мелькали темные силуэты разбуженных жильцов. – Ваши соседи милицию не вызовут?

– А я, по-твоему, кто? – удивился Ментовский Вовкулака. – Не вызовут, они привычные, у меня тут вечно то стрельбище, то побоище. – Майор наклонился и деловито заломил парню руки за спину. Щелкнул замок наручников. – Ну что, соколик, отлетался?

Оборотень открыл глаза, большие и круглые, в их глубине еще тлело яростное безумие охотничьей птицы. Ухватив за отвороты куртки, майор рывком поднял его на ноги:

– Ну-ну, не обвисай, ничего тебе не сделалось, у меня в пистолете простые пули, не серебряные. Ведь было ж время, жили вовкулачьи стаи спокойно, никто на наше добро клюв не точил! Откуда вы понавылуплялись такие, высоко летающие! Прямо на хвост падаете! – с горечью сказал майор. – Вроде птички… ласточки-синички… – Вовкулака презрительно скривился, – …а подлость в вас совершенно змеиная. Всё ж у нас с вами уговорено. Вы перья рвали, что до урочного дня к нам не сунетесь. А сами исподтишка, втроем на одного…

Пленник засмеялся:

– Волк, не бреши как собака…

Ирка оскорбленно моргнула и гневно уставилась на сокола.

Майор с извиняющейся улыбкой обернулся к ней:

– Молодой еще, клювом без ума щелкает… – Он яростно встряхнул сокола за грудки и прорычал ему в лицо, скаля клыки: – Это в чем я брешу?

– Да во всем! Мы на ваше добро клюв точим, надо же! – Сокол презрительно усмехнулся. – А сами? Ведь зуб давали, что урочного дня ждать будете! Где она? Говори, старый волк! Думал, никто не узнает, что твой Рудый ее здесь прячет?

Ментовский Вовкулака явственно опешил:

– Ты что несешь, гад пернатый? Ночью летал, за электропровода зацепился, теперь короткое замыкание в мозгах? Откуда она могла здесь взяться?

– Не прикидывайся, мы всё-о знаем! Надуть решили? Урочного дня ждать боязно, за шкуры трясетесь? Рудого своего облезлого прикрываете? Не вышло! Лучше сам ее отдай, волчина позорный, все равно мы вам всем пасти порвем!

Майор вскипел:

– Это мы за шкуры трясемся? Это наш Рудый облезлый? Да это ваш Кречет, курка смоленая, улетел весь в мазуте! – Он кивнул на окно и вдруг умолк, хмуря лоб. Выражение его лица изменилось. Майор плотнее взял сокола за грудки. – Всем пасти порвете? Ты сказал – всем? Где твоя стая, ты, гусь лапчатый?! – заорал он, с силой тряся пленника. – Говори, пучок перьев, пока я тобой подушку не набил!

Сжав губы, сокол молчал. Голова у него бессильно моталась, как у дохлой птицы. Ментовский Вовкулака оттолкнул парня прочь. Схватив мобилку, принялся яростно терзать кнопки.

– Не отвечает! И этот тоже не отвечает! – отчаянно бормотал майор. – И этот! Мои парни! – взвыл он. Вдруг лицо его прояснилось. – Алло! Алло! – закричал Вовкулака в трубку. – Где вы? Где?

Вой и свист выплеснулись в комнату сквозь микрофон мобилки. Слышно было, как задыхающийся голос зачастил:

– Командир, на нас напали! Соколы! Много! Прямо на Рудого кинулись! Мы забаррикадироваться успели, а он снаружи остался! Еще дерется, но долго не продержится! На помощь, командир! На помощь!

– Где вы?!! – перекрывая вопли, требовательно гаркнул майор.

– Спа-комплекс, над Днепром! – выкрикнули в ответ. Из динамика вдруг донеслись яростный клекот, шум крыльев, в ответ грянул волчий рык. – Снова налетели! Становится жарко! – Трубка взревела… и смолкла, как отрезало.

Майор бросил мобилку.

– Спа-комплекс! Нашли время расслабляться, щенки! Вот и вляпались всеми четырьмя лапами! – Он впихнул сокола-оборотня в ванную и набросил крючок на дверь. – Посиди пока, потом с тобой разберусь! А вы быстро домой! – рыкнул он на ребят. – Не детское дело лезть в разборки!

– Если б мы в ваши разборки не полезли… – нравоучительно начала Танька, но вовкулака ее уже не слушал. Он швырнул на пол нож, кувыркнулся и, не сбавляя темпа, ринулся вниз по лестнице.

Ирка выглянула в окно. Далеко внизу хлопнула дверь подъезда, из-под арки двора метнулась стремительная тень.

– Не успеет, – покачала головой девчонка. – По улицам до Днепра далеко получается. Вот если напрямую… – Прищурившись, она мысленно провела прямую над крышами, туда, где светились огнями многоэтажки набережной. Потом вопросительно глянула на Таньку.

– Чем он вообще остальным вовкулакам поможет, один-то? – протянул Богдан и тоже покосился на Таньку.

– Вам своих проблем мало, хотите еще в волчьих поучаствовать? – поинтересовалась Танька. – Майор сам просил не лезть в их разборки!

– Взрослые, – пожал плечами Богдан. – Совсем ласты склеивать будут, а у ребенка помощи не попросят: мы маленькие, они нас защищать должны.

– У волков ласт не бывает, – проворчала Танька. – Нет, правда, на фига нам вовкулаки сдались?

– Они погибнуть могут! – возмутилась Ирка. – Мы не можем их вот так бросить! Они-то нас спасали!

– И выставили нам за это счет, – парировала Танька.

– Ну, и ты им счет потом выставишь! – примирительно предложил Богдан.

– Ой, лучше не надо, лучше мы их за так спасем! – всполошилась Ирка. – А им потом пусть будет стыдно за свою жадность!

– Их стыд я в банк не положу, – уже сдаваясь, пробурчала Танька.

Мгновенно уловив ее колебания, Ирка бросилась вон из комнаты, заглянула во все углы кухни, сунула нос в кладовку и, не найдя того, что искала, откинула крючок с двери ванной.

– Ой!

Над головой у ведьмочки свистнуло. Тяжело взмахивая крыльями, куцехвостый сокол ринулся в разбитое окно. С одного крыла у него свисали наручники, заставляя все время заваливаться набок.

– Ты зачем птичку выпустила?! – возопил Богдан.

– Я случайно! Я про него забыла! – чуть не плача, сказала Ирка.

– Теперь точно придется вовкулак спасать, а то, если они без нас спасутся, майор нам глотки перервет, – вздохнула Танька.

– Держал бы он швабры в кладовке, ничего б не случилось, – проворчала Ирка. – Тебе с губкой или вот эту, с веревочками? – спросила она, вытаскивая из угла ванной пару пластиковых швабр.

Девчонки вскочили на швабры…

– Эй, а я? Мне что делать? – заметался Богдан.

– Спать ложиться! – скомандовала Танька. – Быстро заснешь – может, еще и догонишь!

– Я тебе что, маленький, в такую рань засыпать? – возмутился Богдан.

– Попробуй «Спокойной ночи, малыши» посмотреть, вдруг поможет, – ехидно фыркнула девчонка и вылетела за окно.

– Ты чего Богдана не усыпила, ты же можешь? – Ирка неслась рядом.

– Нужен он нам! Без него обойдемся! – Танька взлетела повыше. – Вон майор, в переулке!

Она опустила рукоять швабры и спикировала прямо на голову бегущему волку. Ей стало хорошо слышно его загнанное, хриплое дыхание.

– Будете нам должны, майор! – крикнула ведьма, зависая у оборотня над ушами, и, вздернув швабру вверх, понеслась над крышами домов вслед подруге.

Глава 8
Купание Рудого вовкулаки

Громада элитного многоэтажного дома над гладью Днепра неслась ведьмам навстречу. Переливающиеся неоновые буквы на матового стекла фасаде извещали всех, что здесь находится спа-комплекс. Девчонки зависли напротив.

– Нам сюда? – с сомнением спросила Танька. – Как-то здесь слишком тихо.

– Эти соколы, они вообще ребята скромные, лишней шумихи не любят. А нам с тобой сначала туда, – сообщила Ирка, почему-то указывая пальцем точно на середину реки.

Танька глянула и сразу поняла почему. Прямо напротив здания спа-комплекса, на фоне сверкающего лунного диска четко виднелись темные силуэты четырех птиц. Синхронно взмахивая крыльями, они летели над водой, над серебрящейся лунной дорожкой. А в их когтях, бессильно свесив лапы, болтался громадный волк.

– Как красиво! – восторженно выдохнула Танька.

– Эстетка хренова, они ж его сейчас утопят!!! – заорала Ирка, видя, как соколы взмывают повыше.

Она покрепче сжала коленями швабру и на полной скорости погнала прямо на соколов.

– Ирка, ты что делаешь, они его утопят и нас заклюют! – завопила Танька вслед.

Ирка оглянулась на лету, и Танька поняла, что останавливать подругу – дело гиблое. В лунном свете блеснули бешено оскаленные Иркины клыки. На лице выделялись горящие сумасшедшим азартом глаза.

– Ну все, привет, мозги опять отключились, – безнадежно буркнула Танька.

Словно в ответ на ее слова, Ирка запрокинула голову к луне и грозно, торжествующе завыла. Соколы на секунду зависли, распластав крылья, и тут же ведьма налетела на них. На полной скорости рукоять швабры врезалась переднему соколу в грудь. Ударом его снесло в сторону. В крепко стиснутых когтях остались клочья волчьей шкуры. Бесчувственный вовкулака повис вниз мордой. Ирка зарычала и снова пошла на таран. Еще двух соколов буквально смело прочь, волк повис, болтаясь на одном хвосте. Последний сокол забил крыльями… разжал когти и выпустил добычу.

– И кто его теперь утопил? – охнула Танька, глядя, как бесчувственный вовкулака, кувыркаясь, летит к воде. – Лови его, псина безмозглая! – проорала она, гоня свою швабру к месту событий.

То ли Ирка услышала, то ли в голове у нее прояснилось, но, стремительно наклонив швабру, ведьма понеслась на перехват. Тяжелое волчье тело рухнуло в воду, выбивая фонтан брызг. На мгновение зависло над водой – Ирка успела ухватить его за холку. И тут же начало погружаться снова. Легкий пластик швабры прогнулся, девчонку поволокло следом за тонущим волком.

– Голову ему над водой держи! – крикнула Танька, снижаясь, и ухватила вовкулаку за холку с другой стороны. – Так и буксируем!

Они поволокли тяжелое тело оборотня к берегу. Сзади послышался громкий шум крыльев. Танька оглянулась.

– И чего неймется?! – пробормотала она, видя настигающих соколов. – Тащи его, Ирка! – Танька выпустила мокрую волчью шкуру.

Сильно запрокинувшись назад, макнула свою швабру в днепровскую воду. Развернувшись задом к налетающим птицам, нацелилась в них губкой.

– Днипровська водыця, чиста крыныця, капай та брызжи, нам допоможи! – выкрикнула ведьма и нажала на швабре рукоятку для отжима губки.

Ничего не произошло. Танька судорожно задергала рукоятку, та безучастно щелкала в ответ.

– Да что, швабра поломанная? – в отчаянии вскричала девчонка.

Соколы подлетали все ближе. Совсем близко. Танька оглянулась. Ирка упорно тянула вовкулаку, но до берега оставалось еще далеко. Тяжелое вовкулачье тело запутывалось то в пучке гнилых водорослей, то в проплывающем мимо драном целлофановом пакете, то натыкалось на дохлую рыбину.

– Днипровська водыця… Поняла! Грязна, грязна крыныця! – выкрикнула Танька.

С губки швабры, точно из брандспойта, ударила струя пахнущей бензином воды, перемешанной с прелой ряской. Ведьмочка водила шваброй, и вода с силой хлестала по подлетевшим птицам, насквозь вымачивая перья.

Хрипло крича, соколы разлетелись в стороны. Едва держась над рекой и еле шевеля отяжелевшими от воды крыльями, потянулись к берегу. Им было уже не до погони.

– Курицы мокрые! – свистнула им вслед Танька и полетела на помощь подруге.

Задыхаясь, девчонки выволокли вовкулаку к подножью раскинувшегося на берегу водного комплекса.

– Тяжеленный, зараза, – процедила Танька и, обеими руками ухватив волка за шкирку, затрясла изо всех сил. – Давай, очухивайся, волчина позорный! Мы в вашу баню вслепую не полезем!

Поток воды хлынул у зверя изо рта. Не стремительно, как обычно, а мучительно, рывками, серый в рыжеватых подпалинах волк начал выворачиваться наизнанку, будто шуба. Наружу выглянула человеческая голова со странными пепельно-рыжеватыми волосами, скулеж перешел в стон. Тело скорчилось, выгнулось, шкура вспучилась на волчьей груди. И вот уже на берегу, отчаянно кашляя, лежал знакомый ведьмочкам крепкий парень. Только вместо обычного камуфляжного комбинезона сейчас на нем красовались лишь узкие плавки.

– Да уж, баня! Искупался по полной! – хрипя и отплевываясь водой, выдавил рыжий вовкулака, надо полагать, тот самый Рудый, что не успел забаррикадироваться вместе с остальными волками. – Привет, девчонки, вы откуда взялись?

– С неба свалились, – правдиво ответила Танька.

– А командир где? – Вовкулака медленно поднялся на ноги, зябко обхватил себя за плечи.

– Мчится со всех лап, скоро будет, – успокоила его ведьмочка.

– Нельзя ждать! – тревожно вскинулся Рудый. – Ребята в сауне забаррикадировались, если соколы дверь выбьют – хана! Их там много, целая туча!

– Еще люди в здании есть? – спросила молчавшая до этого Ирка. – Или вы там одни парились?

– О, заговорила! Мозги на место встали, с чем нас всех и поздравляю, – пробурчала Танька себе под нос.

– Да что ж мы… одни-то… – забормотал в ответ вовкулака. Краска румянца проступила на его синей от холода физиономии, образуя на коже оригинальную цветовую гамму. – Парни девчонок прихватили. Ну, и всякие совсем посторонние посетители есть. Соколы их в кафетерии заперли, а меня топить поволокли.

Ирка задрала голову, рассматривая возвышающееся над рекой здание.

– Вон то открытое окно, оно где? – спросила ведьма.

– А, через него меня и вытащили! Там что-то вроде холла. А оттуда – коридор к кафетерию. Там же лестница к выходу. Еще чуть дальше – сауна, где наши парни.

– Если мы тебя обратно в окно втащим, сможешь людей выпустить и вниз вывести?

– Да попробую… А как же остальные?

– Ими сами займемся! И хватит болтать, делай, что говорят! – командирским тоном пролаяла Ирка.

Рудый сорвался с места и бегом кинулся к зданию.

– Объяснили на доступном языке, – кивнула Танька. – А мы его втянем?

– Нет, конечно, он вон какой здоровый! Сам залезет! – решительно объявила Ирка. – Давай, Рудый, ставь ногу на стенку… Так, а теперь хватайся за наши швабры! Танька, на счет три – вверх! Раз, два, три!

Девчонки полетели вертикально вверх к распахнутому окну. А рыжий вовкулака, крепко держась за обе швабры и с неимоверной скоростью перебирая ногами, быстро-быстро побежал по стене здания.

Пластиковые ручки швабр гнулись под его весом, босые ноги начали соскальзывать с матового стекла фасада… Отчаянным усилием рванув к окну, ведьмочки взмыли и кинули вовкулаку на подоконник. Парень подтянулся и перевалился внутрь холла.

Зависнув перед окном, Танька тяжело перевела дух и с сомнением осмотрела треснувший пластик ручки:

– Одно тебе скажу, – процедила она. – Эти современные швабры для полетов не годятся! Надо деревянные на базаре брать.

– Готовься, начинается, – тихо сказала подруге Ирка, поглядывая вниз, на выход, и внимательно прислушиваясь.

В здании нарастал гул… Входная дверь с силой распахнулась…

На улицу донеслись топот множества ног и отчаянный женский визг.

А следом в дверь хлынула верещащая, ругающаяся, вопящая толпа. Мужчины и женщины, работники комплекса в светлых халатах с фирменной эмблемой, посетители в полотенцах, плавках, купальниках и вообще без ничего…

– Ой! – смущенно пискнула Танька и отвела глаза.

Ирка пожала плечами. Подумаешь, невидаль! Не обращая внимания на мающуюся смущением подругу, она внимательно глядела на перепуганную толпу внизу. Бухала дверь. Шлепая босыми ногами, голые посетители разбегались во все стороны.

Вот дверь распахнулась в очередной раз…

– Пустите меня, пустите! – Крупная девушка, одетая в форму спа-комплекса, отчаянно рванулась, выдираясь из чей-то хватки, и кинулась бежать вдоль набережной.

– Куда же вы? Мне же не закончили масса-аж! – выскакивая на крыльцо, возмущенно протянула завернутая в коротенькое махровое полотенечко фигуристая блондинка. – А еще я хотела депиляцию и чашечку зеленого чая с жа-асмином! И лак на ногтях поменя-ать! – сложив руки рупором, крикнула она вслед улепетывающей массажистке. – Или я не буду вас в своей программе рекла-амировать! Администра-атор! – Но администратор тоже не откликался. Блондинка стояла на опустевшем крыльце в одиночестве. Она недоуменно похлопала ресницами. Огромные зеленые глаза заволокло туманом слез, розовые губки обиженно дрогнули. – Разве я многого прошу? Я даже педикюр готова не делать! Но масса-аж… Никакого сервиса! – Она оскорбленно выпрямила спину, царственным движением забросила за плечо край полотенца и двинулась к открытому розовому кабриолету.

– Вот и хорошо, что мы Богдана не взяли. Он бы опять уставился на нее бараньими глазами, а дело б не двигалось! – фыркнула Танька, неодобрительно поглядывая на девицу с высоты парящей швабры.

– Оно и так не двигается – ты очень занята, блондинку обсуждаешь, – буркнула в ответ Ирка. – Посторонних нет, полетели! – ведьмочка погнала свою швабру в окно.

Девчонки пронеслись через холл, пролетели над перевернутыми столами и битой посудой кафетерия, под самым потолком миновали коридор и зависли в дверях пустого зала. Больше всего этот зал напоминал кадр из старого фильма ужасов. По всему помещению метались птицы. Целая стая крупных соколов. На бреющем полете они проносились через весь холл, разворачивались у стены и проделывали такой же виток обратно. Непонятно, как они умудрялись не сталкиваться. На дальней стороне зала располагалась кабина сауны с полупрозрачной дверью. Сквозь горячее марево белесого пара мелькали фигуры молодых вовкулак. Проворчав: «Да, им действительно жарко», – Танька снова быстро отвела глаза. Потом не выдержала и опять глянула. Видно было плохо. Застилая распахнутыми крыльями обзор, соколы подлетали к дверям сауны и со всей силы били крючковатыми клювами в толстый пластик. Крепкая, рассчитанная на давление дверь еще держалась, но прозрачный пластик уже начало расчерчивать пунктиром трещин.

Увлекшись зрелищем, Танька не сразу сообразила, что это такое фырчит у нее над ухом, словно разогревающийся мотор мотоцикла. Она обернулась… и поняла, что из Иркиного горла рвется глухой грозный рык. Глаза подружки налились яростью. Она подалась вперед, готовая пришпорить свою швабру…

– Куда тебя несет? – В самую последнюю секунду Танька успела ухватить стартующую девчонку за конец швабры. Переворачиваясь, сцепившиеся ведьмы закружились в воздухе.

– Ирка, опомнись! – подтягивая злобно рычащую подругу к себе, сквозь стиснутые зубы цедила Танька. – Не сходи с ума, так им не поможешь! Ты сегодня уже кидалась на добычу! А потом пришлось под столом прятаться. И Рудого тоже чуть не утопила!

– Отпусти! Меня! – пролаяла Ирка, уперев в Таньку бешеный взгляд.

Таньке стало невыносимо жутко, захотелось немедленно рвануть куда подальше от готовой броситься на нее подруги. Но она только крепче вцепилась в Иркину швабру.

– Ирка, успокойся! Это я, Таня, мы с тобой друзья! Не теряй голову! Спрячь зубы, возьми себя в руки и начинай работать мозгами! Оборотень ты пока никакой! Может, стоит вспомнить, что ты очень крутая ведьма?

– Я! Ведьма! Ведьма! Я ведьма. – Иркин голос перестал походить на отрывистый лай, она монотонно забормотала: – Ведьма, ведьма, крутая ведьма… – Глаза ее приобрели осмысленное выражение. – Я не оборотень, я ведьма…

Дверь сауны кракнула, от уголка откололся треугольный кусочек. Сокол тут же вцепился в отбитый край своим крючковатым клювом, потянул. Видно было, как заметались вовкулаки, примериваясь, как бы сбить сокола и при этом не раскокать дверь окончательно.

– Почему они не перекинутся? – напряженно спросила Танька.

– Думаешь, они и в парилку с ножами ходят? – спросила Ирка совершенно нормальным тоном. – Слушай, этих соколов для нас слишком много, если они кучей навалятся, не отобьемся!

Облегченно вздохнув, Танька выпустила Иркину швабру.

– Надо их как-то разделить, что ли, – внимательно глядя на дружно долбящую дверь соколиную стаю, пробормотала Ирка.

Отсутствующим взглядом глубоко задумавшегося человека она вперилась в кончик своей швабры. После тарана по соколам ручка была вся облеплена мокрыми птичьими перышками. Ведьмино лицо просветлело. Одним движением ладони она соскребла перья со швабры и, крепко зажав их в кулаке, полетела к разгромленному кафетерию.

– Есть! – Она быстро вытащила из стеклянной колбы заварника ситечко для чая и вновь понеслась к входу в зал. Сквозь покрытую изморозью трещин дверь сауны видны были готовые дорого продать свои жизни вовкулаки. Один хороший толчок – хрупкая преграда рухнет и соколы ворвутся внутрь!

Ирка забормотала:

– Як пташине пирьечко – до ситочкы, так и пташечка – до клиточкы. Як в мене робыться, так скризь диеться, птицелов пташку пиймав, та за граты заховав!

С дробным стуком дверь сауны рассыпалась.

И в ту же секунду Ирка накрыла соколиные перья сеточкой для заварки.

Громадная, плотная, сплетенная из металлических нитей сеть рухнула на соколов, накрыв почти всю стаю. Сшибленные влет птицы бились под сетью, изо всех сил пытаясь выбраться. Немногие оставшиеся на свободе соколы, позабыв о вовкулаках, с разлету бились о пол, принимая человеческий облик.

Увидев такое дело, молодые вовкулаки выпрыгнули из разбитой двери сауны и кинулись на соколов.

– Кошмар! – снова краснея, пробормотала Танька.

Дата добавления: 2015-06-04