Историческая преамбула. Бихевиористская контрреволюция

Бихевиористская контрреволюция

В 1913 г. Дж. Уотсон выступил с программной статьей «Психоло­гия с точки зрения бихевиориста» (от англ. behavior — поведение), в которой выразил свою неудовлетворенность существующей психологи­ей. Он был известен как специалист в области поведения крыс. В 1907 г. была опубликована его монография «Кинестетические и органические ощущения: их роль в реакции белой крысы при прохождении лабирин­та». Уотсон последовательно лишал крысу зрения, слуха, вкуса, обоняния, [окончание cтраницы 194]

кожной чувствительности и показал, что она при этом всё равно спо­собна ориентироваться в лабиринте. Занятие психологией животных вообще (тем более такой гуманной, в частности) в среде академичес­ких психологов считалось периферийным, на него не выделялись необ­ходимые средства, но, как отмечают биографы, «гений Уотсона дал ему возможность выдвинуть стратегию, переориентировавшую психо­логию так, что работе с животными стало уделяться первостепенное внимание» ¹.

Основатель бихевиоризма был, несомненно, яркой и последова­тельной личностью. Самый честолюбивый и самый красивый (по мне­нию студентов) профессор университета в Балтиморе, гордящийся тем, что может на спор выпить больше, чем кто-либо другой, искатель ро­мантических приключений и любитель гонок на скоростных катерах, Уотсон отказал структуралистам и функционалистам в праве серьёзно относиться к своим исследованиям, так как заявил, что данные само­наблюдения, на которых они строят свою науку, на самом деле не пред­ставляют научной ценности ². Так начался бихевиористский мятеж не только против всего того, что было до сих пор сделано в психологии, но и против любых новых попыток совершить революцию.

Уотсон заявил: изучать можно только поведение. Сознание вооб­ще не представляет интереса, так как не поддается исследованию. По­ведение человека надо изучать точно так же, как и поведение живот­ных, и перестать вести праздные разговоры о сознании. Абсурдно, изучая поведение животных, заниматься конструированием их сознания. Бес­смысленно всерьез размышлять над вопросом немецкого зоолога А. Бете: «Должны ли мы приписывать муравьям и пчёлам психические каче­ства?» Мысли психологов извращены пятидесятилетней традицией ис­следования состояний сознания. Поскольку при объективном изучении человека бихевиорист не наблюдает ничего такого, что он мог бы на­звать сознанием, чувствованием, ощущением, воображением, волей, он больше не считает, что эти термины указывают на подлинные феноме­ны психологии. Как читатель, может быть, помнит, психологика тоже отказывает этим терминам в теоретическом статусе. Но по другим причинам.

Забудьте об образах, говорите о мышцах. Мыслительные процес­сы, например, являются просто моторными навыками гортани. Основная [окончание cтраницы 195]

____________________

¹Шихи Н., Чепман Э., Конрой У. (ред.). Психология. Биографический библио­графический словарь. СПб, 1999, с. 645.

²Уотсон Дж. Психология с точки зрения бихевиориста. Бихевиоризм. // История психологии. Тексты. М, 1992, с. 79-106.

Раздел второй

задача бихевиоризма — предсказывать, какова будет поведенческая ре­акция человека на данный стимул или ситуацию. Если дан нужный стимул, всегда можно получить нужный ответ. Для бихевиориста чело­век — это машина по переработке стимулов в реакции. Поэтому, напри­мер, для того чтобы сделать из ребенка гениального музыканта, коммер­санта, врача, юриста или вора, нужно лишь подобрать соответствующие стимулы, а не пытаться развивать его способности или воздействовать на его сознание ¹.

В целом Уотсон предложил фантастически простой способ реше­ния не только проблемы сознания, а вообще любой проблемы: если про­блема есть, и никто не знает, как её решить, то достаточно вести себя так, как будто проблемы нет, чтобы её не стало. Ну-ка, проблема, кыш из моих мыслей! А теперь, когда проблем нет, давайте действовать и строить психологию без проблем. Впрочем, науку, которую строил Уот­сон, и психологией-то нельзя назвать — ведь в ней нет ничего психи­ческого. Пишет А. Р. Лурия: «Если раскрыть написанные бихевиористами учебники психологии до последнего времени включительно, можно увидеть в них главы об инстинктах, навыках, однако главы о воле, мышлении или сознании там найти нельзя... Психология, разрабатываемая с таких пози­ций, теряет всякую возможность научно подходить к формам сознательной деятельности, которые отличают человека от животного» ².

Да и вообще: можно ли позицию, теоретически отрицающую на­личие мышления, признать серьёзной? Ведь либо учёные не мыслят (хороша наука!), либо они не рефлексируют то, чем занимаются (тогда хороши психологи!). Но бихевиористов никакая ирония не пугает.

Как человек приходит к новым идеям, которых у него ранее в опыте не было? Очень просто. Его поведение, «будучи освобождено от несущественных, привходящих моментов, тождественно с поведением крысы, впервые помещенной в лабиринт» ³. И незачем огород городить! Стоит добавить, что наиболее оригинальным в позиции Уотсона, пожа­луй, были пафос и экстремизм; сам же призыв к изучению объективных показателей психики трудно назвать новым: во многом он был заим­ствован им у И. П. Павлова и особенно у В. М. Бехтерева («Объектив­ная психология» Бехтерева была переведена на английский как раз к 1913 г.⁴). Хотя, конечно, и Бехтерев, и Павлов масштабнее не только Уотсона, но и всего бихевиоризма. (Бехтерев написал, например, работу [окончание cтраницы 196]

________________________

¹См. Годфруа Ж. Что такое психология, 1. М., 1992, с. 87.

² Лурия А. Р. Язык и сознание. Ростов-на-Дону, 1998, с. 18.

³ Уотсон Д. Психология как наука о поведении. Одесса, 1926, с. 305.

⁴ Ярошевскчй М. Г. Психология в XX столетии. М., 1974, с. 180.

Дата добавления: 2015-06-04