Вчера в штате Пенсильвания 2 страница

НАД-ВЛАСТЬ
ТЕНЕВОЙ РУКОВОДИТЕЛЬ

— На схеме вы видите два круга. Внутренний круг — это государственная власть, которая руководит легальной сферой жизни граждан государства, а внешний круг — это преступный мир, охватывающий всю нелегальную сферу жизни людей. Секрет состоит в том, что ни одно государство не смогло изжить из себя преступный мир, в силу того что он держится на внутренне неискоренимых влечениях человека, так называемых грехах. Государство может сокращать сферу влияния преступного мира только двумя способами. Первый — ужесточение закона вплоть до введения диктатуры. При таком варианте государство на самом-то деле не сократит сферу деятельности преступного мира, а просто силовыми методами потеснит его руководителей и возьмет нелегальную часть жизни граждан под свой контроль. Для государства такой вариант неудобен тем, что открытое руководство преступным миром не может остаться не замеченным со стороны граждан. Второй способ — легализация нелегальной жизни граждан, насколько позволяют обстоятельства. К примеру, легализация публичных домов, азартных игр, слабых наркотиков, торговли оружием. Несколько передовых государств пошло на такую легализацию, соответственно ограничив влияние преступного мира. Мы рассмотрим усредненный вариант государства, находящегося между крайностями государственной диктатуры и государственной вседозволенности. Скажу подробнее о понятиях, относящихся к сфере преступного мира. Первое — азартные игры. Даже если часть азартных игр легально разрешена, то все равно остается достаточно много нелегальных видов азартных игр, например, бои без правил. Второе — проституция. Сюда, кроме классических форм, относятся различные извращения, спрос на которые всегда велик. Третье — наркотики. Четвёртое — оружие. Пятое — заказные преступления, такие как убийства, ограбления, финансовые аферы и тому подобное. В силу влечения людей к запрещенным удовольствиям, к деньгам и власти, практически каждый человек хотя бы раз в жизни добровольно обращается к услугам преступного мира. А сейчас внимание! Здесь кроется самое главное. Факт контакта человека с запретной стороной жизни, то есть с криминальным миром, является компрометирующим материалом против этого человека. Дело остается только за тем, чтобы такого рода компромат собирать, используя в своих целях. Данная задача под силу только руководителям криминальных структур. Естественно, компромат нужен не на простых граждан, а в первую очередь на политиков, высокопоставленных военных, работников правоохранительных органов, спецслужб и государственного аппарата, крупных бизнесменов, руководителей оппозиции и других лиц, имеющих вес в обществе. Ведь с помощью компромата их действия можно направлять. По сути, реальная власть — это реальная и полная информация, а точнее реальный компромат. Естественно, государственная власть периодически вынуждена обращаться к руководителям преступного мира, потому что этот мир формирует компромат по факту своего существования. Информаторы из среды криминалитета предоставляют власти компромат не безвозмездно. Взамен государственная власть выдает им как бы кредит доверия, гарантируя определенную неприкосновенность. Соответственно, такой неприкосновенный информатор легче может управлять и самим преступным миром, сдавая неугодных конкурентов и помогая союзникам с помощью личных связей. Рано или поздно в ходе конкурентной борьбы выживает только один сильнейший информатор, он-то и становится тотальным теневым руководителем. С помощью манипуляций он может управлять не только нелегальной, но и легальной сферой жизни государства. Оставаясь в тени, он есть единственная подлинная власть или над-власть. Таким образом, теневой руководитель имеет взаимовыгодные отношения с государственной властью и преступным миром, но, с другой стороны, только он фокусирует полный контроль над ними в своих руках.
После Тома на сцену вышла Николаина.
— Дорогие мои, — начала она вкрадчивым голосом, полным обаяния, — я хотела бы поговорить о пути ведьмы. Ведьма значит ведующая, владеющая тайными знаниями. То же самое относится и к мужчинам, их называют ведунами. Волшебники, колдуны, маги, шаманы, экстрасенсы тоже являются представителями ведовства. На них распространяются те же законы, о которых пойдет речь. Существует два основных типа ведьм: прирожденная и обученная. Способности ведьмы могут переходить по наследству, либо могут быть переданы умирающей ведьмой тому, кто добровольно согласился их принять, либо могут быть приобретены у обладающих тайным знанием наставников из числа людей или духов. Есть мнение, что ведьмы бывают черные, белые и средние. Черные — всегда делают так называемое зло, а если даже сделают так называемое добро, то оно все равно потом обернется для человека злом. Например, ведьма по просьбе человека наворожит ему выгодную покупку новой машины, но потом он на этой машине разобьется. Белые ведьмы всегда делают только добро, а их злые дела все равно оборачиваются добром. Например, сгоряча посаженный типун на язык пьяному дебоширу и матерщиннику приводит того к жесточайшему стоматиту и, в итоге, он совершенно перестает употреблять алкоголь и становится нормальным человеком. Средние ведьмы — нейтральны. Они могут делать и добро, и зло, но рано или поздно обязаны выбрать между черным и белым ведовством… Однако изложенное мнение — слишком человеческое и не имеет отношения к реальности. В самом деле, кто или что может ограничить область действия ведьмы, захочет ли она творить добро или зло? Однозначно, что дарование, силу и знания ведьма получает не от так называемого Бога, а от нашего благодетеля Люцифера и его слуг. Понятия добра и зла — весьма относительны. Если рассуждать с нашей точки зрения, то ведьма может служить только благу, то есть — делу Люцифера. Миф о белых ведьмах, магах, колдунах и экстрасенсах сочинен теми ведьмами и магами, которые практикуют в человеческом обществе, работая с клиентами за деньги. Их имидж более привлекателен, если окрашен в белые тона. Поддерживать такой миф, конечно же, необходимо, так как он способствует вовлечению в нашу сферу все большего числа людей. Согласно другому распространенному и тоже весьма полезному заблуждению, у человека есть два варианта взаимодействия с нечистой силой. Первый вариант — это когда человек при помощи магических формул, заклинаний и слов вынуждает духов работать на себя, не впадая в зависимость от них. Второй вариант — когда человек заключает договор с Люцифером либо с кем-то из его представителей. В этом случае человек в обмен на помощь отдает свою душу или обязуется исполнять какие-нибудь услуги. Уточню, что хотя я употребляю имя Люцифера, понятно, что если говорить о языческих религиях, то там Люцифер и бесы вступают в контакт с людьми под именами различных языческих богов. Так вот, изложенное мной заблуждение является верхом человеческой наивности. Ни о какой односторонней власти человека над духами не может быть речи. Если духи и представляют дело таким образом, то лишь для того, чтобы заинтересовать слишком осторожных людей, боящихся заключать с ними договор, отдавать душу и так далее… По-настоящему сильной становится только та ведьма, которая вступает в постоянное и долговременное сотрудничество с темным духом. Народные представления о союзе «ведьма и черт» полностью отвечают действительности. Что же касается ежемесячных отчетов ведьмы перед чертом на какой-нибудь Лысой горе и полеты туда на метле или на превращенном в животное человеке, то информация об этом преувеличена. Сильной ведьме не нужно летать куда-то для контакта с чертом, потому что она находится в этом контакте постоянно. Полеты на метле, толкуемые буквально и крайне материалистически, в принципе возможны, но не оправданы и опасны, прежде всего, для самой ведьмы и ее репутации. Сильной ведьме не нужно лететь за тридевять земель, дабы что-то узнать или сделать. Сотрудничающий с ней черт в кратчайший срок предоставит любую информацию и окажет любую услугу. В завершение хочу подчеркнуть, что успешным в сфере ведовства может стать только такой человек, который вступает в эту область не для того, чтобы служить людям, и не ради каких-то иных отвлеченных целей, а лишь ради собственных интересов, ради собственной пользы и удовольствия. Как всегда, все гениальное — просто! — Николаина обворожительно улыбнулась и, довольная собой, покинула сцену.
Карл, в отличие от всех предыдущих ораторов, читал текст своего выступления, важно держа в руках кожаную папку с красным околышем. Текст был написан для него по заказу. Встречая трудные английские слова и обороты, Карл иногда сбивался, потому что английский язык не был для него родным:
— По своей специализации я, как вам известно, — инквизитор, поэтому мое слово посвящено инквизиции как духовному и материальному явлению. Инквизиция — мощное оружие Сатаны и его верных слуг — духов и людей. Внешнее проявление инквизиции в виде террора, диктатуры и других форм насилия способно подчинить миллионы людей, но внутренняя духовная инквизиция, являющаяся сутью любого насилия, может подчинить всех. Цель инквизиции — достижение единого поклонения высшему существу, то есть Люциферу, верховному поднебесному инквизитору. Поклонение Люциферу возможно под разными именами и даже под видом символических идей и понятий. Благодаря применению инквизиторских принципов, оно возможно в разных формах и видах практически везде: начиная с языческих государств и заканчивая тоталитарными государствами, будь они псевдохристианские, исламские, фашистские, коммунистические или демократические. Важно одно: чтобы во главу угла поставлялся идол какого-либо бога или богов, исторической личности или идеи. Такой идол в человеческом сознании будет исполнять функции эмиссара Сатаны, лишая Распятого возможности обладать сознанием человека. Инквизиция может иметь внешние материальные и внутренние духовные проявления. К внешним проявлениям относятся: доносительство, шпионаж, тайное следствие, допросы, пытки, лжесвидетельства, самооговоры, наказание, ссылка, тюремное заключение, казнь, предание имени виновного забвению или поруганию после смерти, конфискация имущества, возложение вины на родственников виновного. Воздействие инквизиции на душу человека проявляется в моральном унижении, подчинении, дисциплинировании, лишении собственной воли. Человек должен быть духовно сломлен и покорен, ибо только тогда он станет преданным, послушным и безопасным. Инквизиция благоразумно запрещает индивиду иметь свое мнение и заниматься критическим исследованием господствующей идеологии. Всегда должен иметься писаный или неписаный свод запрещенной или нежелательной литературы. Инакомыслие должно быть объявлено вне закона или, по крайней мере, должно считаться неприличным с точки зрения общепринятой морали. Сознание гражданина должно формироваться с помощью специально разработанной массовой культуры, мировоззренческих штампов и стереотипов. Таким образом, инквизиция сможет полностью контролировать и управлять человеком через внешний и внутренний мир. Не секрет, что троянским конем Сатаны в лоне Христианской Церкви являлась инквизиция прошлых веков, а ныне эту роль продолжают исполнять ее современные аналоги. Высшим пилотажем церковной инквизиции является постулат: убить Христа во имя Христа. В заключение отмечу, что мы, инквизиторы всех времен и народов, чаем явления грядущего Великого инквизитора, которого по праву именуют антихристом. Его величие будет в том, что он с помощью Сатаны станет владеть всем миром людей и воплотит в жизнь все существовавшие когда-либо виды и формы инквизиции.
Перед началом таинства посвящения Маршалл опять взял слово:
— Весьма и весьма удовлетворен, друзья мои, вашими выступлениями. Местами — очень ярко, настоящий прорыв! Приятно отметить, что вы в совокупности охватили практически все стороны жизни человеческого общества. Побольше бы таких, как вы, и тогда Люцифер имел бы свои руки, уши, глаза, сердце и ум в человечестве. Тогда престолы Сатаны были бы воздвигнуты повсюду, и не только по подобию языческого святилища в древнем Пергаме и мавзолея на Красной площади, но главное — в виде живых жертвенников в сердцах людей. Тогда Богу не удастся восполнить новыми святошами число отпавших ангелов, а значит, конец мира никогда не настанет. Глупцы не понимают, что только благодаря нашей работе возможна дальнейшая жизнь человечества. Мы, а не христиане, — истинные спасители землян.

* * *
Если бы Агнию спросили о последовательности таинства посвящения, то она ничего бы не рассказала. Здесь проходила граница тайны, и пересечение ее было невозможно. Даже самой себе девушка не смогла бы ответить полно и подробно. Воспоминания Агнии были хотя и острыми, но туманными…
Лестница на «запретный» третий этаж особняка. Повязка на глазах. Символически связанные руки. Напряженная тишина. Незнакомые странные ароматы. Загадочная неизвестность. Чей-то шепот. Ее опускают на колени. Некто кладет руку ей на голову. Кажется, это Маршалл, но когда он начинает говорить, голос его не такой, как обычно. Он холодный, сухой, свистящий и быстрый, словно ветер в горах. На лицо падает что-то мелкое и сырое, будто накрыла снежная заметь. Потом горячая капля, напоминающая растопленный воск, обжигает лоб, заставляя вздрогнуть. Руки развязывают. Такая же горячая капля метит правую руку. Сразу после этого — очень тихие и одновременно оглушающие слова посвящения… Новое сокровенное имя. Формула личного призывания. Заклятие. И многое еще… Она почти теряется в пространстве и времени. Кто стоит перед ней? Что он делает? Сколько все это продолжается? Где она? Ответы не нужны. Тайна есть тайна. Сердце распирает от жуткого счастья, что посвящение состоялось. Ее поднимают с колен и ведут обратно вниз по лестнице. Повязку с глаз снимают только на втором этаже.
Теперь она — посвященная.

Глава тридцать четвёртая. ТАНЦЫ ВДВОЁМ

Танцы вдвоём, странные танцы…
Танцуй под дождём,
в переходах подземных станций.
Танцы вдвоём…
(«Технология»)

Лазарь и Синильга продолжали ежедневно встречаться. Постепенно их общение приняло более разнообразный характер. Синильга знакомила инока с близкими ей людьми. Она была горячо влюблена в «белую эмиграцию», последних представителей которой успела застать, когда приехала в Америку. Правда, эти люди уходили один за другим…
Вместе с Синильгой Лазарь побывал в гостях у милой старушки Татьяны Алексеевны. Ее дом напоминал музей дореволюционной России. Бережно хранимые иконы, книги, картины, предметы быта — все здесь напоминало о былом. Татьяна Алексеевна родилась во Франции, в семье белого офицера и вышла замуж за казака. Она пережила Лиенц, где ее муж вместе с другими казаками был выдан англичанами на расправу «советам». Татьяна Алексеевна, будучи в то время беременной, спаслась при выдаче, но потеряла ребенка: ее били сапогами по животу, и вскоре случился выкидыш. Она не любила говорить о трагедии Лиенца, только часто повторяла: «Если бы наши мужья нас тогда послушали… Ведь мы говорили — не верить англичанам. Помню одну казачку, которая на коне скакала рядом с грузовиком, увозившим ее любимого, и умоляла его спрыгнуть, но тот до конца верил, что англичане не сдадут казаков красным. А те сдали. И мы наших родных и любимых больше никогда не видели…» Потеряв мужа и ребенка, Татьяна Алексеевна так всю жизнь и прожила одна, бережно храня воспоминания и находя утешение в православной вере и русской культуре.
В другой раз Синильга привела Лазаря в гости к Нине Петровне, которую она с любовью называла «бабушкой». В ее доме все напоминало простой здоровый быт прежних крестьян. Нина Петровна была родом из Белоруссии, и ее дом напоминал сельскую хату: большой красный угол с множеством лубочных изображений святых, кружевные занавески на окнах, тюль на кровати. Гостей она подчивала тоже по-домашнему: самодельным квасом, малосольными огурчиками, пирожками собственной выпечки и отварной картошкой с грибным соусом.
Судьба Нины Петровны сложилась менее драматично, чем у Татьяны Алексеевны, но, как и у всех людей этого поколения, жизнь была непростой. В советское время ее семья продолжала жить по-православному, и, хотя храм в селе закрыли, в доме Нины Петровны продолжали совершать тайные богослужения. В результате, перед самым началом Второй мировой войны, отца Нины Петровны арестовали «за хранение религиозной литературы» — богослужебных книг. Началась война. Во время налета немецкой авиации тюрьму разбомбили. Многим узникам удалось скрыться среди царившей паники. Под покровом ночи отец вернулся домой и до прихода немцев прятался в погребе. В конце войны, не дожидаясь возвращения «советов», семья Нины Петровны вынуждена была покинуть родной дом и уйти на Запад. Уходили почти всем селом. По окончании войны семья оказалась в Бразилии, затем переехала в Северную Америку. Здесь Нина Петровна вышла замуж за Трофима, ладного украинского паренька с похожей судьбой. У них родилось несколько детей, один сын стал диаконом. Сейчас Трофим уже упокоился, дети разъехались, и Нина Петровна доживала свой век одна. День у нее начинался и заканчивался молитвой. Несмотря на почтенный возраст, она была энергичной и деятельной, старалась помогать новоприехавшим из России эмигрантам, трудилась в храме за свечным ящиком, нянчила внуков. Нина Петровна действительно стала для многих, даже не родных людей доброй заботливой бабушкой. Частенько она приговаривала: «Дай Боже, чтобы мне всегда было, чем людей угостить!»
Сегодня Лазарь и Синильга гостили у Станислава Федоровича. Это был обаятельный старик, державшийся молодцевато. Его родителям после революции удалось эмигрировать из СССР в Польшу, где Станислав Федорович жил до Второй мировой войны. С юности он впитал идеалы Святой Руси и всю жизнь посвятил России и борьбе за ее освобождение от коммунизма. По окончании войны Станислав Федорович переехал в Америку. Он рьяно занимался практической работой и состоял в многочисленных белоэмигрантских организациях. Все силы уходили на это, потому свою личную жизнь он не устроил, оставшись холостяком. Одевался Станислав Федорович элегантно и строго, напоминая офицера Белой армии. Говорил на хорошем русском языке, с приятными архаизмами старого времени.
— Что ж? Соловья баснями не кормят. Прошу к столу, дорогие гости! Отужинаем, — хлопотал Станислав Федорович, усаживая Синильгу и Лазаря. — Живу один, так сказать, без прекрасной дамы, так что уж извините, если что не так.
— Все так, дорогой Станислав Федорович, вы всегда вкусно угощаете, — поспешила успокоить старика Синильга, садясь к столу.
После ужина потекла беседа. Синильге хотелось показать Лазарю, насколько поразителен мир таких людей, как Станислав Федорович, насколько глубока и крепка их любовь к родине, несмотря на то что в современной России многие из них никогда не были. Но для Синильги они сами являли собой «Россию», — ту дореволюционную, императорскую, овеянную славными легендами и тайной.
Станислав Федорович отличался словоохотливостью, и Синильга лишь направляла разговор в нужное русло. Лазарь слушал внимательно, перед ним словно оживало малоизвестное прошлое.
— Трудно самим о себе свидетельствовать, — говорил старик, подливая гостям чай. — Да, мы сыны России, оплакивающие ее. У меня одна старинная знакомая в Аргентине, так никогда и не приняла местного гражданства, считая себя гражданкой Российской империи… Но нужно справедливо смотреть на вещи, и тогда должно признать, что ни одна империя не разрушилась, пока была духовно здорова, а если империя рушится, значит, внутри нее произошли какие-то необратимые изменения. Как думается, одной из причин падения русской православной монархии стало забвение частью народа своей исконной исторической задачи — сохранения православной церковности и государственности. Однозначно, советские не имели духовной и политической преемственности от исторической России. Появилось великое «Белое дело», «Белое движение». Русское «Белое дело» в его лучших проявлениях имеет глубокий смысл — религиозный, патриотический и государственный. Первое, военное проявление «Белого дела» — это лишь начало. «Белая борьба» продолжалась и продолжается. Мы в эмиграции с юности заучивали постулаты «Белого дела» по нашему замечательному философу Ильину. Красиво ведь. Душу возвышает. Послушайте: «Господь зовет! Сатаны убоюсь ли?», «Моя молитва, как меч; мой меч, как молитва», «Служу России, отвечаю Богу», «Молиться, любить, творить и умереть в свободе», «Учись любить царя», «Любовию ведом, жертвою очищаюсь». Не нужно, разумеется, идеализировать. На земле даже самое светлое человеческое дело не совершенно до конца. Но, тем не менее, можно говорить, что после видимого поражения Белой армии начался Великий исход. Исход этот нужно понимать в духовном смысле, как исход народа Божия, избравшего мысленную пустыню вместо жизни под знаменами богоборцев. Исход этот начался не только в страны изгнания, но и в России — во внутренние катакомбы, в сокровенные катакомбы русской православной души…
Слушая Станислава Федоровича, Лазарь подумал, что он напоминает ему старика Архипыча. Тот о многом успел беседовать с Лазарем в абхазском отшелии. «Вот ведь, — думал инок, — жили они по разные стороны «железного занавеса», никогда друг друга не видели, а рассуждают, как родные братья, как братья по духу».
— Так где же она, историческая Россия? — спросил Станислав Федорович и, помолчав, сам ответил: — Она продолжила свою жизнь в лоне Русского Православия, и еще она — в праведных людях, подлинных гражданах Святой Руси, а такие, слава Богу, не переводятся… Мы — монархисты, но и монархизм должен быть воцерковленным и духовным. Только внешний, политический монархизм не поможет России, ибо восстановление монархии — дело не политическое, а духовное. А коль скоро истинная Россия жива в Православной Церкви, то нужно беречь чистоту Православия, как зеницу ока. Никакого отступления от Православия, никакой лжи! Вы спросите о рецептах подлинного возрождения России? Они просты и не мной сформулированы — это всенародное покаяние в грехах вероотступничества и цареубийства. Но дело не только в России. Русский бунт семнадцатого года — это проявление глубокого мирового кризиса, который заключается в отказе большей части человечества от подлинного духовного опыта, связанного с христианской православной традицией. По большому счету, выход из всемирного духовного кризиса возможен лишь через возврат к вечным христианским основам духовного бытия человека. Но реально ли это, друзья мои?.. Богу возможно все, но Бог не насилует. А хочет ли этого человечество? Вот и получается, что остается лишь малое стадо — Церковь. И Церковь сию не одолеют врата ада! Существование церковного ковчега до конца времен — для нас великое утешение, ибо всегда остается путь ко спасению.
Станислав Федорович глотнул чая и с улыбкой спросил:
— А не скучно ли слушать рассуждения старика, молодые люди?
— Интересно! Очень интересно, — почти в один голос ответили Лазарь и Синильга.
— Да? Это радует, — одобрительно кивнул головой рассказчик. — А то наша эмигрантская молодежь во втором и третьем поколении, за редким исключением, либо совсем отошла от Церкви и русскости, либо интересуется внешним. В основном их интересы — это церковное пение, красота богослужения, облачения. Что, конечно, не плохо само по себе. Но вот вопросы самой веры, судьба России, вопросы историософские, если хотите, трудны для них. Прискорбно. Мы в юности были другими. Нам любовь к России вкладывали утром в ранцы, и только тогда мы выходили из дома. А православная русскость была нашей одеждой. Мы должны были вести себя примерно, дабы иностранцы не подумали о России плохо. Вот такой уровень требований — ни больше, ни меньше. Впрочем, простите мое старческое ворчание… Однако Господь действует и на сердца молодых. Расскажу интересный случай. У одного моего соратника из старой гвардии есть сын. И, как многие, этот сын совершенно отошел от Церкви и даже от веры в Бога. Учеба в университете, знаете ли, современная жизнь и так далее. Однажды он по работе поехал в Таиланд и пошел там, извините за подробности, в «дом терпимости». Встретившая женщина окурила его какими-то благовониями. В ее комнате была маленькая божница с идолами. Потом женщина сказала, что всегда приносит семя мужчины в жертву некоему языческому божку. Молодой человек, понятно, на такие предрассудки внимания не обратил. Сделал свое дело и ушел. А на следующий день стал одержимым. Начал слышать голоса, какие-то призраки витали вокруг, куда-то его звали. Сказать, что он сильно перепугался, — это ничего не сказать! Ему было жутко. Вся жизнь встала с ног на голову, вся прежняя безрелигиозная система ценностей рухнула. Куда бежать? Ясно, в храм, к Богу! Благо, что дети эмиграции, даже если отходят от веры, то в душе, пусть и неосознанно, но сохраняют зерно церковности, посеянное в детстве. Воспоминания детства зачастую спасают. Есть на что опереться. А сейчас этот человек поет на клиросе в одном из храмов. Жить без Церкви не может, просто физически. Одержимость его почти прошла с тех пор, как он вернулся к вере, но как только дает слабину, тут же все возвращается. Впечатляет случай, не так ли?
— Впечатляет… — Лазарь и Синильга переглянулись.
— Специально захочешь, такое не придумаешь, — добавил Лазарь.
— Поживете с мое — и не такое услышите и увидите. К примеру, другой случай, — продолжил рассказ Станислав Федорович. — Недавно почила моя знакомая Вера Митрофановна Кукинакис. Она носила такую фамилию по мужу, он — «русский грек», а ее отец — адъютант генерала Врангеля. Во Вторую мировую войну отец Веры Митрофановны занял нейтральную позицию, в борьбе против сталинского СССР не участвовал, хотя многие наши эмигранты участвовали. Вера Митрофановна была тогда совсем юной. И вот сразу после окончания войны ее отца арестовал советский СМЕРШ и повез в СССР. Мать Веры Митрофановны была из той породы русских женщин, которые делили со своими мужьями все страдания и готовы были идти с ними на смерть. Она с детьми отправилась вслед за мужем в Советский Союз. Можете себе представить, какая участь их там ожидала. Двигаясь с большими трудностями на перекладных, семья однажды задержалась на несколько дней на какой-то железнодорожной станции, еще за границей. Вера Митрофановна, хоть и была юной, понимала, что возвращение в СССР для белых эмигрантов равно тюремному приговору. Она сильно переживала. Пойдя погулять по городку, девочка увидела часовенку, вошла внутрь и опустилась на колени перед Распятием. Молилась она только об одном, можно сказать, о чуде, — вот если бы ей хоть на полчаса увидеть отца, чтобы посоветоваться… Вернувшись на перрон, где оставалась мать с другими детьми, Вера Митрофановна увидела приближающийся так называемый «черный поезд». Такие поезда везли арестантов и на станциях не останавливались. Вдруг поезд остановился. Мать и дети кинулись к вагонам и стали расспрашивать у конвоиров, нет ли случайно в поезде отца, ведь надежда никогда не умирает. Дальше стали разворачиваться настоящие чудеса, в которые трудно было бы поверить, если б это не было подлинной правдой. В одном вагоне действительно оказался их отец. Советские, надо сказать, тогда были опьянены победой и в роли победителей стали более широки и смелы, военная дисциплина на время ослабла. Отца Веры Митрофановны под честное офицерское слово отпустили на несколько часов к семье. Родным он твердо сказал, что в СССР ехать вслед за ним нельзя, а нужно возвращаться назад. Началось прощание: слезы, объятия, рукопожатия. Отец назвал имя друга, в доме у которого, в одной из западных стран, семье следовало находиться. В случае, если отца когда-нибудь освободят, он сумеет найти жену и детей. Но шансов на освобождение, конечно, не было ни малейших. Разъехались в разные стороны. И что же? Не успела семья обосноваться на новом месте, как отец возвратился! Оказалось, что, не доезжая до советской границы, арестованных стали допрашивать. Следователь обратился к отцу Веры Митрофановны со следующими вопросами. Не был ли тот в Одессе в 1913 году? Митрофан ответил, что в это время учился в Одесском юнкерском училище. Не помнит ли он, как на летних каникулах занимался репетиторством по математике с сыном господина N.? Митрофан ответил, что помнит. И тут следователь обнял отца Веры Митрофановны и открыл, что он и есть тот мальчик… Дальше он смог доказать, что Митрофан не был союзником фашистов, выхлопотал ему освобождение, документы и билет на обратную дорогу. Вот такие удивительные дела.
— Невероятно. Спасибо, Станислав Федорович, — поблагодарила Синильга. — А какую-нибудь историю, связанную… связанную с любовью, можете рассказать? — робко спросила она.
Станислав Федорович задумался и рассказал:
— История короткая, но яркая, и для вас, наверное, окажется весьма неожиданной. Было это в Польше, под немецкой оккупацией. Один крупный чин SS готовился к женитьбе. Говорили, что его отношения с невестой были очень трогательными — поистине романтическая любовь среди ужасов войны и вопреки ей. Неожиданно, чуть ли не накануне свадьбы, на офицера организовали покушение бойцы сопротивления. Убили его. Тогда стали арестовывать невиновных заложников прямо на улицах, каждого десятого расстреливали перед зданием SS. Я однажды шел по городу и вижу издалека: улица перекрыта, а пулеметчики-немцы лежат на изготовке. Смотрю, выводят приговоренных к смерти, выстраивают у глухой стены здания и расстреливают. Тяжелое зрелище. Поднимаю глаза выше, вижу в одном из окон девушку в белом — это, как я потом узнал, была невеста того эсэсовца, смотревшая на казнь из окна, стоя в подвенечном платье и фате. Говорят, она плакала. Вот вам любовь и смерть.
— Да-а… — грустно покачал головой Лазарь.
— А что же, милейший, вы хотите от жизни на земле? — спросил Станислав Федорович. — Плач, стон и горе… И редкие-редкие просветы в темных кучевых облаках жизни — вот наш удел. Странного и жуткого я встречал немало. Быть может, больше, чем обычного и доброго. Сейчас вспомнилось, как мне Ланской рассказывал о писательнице Шабельской. Если посмотрите официальные источники о ее жизни, то там точных данных о времени и месте ее кончины нет, только предположительные. А было так. Шабельская на основании собственной жизни написала и опубликовала несколько романов. Речь в них шла о… Речь шла о сатанизме и о разных тайных обществах, с которыми переплелась жизнь главной героини — Вельской. Видите, даже фамилия похожа, только первый слог «ша» убран. Писательница, как и ее литературная героиня, имела смелость противостоять злу. Шабельская готовила к изданию новый роман, окончательно выводящий правду на свет Божий. Рукопись романа она отдала на прочтение Ланскому. Тот прочел роман, сделал редактуру и лично вернул рукопись автору. Шабельская вышла из его дома и без вести пропала. Роман так никогда и не был издан. Ланской говорил мне, что факты, изложенные в книге, — поразительны, но обнародовать их по памяти он никогда не решился.
Выслушав повествование, Лазарь с горечью вспомнил о недавно пропавшей Ангелине и задумался о ее судьбе: «Без вести пропасть — это намного хуже смерти. Если человека убили или он умер, родственникам и близким все ясно по крайней мере, а так… А мне вот не удается ни умереть, ни толком без вести пропасть», — иронизируя над собственной судьбой, подытожил он невеселые размышления.

Дата добавления: 2015-06-25