Разногласия с Марксом

Идеи Юргена Хабермаса

Критика критической теории

Критической теории был адресован ряд критических замечаний (Bottomore, 1984). Во-первых, критическую теорию обвиняли в неисторичности, в том, что, иссле­дуя разные события, она не принимает во внимание исторический и сравнитель­ный контексты (например, нацизм 1930-х гг. и антисемитизм в 1940-х гг., студен­ческие протесты в 1960-х гг.). Это сильный удар по марксистской теории, которая по сути своей должна быть исторической и сравнительной. Во-вторых, критиче­ская школа, как мы уже видели, обычно игнорировала экономику. Наконец, с этим связана следующая особенность критической школы: ее сторонники стремились доказать, что рабочий класс как революционная сила исчез. Данная позиция ре­шительно противоположна традиционному марксистскому анализу.

Критика, подобная этой, привела таких традиционных марксистов, как Ботто-мор, к заключению, что «Франкфуртская школа в своей первоначальной форме и как школа марксизма или социологии умерла» (Greisman, 1984, р. 76). Схожие на­строения выражал и Грейзман, который называет критическую теорию «парадиг­мой, потерпевшей крах» (1986, р. 273). Если она и потеряла свою самобытность, то только потому, что многие основные идеи школы нашли свое применение в марксизме, неомарксистской социологии и даже в основном направлении социо­логии. Таким образом, как делает вывод сам Боттмор в отношении Хабермаса, критическая школа сблизилась с марксизмом и социологией, но «в то же самое время некоторые из самобытных идей Франкфуртской школы сохранены и раз­виваются» (Bottomore, 1984, р. 76).

Несмотря на то, что критическая теория, возможно, переживает упадок, творче­ство Юргена Хабермаса¹ и его теории очень актуальны (Bernstein, 1995; Carleheden and Gabriels, 1996; Morrow and Brown,1994; Outhwaite, 1994). Чуть раньше в этой главе мы уже затрагивали некоторые из его идей, и данный раздел, посвященный критической теории, мы завершаем более детальным рассмотрением его учения (других аспектов в его концепции мы коснемся в главах Ни 12).

аоермас утверждает, что ставил перед собой цель «разработать теоретическую программу, которую я понимаю как реконструкцию исторического материализ­ма» (Habermas, 1979, р. 95). За отправную точку Хабермас принимает исходные

¹ Хабермас начал свою деятельность в 1955 г. в качестве научного ассистента Теодора Адорно (Wig-§ershau_S)1994,p.537).

[177]

положения Маркса (человеческий потенциал, сущность вида, «чувственная че­ловеческая активность»). Однако Хабермас (Habermas, 1971) доказывает, что Марксу не удалось провести различия между двумя, с точки зрения анализа, са­мостоятельными компонентами сущности вида — работой (или трудом, целера-циональным действием) и социальным (или символическим) взаимодействием (или коммуникативным действием). С точки зрения Хабермаса, Маркс был скло­нен игнорировать последнее и сводить его к труду. Как полагал Хабермас, про­блема Маркса заключалась в «сведении самопорождающегося акта представи­телей рода человеческого к труду» (Habermas, 1971, р. 42). Так, Хабермас говорит: «За отправную точку я принимаю фундаментальное различие между трудом и взаимодействием» (Habermas, 1970, р. 91). Это отличие красной нитью проходит через все произведения Хабермаса, хотя он в большей степени склонен исполь­зовать термины целерациональное действие (труд) и коммуникативное действие (взаимодействие).

Говоря о «целерациональном действии», Хабермас различает инструментальное и стратегическое действие. Оба подразумевают рассчитанное стремление к личной выгоде. Инструментальное действие предполагает участие единственного исполни­теля, рационально просчитывающего наилучшие способы достижения поставленной цели. Под стратегическим действием понимается координация двумя или более ин­дивидами целерационального действия, направленного на достижение цели. Целью как инструментального, так и стратегического действия является инструментальное мастерство.

Наибольший интерес для Хабермаса представляло коммуникативное действие, в котором

действия субъектов координируются не посредством эгоцентрических расчетов на ус­пех, а посредством достижения понимания. В коммуникативном действии участники изначально не ориентированы на собственный успех; они преследуют свои личные цели при условии, что смогут согласовать планы своих действий на основе общих определе­ний ситуации (Habermas, 1984, р. 286, курсив мой).

Если задача целерационального действия — добиться поставленной цели, то коммуникативное действие направлено на достижение понимания в процессе об­щения (коммуникативного понимания) (Stryker, 1998).

В коммуникативном действии присутствует такой важный компонент, как речь. Но подобное действие следует рассматривать шире, чем просто как включа­ющее в себя «речевые акты или эквивалентные невербальные выражения» (Habennas, 1984, р. 278).

Ключевое отступление Хабермаса от марксизма состоит в том, чтобы доказать, что именно коммуникативное действие, а не целерациональное (труд) является Уникальным и наиболее существенным явлением, характерным для человека. Именно такое действие (а не труд) — основа всей социокультурной жизни, а так­же гуманитарных наук. Если Маркс фокусировал внимание на труде, то Хабер­мас во главу угла ставил коммуникацию.

Маркс не только делал акцент на труде, но рассматривал свободный и творче­ский труд (сущность вида) в качестве исходной линии своего критического ана-

[178]

лиза в различные исторические эпохи, особенно при капитализме. В теории Ха-бермаса также присутствует исходная линия, но она, скорее, лежит в области ком­муникативного, а не целерационального действия. Исходная линия Хабермаса — неискаженная коммуникация, коммуникация без принуждения. Придерживаясь данной линии, Хабермас имеет возможность критически проанализировать иска­женную коммуникацию. Хабермаса интересуют те социальные структуры, кото­рые искажают коммуникацию, точно так же Маркс исследовал структурные источ­ники искажения труда. Несмотря на то, что они придерживались разных исходных линий, оба — Хабермас и Маркс — имеют эти исходные линии, что позволяет им избегать релятивизма и рассуждать о разных исторических явлениях. Хабермас критикует других теоретиков, особенно Вебера и своих предшественников, пред­ставителей критической школы, за отсутствие подобной исходной линии и уход в релятивизм.

Существует еще одна параллель между Марксом и Хабермасом и базовыми положениями их теорий. Для обоих исходные линии представляют собой не толь­ко аналитические отправные точки, но также и политические цели. Это означает, что если целью Маркса было коммунистическое общество, в котором впервые воз­ник бы неискаженный труд (сущность вида), то политическая цель Хабермаса — общество неискаженной коммуникации (коммуникативного действия). Если го­ворить о непосредственных целях, то Маркс пытается устранить барьеры (капи­талистические) на пути к неискаженному труду, а Хабермас заинтересован в уст­ранении препятствий к свободной коммуникации.

Здесь Хабермас (Habermas, 1973; см. также Habermas, 1994, р. 101), как и другие теоретики-критики, приближается к Фрейду и проводит много аналогий между тем, чем занимались психоаналитики на индивидуальном уровне, и тем, что он считал необходимым предпринять на уровне социальном. Хабермас рассматривал психо­анализ как теорию искаженного общения, которая стремится найти способ, позво­ляющий индивидам общаться неискаженным образом. Психоаналитики пытаются найти источники искажений в индивидуальном общении, а именно препятствия к общению. Посредством размышления психоаналитик пытается оказать индивиду помощь в преодолении этих преград. Подобным же образом посредством терапев­тической критики, «формы аргументации, служащей для прояснения систематиче­ского самообмана» (Habermas, 1984, р. 21) теоретик-критик стремится помочь всем людям вообще преодолеть социальные барьеры, чтобы достичь неискаженно­го общения. Таким образом, прослеживается сходство (многие критики считают егонелогичным) между психоанализом и критической теорией. Психоаналитик по­могает пациенту, во многом прибегая к тем же средствам, какие использует соци­альный критик, чтобы помочь неспособным к адекватному общению людям стать «полноценными» (Habermas, 1994, р. 112).

По Хабермасу, основа идеального будущего общества существует в современ­ном мире. Это значит, что элементы сущности вида Маркса прослеживаются в труде в капиталистическом обществе. Что касается Хабермаса, то элементы неис­каженной коммуникации можно обнаружить в каждом коммуникативном акте современности.

[179]

Дата добавления: 2015-06-04