Взгляды Г. Спенсера 2 страница

Действительность, скрытая в священном, является «преображенном и ос­мысливаемом символически обществом». Это уже не кантовский постулат о Боге, служащем высшим основанием морали, но постулат общества, по­нятого как «моральная личность» и в этом качестве требующая поклонения. Э. Дюркгейм продемонстрировал то, что Хабермас называет «сакральными корнями морального авторитета». Мораль одновременно принуждает как долг и привлекает как благо. Вместе с тем, та же двойственность присуща и понятию священного²⁴.

К религии Дюркгейм обращается во многих своих произведениях, в том числе напрямую с ней не связанных. Сопоставив данные статистики само­убийств в нескольких европейских странах, Дюркгейм в своей книге «Само­убийство» пришел к выводу о том, что самоубийства чаще совершают про­тестанты, нежели католики. Его анализ убеждает в том, что основным фак­тором самоубийств выступает прежде всего характер и сила социальных связей, свойственных той или иной социальной общности. Характер соци­альной среды либо препятствует, либо благоприятствует суициду. Христи­анство считает суицид величайшим грехом и запрещает самоубийство: Бог дал человеку жизнь и только он вправе забрать ее у него. Католики прояв­ляют большее религиозное рвение и послушание законам своей религии. Да, они консервативны во всем, зато у них меньше самоубийств. Протестанты,

³ Durkheim Ё. Les formes elementaires de la vie religieuse. Paris, 1979. P. 65. ²⁴ HabermasJ. Theorie de l'agir communicationnel. Paris, 1987. P. 79.

зачинщики капитализма и потворцы предпринимательству, менее религи­озны. Они рационалистичны, алчны, своекорыстны. По большому счету протестантизм представляет собой духовную революцию и ниспровержение истинной веры. Путь к спасению для протестантов лежит в добросовестном труде и накопительстве. Такой, если можно выразиться, потребительский вариант христианства, созданный Кальвином и Лютером на потребу мелкой буржуазии, лишь на поверхностный взгляд является продолжением тради­ционного христианства. В действительности человек отрывается от Бога, вверяет свою судьбу самому себе и... расплачивается за это.

Религия по Дюркгеиму — это единство коллективного сознания, коллективного действия и коллективной общности

У Дюркгейма религия впервые предстала в единстве трех состояний: 1) коллективное сознание (верование, миф); 2) коллективное действие (ри­туал, культ); 3) коллективная общность (церковь). Все они переплетены с другим понятием — социальным институтом. Э. Дюркгейм рассматривает религию как созданный человеком социальный институт, формирующий­ся естественным образом в ответ на отдельные условия его существования с целью удовлетворения определенных потребностей людей. Источником религии является совместный способ существования людей. В религии об­щество обожествляет само себя. Смысл и предназначение религии состоит в том, чтобы культивировать социальное чувство, обеспечивать влияние коллектива на индивида. Таким образом, для Э. Дюркгейма религиозными являются все коллективные представления и верования, если они носят обязательный для всех членов общества характер, и тем самым связывают индивида и общество, подчиняют его последнему.

В концентрированном виде социологический подход к религии выражен в «Элементарных формах религиозной жизни». Историки считают ее луч­шей и самой зрелой книгой французского мыслителя. На русский язык она полностью до сих пор не переведена, хотя с ее фрагментами русская публи­ка — по дореволюционным переводам — ознакомилась раньше, чем в дру­гих европейских странах.

В то время как другое фундаментальное произведение Дюркгейма «Са­моубийство» целиком построено на анализе статистик, собранных из самых

разных источников, упомянутая выше книга представляет собой результат применения метода case study — изучения одного случая на примере веро­ваний австралийских аборигенов. Правда, провел он его, не выходя из сво­его кабинета и библиотеки, — на историческом материале. Дюркгейм вы­брал именно аборигенов, полагая, что в примитивных верованиях, а не в раз­витых формах монотеизма, кроются элементарные, т.е. базисные, элементы религии как формы и способа выражения культуры. Религиозную систему можно считать «самой примитивной» при двух условиях: а) она обнаруже­на в обществе, организацию которого никакое другое общество не может

превзойти по своей простоте; б) ее при­роду можно объяснить, не заимствуя по­нятий из религий, предшествующих ей. По существу Дюркгейм обратился к исследованиям сообществ, которые он относил к механической солидарности, и вел себя так, как поступают обычно этнографы или антропологи, изучаю­щие архаические племена в естествен­ной среде обитания. Но цели, надо признать, были разные. Социология «стремится исследовать отжившие фор­мы цивилизации не только с целью познать и реконструировать их», но и для того, чтобы с их помощью, быть может, лучше понять современное об­щество²⁵. Но каким образом грубые культы австралийских племен могут помочь нам понять, например, христианство? Не произойдет ли сведения высших форм религии к низшим?

Отвечая на подобные вопросы, Дюркгейм тут же предупреждает: для со­циологии нет высших и низших форм религии, все они по-своему отражают социальную жизнь и в одинаковой мере способствуют адаптации социальной группы. Но «мы можем прийти к пониманию новейших религий, только про­слеживая тот исторический путь, которым они постепенно сформировались... В действительности история составляет единственный метод объяснительного анализа, который можно к ним применить. Только она позволяет нам разло­жить институт на его составные элементы, поскольку она показывает нам их рождающимися во времени друг за другом. С другой стороны, помещая каж­дый из них в совокупность обстоятельств, в которых он возник, она дает нам в руки единственный возможный метод определения породивших его причин. Поэтому всякий раз, когда предпринимается попытка объяснить какое-ни­будь человеческое явление, взятое в определенный момент времени — будь-то религиозное верование, нравственное правило, правовое предписание, ху­дожественная техника, экономический порядок — надо начать с восхождения к его наиболее простой, первобытной форме, постараться понять его особен-

Дюркгейм Э. Элементарные формы религиозной жизни // Мистика. Религия. Наука. Классики мирового религиоведения. Антология: Пер. с англ., нем., фр. / Сост. и общ. ред. А.Н. Красникова. М„ 1998. С. 175-176.

ности, характерные для этого периода его существования, затем показать, как оно постепенно развилось и усложнилось, как оно стало тем, что оно есть в рассматриваемый момент. Отсюда легко представить себе, насколько важно для этого ряда последовательных объяснений определить отправной пункт, от которого они отталкиваются... Нам необходимо обнаружить конкретную реальность, раскрыть которую нам может только историческое и этнографи­ческое наблюдение»²⁶.

Если в основании всех религий, всех систем верований и всех культов — как древних, так и современных — лежит ограниченный набор «представ­лений и ритуальных установок» (несмотря на разнообразие принимаемых ими форм), то легче обратиться к примитивным формам, дабы в них четко и ясно рассмотреть эти универсальные основания, которые в более поздних религиях загромождены множеством второстепенных черт. Тут действует принцип познавательной воронки: одна и та же субстанция находится на­верху и внизу, но концентрируется она у основания, где ее легче всего под­вергнуть анализу. Научное познание в социологии

«возможно отнюдь не путем наблюдения сложных религий, возникаю­щих в ходе истории. Каждая из них сформировалась из столь разнооб­разных элементов, что очень трудно отличить в них вторичное от глав­ного, существенное от преходящего. Возьмем религии Египта, Индии или классической древности! Это запутанное переплетение многочис­ленных культов, меняющихся в зависимости от местности, храмов, по­колений, династий, вторжений и т.д. Народные суеверия смешаны в них с самыми рафинированными догмами. Ни религиозное мышление, ни деятельность не распределены здесь равномерно в массе верующих; раз­ными людьми, кругами, в различных обстоятельствах верования, как и обряды, воспринимаются по-разному. В одном случае это жрецы, в дру­гом — монахи, в третьем — миряне; встречаются мистики и рационали­сты, теологи и пророки и т.д. В этих условиях трудно уловить то общее, что присуще всем. Можно найти полезное средство изучить через ту или иную из этих систем какой-то отдельный факт, который получил в ней особое развитие, например, жертвоприношение или пророчества, мона­шество или таинства. Но как обнаружить общее основание религиозной жизни под скрывающими его пышно разросшимися зарослями? Как за теологическими столкновениями, изменчивостью ритуалов, множе­ственностью группировок, разнообразием индивидов выявить фунда­ментальные состояния, характерные для религиозного сознания вообще? Совершенно иначе обстоит дело в низших обществах. Незначительное развитие индивидуальностей, меньшие размеры группы, однородность внешних условий — все способствует сведению различий и изменчи­вости к минимуму. Группа постоянно создает интеллектуальное и мо­ральное единообразие, которое в более развитых обществах мы нахо­дим лишь в редких случаях. Все одинаково присуще всем. Движения стереотипизированы: все выполняют одни и те же в одинаковых обсто­ятельствах, и этот конформизм поведения лишь выражает конформизм мышления. Поскольку все сознания втянуты в один и тот же кругово­рот, индивидуальный тип почти полностью смешивается с родовым. В то же время все не только единообразно, но и просто. Ничто так

²⁶ Дюркгеим Э. Элементарные формы религиозной жизни // Мистика. Религия. Наука. Классики мирового религиоведения. Антология: Пер. с англ., нем., фр. / Сост. и общ. ред. А.Н. Красникова. М., 1998. С. 178.

не примитивно, как эти мифы, состоящие изодной-единственной, бес­конечно повторяемой темы, чем эти обряды, состоящие из небольшо­го числа беспрерывно возобновляемых жестов. Воображение народа или духовенства еще не располагало ни временем, ни средствами, что­бы рафинировать и преобразовать исходный материал религиозных идей и действий. Последний поэтому оказывается открытым и доступ­ным наблюдению, которому требуется лишь малейшее усилие, чтобы его обнаружить. Преходящее, второстепенное, избыточное еще не стало скрывать главное... первобытные религии не только позволяют выявить конститутивные элементы религии; они обладают также тем большим преимуществом, что облегчают их объяснение. Поскольку факты в них проще, связи между фактами в них также проступают более явственно. Причины, которыми люди объясняют себе свои действия, еще не были разработаны и искажены изощренной рефлексией; они ближе, интим­нее связаны с теми движущими силами, которые реально определили эти действия»".

Социолог, равно как и физик, «для того чтобы открыть законы изучаемых им явлений, стремится упростить последние, освободить их от второстепен­ных характеристик. Что касается институтов, то природа стихийно произво­дит такого же рода упрощения в начале истории»²⁸. В начале истории в чистом виде предстают научному воображению не только социальные институты, но и категории мышления, которые «роди­лись в религии и из религий они — про­дукт религиозного мышления». Даже самые элементарные категории, кото­рыми мы пользуемся сегодня, допустим пространство и время, имеют религиоз­ное происхождение. Деления на дни, недели, месяцы и годы соответствуют периодичности обрядов, праздников, общественных церемоний. Точно так же пространство вначале представляло собой способ территориальной органи­зации жизни первобытного клана или племени. Так, у зуньи пространство включает в себя семь кварталов; каждый из этих кварталов составляет группу кланов. Кроме того, каждый квартал имеет свой цвет и ориентацию по час­тям света. «Имеется столько различных областей пространства, сколько кла­нов в племени, и именно место, занимаемое кланами внутри поселения, оп­ределяет ориентацию областей. Каждая область определяется тотемом клана, к которому она приписана»²⁹.

Таким образом, философские категории и культурные понятия суть кол­лективные представления, выражающие состояние группы, зависящие от способа, которым построена и организована ее социальная жизнь, от ее морфологии, ее религиозных, нравственных, экономических институтов³⁰. Однако в отличие от категорий, которыми оперирует наука и философия,

²⁷ Дюркгейм Э. Элементарные формы религиозной жизни // Мистика. Религия. Наука. Классики
мирового религиоведения. Антология: Пер. с англ., нем., фр. / Сост. и общ. ред. А.Н. Красникова.
М., 1998. С. 180-182.

²⁸ Там же. С. 184.

²⁹ Там же. С. 188.

³⁰ Там же. С. 194.

религиозные понятия имеют такую специфику, какой не обладает никакая иная культурная или общественная институация. И первой в этом ряду сто­ит понятие сверхъестественного. Сверхъестественное — это мир таинствен­ного, непознаваемого, непостижимого. Религия представляет и размышля­ет о том, что не поддается научному мышлению. Вера в чудеса и таинствен­ное породила множество ритуалов, культов и обрядов. Однако то, что кажется загадочным и необъяснимым современному верующему, представ­лялось совершенно естественным и понятным примитивному человеку, полагает Дюркгейм. «Для него нет ничего странного в том, что можно голо­сом или жестами управлять стихиями, останавливать или замедлять движе­ние звезд, вызывать или прекращать дождь и т.д. Обряды, используемые им для обеспечения плодородия почвы или плодовитости животных, которы­ми он питается, не более иррациональны в его глазах, чем в наших глазах тех­нические приемы, используемые нашими агрономами для тех же целей»³¹.

Однако и современные люди, овладев последними достижениями науки и техники, в области социальных фактов остаются еще на уровне первобыт­ных людей. Многие люди допускают, например, что «законодатель может создать институт из ничего простым приказанием, выражающим его волю, что он может превратить одну социальную систему в другую, точно так же, как верующие многих религий допускают, что божественная воля извлекла мир из небытия или может произвольно превращать одни существа в другие»³².

Другое понятие, которым часто пытались определить религию, — это божество. Божество или — более широко — духовные существа выступают объектом поклонения и субъектом творения сверхъестественного. Только они способны на чудеса, которые не по силам простым людям. Они не только сверхсильные, но еще и сознательные существа, например, духи умерших предков или демоны. К ним направляют люди свои просьбы, жалобы, мо­литвы, одаривают их подарками и жертвоприношениями. «И поскольку цель религии состоит в регулировании наших отношений с этими особыми су­ществами, религия может иметь место только там, где есть молитвы, жерт­воприношения, искупительные обряды»³³. Однако не все религиозные свой­ства проистекают от личностей божеств, указывает Дюркгейм, и существу­ют культовые отношения, цель которых состоит не в том, чтобы соединять человека с божеством. Религия, стало быть, выходит за рамки идеи богов или духов и, следовательно, не может быть определена исключительно ею³⁴.

Кроме того, существуют религиозные явления, которые не относятся ни к одной религии. Они образуют содержание фольклора: праздники майского дерева, летнего солнцестояния, карнавалы, разнообразные верования, относя­щиеся к местным духам и демонам. Э. Дюркгейм называет их осколками исчез­нувших религий, неорганизованными пережитками, которые образовались, в частности, под влиянием ассимиляции христианством языческих верований.

Общество возбуждает в человеке чувство божественного. Одновременно оно представляет собой и неотвратимую власть, и качественно высшую по

³¹ Дюркгейм Э. Элементарные формы религиозной жизни // Мистика. Религия. Наука. Классики
мирового религиоведения. Антология: Пер. с англ., нем., фр. / Сост. и общ. ред. А.Н. Красникова.
М., 1998. С. 202.

³² Там же С. 205.

³³ Там же. С. 208.

³⁴ Там же. С. 215-216.

отношению к индивидам реальность, вызывающую уважение, готовность к самопожертвованию и поклонению. Показателен намек Дюркгейма на ре­волюционный культ и символы гражданского общества. В качестве приме­ра он обращается к французской истории. В период Великой французской революции люди были охвачены своего рода религиозным энтузиазмом. Слова «нация», «свобода», «революция» приобрели священную ценность, сравнимую с той, какую имело у австралийцев слово «чуринга».

Подчеркивая сходство между религиозными и гражданскими церемония­ми, Дюркгейм обращает внимание на общие черты сакрализации как соци­ального процесса. Поэтому его работа явилась вкладом не только в становле­ние социологии религии в собственном смысле, но и в изучение гражданской религии и светских культов.

Религиозные явления разделяются на две основные категории: верования и обряды. Первая — это состояние со¹ знания, выраженное в представлениях; вторая — определенные способы дей­ствия. Обряды отличаются от других человеческих действий только объек­том, а его специфика выражена в веро­вании.

В конечном счете Дюркгейм отвер­гает определения религии через веру в бога (так как существуют религии без бога), через веру в сверхъестественное (последняя предполагает веру в естественное, возникшую сравнительно недавно вместе с позитивной наукой). Он исходит из того, что отличитель­ной чертой религиозных верований всегда является деление мира на две резко противоположные сферы: священное и светское, или сакральное и мирское³⁵. Разделение мира на две области — отличительная черта религи­озного мышления. Верования, мифы, догмы, легенды выражают природу священного.

Э. Дюркгейм считал, что религия связана с функционированием в об­ществе или группе священных объектов. Они представляют собой коллек­тивные идеалы, воплощенные в материальной форме, они придают коллек­тивным верованиям и представлениям обязательный характер, позволяют принудительным образом воздействовать на индивидов и общество. Разли­чие в социальной жизни двух сфер бытия — мирской (светской, профанной) и священной — является, по Дюркгейму, главным признаком религии. Мир­ское — это сфера повседневной жизни, с частными интересами и повседнев­ными заботами. Священное — это особая сфера, которая состоит из особых предметов, верований и обрядов. Священное наделено особым моральным авторитетом и властью. Оно — предмет почитания и поклонения, источник запретов и принуждения.

Дюркгейм Э. Социология. Ее предмет, метод, предназначение: Пер. с фр. / Сост., послесл. и примеч. А.Б. Гофмана. М., 1995. С. 116-118.

«Оба мира воспринимаются не только как разделенные, но как враж­дебные и ревниво соперничающие друг с другом. Поскольку принад­лежать целиком к одному из них можно только при условии полного ухода из другого, человека призывают полностью удалиться от светско­го, чтобы вести исключительно религиозную жизнь. Отсюда монаше­ство, которое наряду с естественной средой, в которой большинство людей живет мирской жизнью, искусственно организует другую среду, закрытую для первой и стремящуюся стать почти ее противоположно­стью. Отсюда мистический аскетизм, цель которого — искоренить в человеке все, что может в нем оставаться от привязанности к светско­му миру. Отсюда, наконец, все формы религиозного самоубийства, логически увенчивающего этот аскетизм, ибо единственный способ полностью избежать светской жизни — это в конечном счете уйти из жизни вообще... Священные вещи — это те, которые защищены и от­делены запретами; светские вещи — те, к которым эти запреты приме­няются и которые должны оставаться на расстоянии от первых. Рели­гиозные верования — это представления, выражающие природу свя­щенных вещей и их отношения либо между собой, либо со светскими вещами. Наконец, обряды — это правила поведения, предписывающие, как человек должен вести себя со священными вещами»³⁶.

Отличительной чертой религиозных верований является деление мира на священное и светское

Каждая однородная совокупность священных вещей или значительная священная вещь образуют организующий центр, к которому тяготеет какая-то группа верований и обрядов, особый культ. Не существует религии, был уверен Дюркгейм, которая бы не признавала множественность священных явлений. Так католичество допускает существование, помимо Бога еще Святой Девы, ангелов, святых, душ умерших и т.п.

³⁶ Дюркгейм Э. Элементарные формы религиозной жизни // Мистика. Религия. Наука. Классики мирового религиоведения. Антология: Пер. с англ., нем., фр. / Сост. и общ. ред. А.Н. Красникова. М., 1998. С. 221-222.

В религиозных системах представления о священном облекаются в ми­фологическую форму и выливаются в культовые действия. Э. Дюркгейм в религии придавал решающее значение не верованиям и догматическим формулам, а ритуалам и обрядам, т.е. культовым действиям. По его мнению, сущность культовых действий состоит в том, что через них социальная общ­ность открывает себе дорогу к священным объектам и затем обеспечивает возвращение в обычный мир. «Собственно, религиозные верования всегда являются общими для определенной группы, которая открыто признает свою приверженность им и связанным с ними обрядам. Они не только до­пускаются всеми членами данной группы в качестве личного дела, но и являются делом группы и создают ее единство. Составляющие ее индивиды чувствуют себя связанными между со­бой уже только тем, что у них общая вера. Общество, члены которого едины потому, что они одинаково представля­ют себе священный мир и его отноше­ния со светским миром и потому, что они выражают это общее представле­ние в одинаковых действиях,— это то, что называют Церковью. Церковь либо узко национальна, либо простирается над границами; либо она охватывает весь народ целиком (Рим, Афины, древнееврейский народ), либо лишь его часть (христианские общества со времени утверждения протестантизма); либо она управляется корпусом священников, либо она почти полностью лишена всякого специально уполномоченного органа»³⁷.

Сущность религии состоит в разделении мира на священные и мирские феномены, а не в вере в трансцендентного бога, поскольку есть религии, даже высшие, не несущие идею божества. Кроме того, понятие тайного, сверхъестественного имеет гораздо более позднее происхождение, чем свя­щенное, поскольку противопоставлено понятию «естественного», возмож­ному только при существовании четкой, сформулированной позитивной и научной мыслью, идеи. Поэтому мировоззрение верующего образовано именно в силу разделения мира на две части — мирскую и священную. Свя­щенные вещи, находясь в отношениях координации и субординации, обра­зуют систему, а совокупность верований и соответствующих обрядов и со­ставляет религию, предполагающую организацию верований в обряды или практику, более или менее логическим образом вытекающие из этих веро­ваний. Понятие церкви, весьма своеобразно трактуемое Дюркгеймом, до­полняет понятия священного и системы верований, отграничивая религию от магии, не предполагающей обязательно общественного объединения ве­рующих.

Кроме того, Дюркгейм выявляет важность двух видов общественных феноменов — символов и обрядов. Многие виды социального поведения обращены не столько к самим вещам, сколько к символам вещей. В тотемиз­ме запреты распространяются не только на тотемические животные или

Дюркгейм Э. Элементарные формы религиозной жизни // Мистика. Религия. Наука. Классики мирового религиоведения. Антология: Пер. с англ., нем., фр. / Сост. и общ. ред. А.Н. Красникова. М., 1998. С. 226.

растения, но и на предметы с ихизображением. Точно также и сегодня наше поведение ежедневно обращено не только к самим вещам, но и к их симво­лам, например: знамя, представляющее собой символ родины, вечный огонь на могиле Неизвестного солдата, также несущий символическую нагрузку. Общественные манифестации в поддержку такой-то политики или против нее — это тоже акты обращения как к символам, так и к вещам.

Дюркгейм разработал теорию обрядов, выявил их разные типы и общие функции. Он различает три рода обрядов: негативные, позитивные и — как он их именует — искупительные. Дюркгейм изучает также миметические, или представительные, обряды, выражающиеся в подражании тому, что хотят вызвать³⁸. Все эти обряды выполняют исключительно важную обще­ственную функцию поддержания общности, чувства принадлежности к группе, верований.

Культ направлен на осуществление дуализма священного и светского в поведении людей. Соответственно все религиозные обряды подразделяют­ся на два вида — негативные и позитивные. Цель первых, — резко разгра­ничив священное и светское, предотвратить осквернение священного. Это достигается путем самоотречения, самопожертвования, крайнего аскетиз­ма. Задачей же позитивного культа является приобщение верующих к свя­щенному миру.

Культовые действия всегда совершаются коллективно. И принимая во внимание этот факт, Э. Дюркгейм предлагает такое истолкование религи­озного феномена: священное — это почитание в качестве святого главной социальной ценности данного общества — самого этого сообщества. А со­вершение культового действия — это акт, через который данная социальная общность каждый раз утверждает себя в качестве данной общности, иначе говоря, осознает самотождественность. В соответствии с таким подходом Э. Дюркгейм дает следующее определение религии: «Религия представляет собой целостную систему верований и обрядов, относящихся к священным вещам, т.е. к вещам особым, запретным, это система таких верований и об­рядов, которые объединяют в единую моральную общину, называемую Цер­ковью, всех тех, кто признает эти верования и обряды»³⁹.

В отличие от религии, магия не является фактором социальной интегра­ции группы. Между магом и обращающимися к нему индивидами нет длитель­ных связей, которые бы делали их членами одного и того же духовного союза. А потому на свете не существует такого явления, как магическая церковь. «У мага есть своя клиентура, а не Церковь, и его клиенты могут вполне не иметь между собой никаких отношений, вплоть до того, что могут не знать друг друга. Даже те отношения, которые они поддерживают с ним, обычно быва­ют случайными и поверхностными... Колдун, чтобы заниматься своим искус­ством, отнюдь не нуждается в своих собратьях. Он скорее одиночка... Рели­гия, наоборот, неотделима от идеи Церкви... Церковь — это не просто жречес­кое братство; это нравственная община, образованная всеми верующими»⁴⁰.

³⁸ См.: Трофимов СВ. «Элементарные формы религиозной жизни» Э. Дюркгейма // Социологичес­кая энциклопедия: В 2 т. М., 2003.

³⁹ Дюркгейм Э. Элементарные формы религиозной жизни// Мистика. Религия. Наука. Классики мирового религиоведения. Антология: Пер. с англ., нем., фр. / Сост. и общ. ред. А.Н. Красникова. М., 1998. С. 230-231.

⁴⁰ Там же. С. 227-228.

Э. Дюркгейм дает расширенную трактовку религии, по сути дела, отож­дествляя социальное и религиозное. «Священные объекты» он трактует как символы общественного единства. У австралийских туземцев в качестве та­кого символа выступает тотем — животное или растение, которое рассмат­ривается той или иной социальной общностью как общий предок-покрови­тель, и связь с которым отличает данную общность от другой. Для христиан таким символом выступает Иисус Христос. В современном обществе появи­лись новые мифы и символы, связанные с научным объяснением мира. Профанация священных объектов происходит в магии. Нет на свете двух

столь похожих и одновременно антаго­нистических явлений, как магия и ре­лигия. Магия также состоит из верова­ний и обрядов. В ней, как и в религии, есть свои мифы и догмы; они лишь бо­лее рудиментарны, поскольку пресле­дуют утилитарные цели. У нее также есть свои церемонии, жертвоприноше­ния, очищения, молитвы, свои песно­пения и танцы. Демоны также являют­ся распространенным инструментом магической деятельности. Вместе с тем религия испытывает к магии явное от­вращение и взаимную враждебность. Как отмечали Р. Юбер и М. Мосс, в приемах, применяемых колдунами, есть нечто глубоко антирелигиозное.

В заключение книги «Элементарные формы религиозной жизни» Дюрк­гейм выводит из анализа тотемизма социологическую теорию познания. Не случайно первоначально Дюркгейм намеревался назвать свой труд «Эле­ментарные формы мышления и религиозной жизни». Действительно, стре­мясь понять верования и обряды австралийских племен, он пытается также понять способы мышления, связанные с религиозными верованиями. Ре­лигия представляется не только как первичная основа морали и религиоз­ных правил в строгом смысле слова, но и научного мышления. Дюркгейм описывает колдуна на тех же критических основаниях, что и ученого, исхо­дя из того, что колдун, как и ученый, при неудачах принимает дополнитель­ные гипотезы в своих изысканиях. Два принципа, которые характеризует ме­тод Дюркгейма, состоят в том, что следует принимать предположения, до­пустимые с точки зрения психологии, и необходимо учитывать все факты, допустимые для наблюдения.

В противовес существующим в его время концепциям происхождения ре­лигии Э. Дюркгейм доказывал, что никакие наблюдения человека ни над внешней, ни над своей собственной природой не могли породить религи­озных верований. Эти верования могли зародиться только в обществе, в сфе­ре коллективных представлений, которые человек получает не из своего личного опыта, но которые навязываются ему общественной средой. Э. Дюркгейм отводил религии важную роль в жизни общества и утверждал, что она будет существовать до тех пор, пока существует человечество, изме­няя лишь свои формы. Религия, по его мнению, будет существовать вечно. Не может существовать общество, которое не испытало бы потребности ре-

гулярно оживлять и подкреплять коллективные чувства и идеи, утверждаю­щие его единство и индивидуальность. Э. Дюркгейм верил, что в результате данного процесса на смену религии существ и богов придет «религия чело­вечности».

Последователи и ученики Э. Дюркгейма (М. Мосс, Р. Юбер, Л. Леви-Брюль) изучали социальную обусловленность религиозных представлений, социальные функции священного и особенности религиозного поведения.

Дата добавления: 2015-06-04