ЧАСТЬ II 14 страница

— Нет, Тэд, ты заблуждаешься. Лучше мы жить уже не будем и вообще, вместе мы не можем жить.

— Каролина, мы просто должны жить вместе, потому что я... — Тэд задумался и потом с трудом выдавил из себя, — ведь я люблю тебя.

— Любишь? Ты вот это вот называешь любовью?

— Что, вот это? — Тэд вскинул взгляд на Каролину, — что ты имеешь в виду?

— Наши отношения ты называешь любовью?

— Да, а почему бы и нет?

— У тебя очень странное представление о любви. — Каролина отодвинулась от Тэда.

— Странное? Ну и что из того, главное, чтобы чувства были настоящие, а они у меня искренние.

— Не знаю, Тэд, может быть, твои чувства ко мне и искренние, но у меня к тебе уже нет былых чувств. Я разочаровалась в нашей совместной жизни.

— Каролина, но можно попробовать все восстановить. Ведь можно попытаться...

— Я пыталась, Тэд. Это бесполезно. Мы не можем жить вместе, мы просто несовместимы.

— Это тебе кажется. Каролина, что мы несовместимы, ты внушила себе, вбила в голову и теперь пытаешься внушить мне.

— Да, пытаюсь, я хочу, чтобы ты, Тэд, поверил, что у нас больше ничего общего быть не может и тогда мы расстанемся и будем жить порознь и возможно у меня все будет хорошо, и я надеюсь, все так же прекрасно будет у тебя. Я даже желаю, чтобы у тебя с какой-нибудь другой женщиной отношения сложились лучше, чем со мной. Я хочу, чтобы ты был счастлив.

— Каролина, если ты хочешь, чтобы я был счастлив, то тогда мы просто обязаны жить вместе, ведь я все время хочу тебя...

— Хочешь? — Каролина ехидно улыбнулась. — И это ты называешь желанием?

— Да, а почему нет? — Тэд пригубил бокал с вином. — Я все время хочу тебя, я все время думаю о тебе, даже во время работы.

— Послушай, может ты стал маньяком? Может тебе лучше обратиться к психоаналитику?

— Мне ни к кому не надо обращаться, — Тэд начал злиться. — Единственный человек, к которому я хочу обратиться и обращаюсь — это ты. Я хочу быть с тобой, я хочу просыпаться вместе с тобой и ложиться, я хочу, чтобы у нас как и прежде все было прекрасно. Помнишь, как здорово у нас было?

Каролина пожала плечами.

— Возможно, было здорово, но больше это не повторится. Ведь нельзя войти в одну реку дважды, Тэд.

— Да я не хочу входить в нее дважды, а просто еще не вышел ив той реки, я плыву по течению и хочу, чтобы мы плыли вместе.

— Ты, возможно, и плывешь, возможно выплывешь, пристанешь к берегу, а меня затягивает в глубокий омут, и я из него уже выбраться вместе с тобой не могу. Я даже не желаю, чтобы ты подал мне руку, я хочу выбраться сама, самостоятельно, ты понимаешь это, Тэд? Я хочу быть самостоятельной женщиной.

— Каролина, я тебе не буду мешать быть самостоятельной. Ты можешь заниматься всем, чем угодно, только живи со мной. Давай будем жить в этом доме, все вернем на прежние места, и я знаю, что у нас все будет хорошо и вновь все будут завидовать нашему счастью.

— Да, Тэд, ты знаешь, сейчас все нам очень завидуют, смеется весь город, смеются мои знакомые, твои знакомые, смеются все, тем более, после того, что ты устроил с моими гостями.

— Я был просто очень зол на тебя, поверь, я хочу принести тебе извинения.

— Да мне не нужны твои извинения, оставь их при себе, к тому же отношения с людьми для меня дороже, а ты эти отношения испортил, ты выставил меня полной дурой и идиоткой.

— Каролина, но ведь ты отплатила мне тем же.

— Послушай, Тэд, мы сейчас вновь начнем перечислять все причиненные друг другу обиды, вспоминать все взаимные оскорбления. Так мы ни к чему хорошему не придем.

— Тогда давай не будем вспоминать о плохом, будем думать о хорошем. Ведь у нас были замечательные дни, замечательные ночи...

Каролина вновь поднялась из-за стола и нервно прошлась по гостиной.

— Ночи? Возможно, у нас и были ночи, но это давно. Последняя ночь — страшная, я не могу уснуть, я боюсь, что ты вломишься ко мне в дверь и убьешь.

— Я? — Тэд ударил себя кулаком в грудь. Я не могу никого убить, понимаешь?

— Не можешь? — Каролина зло вскрикнула. — А Китти? Ты забыл о Китти.

— Каролина, это была случайность, это была трагедия и ты сама в ней виновата.

— Я? Ты хочешь сказать, что это я села в автомобиль и раздавила Китти?

— Нет, ты не садилась в автомобиль, но это досадная случайность, досадная оплошность.

— Ты называешь, это оплошностью? Убийца! Тэд, ведь ты убийца, ты специально это сделал, я в этом уверена.

— Нет, поверь, Каролина, я не хотел смерти Китти, она мне так же дорога, как и тебе.

— Тэд, согласись, что сейчас ты врешь. Если бы ты мог видеть свое лицо в зеркале, то ты бы увидел, какое оно у тебя неискреннее.

— Возможно, но я не вру. Я говорю правду.

Тэд почувствовал страшную усталость. Он уже был не рад, что согласился на эту встречу, согласился на разговор.

Он понимал, фразы будут цепляться за фразы, вопросы возникать за вопросами. И никто из них не захочет понять другого. Ведь если даже он, Тэд, не может поставить себя на место Каролины, согласиться с ее аргументами, то что же может сделать она — женщина, которая вбила себе в голову, что должна владеть этим домом.

Тэд с тоской во взгляде посмотрел на почти допитую бутылку дорогого вина. Он подлил немного в бокал Каролины, остаток выплеснул себе.

Дорогой хрусталь заискрился в свете уже догоревших до половины свечей.

Тэд молчал, он не знал, с чего начать вновь, а Каролина не хотела ему помогать. Так они сидели молча и Тэд вновь потянулся к бутерброду.

И тут он заметил во взгляде Каролины что-то недоброе, какой-то страшный блеск в ее глазах, такой, какого он никогда раньше не видел. Тэду сделалось не по себе, по спине у него побежали мурашки.

— Каролина, — негромко сказал он. Жена не отвечала

— Каролина, я к тебе обращаюсь.

— Ну и что? Я сижу рядом, и ты прекрасно чувствуешь, что я слышу тебя. Не думаю, что ты скажешь мне что-то новое. Я уже сказала тебе, уходи, этот дом — мой.

— Нет, так нельзя, это часть моей жизни, такая же, как и ты.

— Так ты, Тэд, решил выбрать между мной и домом?

— Каролина, ты все воспринимаешь по-своему, я совсем другое имел ввиду.

— Я знаю, Тэд, что ты хочешь сказать. Ты хочешь отомстить мне только за то, что я сказала тебе правду. Я же могла промолчать про свои мысли, соврать, что у меня сломалась машина и поэтому я не успела приехать в больницу.

— Каролина, я тебе благодарен за правду, но если ты уж решилась ее мне сказать, то за это тоже стоило расплатиться.

— По-моему, я уже заплатила слишком большую цену.

— Каролина, все можно вернуть. Давай забудем о неприятностях...

— Забудем? — Каролина усмехнулась, и Тэд вновь увидел в ее глазах страшный, немного сумасшедший блеск.

— Каролина, я не могу думать ни о чем другом. Давай выпьем немного вина и может быть, мы придем к хоть недолгому, но согласию.

— Это хорошая мысль, — Каролина взяла в руки массивный хрустальный бокал. — Я удивляюсь, что до сих пор еще не умерла.

Тэд встрепенулся и тут же вспомнил подозрения Каролины.

— Неужели ты думаешь, я могу отравить вино?

Каролина пожала плечами.

— Наверное, ты просто не нашел подходящего яда.

— А ты все время хочешь подливать яд в мою душу, — возмутился Тэд. — Ты отравила всю мою жизнь.

— Это я отравила? — Каролина уже не могла сдержать гнев, — это ты испортил все, что только можно было испортить. Неужели я виновата в нашем разрыве?

— А кто? — искренне удивился Тэд и тут же пожалел о своем замечании.

Каролина сжала кулаки и уже занесла руку, чтоб ударить Тэда.

Но тот избрал правильную тактику: он заложил руки за спину и посмотрел прямо в глаза своей жене, он и не думал защищаться.

И Каролина поняла, что если сейчас ударит Тэда, то не почувствует от этого облегчения и поэтому отложила удар на потом.

Ну хорошо, Тэд, в самом деле, это я назначила тебе встречу и ты от меня должен кое-что услышать.

— Я все время жду и никак не дождусь, когда же ты скажешь мне пару связных слов.

— Тэд, я хотела тебе сказать только одно: уходи и перестань мучить меня.

— Но ты же знаешь, это невозможно. Если хочешь, начни с чего-нибудь другого.

— Если ты не хочешь и слышать о том, что должен уйти, тогда наш разговор теряет смысл.

— Да, — сказал Тэд, — и вино, к тому же, кончилось, пойду принесу еще бутылку.

Но Каролина остановила его.

— Наш разговор не продлится очень долго и вторую бутылку начинать не стоит.

— А-а, — догадался Тэд, — ты боишься, что захмелев, сделаешься добрее и не сможешь контролировать свои чувства?

— Идиот! Я просто боюсь, что тогда смогу убить тебя!

— А зачем откладывать на потом? — Тэд придвинул свой стул к стулу жены, — можешь убить сейчас вот этим ножом, — он подвинул к ней длинный остро отточенный кухонный нож. — По-моему, самое подходящее для такого дела оружие.

Каролина взяла нож в руки и долго разглядывала его блестящее лезвие, пробовала на пальце острие.

— Осторожно, порежешься, — Тэд попытался завладеть ножом.

— Не твое дело, — резко отрезала Каролина и отбросила нож в сторону. — Ты, Тэд, нарываешься на неприятности.

— Ты, Каролина, вбила себе в голову, что должна владеть этим домом. Давай продадим его, можешь все деньги забрать себе. Мне ничего не нужно, главное, чтобы ты была счастлива.

— Тебя занимает мое счастье? — Каролина еле сдерживалась, чтобы не закричать. — Не ты бы говорил об этом. Тебе в последние дни только и доставляет удовольствие, что мучить меня.

— Да нет, Каролина, это совсем не так. Просто обстоятельства складываются так, что мы вынуждены причинять друг другу боль.

— Тэд, не нужно говорить о плохом, лучше расстанемся.

Тэд задумался. Ему хотелось выругаться, но он понимал, что в своих упреках они зашли так далеко, что остановиться будет трудно.

— Каролина, — мягко сказал он, — я тебя слушаю уже целый вечер. Каролина, никто не заменит мне тебя.

Женщина вздохнула.

— Тэд, ты должен понять: я больше не хочу тебя.

Тэд с удивлением посмотрел на жену.

— Ты врешь.

— А вот и не вру.

— Ну-ка посмотри мне в глаза, и я пойму, говоришь ты правду или нет.

Каролина резко повернулась к Тэду, ее глаза сверкали.

— Я не хо-чу те-бя, — раздельно по слогам проговорила она.

И Тэд понял: это правда. Последняя надежда погасла в его душе.

И тут в голову Тэду пришла утешительная мысль. Несколько дней тому назад она бы показалась ему страшной, но сейчас, после всего, что с ними произошло, это казалось спасением.

— У тебя есть другой мужчина, — выдохнул Тэд. — Он что, молод, красив?

Каролина зло улыбнулась.

— Быть моложе тебя, Тэд, это значит быть ребенком.

— Так он старше.

— Тоже не угадал. Я в самом деле, мечтаю о мужчине, о таком, каким ты был раньше, пока тебя не испортили известность и деньги.

— По-моему, ты сама толкала меня на это, а теперь обвиняешь.

— Да, обвиняю и все мои обвинения небезосновательны. Едва я закрываю глаза, я сразу же начинаю вспоминать все то, что ты успел натворить за последние дни.

— Каролина, но ты натворила не меньше моего и быть может, причинила мне не меньше боли.

— Я не хотела. Я всегда поступала по совести, всегда говорила тебе правду, а ты вынуждаешь меня врать. А вот этого я не хочу. Я не хочу, чтобы наши отношения строились на обмане, понимаешь, не хочу.

— Но ведь они не будут строиться на обмане.

— Именно на этом ты предлагаешь построить нашу новую жизнь, а для меня это неприемлемо.

— Но, Каролина, давай, все-таки, попытаемся прийти к чему-то разумному.

— Самое разумное, Тэд, для тебя — уйти, уйти, оставив мне дом.

— Нет, Каролина, это разумный ход для тебя, но не для меня. Я не представляю свою жизнь без тебя и без этого дома.

— Тэд, это просто упрямство, это просто твое мальчишеское упрямство. Ты хочешь настоять на своем, чего бы это тебе не стоило.

— Возможно, — Тэд задумался, — возможно, я хочу настоять на своем, но только лишь потому, что понимаю — так будет лучше и тебе, и мне, и сыну.

— Тэд, мы уже двадцать пятый раз говорим об одном и том же, никак не пытаясь понять друг друга.

— Я пытаюсь тебя понять, — Тэд криво улыбнулся.

— А я пытаюсь понять тебя, — Каролина улыбнулась в ответ.

— И что?

— А то, Тэд, что это невозможно.

— Каролина, но ведь я хороший человек, ты же меня когда-то полюбила, и мы были счастливы.

— И я хороший человек, — Каролина вновь улыбнулась. Но наверное, два таких замечательных человека не могут составить пару.

— Почему не можем? Ведь у нас все было прекрасно.

— Было, было, вся наша жизнь в прошедшем времени, сейчас у нас ничего нет, кроме вот этого полуразрушенного дома.

— Да, дом мы с тобой испортили изрядно.

— Вот и я говорю об этом же. И если мы будем продолжать и дальше в таком же духе, то через неделю от дома останется только фундамент. Ты этого хочешь, Тэд?

— Нет, этого я не хочу, я хочу, чтобы наш дом был полной чашей, чтобы мы были в нем счастливы, чтобы к нам приходили гости, чтобы все было как раньше.

— Тэд, ты опять говоришь в прошедшем времени.

— Хорошо, я буду говорить в будущем: у нас все будет замечательно.

— Тэд, у нас ничего не будет замечательным, тем более вместе. Мы должны жить порознь, ты сам по себе, я с сыном — сама по себе. И тогда, возможно, как-то мы сможем наладить свою жизнь. И может быть, — Каролина задумалась, — когда-нибудь, через много лет ты вновь вспомнишь обо мне, забудешь все плохое. И тогда мы сможем встречаться как старые друзья.

— Друзья? — Тэд грохнул кулаком по столу, — я не хочу быть твоим другом, я хочу быть твоим мужем, твоим любовником.

Каролина горько засмеялась.

— Этого не будет, об этом ты можешь забыть навсегда, с любовью покончено.

— Каролина, хорошо утешать себя воспоминаниями один день, два, но нельзя же жить только ими.

— А я и не пытаюсь этого делать. Я хочу сохранить дом — единственное стоящее, что было у нас вдвоем. Ведь ты, Тэд, не хочешь понять: дом для меня — это ты.

— Каролина, но я тоже часть этого дома. Здесь мои воспоминания, если ты останешься жить здесь одна, ты будешь видеть мои статуэтки, кровать, на которой я спал... И неужели ничего не шевельнется в твоей душе, не проснется жалость?

— Тэд, лучше тебе уйти, я хочу запомнить тебя хорошим человеком, таким, каким ты был до всего.

— Каролина, так невозможно, ты изменилась сама и не хочешь вернуться к прежней жизни.

— Я ни в чем не виновата. Разве только в этой идиотской болезни. Нет, Тэд, возврата не будет ни в чем, только в воспоминаниях, когда я останусь одна и может быть, смогу убедиться, что люблю тебя. Но все равно, видеть тебя не захочу еще очень долго.

— Каролина, ответь честно, ты и в самом деле нисколько уже не любишь меня? Только не ври.

Каролина замялась.

— Я не знаю.

— Ну ладно, не хочешь отвечать, не отвечай.

— Нет, я тебе отвечу, — женщина подняла взгляд, — я не знаю, люблю еще или нет, но сейчас я чувствую только ненависть.

— Ненависть? — Тэд немного помолчал, — это слишком сильное слово. Это чувство — может быть даже более сильное чем любовь.

— Можешь утешать себя и этим, Тэд, можешь льстить своему самолюбию, но ты с каждым днем делаешься все более и более смешон, ты уже растерял, наверное, две трети своих клиентов, ведь в Сан Луис Обиспо только и говорят о твоей выходке, о том, как ты испортил рыбу.

— А мне ничего не оставалось делать, поверь, ведь ты забралась тайком на мою территорию и привела еще гостей, чтобы они смеялись надо мной.

— Это ты сам, Тэд, выставил себя в смешном свете, а заодно и меня. Мы навредили друг другу.

— Тем более, — ухватился за спасительную возможность Тэд, — может быть твой бизнес тебе очень дорог и ты хотя бы ради него вернешься ко мне, а потом все забудется и мы начнем спокойную жизнь.

— Тэд, когда ты рядом, я не могу быть спокойной. Ты уже научился делать мне больно и теперь хоть изредка будешь доставлять себе такое удовольствие.

— Каролина, я могу тебе поклясться...

— Чем, Тэд, ты можешь поклясться? Что у тебя в жизни осталось святого?

— Мой дом, — не задумываясь ответил Тэд.

— Твой? — зло ответила Каролина. — Он мой.

— Вот и поговорили...

Каролина обвела взглядом стол. На блюде оставалось еще три бутерброда, свечи догорали.

— Тэд, нам осталось не так уж много времени.

— Почему? Ночь еще длинная, можно поговорить о многом.

— Тэд, я решила, лишь только погаснут свечи, мы разойдемся, и я перед расставанием скажу тебе то, что хотела сказать.

— Ты не хочешь сделать этого сейчас?

Каролина пропустила это замечание мимо ушей.

— Тэд, почему ты не ешь бутерброд, ты же сам хвалил?

— У меня от этих разговоров пропал аппетит.

Каролина сама взяла в руки блюдо и поднесла к Тэду.

— Возьми, попробуй, они очень вкусные.

Тэду вновь не понравился ее взгляд, настороженный и немного печальный.

— Каролина, — сказал Тэд, беря бутерброд и откусывая от него кусочек, — ты не хочешь понять, что все обиды можно забыть, можно вернуться к прежней жизни. Никто из нас еще не перешел ту страшную черту, из-за которой нет возврата.

— Как знать, — ответила Каролина, — каждый решает этот вопрос для самого себя отдельно. Ты уверен, что еще остался нормальным человеком, я же думаю про тебя иначе.

— Но про себя, Каролина, ты же думаешь лучше, чем про меня? Ты же еще осталась перед этой чертой? Протяни мне руку и я вернусь.

— Нет, Тэд, ты многого не знаешь, я перешагнула эту черту, я для себя решила: из-за этой черты нет возврата.

ГЛАВА 16

Хорошее для одного — плохо для другого. Каролина говорит «гав». Бенни смотрит на луну и ничего не понимает. Двери снова заколочены. Великолепная мысль — отвинтить несколько гаек. Дюжина капканов на чердаке. Спастись можно, прыгнув на люстру. Страшный визг лебедки. Со всеми все в полном порядке.

Тэд долго и пристально смотрел в глаза своей жене. Та не моргая следила за выражением его лица. Легкая улыбка, появившаяся на губах Тэда, стала меркнуть, и он побледнел.

— Каролина, по-моему, ты задумала что-то очень недоброе.

— Как знать. Хорошее для одного — плохо для другого. Я сама не знаю, на что стала способна. Я, Тэд, в самом деле очень плохой человек.

Тэд даже немного развеселился.

— Каролина, не стоит так укорять себя, не может быть плохим человек, который готовит такие чудесные бутерброды.

— Так они тебе нравятся? — затаив дыхание спросила Каролина. — Я думала, ты говорил это просто так, но теперь, надеюсь, ты искренен?

— Да, бутерброды очень хорошие, по-моему, они удались на славу. Если ты начнешь делать такой же паштет и на продажу, то твой бизнес подвинется далеко.

— К сожалению, это невозможно, и ты скоро сам поймешь почему.

— По-моему, хорошую пищу может готовить только хороший человек. Я всегда чувствую, счастлив ли был повар, когда готовил обед или у него были неприятности. С пищей передается настроение человека.

— Тэд, я была счастлива, когда намазывала паштет на бутерброды, когда представляла, как ты их будешь есть.

— Неужели? — вскинул брови Тэд.

— Да, можешь мне не верить, но это именно так.

— А я счастлив, когда ем их, но только не могу понять твоего замечания, что ты сделала такого, почему считаешь, что оказалась за чертой, из-за которой нет возврата.

— Ты просто не знаешь, из чего сделаны эти бутерброды, что пошло на паштет.

Тэд насторожился, он застыл с поднесенным ко рту бутербродом

«Неужели что-то не так? — пронеслось у него в голове, — что она задумала?»

— Ты подмешала в паштет какую-нибудь дрянь?

— Нет, все сделано из самого свежего мяса, — Каролина ехидно улыбалась, ее руки немного дрожали.

Тэд отложил бутерброд в сторону и задумался.

— Гав! — негромко сказала Каролина. Тэд сперва не понял. Потом поперхнулся.

— Гав! Гав! Гав! — залаяла Каролина, подступая к Тэду.

Тот вскинул голову. Ему еще не верилось, но он уже понимал.

— Бенни? — переспросил он. Каролина кивнула.

— Нет, ты обманываешь меня, — с надеждой в голосе сказал Тэд.

— Нисколько. Я же сказала тебе, я переступила ту черту, из-за которой нет возврата.

— Ты обманываешь! — закричал Тэд, вскакивая из-за стола.

Он схватил один из бутербродов и швырнул его в Каролину. Та увернулась.

— Ну скажи, ты обманываешь меня?

— Гав!

— Этого не может быть!

— Гав!

— Ты же любила Бенни...

— А ты любил Китти, — выкрикнула Каролина и, схватив последний бутерброд с тарелки, попыталась всунуть его Тэду в рот.

Тот, отплевываясь, отскочил в сторону.

Ему сделалось дурно, возникло непреодолимое желание бежать, спрятаться. Он понимал, что не в состоянии сейчас контролировать свои поступки, а Каролина бегала вокруг него и выкрикивала:

— Гав! Гав! Гав!

— Неужели ты решилась на это? Ты убила Бенни. Ты — убийца.

— Да, хорошая была собака.

— Я подам на тебя в суд.

— Хорошая собака, — повторила Каролина, — а главное вкусная, ведь ты так хвалил новый паштет.

Тэд, не найдя что сказать, ухватился за край стола.

Каролина мгновенно сообразила, что сейчас произойдет, успела схватить со стола хрустальные бокалы и поставить их на плиту.

Тэд перевернул стол и принялся топтать ногами догорающие свечи и блюдо с бутербродами.

Каролина злорадно хохотала, а Тэд вымещал свою злобу пока что на мебели. Он схватил стул и принялся колотить им по опрокинутому столу. Ему все время казалось, что он недостаточно решителен. В каждый новый удар он вкладывал больше силы. От стула отлетали щепки, а он колотил и колотил. Наконец, у него в руках осталась лишь обломанная спинка.

А Каролина, словно не чувствовала опасности, стояла в пяти шагах от него.

— Ты съел свою собаку, ты съел лучшего своего друга, самого верного.

Ни Тэд, ни Каролина, занятые ссорой, занятые выкрикиванием своих обвинений, не могли слышать, как жалобно затявкал в кустах Бенни, как он приподнялся, задрал голову в темное ночное небо, скосил глаза на освещенное окно столовой и громко жалобно завыл. Он уже привык к ссорам, которые происходят в доме. Ему уже не было страшно. Единственное, что не понимал пес, это то, из-за чего два таких хороших человека ссорятся между собой, ломают мебель, все бьют, крошат, громко и пронзительно кричат друг на друга.

Пес смотрел на осколок луны и жалобно скулил. В его глазах была боль и сострадание. Он жалел людей, хотел приносить им радость, но он им был сейчас не нужен.

— Наконец-то ты доволен? — закричала Каролина, — наелся собачатиной?

Тэд откинул еще дальше от себя стол и бросился к Каролине. Но она успела отскочить в сторону, обежала вокруг перевернутого стола и помчалась по крутой лестнице на галерею. Тэд бросился за ней, его глаза горели безумным огнем и злобой, на губах была пена.

— Я убью тебя! Убью! — ревел он, пытаясь настичь жену.

Но Каролина ловко уворачивалась, сбегала по лестнице, пока не споткнулась.

Тэд, падая, успел схватить ее за ногу.

Каролина изловчилась и свободной ногой с силой ударила Тэда в грудь. Он, широко раскинув руки, рухнул и покатился вниз по ступенькам.

Каролина подхватилась на ноги и зло засмеялась, глядя, как кувыркаясь, падает ее муж.

— Вот-вот, получил свое! Получил!

Тэд с трудом пришел в себя и попытался медленно сесть, но сильно болело плечо и бедро. Наконец, он смог приподняться и оперся спиной о стенку и с дикой ненавистью посмотрел вверх, туда, где стояла Каролина.

Он попытался встать и сделать шаг, но ноги его не слушались, тело качалось. Тэд держался рукой за стену, до его ушей долетел злорадный смех Каролины.

— Убийца! — крикнул он. Каролина хохотала.

Вдруг до слуха Тэда донеслось собачье скуление. Где-то в глубине сада явно скулила собака.

— Бенни? — тихо и недоверчиво произнес Тэд. Каролина все так же смеялась.

— Бенни! — крикнул Тэд.

Он собрал последние силы и, шатаясь вышел на крыльцо и громко позвал:

— Бенни, иди сюда!

Из кустов, виляя хвостом, подбежал пес и принялся лизать его исцарапанные руки. Тэд опустился на колени.

— Бенни, дорогой, — шептал он.

А пес доверчиво терся о его руки.

— Ты мой хороший и верный друг, — говорил Тэд, потрепывая пса за ухом, — я люблю только тебя, ты единственный, кто мне не изменяет и не обманывает меня.

Бенни, чувствуя прилив нежности хозяина, радостно тявкал, лизал руки, щеки хозяина, пытался ухватить Тэда за мизинец.

— Не надо, не надо баловаться... Хотя можешь делать все, что хочешь. Я тебе разрешаю гулять где угодно, заходи в любую комнату. Только, пожалуйста, не подходил к Каролине. Бенни, я тебя прошу.

Пес настороженно приподнял голову, посмотрел на светящееся окно столовой.

— Никогда, никогда, мой пес, не подходи к ней. Она возьмет большой нож и зарежет тебя. Я прошу тебя не подходи к ней. Я ее знаю.

Тэд приподнялся, взял на руки Бенни и вошел в дом.

Каролина стояла на галерее. Даже в сумраке гостиной Тэд увидел, как зло сверкают ее глаза.

— Что, ты меня обманула? — воскликнул Тэд.

— Это ты обманул меня! Ты испортил всю мою жизнь!

— Ты еще большая сволочь, чем я думал! Ты обманула меня, ты воспользовалась самым святым, что у меня есть.

— Да жив твой пес, жив. Можешь целоваться с ним, можешь спать с ним в одной постели. Я вас ненавижу тебя и пса.

— Бенни, Бенни, — гладил Тэд собаку по голове, — ты единственный и верный товарищ. Правильно мы с тобой сделали, что убили эту чертову Китти.

— Сволочь! — громко заорала Каролина, — Сволочь ты и твой Бенни! Вы оба умрете. Я уничтожу вас, если вы не оставите меня в покое.

— Нет, Бенни, мы никуда отсюда не уйдем. Это наш с тобой дом. Я разрешаю тебе делать все, что угодно. Хочешь, можешь нагадить прямо вот здесь посреди гостиной. Хочешь сделай, пожалуйста, то, что я тебя прошу.

Пес не понимал, чего от него требует хозяин и недоуменно водил головой из стороны в сторону, останавливая взгляд то на Тэде, то на Каролине, которая стояла на галерее, размахивала руками и сыпала ругательства и проклятия на Тэда и Бенни.

Тэд вновь опустился на колени и обнял пса. Он зарылся лицом в его густую шерсть и шептал:

— Бенни, дорогой мой! Я не позволю тебя обижать и не дам этой дряни убить тебя.

Проклятия Каролины смолкли, в доме наступила тишина.

Тэд насторожился — тишина была зловещей. Он взглянул на галерею — там было пусто.

— Каролина, — позвал он. Никто не откликнулся.

— Каролина! — закричал Тэд, вскакивая на ноги.

Он бросился вверх на галерею, бежал по ней, раскрывая все двери подряд, но Каролины нигде не было. Тэд остановился.

— Ах, так ты спряталась от меня. Ты боишься. Но я найду тебя. Каролина! — закричал Тэд громовым голосом, — я все равно найду тебя, где бы ты не пряталась.

Тэд спустился вниз, оставив сторожить входную дверь Бенни.

Вернулся он, сжимая в руках коробку гвоздей и молоток и сразу принялся за работу. Длинные гвозди легко входили в дерево. Закончив работу, Тэд подергал ручку входных дверей — двери были заколочены намертво.

— Ну все, теперь не выберется. Эй, Каролина, ты слышишь меня? Ты теперь никуда не уйдешь, ты — моя пленница. Я обыщу дом дюйм за дюймом, найду тебя и расправлюсь с тобой. Я не прощу тебе твоей выходки с паштетом.

Бенни, почувствовав уверенность в голосе хозяина, агрессивно залаял.

— Молодец Бенни! Ищи ее!

Тэд подтолкнул пса, Но тот пробежав немного, улегся на ковре и миролюбиво завилял хвостом.

— Ты что, против меня? — заорал Тэд, бросаясь к псу.

Но тот жалобно тявкнул, лизнул руку хозяина. Злость Тэда мгновенно испарилась, он приласкал пса, но тут вспомнил о застрявшем в горле бутерброде, когда Каролина гавкнула.

— Нет, я расправлюсь с ней, — и Тэд, сжимая в руках молоток, стал подниматься по лестнице.

Первой он раскрыл дверь спальни. Ветер шевелил занавес балдахина. Тэд опустился на колени перед кроватью и осторожно заглянул под нее, боясь, что ему в лицо может уткнуться палка. Под кроватью было темно, и Тэду показалось, что в дальнем углу кто-то прячется.

— Эй, выходи! — закричал он и швырнул туда молоток. Тот ударился в стену.

«Неужели, никого нет?», — задумался Тэд.

Он пошарил на ночном столике, выдвинул ящик и нашел фонарик. Включив лампочку, Тэд направил луч в темноту. Молоток одиноко лежал возле стены.

Бенни, поняв что от него хочет хозяин, прополз и вернулся, сжимая в зубах молоток.

— Молодец, Бенни! Ты настоящий помощник. Вот этим я прикончу ее.

Тэд схватился за обслюнявленную псом ручку и ударил молотком в зеркало трельяжа. Стекло, жалобно всхлипнув, рассыпалось на мелкие осколки. Бенни жалобно заскулил и испуганно выскочил из спальни.

А Тэд уже раскрывал один шкаф за другим. Он срывал платья с вешалок, но Каролины нигде не было. Чтобы растянуть удовольствие, Тэд снес весь ее гардероб в холл и принялся топтать ногами в бессильной злобе.

— Слышишь? Выходи! Где ты прячешься?

А Каролина в это время лежала на чердаке и смотрела в предварительно просверленное отверстие за действиями мужа. С огромной высоты он казался ей совсем маленьким и беспомощно копошащимся человечком.

Дата добавления: 2015-06-04