Бомон де Жаспр 4 страница

- Я распоряжусь немедленно, - сказал Эдмон. - Они будут в часовне замка через час. - Он выбежал из комнаты.

- Мы должны отслужить мессу, - заявила Скай. - Не можете ли вы пройти в мою комнату? Мне следует исповедаться перед вами.

- Конечно, - ответил отец Анри и повернулся к Никола:

- А вы будете исповедоваться, сын мой?

- Да, святой отец, я исповедуюсь, - сказал он после некоторой заминки.

И это было самое трудное из того, что приходилось ей делать. Память о прошедшей ночи, подобно факелу, горела в ее сознании. Она чувствовала, что согрешила, но в то же время не ощущала себя грешницей ни на волос. Да, она хотела Никола, но, если бы он не пришел к ней, она сумела бы справиться со своими чувствами. Обо всем этом она честно рассказала отцу Анри, и по ее щекам текли слезы.

- Вот что бывает, святой отец, когда выходишь замуж не по любви, а по необходимости. Но что я могла сделать, мне нужно было защитить детей!

Священник несколько минут молчал, размышляя над ее признанием. Он был пожилым человеком, и ему приходилось выслушивать вещи и похуже того, что рассказала ему она. Он вздохнул и спокойно произнес:

- Ты согрешила, дочь моя. Тут нет сомнений. Нетрудно понять, что плоть твоя слаба и поддалась в этот раз, но ты нарушила еще и заповеди Божьи. Я дам тебе отпущение грехов, но и наложу епитимью. Три следующие ночи тебе придется провести со мной в бдении в часовне, молясь за упокой несчастной души твоего мужа.

Скай подняла голову и взглянула в глаза священника:

- Спасибо, святой отец! - С ее души свалился камень.

Ее сапфировые глаза сияли, и, благословляя ее, отец Анри не мог не подумать о том, что если новый привлекательный герцог Бомон де Жаспра похож на своего покойного отца - а судя по его быстрому натиску, он был в него, - сожительство этих двоих под одной крышей представляло собой серьезную проблему. Святая Дева Мария! Ведь разразится скандал! Скай - прекраснейшая женщина из виденных отцом Анри, и какой же нормальный мужчина сможет противостоять желанию обладать ею - разумеется, плотски? Он вздохнул, с ужасом думая о будущем.

Оставив Скай, он двинулся к апартаментам Никола Сент-Адриана. Тот уже был одет в черный бархат, около него суетился Поль. Отослав слугу, Никола встал на колени для исповеди. Он с готовностью признался в соблазнении Скай, но тон его голоса не оставлял сомнений у отца Анри - Никола вовсе не чувствовал себя грешником.

- Неужели ты не чувствуешь себя грешником, сын мой, ввергнув в пучину греха эту женщину? - потребовал он признания у Никола.

- Я не считаю грехом любовь к женщине, святой отец, - последовал разочаровывающий ответ.

- Она ведь жена брата твоего. Ты совершил прелюбодеяние! - настаивал священник.

- Она создана для меня, - упрямствовал Никола. - Мы будем соблюдать траур по брату, которого я не знал, как и положено, один год, а после этого я женюсь на Скай.

- Это невозможно! - Священник был потрясен. - Она была женой твоего брата - церковь запрещает подобный брак!

- Фаброн де Бомон был всего лишь моим сводным братом, святой отец. Мы не знали друг друга. Нас связывает только общий отец, и эта связь была признана лишь по необходимости, как последнее средство. Папа признал мои права на герцогство. И я попрошу его о разрешении взять в - жены вдову моего покойного брата. Это довольно обычное прошение, и вам это известно.

Священник вздохнул. Что можно было ответить? По крайней мере новый герцог собирался жениться на Скай по закону, а если Господь учитывает добрые намерения, то все должно быть в порядке.

- Сын мой, - сказал он. - Я даю тебе отпущение грехов, но и налагаю епитимью. Через три дня тело Фаброна де Бомона будет упокоено в земле с его предками. Последующие три дня после похорон ты должен провести во бдении в часовне.

- Согласен! - быстро ответил Никола.

Отец Анри благословил Никола и отправился готовить мессу и помазание нового герцога. Идя по коридору, он улыбался про себя, думая, какое отличное наказание он назначил любовникам, особенно Никола. Он достаточно хорошо знал человеческую природу и понимал, что ему не удержать их врозь, но - и здесь он фыркнул - он бы отдал все, что угодно, за то, чтобы увидеть лицо Никола, когда тот узнает, что ему не удастся спать со Скай как минимум еще шесть дней.

На скромной церемонии помазания нового герцога мадам герцогиня Бомон де Жаспр сияла подобно солнцу: на ней было кремовое атласное платье, как принято при английском дворе. Нижняя юбка расшита золотыми шмелями, и золотом сияли рукава платья. На голове у нее впервые была надета изящная золотая герцогская корона Бомона, украшенная алмазами и отделанная зеленой яшмой. На шее блестело золотое распятие. Несмотря на смерть мужа, она не надела траурное платье - это считалось бы дурной приметой для правления нового герцога.

Как только собрались наспех приглашенные гости, Скай объявила об утренней кончине герцога Фаброна. Затем сообщила, что по просьбе почившего герцога папа римский благословил барона Сент-Адриана на герцогство.

- Мы должны немедленно помазать его, чтобы наши могущественные соседи не аннексировали нас, - объяснила она причину поспешности церемонии.

Представители именитых семей Бомон де Жаспра согласились с герцогиней: Никола Сент-Адриана следует помазать официально и как можно скорее, прежде чем распространятся вести о смерти Фаброна де Бомона. Стоящий рядом со Скай Никола был представлен каждой семье, и бомонцам он явно пришелся по вкусу. Он молод и здоров, в нем течет свежая кровь. Его наследники могли править еще добрую сотню лет, что означало безопасность и их наследников.

Сквозь высокие узкие витражи в часовню врывались солнечные лучи, сливаясь с робко мигающими огоньками алтарных свечей. Витражные стекла отбрасывали на собравшихся голубые, розовые, лазурные и зеленые пятна. Вслух было прочитано подтверждение прав Никола Сент-Адриана папой римским, и он был объявлен законным наследником. Затем священник помазал голову, губы и ладони Никола елеем. Никола преклонил колени и был коронован своим племянником, решительно нахлобучившим золотую герцогскую корону на голову дяди и ядовито прошептавшим при этом:

- Лучше вы, чем я!

Скай вручила ему герцогский скипетр с шаровидным наконечником из зеленой яшмы, и новый герцог встал с колен, повернувшись к собравшимся.

- Да здравствует герцог Никола! - в один голос произнесли Скай и Эдмон.

- Да здравствует герцог Никола! - откликнулись остальные, Затем была сотворена краткая, но величественная месса за упокой души Фаброна де Бомона. После этого Скай пригласила всех в главный зал, где были произнесены тосты за здоровье и долгое правление нового герцога. Потом собравшиеся горожане разошлись по домам, а по улицам города промчались конные глашатаи, одетые в герцогские цвета - лазурный и серебряный, - неся во все концы герцогства весть о смерти Фаброна де Бомона и короновании его сводного брата, барона Сент-Адриана.

Официальный посол Бомон де Жаспра направился с освобожденным представителем королевы Екатерины в Париж. Французский посол был свидетелем процедуры коронования и клятвы Никола в верности Франции. Он вез с собой письменный отчет о смерти Фаброна де Бомона и подтверждения верности его сводного брата своему сюзерену - Карлу IX.

***

Этот день прошел у Никола в хлопотах. К тому времени, когда послы были отправлены, а тело его брата было помещено в маленький кафедральный собор св. Павла для вечного упокоения, уже стемнело.

- Где Скай? - спросил он Эдмона за поздним ужином в зале.

- Я видел ее только что, - ответил Эдмон, - она хотела заглянуть к себе. Сказала, что Дейзи принесет ей что-нибудь поесть. Она выглядела очень усталой и сказала, что следующие три ночи ей придется провести в ночном бдении в часовне.

Никола вполголоса выругался, поняв, в чем заключалась епитимья отца Анри. Прошло немало времени с тех пор, когда кто-либо преграждал ему путь к цели. Его мягкая мать и раздражительный старый дед испортили его, стараясь компенсировать отсутствие отца. Скай, впрочем, стоила ожидания, но по крайней мере он должен увидеть ее перед тем, как она замурует себя на ночь в часовне.

Однако Скай, предвидя его действия, ко времени его прихода уже была в часовне. Но как сконцентрироваться всерьез на молитве, когда все, о чем она могла думать, - это его поцелуи? То, что произошло между ними прошлой ночью, было аморально, греховно, против всех законов Божьих. Она достаточно реалистично оценивала ситуацию и знала, что будет снова, ослабевшая от любви, лежать в его объятиях. Но в эти три ночи по крайней мере она должна приложить все усилия для того, чтобы облегчить свой грех предательства умирающего мужа. Не важно, что он не узнал и никогда не узнает об этом. Если она не смогла быть верной себе, как может она быть верной кому-либо?

Никола интуитивно догадался о ее состоянии и держался от нее подальше, но все же после третьей ночи, когда она, изможденная трехнощным бдением, вышла из часовни, он поджидал ее у дверей. Они встретились взглядами, и без слов он подхватил ее, едва держащуюся на ногах, на руки и отнес в ее спальню. Когда он внес ее туда, она уже заснула, положив голову на его плечо, и ее дыхание было ровным, как у ребенка.

Дейзи вскрикнула, когда он вошел в комнату. Мари и Виолетт просто стояли с открытыми ртами, но резкий голос Дейзи вернул их в реальность:

- Быстро расстелите постель госпожи, никчемные девки!

Они быстро исполнили приказание и были тут же выдворены из комнаты. Дейзи взглянула на нового герцога и вздохнула. Она достаточно долго была со Скай, чтобы понять по виду мужчины, что он влюблен в ее госпожу, а герцог Никола был влюблен несомненно.

- Я позабочусь о ней, - сказала Дейзи, но Никола твердым, не терпящим возражений голосом заявил:

- Нет, Дейзи, о ней позабочусь я. Она будет спать, так что отошли этих глупышек прочь. И я хочу, чтобы ты занялась уборкой, пока не понадобишься мне.

- Ей будет удобнее спать без платья, - посоветовала Дейзи.

- Я позабочусь и об этом, - сказал он, и Дейзи удалилась.

Никола расстегнул черную шелковую юбку и стянул ее.

Перевернув Скай, он расстегнул рубашку, затем снова перевернул и снял ее. За этим последовали две белые шелковые нижние юбки и нижняя блузка. Он осторожно снял усыпанные драгоценностями подвязки с шелковых чулок и скатал чулки с ее ног. Дейзи уже успела снять туфли.

Затем быстро разделся сам и лег в постель рядом с ней, натянув покрывало. Он заснул, держа ее в объятиях. Когда через несколько часов он проснулся, то обнаружил, что она уже не спит и тревожно смотрит на него.

- Как вы себя чувствуете? - спросил он.

- Усталой, - честно ответила она.

- Тогда спите еще, - сказал он, притягивая ее к себе, так что ее голова оказалась на его плече. Она улеглась, но уже не могла заснуть, и он понял это.

- В чем дело, doucette?

Скай вздохнула:

- Я думала, что молитва избавила меня от этого, но, увы, нет! - Очевидно, она была расстроена.

- От чего? - спросил он.

- От страсти к вам, Никола.

- И вы никогда не избавитесь от нее, doucette, как и я. Спите спокойно, мой ангел. Сегодня мы похороним моего сводного брата, а вечером я начну свое искупительное трехнощное бдение.

- Отец Анри и вас обязал отстоять три ночи на молитве?

Он понял по голосу, что ее тоже развеселила кара отца Анри. Он обрадовался - это означало, что она не лишена чувства юмора. Хорошая вещь - уметь смеяться.

Когда Скай проснулась, его уже не было, а Дейзи принесла ей кубок со свежим фруктовым соком.

- Вам нужно спешить, госпожа, - торопила Дейзи. - Скоро начнутся похороны.

Скай оделась в приличествующее случаю черное платье. Спустившись во двор, она оказалась в центре маленького скандала. Нянька Гарнье де Бомона принесла его для того, чтобы он занял место в траурной процессии. За несколько месяцев, прожитых в Бомон де Жаспре, Скай еще не видела несчастного пасынка и только теперь поняла в полной мере, почему Фаброн так хотел наследника. Гарнье был жирным мальчиком, не вполне владеющим конечностями, с увеличенной головой и странно посаженными глазами. Голова болталась из стороны в сторону, словно она была слишком тяжела для шеи. Мальчик не мог говорить и лишь издавал какие-то животные взвизги, которые, как утверждала нянька, она хорошо понимала.

Она стояла как кремень, защищая права своего воспитанника, а Никола и Эдмон яростно спорили с ней. Скай постояла немного, прислушиваясь к спору, затем шагнула вперед и, отстранив мужчин, мягко проговорила:

- Няня, нельзя нести мальчика на похороны - бедняжка все равно ничего не поймет, и весь этот шум пугает его. - Она погладила ребенка по щеке, улыбнулась и нежно сказала ему:

- Ну, ну, малыш, все в порядке. - Скай снова повернулась к няньке:

- Он же не нормальный ребенок, а значит, и не должен нормально себя вести. Герцог Никола обещал, что позаботится о нем, как о своем сыне. Отнеси его назад. - Скай наклонилась и поцеловала мальчика.

Нянька кивнула, удовлетворенная ее словами:

- Мадам герцогиня так добра, она все понимает. - Старуха взяла воспитанника за руку и отвела его домой.

- Ну, джентльмены, мы можем идти? - Скай подошла к своей белой лошадке, и грум помог ей подняться в седло.

Траурная процессия проходила по склону холма от замка к собору св. Павла. Возглавляла ее вдова покойного - Скай.

После траурной службы Фаброн был похоронен в саркофаге в семейном склепе под мраморным алтарем собора. На обратном пути Никола Сент-Адриан, как новый герцог, возглавил процессию. Кончилась одна эпоха, началась другая. Впервые народ Бомон де Жаспра лицезрел своего нового герцога, и он ему понравился. Когда процессия проходила по улицам города, игривые красотки с чувственными губами и приглашающими томными глазами свисали с балконов и осыпали своего нового повелителя цветами. Но он не замечал их: он был слишком поглощен женщиной, ехавшей рядом с ним. От нее он не мог отвести глаз.

Она даже прошептала ему на ухо сквозь гул толпы:

- Не смотрите на меня так, Никола. Вы опозорите меня.

Только теперь, увидев их вместе, Эдмон де Бомон подумал: "Как я не заметил этого раньше?" Очевидно, его дядя был безнадежно влюблен. Теперь ему стал ясен смысл расспросов Никола о договоре с Англией и почему его практически немедленно посылали назад в Англию вместе с капитаном Келли. Никола Сент-Адриан хотел жениться на вдове своего покойного брата. И тут Эдмон пережил самую ужасную в жизни минуту отчаяния. Если бы он был нормален, Скай была бы его! Он пожал плечами - к чему эти мечты? Да и если бы она любила его так, его рост ничего бы не значил. Он снова взглянул на нее и заметил легкий румянец, появившийся на ее щеках, когда она упрекала Никола. "Это действительно парочка", - подумал Эдмон. Гордые, страстные люди, которым хорошо вместе. Он должен быть счастлив, что просто дружен с такой женщиной, ибо подобных Скай О'Малли он не знал. Она - уникальна.

Никаких празднеств по поводу вступления Никола в права наследства не предусматривалось. Они должны были состояться позднее, когда Никола женится, и уже начались разговоры о том, когда и на ком. У нескольких виднейших семей были дочери на выданье, и в соседних Провансе и Лангедоке аристократические роды могли составить приличную партию Никола Сент-Адриану. Однако, судя по всему, новый герцог не торопился с выбором невесты.

Эдмон де Бомон отправился в Англию на "Чайке" через несколько дней после похорон. На ее вопрос о том, почему он снова отправляется ко двору Тюдоров, он ответил, что ей лучше спросить об этом Никола. Она хотела бы уехать с ним, но не могла до весны, так как этого требовали правила траура по несчастному Фаброну. Это был ее последний долг перед ним.

Скай наблюдала с балкона спальни за отплытием "Чайки" из гавани Бомон де Жаспра. Впервые после прибытия из Англии она осталась действительно в одиночестве, если не считать преданной Дейзи. Робби, уверенный в том, что у нее все устроилось, и ничего не зная о смерти Фаброна, плыл к Стамбулу. Теперь и Бран возвращается в Англию, везя Эдмона к английскому двору.

К ней подошел Никола, положил руку ей на талию и притянул к себе.

- Вы хотели бы быть с Эдмоном?

- Да, - честно ответила она.

- В Англии у вас есть любовник, которого вам недостает, Скай? - В его голосе послышались нотки ревности.

- Там, в Ирландии, мои дети, - сказала она, избегая прямого ответа, и вдруг поняла, что уже несколько недель не вспоминает об Адаме де Мариско. - Моему младшему сыну, которого я вынуждена была оставить, было всего два месяца. Его старшей сестре нет и двух лет, Никола. И у меня еще четверо, мне не хватает их всех. Так что я хотела бы плыть домой.

- Я не отпущу вас, - спокойно сказал он.

- Никола, вам придется. - В ее голосе прозвучало отчаяние.

- Знаете, почему я послал в Англию Эдмона?

- Нет, он не сказал мне. Посоветовал спросить вас.

- Я послал его к королеве просить, чтобы вы стали моей женой. Я предлагаю Англии те же условия, что и мой брат, - порты Бомон де Жаспра.

Скай покачала головой и печально рассмеялась.

- А я послала письмо Уильяму Сесилу, спрашивая разрешения вернуться в связи с тем, что Фаброн умер.

- Как вы думаете, doucette, чью просьбу удовлетворит королева?

- Не будьте таким жестоким, Никола. Мы оба знаем, что ваши порты важны для Англии.

- А вы важны для меня! - Он притянул ее ближе и зарылся лицом в ее волосы. - Скай, дорогая Скай! Я люблю вас! Я полюбил вас с первой нашей встречи. Я хочу, чтобы вы стали моей женой. Хочу, чтобы вы были матерью моих сыновей и дочерей. Я значу для вас больше, чем мой брат, и я научу вас любить меня, doucette! Вы нужны мне!

- Не надо стремиться брать меня в жены, Никола, - умоляющим тоном сказала она. - Когда умер мой любимый Найл, я поняла, что приношу несчастье людям, которые любят меня и женятся на мне. Все мы смертны, Никола, но они были слишком молоды! Никто не избег этой участи, даже ваш сводный брат, которого я не любила. Видимо, мне на роду написано не иметь мужа. И я не хочу принести и вам несчастье. Найдите себе юную девушку из приличной семьи и женитесь на ней.

- Нет! Мне нужны вы! - Он повернул ее к себе и, взяв ее лицо в свои ладони, посмотрел в зеленовато-голубые глаза. - Doucette, не следует пренебрегать мной. Я мог бы сделать вас любовницей и жениться на ком-то еще, но я не хочу, чтобы вы были любовницей. Я хочу, чтобы вы были моей женой. Я решил это, и вам придется подчиниться. - Он нежно поцеловал ее в нос. - Вы будете моей женой.

Скай была в ярости. "Я решил", - сказал он. Она глубоко вздохнула.

- Никола, - холодно заговорила она, - решение о том, выходить мне замуж за вас или нет, принимаю я. Я не позволю командовать мной. Еще ни одному мужчине это не удалось. Я сама себе хозяйка, всегда ею была и буду. И если вы поймете это, то сможете приблизиться к пониманию меня. А если вам удастся понять меня, то, может быть, мы станем друзьями. Я не настолько глупа, чтобы отрицать наше взаимное тяготение, но любовники должны быть и друзьями.

Никола пренебрежительно хмыкнул и, подхватив ее на руки, перенес в комнату и бросил на кровать. Затем встал над ней, широко расставив ноги.

- Doucette, - сказал он, - можно ли быть столь умной и столь наивной? Женщина не может быть хозяйкой собственной судьбы, даже ваша королева. Всегда кто-то решает за нее, иначе Елизавета Тюдор давно вышла бы замуж за своего конюха. А вы подчиняетесь английской королеве, и она отдаст вас мне, не особенно раздумывая. Итак, вы будете подчиняться мне. - Его зеленые глаза блеснули. - И мне нужна послушная жена, Скай.

Она села, ее прекрасное лицо было искажено яростью.

- Послушная жена? - Она спрыгнула на пол с другой стороны кровати. - С какой стати, вы, напыщенная французская задница?! Подчиняться вам? Да я скорее подчинюсь дьяволу! Елизавета может отдать меня в жены вам, но вам придется пожалеть об этом, Никола Сент-Адриан!

Он ухмыльнулся и одним прыжком оказался на постели.

- Идите в постель, doucette, - сказал он обманчиво упрашивающим тоном.

- А-а-а-а! - вскрикнула она в отчаянии. - Вы не поняли ни слова из сказанного мной, Никола! Вы совершенно невозможны! Я никогда не выйду замуж за вас! - Скай в ярости топнула ножкой, как бы ставя точку.

Вытянув руку, он, как железными тисками, ухватил ее за локоть и повалил на себя.

- Это вы, вы, упрямая, вздорная лошадка, не услышали ни слова из того, что я сказал! Я хочу, чтобы вы стали моей женой. Боже мой, женщина, вы так оскорблены, будто я сделал вам непристойное предложение!

- С меня хватит мужей! - крикнула она. - Любила я их или нет - они все погибали, и тем хуже, если я любила их.

- Так вы любите меня! - прокричал он в Ответ, и лицо его озарилось радостью.

- Я вас ненавижу! Вы - невежественны, упрямы, невозможны и полностью не способны к взаимопониманию!

- Вы любите меня! - Его лицо было всего в нескольких сантиметрах от ее.

- Нет! - Она стала вырываться.

- Вы любите меня! - Он навалился на нее, и она оказалась совершенно беспомощной под его тяжестью.

- Никогда в жизни!

"Черт бы его побрал", - подумала Скай.

- Вы любите меня, - тихо сказал он, и его губы запечатлели на ее губах страстный поцелуй.

Она попыталась еще оттолкнуть его, но, поняв, что это бесполезно, отказалась от борьбы, вытянувшись на постели. Она ничего не даст ему, ему придется разочароваться. Он нравился ей, и, видит Бог, это с ее стороны была более чем приязнь, но она не могла, нет, она не должна поддаваться своим желаниям. Она приносила мужьям несчастье, и у нее остались дети в Англии.

- Doucette, doucette, - шептал он, и она содрогнулась. Скай отвернула лицо, чувствуя, как на глаза набегают слезы.

- Негодяй, злодей, - тихо сказала она, - как вы можете так обращаться со мной, Никола? Вы говорите, что любите меня, и подвергаете такой пытке.

- Я только хочу, чтобы вы прислушались к своему сердцу, Скай, - ответил он, а его руки уже ласкали ее груди, нежно и ласково.

Скай почувствовала, как они начинают набухать и напрягаться от желания, которое он всегда возбуждал в ней. Ее соски были настолько чувствительны, что даже нежная ткань ночной рубашки заставляла их подниматься.

- Да, вы возбуждаете во мне похоть, - сказала она в отчаянии, - но не любовь!

- Это только начало, doucette. - Его пальцы осторожно расстегивали маленькие перламутровые пуговички, и, расстегнув платье, он начал целовать ее грудь.

- Нет! - Ее голос сорвался. Боже, она готова была взорваться от желания.

- Тес, любовь моя, - спокойно ответил он, - тише! - И он снова начал целовать ее. Его горячие и страстные поцелуи расслабляли ее волю. Она начала отвечать ему медленными, нежными поцелуями. Она ощутила его мягкое дыхание, когда его губы раздвинули ее и бархатный кончик его языка начал странствовать по нежной чувственной пещере ее рта.

Его губы передвинулись к ее груди, его щетина царапала ее шелковистую кожу. Его язык пробежал по ложбинке между ее прелестями и начал окольцовывать поочередно каждый сосок. Дрожь наслаждения пронеслась по Скай, и она начала постанывать. Она протянула руку и стала гладить его затылок. Теперь, когда ее искусные пальцы взялись за его плоть, пришла его очередь стонать от наслаждения.

Скай расстегнула его белую шелковую рубашку, и ее пальцы скользнули по гладкой коже его плеч и рук.

Затем она снова обхватила его за шею и привлекла к себе. Он простонал, когда его грудь коснулась ее полных грудей и он ощутил их нежность.

- О, doucette, вот для чего вы созданы: любить мужчину и быть им любимой.

- Вы слишком много говорите о любви, Никола, - поддразнила она его, и он хмыкнул.

- Я заставлю вас заплатить за это оскорбление, - пригрозил он.

- Вот как? - продолжала она. - И как же отомстите?

- Буду любить вас до тех пор, пока вы не попросите пощады.

- Я никогда не запрошу пощады, Никола, - спокойно сказала она, - я всегда выходила победительницей из битвы. Он рассмеялся над ее, по его мнению, самонадеянностью.

- Doucette, вы женщина, а женщины не сражаются. Женщины - нежные создания, их должно лелеять. Женщин нужно защищать, любить и восхищаться ими. Так устроен мир.

Скай оттолкнула его, и от неожиданности он откатился на спину. Она села и, глядя прямо на него, сказала:

- Вы слишком долго сидели в своем пуатуском болоте, Никола. Откуда у вас такие глупые представления о женщинах? Они устарели на сто, а то и двести лет. В Англии правит королева, во Франции власть у королевы-матери. Женщины более не безмозглые фитюльки. Будь я такой, вы бы не интересовались мной.

Вы ничего не знаете обо мне, Никола. И если вы не поймете меня, мы будем несчастливы. Вам не следовало так торопиться с запросом Елизавете. Я могу прийтись вам не по вкусу, но я не изменюсь.

У него был очень виноватый вид, и сердце Скай смягчилось.

- Слушайте, Никола, и я скажу вам, за какой женщиной вы гоняетесь. - И Скай рассказала ему о всех своих браках, о детях, ее личном богатстве, поместьях и состояниях ее детей. Она закончила словами:

- Если королева прикажет мне выйти замуж за вас, я это сделаю, вы правы. Но, хотя я дам вам приданое и Елизавета просто пустит меня по миру, выдавая замуж дважды в год, я сохраню контроль над своим состоянием и само состояние. Как вам это понравится, Никола? Я не стану покорной кобылицей для вашего гордого

жеребца!

- Мои представления о женщинах сформированы образом матери, - медленно начал он. - Она была тихой и доверчивой девушкой, не загадывавшей далеко вперед. Мой отец разбил ее сердце, и она так и не вышла замуж. Я думаю, что мой дедушка протянул столько на этом свете лишь потому, что о ней нужно было заботиться, а кто еще мог сделать это, если у нее не было мужа! Без сильного мужчины в ее жизни она пала бы жертвой других мужчин вроде моего отца. Когда она умерла, мне было семнадцать, и вскоре умер дед - я уже был взрослый и мог позаботиться о себе, так что его долг был исполнен.

- Были ли вы при дворе? - спросила она.

- На это у меня не было денег. Моя мать, дед и один из его старых вассалов научили меня манерам, грамоте, верховой езде, фехтованию.

- А девушки? Хоть вы были бедны, вы же встречались с дочерьми местной знати?

- Ребенком я играл с крестьянскими детьми. А когда подрос, меня не приглашали в замки соседей. Сначала на мне висело клеймо незаконнорожденного, а затем - нищего. На происхождение можно еще было смотреть сквозь пальцы, но на бедность - нет! Многие бастарды свершили немало великого, но у них всегда было или богатство, или надежда на него.

Она понимающе кивнула.

- И ваш дед говорил вам, что девушки - это легкомысленные и нежные создания, которых нужно холить и лелеять, чтобы они услаждали мужчин, и более они ни для чего не созданы. И пример вашей матери лишь подтверждал это. Я уверена, что у нее была преданная служанка, защищавшая ее от всего того, к чему не мог приложить руку дед.

- Да, Берта была с ней до конца, - подтвердил он.

- Никола, вы просто ничего не знаете о женщинах, - сказала Скай.

- Но я знаю, как их любить, - ответил он. - Разве этого недостаточно? Да, наверное, я не знаком с женщинами своего сословия, но ведь среди крестьянок есть все те же типы женщин, и я имел дело со всеми. Неужели аристократки совершенно другие, doucette?

- Дворянок так воспитывают, чтобы они чувствовали себя свободнее, чем крестьянки, mon brave. Да, не все они пользуются преимуществами своего рождения, как я, но многие все же пользуются. Если вам нужна такая послушная жена, которая никогда не оспорит вас, то вы должны жениться не на мне, а на юной и невинной девушке. Я уже слишком устоялась, чтобы меняться.

- А я - нет, doucette, ведь мне терять больше от этого; чем вам. - Он протянул руку и погрузил ее в волосы Скай. - Я люблю вас, дорогая, - сказал он, снова притягивая ее к себе.

- О Никола! - прошептала она, совершенно обезоруженная. Прислушался ли он к ней или был полностью ослеплен своим желанием?

- Помогите мне узнать вас, Скай, - попросил он. - Я не буду счастлив без вас и поэтому не могу утратить вас. - Притянув ее, он поцеловал ее в губы.

- Но я сохраню свое личное состояние и хочу, чтобы мои дети, по крайней мере те из них, кто захочет, приехали сюда. Особенно ирландские. Мне тяжело, что они растут, не видя меня. А с замком и землями сумеют справиться мой дядя и братья. Мой старший сын и его братья смогут навещать нас, но они должны жить в Англии и Ирландии. И должна приехать Виллоу! Ей так понравится Бомон, Никола!

Ее лицо озарилось при воспоминании о детях, и он подумал, что она - прекрасная мать.

- Я буду любить ваших детей, - пообещал он. - И у нас будут собственные.

- А мои деньги? - настаивала Скай.

- Они останутся у вас, doucette. Я хочу, чтобы вы были счастливы, да и я никогда не был богат. Что мне делать с ними?

- Вам придется этому научиться, Никола. Казна Бомона полна. Эдмон научит вас этому: у него талант к числам, и он распоряжался деньгами Фаброна и герцогства. Вам придется научиться этому, чтобы другие, менее честные, не занялись этим.

- Если это будет приятно вам, я научусь, - сказал он.

- Нет, нет, - фыркнула она, - вы должны научиться потому, что это нужно вам. Надо стать хорошим правителем! Это нужно Бомон де Жаспру! - Она вздохнула. Его собственное поместье в Пуату было слишком бедно. - Где ему было научиться всем сложностям и тонкостям управления большим имением. - Богатство - это большая ответственность, Никола. Истинно великие правители понимали это, и вам придется понять. Не уподобляйтесь глупцам, которые считают, что богатство существует только для их личного удовольствия. Семья важнее всего, но будет немало случаев, когда дела герцогства выйдут на первый план ради блага всех других и в том числе вашей семьи.

Дата добавления: 2015-06-04