Выстрел 16 страница

Лински протянул ему телефон.

– Ну так позвони Зэку и повтори то, что ты сейчас сказал.

Ченко промолчал.

– Ты возьмешь на себя север, Ченко, – распорядился Лински. – Владимир пойдет на юг. Раскин вернется на восток. Я – на запад. А с Соколовым договорюсь, когда он будет здесь.

Обратно Раскин пошел тем же путем, но теперь торопился изо всех сил. Он понимал, что план Зэка вполне разумен. В последний раз он видел солдата пятнадцать минут назад, а за это время тот не мог пройти больше полумили – ведь Ричер старался двигаться бесшумно. Таким образом, элементарная логика подсказывала, где он должен находиться. Внутри круга диаметром в милю. Один раз они солдата нашли. Значит, найдут снова.

Раскин вернулся на широкую прямую улицу и свернул на юг, в сторону высокой автострады. Он возвращался по своему же пути. Миновал темное пространство под автострадой и направился к пустой стоянке на следующем углу. Он шел поближе к стене и на углу улицы свернул. И тут на него обрушилась стена. Во всяком случае, так ему показалось. Он получил сокрушительный удар сзади, упал на колени, и в глазах у него потемнело. Затем еще один удар, и Раскин упал лицом вниз. Последнее, что он почувствовал перед тем, как потерять сознание, была чужая рука в его кармане, вытаскивающая оттуда сотовый телефон.

Ричер вернулся в темноту под автострадой, сжимая в руке еще теплый чужой мобильник. Он оперся плечом о бетонную колонну, широкую, точно номер в мотеле, и переместился вдоль нее так, чтобы его тело оставалось во тьме, а руки – в свете, падающим от ближнего фонаря. Ричер вытащил из кармана кусок визитки Эмерсона и набрал номер его сотового телефона.

– Да? – произнес Эмерсон.

– Угадай, кто это, – сказал Ричер.

– Это не игра, Ричер.

– Ты так говоришь только из‑за того, что проигрываешь.

Эмерсон не ответил.

– Ну, так меня легко найти? – осведомился Ричер. Ответа не последовало.

– У тебя есть ручка и бумага?

– Конечно есть.

– Слушай и записывай, – сказал Ричер. Он назвал номера двух «кадиллаков». – Я полагаю, что одна из этих машин побывала на парковке до пятницы, именно на ней привезли конус. Вам следует проверить номера, посмотреть запись и задать кое‑какие вопросы. Вы обнаружите организацию, в которой состоит не менее шести человек. Я слышал некоторые имена. Раскин и Соколов – обычные исполнители. Затем – Ченко и Владимир, который вполне мог быть тем, кто убил девушку. Он большой, как дом. Еще у них есть некто вроде лейтенанта, чье имя я не разобрал. Ему около шестидесяти, у него старая травма спины. Он беседовал с боссом, которого называл Зэком.

– Русские имена.

– Ты думаешь?

– Кроме Зэка. Что это за имя такое – Зэк?

– Зэк – это прозвище, которое используется как имя.

– Что оно означает?

– Поищи. Почитай исторические книги.

Эмерсон молчал, и Ричер слышал, как тот пишет.

– Тебе бы следовало явиться в полицию, чтобы мы могли поговорить с глазу на глаз, – наконец сказал Эмерсон.

– Еще не время, – ответил Ричер. – Сделай свою работу, и я подумаю о твоем предложении.

– Я делаю свою работу. Ищу человека, скрывающегося от правосудия. Это ты убил девушку. А вовсе не тот парень, большой, точно дом, имя которого ты якобы слышал.

– И запомни еще одну вещь, – сказал Ричер. – Я думаю, что человек по имени Ченко является другом Джеймса Барра, которого тот называет Чарли.

– Почему?

– Описание. Маленький мужчина с темными волосами, торчащими во все стороны.

– У Джеймса Барра был русский друг? Нам об этом ничего не известно.

– Как я уже сказал, делай свою работу.

– Мы ее делаем. Но никто не упоминал о русском друге.

– Чарли говорит как американец. Я полагаю, что он имеет отношение к тому, что произошло в пятницу. И вся команда, возможно, замешана в стрельбе.

– В каком смысле?

– Я не знаю. Но хочу выяснить. Позвоню тебе завтра.

– Завтра ты будешь в тюрьме.

– Может быть, я и сейчас в тюрьме? Проснись, Эмерсон.

– Где ты?

– Рядом, – ответил Ричер. – Хороших тебе снов, детектив.

Он отключил связь, засунул половинку визитки Эмерсона в карман и вытащил салфетку с номером Хелен Родин. Набрал его и переместился в темноту за бетонной колонной.

– Алло? – отозвалась Хелен.

– Ричер.

– Вы в порядке? Полицейский уже стоит у меня за дверью.

– Меня это вполне устраивает, – сказал Ричер. – Очевидно, и его тоже. Он почти наверняка получает сорок долларов в час за переработку.

– Они показали ваше лицо в шестичасовых новостях. Устроили настоящий спектакль.

– Не беспокойтесь обо мне.

– Где вы?

– На свободе и вне опасности. И продвигаюсь вперед. Я видел Чарли. И сообщил Эмерсону номер его автомобиля. А вам удалось что‑нибудь выяснить?

– Не слишком много. У меня есть лишь пять случайных имен. И я не вижу, зачем поручать Джеймсу Барру убивать кого‑то из них.

– Вам необходим Франклин. Здесь требуется расследование.

– Я не могу оплатить Франклина.

– Прошу вас найти мне адрес в Кентукки.

– Кентукки?

– Того места, куда Барр ездил на стрельбище.

Ричер услышал, как Хелен кладет трубку и листает страницы. Наконец она снова взяла ее и прочитала адрес, который ничего Ричеру не говорил. Шоссе, город, штат, почтовый индекс.

– Какое отношение имеет ко всему этому Кентукки? – спросила Хелен.

Ричер услышал, как по улице проезжает машина. Где‑то рядом, слева, по асфальту медленно прошуршали толстые шины. Он выглянул из‑за колонны. Патрульный автомобиль с выключенными фарами. Двое полицейских, сидевшие на переднем сиденье, старательно озирались по сторонам.

– Мне нужно идти, – сказал он.

Ричер выключил мобильник и положил его на землю у основания колонны. Телефон Эмерсона наверняка зафиксировал номер телефона, с которого звонил Ричер. Теперь местонахождение этого сотового можно узнать благодаря импульсу, который он посылает в сеть каждые пятнадцать секунд. Поэтому Ричер положил его в грязь и поспешил на запад, продолжая идти под автострадой.

Десять минут спустя он уже находился с тыльной стороны башни из черного стекла, в тени автострады, откуда наблюдал за пандусом. Неподалеку стояла пустая полицейская машина. Она казалась застывшей и холодной, словно приехала сюда очень давно. «Коп у двери офиса Хелен», – подумал Ричер. Он перешел на противоположную сторону улицы и спустился по пандусу в подземный гараж. Бетон здесь был окрашен грязно‑белой краской, лампы дневного света мерцали через каждые пятнадцать футов. Полосы света сменялись полосами темноты. Ричеру казалось, что он раз за разом выходит из‑за кулис на ярко освещенную сцену. Низкий потолок поддерживали толстые колонны прямоугольной формы. Было холодно и тихо, гараж находился на глубине в сорок ярдов, а ширина его была раза в три больше.

Глубина сорок ярдов.

Как на новой парковке на Первой улице. Ричер подошел к передней стене и прижался к ней спиной. Затем двинулся от нее к задней. Тридцать пять шагов. Он развернулся, как пловец в бассейне, и направился обратно. Еще тридцать пять шагов. Затем, двигаясь по диагонали, Ричер добрался до дальнего угла, где было совсем темно. Он проскользнул между двумя фургонами Эн‑би‑си и увидел синий «форд‑мустанг», который, как он решил, принадлежал Энн Янни. Автомобиль казался таким чистым, что блестел. Затемненные окна были совсем маленькими из‑за открывающегося верха. Ветровое стекло наклонено.

Ричер попробовал открыть дверцу машины со стороны пассажира. Заперто. Он обогнул капот и потянул на себя дверцу со стороны водителя. Не заперто. Ричер еще раз огляделся и открыл дверцу.

Сигнал тревоги не прозвучал.

Он наклонился внутрь и нажал кнопку, блокирующую двери. Раздался тройной щелчок – теперь замки остальных дверей и багажника были открыты. Ричер затворил дверцу водителя и подошел к багажнику. Там лежало запасное колесо. Рядом он увидел домкрат и металлическую трубу, которая использовалась как часть домкрата и для того, чтобы отвинчивать болты колес. Ричер взял трубу и захлопнул багажник. Вернулся к пассажирской дверце, открыл ее и сел в машину.

Внутри пахло духами и кофе. Он заглянул в отделение для перчаток и обнаружил стопку дорожных схем и кожаную папку размером с бумажник. Внутри папки лежали страховка и документы владельца автомобиля на имя мисс Джанин Лорны Энн Янни, ее адрес в Индиане. Он убрал папку на место и закрыл отделение. Потом нашел рычаг, фиксирующий сиденье, и отодвинул его назад до отказа, чтобы иметь больше пространства для ног. Вытащив рубашку из брюк, положил трубу на колени и потянулся. Ему предстояло ждать около трех часов. Ричер попытался заснуть. «Спи, когда можешь» – старое армейское правило.

Первым делом Эмерсон связался с телефонной компанией и получил подтверждение – Ричер звонил ему с сотового телефона, который был продан компании «Специализированные службы Индианы». Эмерсон поручил молодому детективу выяснить, чем занимаются эти службы и где находятся, а телефонную фирму попросил отследить местонахождение мобильника. Результаты получились неутешительными. «Специализированные службы Индианы» оказались тупиком, поскольку ими владела оффшорная компания, зарегистрированная на Бермудах и не имеющая местного адреса. Однако телефонная фирма сообщила, что мобильник не движется и его положение фиксируется сразу тремя датчиками, из чего следовало, что он находится где‑то в центре города и триангуляцию будет совсем несложно осуществить.

Розмари Барр удалось уговорить дежурного охранника пропустить ее на шестой этаж больницы, где она получила внеочередное разрешение на посещение брата. Но когда она вошла в его палату, оказалось, что он крепко спит. Ее желание поговорить с ним не осуществилось. Розмари просидела рядом с Джеймсом тридцать минут, но он так и не проснулся. Она смотрела на мониторы. Сердце брата билось сильно и ритмично. Дыхание оставалось ровным. Он был все еще прикован к койке, а голова зафиксирована, и тело оставалось совершенно неподвижным. Розмари проверила историю его болезни, чтобы убедиться, что за ним правильно ухаживают, и увидела в ней последнюю запись: «Возможно, ранний ПД».

Она не поняла, что это значит, а в такое время не могла найти врача, который бы все объяснил.

Телефонная фирма определила местонахождение мобильника на крупномасштабной карте города и послала по факсу карту Эмерсону. Он оторвал распечатку и минут пять ее разглядывал, пытаясь разобраться. Старший детектив искал точку, где сходились бы три стрелки – из отеля, бара и ресторана. Однако они сошлись на пустой стоянке под автострадой. Эмерсон представил себе Ричера, спящего в картонном ящике. Чуть позднее он пришел к выводу, что тот бросил телефон, и это подтвердили десять минут спустя полицейские из патрульной машины, которых он туда послал.

А потом, механически, Эмерсон включил свой компьютер и набрал номера автомобилей, которые ему сообщил Ричер. И тут же получил сообщение, что это старые модели «кадиллак‑девилл», черного цвета, зарегистрированные на «Специализированные службы Индианы». Он написал на листе бумаги слово «тупик» и положил лист в папку.

Ричер просыпался всякий раз, когда включался двигатель лифта. Звуки сначала рапространялись по шахте, затем лифт начинал движение. Первые три раза звуки оказались ложной тревогой. Какие‑то клерки закончили работу и отправились домой. Каждые сорок минут они поодиночке спускались вниз, устало подходили к своим машинам и уезжали. Три раза воздух наполнялся холодными выхлопами неразогретых двигателей, после чего наступала тишина и Ричер вновь погружался в сон.

На четвертый раз заснуть не удалось. Когда снова заработал лифт, Ричер посмотрел на часы: одиннадцать сорок пять. Шоу начинается! Он немного подождал и услышал, как открываются двери лифта. Теперь это был не одинокий клерк в строгом костюме – в гараж шла шумная толпа. Восемь или десять человек. Вся команда, ведущая одиннадцатичасовые новости на Эн‑би‑си.

Ричер опустился как можно ниже на пассажирском сиденье, спрятав трубу в складках рубашки. Металл холодил кожу живота. Ричер смотрел в потолок «мустанга» и ждал.

Грузный парень в мешковатых джинсах протопал в темноте всего в пяти футах от переднего бампера «мустанга». У него была клочковатая серая бородка. Из‑под расстегнутого хлопкового кардигана виднелась футболка с надписью «Greatful Dead»[20]. Нет, этот тип не показывался на экране телевизора. Наверное, оператор. Он направился к серебристому пикапу и сел за руль. За ним появился человек в костюме из акульей кожи, с оранжевым макияжем. У него были длинные волосы и белые зубы. Наверное, ведет какую‑нибудь программу про погоду или спорт. Он проследовал мимо «мустанга» с другой стороны и сел в белый «форд‑таурус». Затем пришли три женщины, молодые, в повседневной одежде, возможно – режиссер, администратор и видеоредактор. Они протиснулись между багажником «мустанга» и фургоном. Машина трижды качнулась. Затем дамы попрощались, и каждая села в свой автомобиль.

Потом мимо прошли еще три человека.

Наконец появилась Энн Янни.

Ричер заметил ее только после того, как она положила руку на ручку дверцы. Она остановилась и что‑то сказала кому‑то из коллег. Выслушала ответ, произнесла еще несколько слов, после чего распахнула дверцу. Янни пристроилась на сиденье боком, одновременно наклонив голову. На ней были старые джинсы и новая шелковая блузка. Ричер догадался, что Янни в кадре снимали сидящей за столом, так что была видна только верхняя часть тела. Ее волосы были жесткими от лака. Она повернулась и захлопнула дверцу. И только после этого посмотрела направо.

– Ведите себя тихо, иначе я вас пристрелю, – сказал ей Ричер.

Он приставил к ее боку трубу от домкрата, не вынимая трубы из‑под своей рубашки. Шириной в два дюйма, длинная и прямая, она напоминала ствол пистолета. Журналистка широко раскрыла глаза, не в силах оторвать взгляд от трубы. Теперь, когда она находилась совсем рядом, Янни выглядела худощавой и не такой молодой, как на телевизионном экране. Вокруг глаз – многочисленные морщинки со следами грима. Однако она была очень красива. Безупречные черты лица, яркие и выразительные, как у большинства людей, работающих на телевидении. Три верхние пуговицы строгой блузки расстегнуты. Чопорная и сексуальная – одновременно.

– Держите руки так, чтобы я их видел, – командовал Ричер. – Положите их на колени. Ключи – на приборную доску.

Он не хотел, чтобы Янни попыталась нажать на клаксон. И не хотел, чтобы она нажала на кнопку аварийного сигнала. Сам Ричер ездил на новых «фордах», где имелись маленькие красные кнопки, нажатием которых срабатывала сигнализация.

– Сидите тихо и спокойно, – продолжал он – И все будет хорошо.

Он надавил на кнопку, блокируя все двери.

– Я знаю, кто вы такой, – заявила Янни.

– И я знаю, – ответил Ричер.

Он не отводил в сторону трубу и ждал. Энн Янни сидела спокойно, сложив руки на коленях и тяжело дыша. По мере того как коллеги разъезжались, она выглядела все более встревоженной. В воздухе висела голубая дымка выхлопов. Машины покидали стоянки одна за другой, никто из водителей не оглядывался. Конец долгого рабочего дня.

– Сидите очень тихо, – повторил Ричер – И тогда все будет хорошо.

Янни посмотрела налево, потом направо, и ее тело напряглось.

– Не делайте этого, – предупредил Ричер. – Ничего не делайте. Или я спущу курок. Пуля в живот. Или в бедро. Через двадцать минут вы умрете от потери крови. И будет очень больно.

– Чего вы хотите? – прошептала Янни.

– Я хочу, чтобы вы вели себя спокойно и сидели тихо. Еще несколько минут.

Она стиснула зубы и затихла. Последняя машина выкатилась из гаража. Белый «таурус». За рулем – парень с длинными волосами. Специалист по погоде или спорту. Завизжали шины, зашумел двигатель, «таурус» покатил по пандусу. В гараже наступила тишина.

– Чего вы хотите? – снова спросила Янни.

Она говорила едва слышно. Широко раскрытые глаза смотрели на Ричера. Она дрожала. Думала об изнасиловании, убийстве, пытках, расчленении.

Ричер включил освещение салона.

– Я хочу, чтобы вы получили Пулитцеровскую премию, – заявил он.

– Что?

– Или премию «Эмми»… Как она у вас там называется?

– Что?

– Я хочу, чтобы вы выслушали одну историю, – продолжал Ричер.

– Какую историю?

– Смотрите, – сказал Ричер.

Он приподнял рубашку и показал трубу от домкрата, прижатую к животу. Янни посмотрела на нее. Или на его шрам от шрапнели. Или на трубу и шрам одновременно. Ричер не был уверен. Он слегка повертел трубой. Поднес ее к свету.

– Из вашего багажника, – сказал он. – Это не пистолет. Затем нажал на кнопку блокировки дверей.

– Вы можете уйти, – сказал Ричер – Куда пожелаете. Она положила ладонь на ручку двери.

– Но если вы уйдете, то больше меня не увидите. И не узнаете потрясающую историю. Ее услышит какой‑нибудь другой журналист.

– Мы весь вечер показывали вашу фотографию, – несколько успокаиваясь, сказала она. – Полицейские развесили плакаты с вашим портретом по всему городу. Вы убили девушку.

Ричер покачал головой.

– На самом деле я не убивал, а просто влип в историю.

– Какую историю? – заинтересовалась Янни.

– В прошлую пятницу произошло совсем не то, что подумали все.

– Сейчас я выйду из машины, – предупредила Янни.

– Нет, – сказал Ричер. – Выйду я. И приношу свои извинения за то, что вас напугал. Но мне нужна ваша помощь, а вам – моя. Поэтому из машины выйду я. Вы закроете все двери, включите двигатель и будете держать ногу на тормозе. Потом слегка приоткроете окно. И мы будем разговаривать сквозь щель. Вы сможете уехать в любой момент.

Энн Янни молчала и смотрела прямо перед собой, словно Ричер мог исчезнуть, если она не будет его видеть. Он открыл дверь. Вылез из машины и аккуратно положил трубу от домкрата на сиденье. Потом закрыл дверь и остался стоять возле «мустанга». Заправил рубашку в брюки, услышал, как щелкнула блокировка дверей. Янни включила зажигание. Загорелись красные тормозные огни, Янни подняла руку и выключила свет в салоне. Ее лицо исчезло в тени. Ричер услышал, как она снимает машину с ручного тормоза и переключает передачу. Красные фары погасли, загорелись белые, взревел двигатель, и «мустанг» описал широкую дугу в опустевшем гараже. Завизжали шины на гладком бетоне. Она повернула машину к выездному пандусу и нажала на газ.

А потом ударила по тормозам.

«Мустанг» остановился, въехав передними колесами на пандус. Ричер подошел к машине и слегка наклонился, чтобы видеть Янни сквозь маленькое заднее окно. Нет, она не достала сотовый телефон. Просто сидела и смотрела перед собой, держа обе руки на руле. Красные тормозные огни продолжали гореть так ярко, что Ричер зажмурил глаза. Из выхлопной трубы поднимался сизый дым. Капельки воды падали на бетон.

Ричер подошел к машине со стороны водителя и остановился в трех футах. Янни опустила стекло на полтора дюйма. Он присел на корточки, чтобы видеть ее лицо.

– Зачем мне нужна ваша помощь? – спросила она.

– Потому что пятница закончилась для вас слишком быстро. Есть ее продолжение. Это большая история. Вы завоюете кучу призов. Получите лучшую работу. Си‑эн‑эн протопчет дорогу к вашей двери.

– Вы полагаете, что я так амбициозна?

– Я думаю, что вы – журналистка.

– Что вы имеете в виду?

– То, что все журналисты любят истории. И еще любят правду.

Энн Янни молчала почти минуту, продолжая смотреть прямо перед собой. Машина постепенно прогрелась и начала негромко потрескивать. Ричер чувствовал, что нагрузка на тормоза увеличивается. Затем рука Янни опустилась, и она переместила рукоять переключения скоростей. «Мустанг» откатился назад на шесть дюймов и остановился. Ричеру пришлось немного переместиться, чтобы оказаться напротив окна. Янни повернула голову и уставилась на него.

– Ну так расскажите мне историю, – сказала она. – Говорите мне только правду.

И он правдиво поведал ей всю историю. Ричер сидел на бетоне, скрестив ноги так, чтобы его поза не несла в себе угрозы. Он рассказал Янни обо всех событиях, изложил свои умозаключения, теории и догадки. Наконец замолчал, дожидаясь ее реакции.

– Где вы находились, когда убили девушку? – спросила Янни.

– Спал в мотеле.

– В одиночестве?

– Всю ночь. В номере восемь. Я очень крепко спал.

– Алиби нет.

– Когда нужно алиби, его никогда нет – таков универсальный закон природы.

Она долго всматривалась в его лицо.

– Чего вы от меня хотите? – спросила Янни.

– Я хочу, чтобы вы изучили прошлое людей, убитых в пятницу.

– Мы это можем сделать, – после некоторых раздумий сказала она. – У нас есть детективы.

– Этого недостаточно – возразил Ричер – Я хочу, чтобы вы наняли человека по имени Франклин. Хелен Родин может вас с ним познакомить. Она работает в том же здании двумя этажами выше.

– Почему она сама не наняла Франклина?

– Потому что ей это не по карману. А у вас такая возможность есть. У вас имеются средства на подобные расходы. Одна неделя работы Франклина стоит дешевле, чем стрижка парня, который делает прогноз погоды.

– А что потом?

– А потом мы сложим части головоломки вместе.

– Насколько все это серьезно?

– Потянет на «Пулитцера». Или на «Эмми». На очень хорошую новую работу.

– С чего вы решили? Вы ничего не знаете о моей профессии.

– Я служил в армии. А эта история стоит «Бронзовой звезды»[21]. Думаю, она вполне потянет на серьезную премию.

– Ну, не знаю, – засомневалась она. – Мне бы следовало вас сдать.

– Не получится, – сказал Ричер. – Вы достанете сотовый телефон, а я скроюсь за пандусом. Меня не найдут. Они пытаются поймать меня целый день.

– Я не интересуюсь призами, – сказала Янни.

– Тогда сделайте это для развлечения. Для профессионального удовлетворения.

Он откинулся назад, достал из кармана салфетку с телефоном Хелен Родин и просунул в щель. Янни взяла ее, стараясь не касаться пальцев Ричера.

– Позвоните Хелен, – предложил он. – Прямо сейчас. Она поручится за меня.

Янни вытащила сотовый телефон из сумочки и включила его. Потом набрала номер, приложила телефон к уху и вернула Ричеру салфетку.

– Хелен Родин? – начала она разговор.

Потом она подняла стекло, и Ричер не слышал, о чем журналистка беседует с адвокатом. Он решил рискнуть и проверить, действительно ли она говорит с Хелен. Однако Янни могла посмотреть на номер на салфетке, а потом позвонить по другому телефону, не 911. Ведь она набрала десять цифр.

Кроме того, она могла знать наизусть номер полицейского участка.

И все же она говорила с Хелен. Янни опустила стекло и передала Ричеру телефон.

– Все это серьезно? – спросила Родин.

– Мне кажется, она еще не приняла решения, – ответил Ричер. – Но надежда остается.

– Правильно ли вы поступаете?

– У нее есть возможности, которых нет у нас. К тому же нам не помешает союз со средствами массовой информации.

– Передайте ей трубку.

Ричер вернул телефон. На этот раз Янни не стала поднимать стекло, и Ричер услышал продолжение разговора. Сначала в голосе Янни слышались скептические нотки, но потом она заговорила нейтрально, а еще через некоторое время Ричер понял, что она начинает им верить. Она обещала, что завтра утром зайдет в офис Хелен. Наконец Янни попрощалась с ней и убрала сотовый телефон.

– Возле ее двери стоит полицейский, – предупредил Ричер.

– Она мне сказала, – ответила Янни. – Но полиция разыскивает не меня.

– И что вы намерены делать?

– Я еще не решила. Ричер ничего не сказал.

– Сначала я хочу понять, откуда вы взялись и что вами движет, – сказала Янни. – Очевидно, Джеймс Барр вас не интересует. Значит, дело в его сестре? В Розмари?

Ричер внимательно посмотрел на Янни, не спускавшую с него глаз. Женщина, журналист…

– Частично из‑за Розмари.

– Но?

– Но главным образом из‑за кукловода. Он думает, что умнее всех. Мне это не нравится. Такие вещи мне никогда не нравились. Возникает желание показать ему, что значит быть по‑настоящему умным.

– Для вас это вызов?

– По его приказу убили девушку. Она была просто симпатичной глупышкой, которой хотелось немного развлечься. Кукловод вошел не в ту дверь. Он должен получить по заслугам. Да, это вызов.

– Но вы ее едва знали.

– Это не означает, что она заслужила смерти.

– Ладно.

– В каком смысле?

– Эн‑би‑си наймет Франклина. И мы посмотрим, куда это нас приведет.

– Спасибо, я очень рад, что вы приняли такое решение, – сказал Ричер.

– Вам повезло.

– Я еще раз приношу свои извинения за то, что вас испугал.

– Я чуть не умерла от страха.

– Мне очень жаль.

– Что‑нибудь еще?

– Да, – кивнул Ричер, – Мне нужно взять на время вашу машину.

– Мою машину?

– Да, вашу.

– Зачем?

– Чтобы поспать в ней, а потом поехать в Кентукки.

– А что в Кентукки?

– Там – часть этой головоломки. Янни тряхнула головой.

– Это безумие.

– Я аккуратный водитель.

– Получится, что я покрываю преступника, который скрывается от правосудия.

– Я не преступник, – возразил Ричер. – Преступник – тот, кто приговорен судом за совершение злодеяния. Кроме того, меня нельзя назвать скрывающимся от правосудия. Меня не арестовали и не предъявили обвинения. Я лишь подозреваемый, не более того.

– Я не могу одолжить вам свою машину после того, как мы весь вечер показывали ваш портрет.

– Скажите им, что не узнали меня. Ведь по телевизору показывали рисунок, а не фотографию. Наверняка он был не вполне точным.

– Да, ваши волосы выглядят иначе.

– Ну вот. Я подстригся сегодня утром.

– Но я должна была узнать ваше имя. Я бы не стала одалживать машину незнакомцу, не узнав его имени.

– Может быть, я назвался фальшивым именем. Вы встретили парня, который выглядел иначе и который назвал себя иначе.

– Каким именем?

– Джо Гордон.

– А кто он такой?

– В тысяча девятьсот сороковом году был игроком второй базы и выступал за «Янки». Они заняли третье место. Но не по вине Джо. У него была достойная карьера. Он сыграл ровно тысячу игр и выиграл ровно тысячу очков.

– Вы много знаете.

– Завтра я буду знать еще больше, если вы одолжите мне свою машину.

– А как я попаду домой сегодня?

– Я вас отвезу.

– Тогда вы узнаете, где я живу.

– Мне уже известно, где вы живете. Я хотел убедиться, что это ваша машина.

Янни промолчала.

– Не беспокойтесь, – сказал Ричер. – Если бы я хотел причинить вам вред, то уже мог бы это сделать, ведь так?

Она не ответила.

– Я хорошо вожу машину, – повторил он. – И благополучно доставлю вас домой.

– Я вызову такси, – сказала Янни. – Так будет лучше. Сейчас на дорогах мало машин, а мой «мустанг» привлекает внимание. Полицейские знают, что он принадлежит мне. Они меня все время останавливают. Говорят, что я превышаю скорость, но на самом деле хотят получить автограф или заглянуть за вырез моей блузки.

Она достала телефон и попросила водителя такси встретить ее возле гаража, а потом вышла из машины, не выключая двигатель.

– Советую заехать куда‑нибудь в темный угол гаража, – сказала Янни. – И будет лучше, если вы останетесь там до утра, пока движение на дорогах не станет оживленным.

– Спасибо, – сказал Ричер.

– Сделайте это прямо сейчас, – сказала она. – Ваше лицо было в новостях, а водитель такси будет на меня пялиться. Во всяком случае, я очень на это надеюсь. Мне необходим высокий рейтинг.

– Спасибо, – повторил Ричер.

Энн Янни направилась к пандусу и остановилась возле него, словно ждала автобус. Ричер уселся на ее место, отодвинул его назад и отъехал в глубину гаража, поставил машину передним бампером в дальний угол, затем выключил двигатель и стал наблюдать за Янни в зеркало. Пять минут спустя к пандусу подкатил бледно‑зеленый «форд краун виктория», и Энн Янни уселась на заднее сиденье. Такси развернулось и уехало, в гараже стало тихо.

Ричер остался в «мустанге» Энн Янни, но решил, что провести ночь в гараже под башней из черного стекла будет небезопасно. Если Янни передумает, то он станет легкой добычей для полицейских. Ричер мог легко себе представить, как ее охватывают сомнения, она берет телефон и звонит Эмерсону: «Он крепко спит в моей машине, которая стоит в углу гаража башни. Прямо сейчас». Поэтому через три минуты после того, как ее такси уехало, он завел двигатель и перебрался в гараж на Первой улице. Там было пусто. Он поднялся на второй уровень и припарковался на том месте, которое использовал Джеймс Барр. Ричер не стал платить за стоянку. Он вытащил схему дорог и спланировал свой маршрут, затем опустил сиденье и улегся спать.

Он проснулся через пять часов, еще до рассвета, и покатил на юг, в сторону Кентукки. Ричер проехал мимо трех полицейских машин, прежде чем покинул город. Однако они не обратили на него ни малейшего внимания. У них были более важные дела, чем гоняться за красоткой с телевидения: они искали Джека Ричера.

Дата добавления: 2015-06-04