Критикамъ Государя

У Государя было много враговъ. Они уже осуждены судомъ исторіи. Но у Него было такъ же немало и такъ называемыхъ добросовѣстныхъ, доброжелательныхъ критиковъ. Посмотримъ сегодня, — чего же они-то стоютъ.

Истинная мудрость всегда несетъ на себѣ знакъ чистоты, мирной настроенности и скромности (Іак. III, 7). Въ ней нѣтъ ни показа, ни задора, ни наскока, ни тѣмъ болѣе самовозвышенія, типичныхъ для демократическихъ политикановъ. Отличительныя свойства истинной мудрости опредѣляютъ ея послушливость Закону Божію (Мѳ. V, 39) и безшумное несеніе скорби (Мѳ. V, 1112; Іак. I, 2 и мн. др.), почему, когда она бываетъ предметомъ наблюденія глубокаго и внимательнаго ума, то склоняетъ и его къ молчанію. Наоборотъ, умы поверхностные, тѣ самые, которые берутъ задоромъ, наскокомъ и самопревозношеніемъ, въ истинномъ умѣ видятъ свойства только отрицательныя, за которыя они и выносятъ уму свой легкомысленный, но жестокій судъ, ибо, какъ холодное сердце не знаетъ сердечныхъ движеній и не можетъ ихъ понять, такъ и недостатокъ ума лишаетъ иного судью и критика возможности оцѣнить недоступную ему мудрость.

Именно эта сторона интеллектуальной и духовной жизни нашей Родины въ годы, предшествовавшіе революціи, привели къ тому, что Государь Императоръ и Его Семья сдѣлались мишенью для критики, обвиненій и даже насмѣшекъ. Критики и насмѣшники всѣ быстро замолкли бы, если бы Государь нашелъ нужнымъ и возможнымъ разговаривать со всѣми этими людишками, если бы Онъ сталъ править Россіей путемъ властительскаго принужденія, путемъ силы и безпощадной кары.

Но Великій Государь православной христіанской державы до этого не унизился. Это явило его якобы физически слабымъ. Такъ слабымъ оказывается тотъ, кто вѣренъ честности и правдѣ противъ предателя, не брезгующаго то подставить ножку, то ударить носкомъ сапога. И чѣмъ выше Государь возвышался надъ своими врагами, тѣмъ жарче разгоралось пламя ихъ ненависти къ Нему, ибо въ Его подвигѣ смиренія заключается конечная гибель ихъ гордости. И не избѣгнутъ.

Но въ то время... Въ страшной ненависти къ подвигу святости они возстали на Него и на Его Семью и убили Ихъ.

Могъ ли Государь защитить Себя и Семью? Могъ ли Онъ тѣмъ самымъ предотвратить и всю катастрофу? Могъ ли Онъ заставить молчать всю ту негодную публику, всѣхъ этихъ рѣчистыхъ политикановъ и прогрессивныхъ либералишекъ, лаявшихъ на Него и на Россію изъ подворотенъ всякихъ газетъ, газетокъ и газетёнокъ? Могъ ли Онъ стукнуть кулакомъ по столу и привести ихъ къ молчанію?

Да, могъ… … …. Или нѣтъ?

Вотъ говорятъ, что стоило Государю по докладу полиціи, допустить, чтобы были повѣшены нѣсколько тысячъ революціонеровъ зачинщиковъ, такъ удалось бы предотвратить и саму революцію, и цареубійство, и весь послѣдовавшій за тѣмъ ужасъ безудержнаго господства зла и смерти. Повѣситъ бы только нѣсколько тысячъ... — говорятъ молодые умы, несторожно осмѣливаясь упрекать Государя за то, что они называютъ излишней добротой, словно бы она была причиной государева рѣшенія, или же словно бы Государь былъ лишенъ политической дальнозоркости. Когда только показались первые только еще цвѣточки революціи, то сами русскіе марксисты, устами своего бывшего предводителя проф. П.Б.Струве упрекали Государя за Его ошибку:

— Онъ долженъ былъ всѣхъ насъ повѣсить! — плакали они, въ отчаяніи глядя на плоды своего просвѣщенія.

Такъ что же: могъ, или не могъ?

Если бы Онъ былъ деспотомъ, то могъ бы. Если бы Онъ былъ монархомъ абсолютнымъ, въ себѣ воплотившимъ государство, то могъ бы, ибо законъ былъ бы Ему подчиненъ вполнѣ. Но Онъ былъ прежде всего и до конца Православнымъ Самодержавнымъ Царемъ. Вотъ почему Онъ и зналъ, что кровопролитіемъ зла не остановишь. Зло врачуется только добромъ.

Да и въ самомъ дѣлѣ. Та жестокая мѣра не могла бы вызвать ничего кромѣ озлобленія, а цѣль все равно не была бы достигнута. Вѣдь ядъ отъ укуса бѣшеной собаки уже слишкомъ глубоко проникъ въ тѣло Россіи, и если зачинщиковъ были только тысячи, то сочувствовали имъ милліоны.

Волки въ овечьей шкурѣ и стада овецъ.

Нужно конечно осудить это бѣшенство, но и то вспомнить надо, что бѣшеный оный волкъ революціонной мысли въ русское стадо пришелъ въ овечьей шкурѣ борца за всенародное благо.

Волка убить не хитрое дѣло. Трудно съ волка овечью шкуру снять, и знаете почему? Овцы въ защиту волка вступаются! Всѣ попытки русской мысли снятъ шкуру съ бѣшеного волка революціонной мысли, наталкивались на стѣну защиты, которую вокругъ волка устраивали овцы. И волкъ расхитилъ овецъ, разогналъ ихъ и внесъ въ ихъ среду бациллу бѣшенства революціи.

Вспомните февраль и мартъ семнадцатого года, и скажите, — кто же былъ свободенъ отъ революціоннаго бѣшенства? Въ отвѣтъ остается вспомнить слова псалма: "Вси уклонишася Вкупѣ неключими быша....... Растлѣша и омерзишася въ начинаніяхъ" (Пс. XIII, 3-1).

То былъ водоворотъ всемірныхъ событій!

Схваченная этимъ потокомъ задолго до роковыхъ годовъ Россія могла дѣлать только то, что дѣлаетъ кормчій судна, попавшаго въ стремнину быстраго потока между скалистыхъ береговъ: вести судно, оберегая его по мѣрѣ силъ отъ ударовъ о скалы и моля Бога о милости.

Но вотъ приходитъ команда, возставшая противъ капитана и выбиваетъ у него руль изъ рукъ прежде, чѣмъ Онъ могъ вывести корабль изъ стремнины на спокойную воду, и вотъ увлеченный потокомъ корабль низвергнутъ и разбитъ о скалы.

Нѣтъ-нѣтъ. Не торопитесь изъ нашихъ словъ вывести заключеніе, будто бы мы вѣримъ въ историческую неизбѣжность революціи. Мы видимъ не ее. О чемъ же наша рѣчь?

Премудрость! Пр о сти!

Господа, вы слышали этотъ призывъ, конечно. Вы слышали его изъ устъ священнослужителей передъ тѣми моментами богослуженія, когда Церковь открываетъ передъ вѣрующими Премудрость, — этотъ дивный вѣнецъ христіанской добродѣтели. Тогда-то, передъ тѣмъ, какъ обнаружить Премудрость, Церковь и призываетъ насъ выпрямиться, статъ въ струнку, какъ бы въ позицію "смирно". Таково значеніе слова "пр о сти". Церковь призываетъ насъ въ эти моменты стоять безъ небрежной распущенности членовъ нашего тѣла, стоять съ нѣкоторымъ напряженіемъ, придающимъ бодростъ, и разумѣется, это все относится прежде всего къ духовной сторонѣ, ко внутреннему напряженію человѣка, готовящагося войти въ соприкосновеніе съ какою-то великой тайной.

Дата добавления: 2015-07-02