Брет Истон Эллис американский психопат 2 страница

УТРО

В ранних лучах майского утра моя гостиная выглядит так: над большим белым камином - газ-поленья, гранит и мрамор, - висит подлинник Дэвида Оника. Портрет обнаженной женщины, выполненный в приглушенных, неярких тонах с преобладанием серого и оливкового; шесть футов на четыре. Женщина сидит в шезлонге и смотрит MTV на фоне марсианского пейзажа - мерцающей розово-лиловой пустыни, усыпанной выпотрошенной рыбой; осколки разбитых тарелок расходятся наподобие солнечных лучей над ее желтой головой. Стильная строгая рамка из черного металла. Напротив картины - длинный белый диван, набитый пухом, и 30-дюймовый цифровой телевизор Toshiba, - высококонтрастная модель с улучшенным разрешением, возможность просмотра четырех каналов одновременно; высокотехнологичная комбинация трубок от NEC с системой цифрового эффекта картинка-в-картинке (плюс остановка кадра); звук идет через встроенный MTS и пятиваттный встроенный усилитель. В стеклянной тумбочке под телевизором - видеомагнитофон Toshiba модели super-high-band Beta со встроенной функцией редактирования, включая буквенный генератор с восьмистраничной памятью, high-band запись, обратное воспроизведение и трехнедельное предпрограммирование на восемь записей. По углам стоят галогеновые лампы. Тонкие белые жалюзи закрывают все восемь окон - от пола до потолка. Перед диваном - стоит журнальный столик от Turchin (стеклянный верх и дубовые ножки), на котором расставлены стеклянные зверюшки от Steuben и дорогие хрустальные пепельницы от Fortunoff, хоть я и не курю. Рядом с CD-проигрывателем Wurlitzer - большой концертный рояль Baldwin черного дерева. Во всей квартире - паркетный пол из светлого полированного дуба. В другом конце гостиной, рядом с письменным столом и журнальной стойкой от Gio Ponti -полностьполностью укоплектованнаяукомплектованная стереосистема (CD-плейер, кассетная дека, тюнер и усилитель) Sansui с шестифутовыми колонками Duntech Sovereign 2001 в корпусе из бразильского красного дерева. В центре спальни - пуховый футон на дубовом основании. У стены - 31-дюймовый Panasonic с плоским экраном и стереозвуком, а под ним, в стеклянной тумбе - видеомагнитофон Toshiba. Я не уверен, что часы на цифровом будильнике Sony показывают правильное время, поэтому мне приходится сесть и взглянуть на мигающую панель видеомагнитофона. Потом я беру со столика из стекла и стали, стоящего рядом с кроватью, кнопочный телефон Ettore Sottsass и набираю номер службы точного времени. В одном углу спальни - кресло из кремовой кожи, стали и дерева (дизайн - Eric Marcus), в другом -кресло из прессованной фанеры. На полу - ковер Maud Sienna, бежево-белый в черную крапинку. Одну стену целиком занимают четыре шкафа из высветленного красного дерева. Сегодня я спал в шелковой пижаме от Ralph Lauren. Поднявшись с кровати, я набрасываю ярко-красный халат и иду в ванную. Я мочусь и придирчиво изучаю свое отражение в стекле, которым покрыт висящий над унитазом бейсбольный плакат, - на предмет, нет ли отеков. Потом я переодеваюсь в трусы-боксеры от Ralph Lauren с вышитой монограммой и тонкий свитер от Fair Isle, сую ноги в шелковые шлепанцы в крупный горошек (Enrico Hidolin), надеваю на глаза охлаждающую маску и приступаю к утренней гимнастике. Затем я встаю перед раковиной Washmobile (хром и акрил) с мыльницей, держателем для стаканчика и поручнями, на которых висят полотенца. Полотенца я покупаю в Hastings Tile, а саму раковину (отшлифованный мрамор) я заказывал в Финляндии. Не снимая охлаждающую маску, я изучаю свое отражение. В стаканчик из нержавеющей стали я наливаю жидкость для удаления зубного камня Plax и полощу рот в течение тридцати секунд. Потом выдавиливаювыдавливаю зубную пасту Rembrand на зубную щетку из искусственного черепашьего панциря, тщательно чищу зубы (из-за похмелья мне не до зубной нити, - но, может быть, я чистил их нитью вчера, перед сном?). Я полощу рот листерином. Потом я осматриваю свои ногти и чищу их щеточкой. Снимаю охлаждающую маску, протираю лицо лосьоном, который глубоко очищает поры, накладываю травяную маску с мятой и оставляю на десять минут, на протяжении которых я проверяю ногти на ногах. Потом я полирую зубы щетками Probright и Interplak (они продавались в комплекте с зубной щеткой). Interplack вращается со скоростью 4200 оборотов в минуту, и 46 раз в секунду меняет направление движения; длинная щетина очищает межзубное пространство и массирует десны, а короткая чистит поверхность зубов. Снова полощу рот, на этот раз Cepacol. Смываю маску при помощи мятного скраба. На душе - универсальная насадка австралийского производства из позолоченной меди, покрытой белой эмалью, с распылением воды во всех направлениях и регулировкой высоты в пределах тридцати дюймов. Я встаю под душ и включаю воду. Сначала я моюсь гидроактивным очищающим гелем, потом - медово-миндальным скрабом, а лицо я мою отшелушивающим очищающим гелем. Шампунь Vidal Sassoon лучше всего подходит для удаления чешуек кожи, жира, солей, вредных веществ, содержащихся в загрязненном воздухе, пыли и грязи, которые утяжеляют волосы и склеивают их, а это старит. Бальзам тоже очень хороший - благодаря силиконовой технологии он питает волосы, но не утяжеляет их (это тоже старит). На выходных или перед свиданием я пользуюсь Greune Natural Revitalizing - шампунь, бальзам и питательный комплекс. В них содержится D-пантенол, комплекс витаминов группы В, полисорбит-80, очищающее средство для кожи головы и натуральные травы. В ближайшие выходные я планирую съездить в Bloomingdale's или Bergdorf's и купить (по совету Эвелин) шампунь и лечебный комплекс Foltene European для редеющих волос: он содержит комплексные углеводы, которые проникают в волосы, укрепляют их и придают блеск. Надо купить и Vivagen, комплесккомплекс витаминов для ухода за волосами, - это новый продукт от Redken, предотвращающий минеральные отложения и продлевающий жизненный цикл волос. Луис Керрутерс очень рекомендовал систему Aramis Nutriplexx - питательный комплекс, способствующий улучшению кровообращения. Я выхожу из душа, насухо вытираюсь, опять надеваю трусы-боксеры от Ralph Lauren и перед тем, как нанести на лицо крем для бритья Mousse A Raiser от Pour Hommes, на две минуты прикладываю к лицу горячее полотенце, чтобы смягчить жесткие волоски. Перед бритьем я всегда мажу лицо увлажняющим кремом (я предпочитаю Clinique) и даю ему впитаться. Его можно смыть, но можно и оставить, а крем для бритья нанести поверх него - лучше это сделать помазком, который смягчает и приподнимает волоски, и они легче сбриваются. Он также препятствует испарению влаги и уменьшает трение между лезвием и кожей. Перед бритьем следует смочить бритву горячей водой и брить в направлении роста волос, с легким нажимом на кожу. Бакенбарды и подбородок я всегда брею в последнюю очередь, поскольку на этих участках волосы жестче и им требуется больше времени для смягчения. Бритву надо сразу помыть и тщательно стряхивать воду. После бритья я споласкиваю лицо холодной водой, чтобы удалить все остатки пены. Я пользуюсь только лосьонами либо без спирта вообще, либо с очень небольшим содержанием спирта. После бритья нельзя пользоваться одеколоном, потому что высокое содержание спирта сушит кожу лица (а это старит). Для того, чтобы привести кожу в нормальное состояние, следует протереть ее ватным тампоном с антибактериальным тонизирующим лосьоном без спирта, и смазать увлажняющим кремом. Потом нужно еще раз сполоснуть лицо водой и нанести лосьон, который смягчает кожу и усиливает действие увлажняющего крема. Я предпочитаю гель-лосьон Appaisant, также от Pour Hommes, - превосходное успокаивающее средство для кожи. Если кожа тусклая, сухая и шелушится (а это старит), следует протереть лицо очищающим лосьоном, который удаляет омертвевшие клетки и омолаживает кожу; к тому же он подчеркивает загар. После этого следует нанести на веки крем-бальзам против морщин (Baume Des Yeux) и еще раз протереть лицо увлажняющим "защитным" лосьоном. Прежде чем нанести лосьон для кожи головы, я вытираю волосы насухо и слегка подсушиваю их феном, чтобы придать им объем и форму (без клейких средств для укладки), а потом добавляю еще немного лосьона, равномерно распределяю его при помощи щетки из натуральной щетины Kent. Наконец, расческой с редкими зубьями я зачесываю волосы назад. Я опять надеваю домашний свитер Fair Isle, сую ноги в шелковые шлепанцы и направляюсь в гостиную. Ставлю диск с новым альбомом "Talking Heads", но он начинает "прыгать". Я вынимаю его и вставляю в проигрыватель специальный чистящий диск. Лазерная линза - очень чувствительное устройство; она очень быстро пачкается от пыли, от влажности, от сигаретного дыма, от загрязненного воздуха, - и если она испачкалась, то диск либо вообще не читается, либо "прыгает", перескакивает, меняет скорость и вообще. На чистящем диске есть специальная мягкая щеточка, которая при вращении удаляет с линзы жирный налет и частички пыли. Я снова ставлю "Talking Heads", и на этот раз диск играет нормально. Я забираю газету USA Today, которую мне положили под дверь, иду в кухню, принимаю две таблеткиатаблетки адвила⁵, мультивитамины и калий, запиваю их минеральной водой Evian прямо из бутылки, потому что моя домработница, пожилая китаянка, вчера забыла включить посудомоечную машину, и мне приходится наливать грейпфрутово-лимонный сок в винный стакан St. Remy из набора от Baccarat. Я смотрю на неоновые часы, висящие над холодильником, и вижу, что у меня еще полно времени и можно спокойно позавтракать. Стоя у кухонной стойки, я ем из алюминевыхалюминиевых мисочек производства ФРГ киви и нарезанную дольками японскую грушу (в Gristede's они стоят четыре доллара за штуку). Из большого стеклянного шкафа я достаю булочку с отрубями, пакетик с травяным чаем (без кофеина) и упаковку овсяных хлопьев. Одна стена кухни полностью заставлена такими шкафами: шлифованное металлизированное стекло, полочки из нержавеющей стали, металлический серо-синий корпус. Я разогреваю в микроволновой печи половину булочки и ем ее, пока теплая, намазав ее яблочным маслом. Потом ем овсяные хлопья и пророщенные зерна пшеницы с соевым молоком. Все это я запиваю еще одной бутылкой Evian и чашечкой травяного чая. Рядом с домашней хлебопечкой Panasonic и электрической кофеваркой Salton Pop-Up - еще одна кофеварка (для эспрессо), серебряная Cremina (как ни странно, она еще теплая), которую я купил в Hammacher Schlemmer, а также микроволновая печь Sharp модели R-1810A Carousel II на вертящейся подставке (в ней я подогреваю вторую половину булочки). Возле раковины стоит грязная термо-чашечка из нержавеющей стали с блюдцем и ложечкой. Рядом с тостером Salton Sonata, кухонным комбайном Cuisinart Little Pro, электрической соковыжималкой Acme Supreme и миксером Cordially Yours стоит большой электрический чайник из нержавеющей стали, на две с половиной кварты⁶, который высвистывает мелодию "Чай вдвоем", когда вода закипает. Я делаю себе еще одну чашку бескофеинового чая "яблоко с корицей". Я долго пялюсь на нож Black & Decker, который лежит возле раковины, вделанной в стену. Он предназначен для очистки и нарезки овощей и продается в наборе с различными съемными лезвиями, которые крепятся на одной рукоятке, - обычное лезвие, лезвие с зазубренным краем и лезвие с зубчатым краем. Сегодня я надеваю костюм от Alan Flusser с удлиненным пиджаком и узкими брюками, в стиле восьмидесятых (который, в свою очередь, является обновленной версией моды тридцатых). В этой модели пиджак имеет подплечники, вырез на полочках небольшой, а спинка - с фалдами. Мягкие лацканы шириной около четырех дюймов имеют заостренные кончики. На хорошо скроенном двубортном пиджаке лацканы с заостренными кончиками смотрятся более элегантно, чем закругленные. Низкие "двойные" карманы прикрыты маленькими отворотами, над которыми есть прорезь, подшитая узкой полоской ткани. Четыре пуговицы образуют правильный квадрат; еще две пуговицы располагаются чуть выше перехлеста лацканов. Глубокие складки на брюках продолжают линии широкого пиджака. Спереди линия талии чуть завышена. На поясе есть удобные петельки для подтяжек. Шелковый галстук в крапинку - от Valentino Couture. Легкие туфли без шнурков из крокодиловой кожи - от A.Testoni. Одеваясь, я смотрю телевизор,- Шоу Патти Винтерс. Сегодня у нее в гостях женщины, страдающие раздвоением личности. На экране - невзрачная тучная дама преклонного возраста. За кадром звучит голос Патти:
- Так что же это: шизофрения или нет? Расскажите нам!
- Нет-нет. Люди, страдающие раздвоением личности, - не шизофреники, - отвечает женщина, качая головой. - Мы не опасны.
- Итак, - Патти стоит посреди студии с микрофоном в руке, - Кем вы были в прошлом месяце?
- Кажется, в прошлом месяце я в основном была Полли, - говорит женщина.
Камера показывает зрителей в студии. Крупным планом - встревоженное лицо какой-то домохозяйки, но она даже не успевает заметить себя на экране: теперь снова показывают женщину с раздвоением личности.
- Хорошо, - продолжает Патти. - А кто вы теперь?
- Ну... - устало вздыхает женщина, похоже, что этот вопрос ей задавали неоднократно, и она раз за разом честно на него отвечала, однако ей по-прежнему никто не верит. - В этом месяце я.... баранья отбивная. В основном, баранья отбивная.
Долгая пауза. Наплыв камеры. Крупным планом - ошеломленная домохозяйка качает головой, другая домохозяйка что-то шепчет ей на ухо.
На мне туфли без шнурков из крокодиловой кожи от A.Testoni.
Доставая свой плащ из стенного шкафа в прихожей, я натыкаюсь на клетчатый шарфик от Burberry и такую же куртку с вышитым китом (похоже, это детские вещи). Куртка измазана чем-то, похожим на засохший шоколадный сироп, манжеты потемнели. Уже в лифте я завожу свой Rolex, слегка покачивая запястьем. Здороваюсь со швейцаром, выхожу на улицу, ловлю такси и отправляюсь на Уолл-стрит.

В БАРЕ "HARRY'S"

Поздно вечером, уже в сумерках, мы с Прайсом спускаемся по Ганновер-стрит и направляемся к "Harry's", словно нас ведет невидимый радар. С тех пор, как мы вышли из P&P, Прайс не произнес ни слова. Он даже не отпустил никаких шуточек по поводу мерзкого нищего, скрючившегося под мусорным баком на Стоун-стрит, хотя и не пропустил блондинку (роскошные сиськи, отличная задница, высокие каблуки), которая шла в сторону Уотер-стрит, - и зловеще, по-волчьи присвистнул ей вслед. Сегодня Прайс нервный и раздражительный; и у меня нет ни малейшего желания спрашивать у него, в чем дело. На нем - легкий льняной костюм от Canali Milano, хлопчатобумажная рубашка от Ike Behar, шелковый галстук от Bill Blass и кожаные ботинки на шнурках от Brooks Brothers. На мне - легкий льняной пиджак и такие же брюки в складку, хлопчатобумажная рубашка, шелковый галстук (все от Valentino Couture) и кожаные ботинки в дырочку от Allen-Edmonds. Мы заходим в "Harry's" и сразу же видим столик, за которым сидят Дэвид Ван Паттен и Крэйг Макдермотт. На Ван Паттене - двубортный спортивный пиджак (шерсть с шелком), брюки на пуговицах с внутренними складками (тоже шерсть с шелком) от Bill Blass и кожаные ботинки от Brooks Brothers. На Макдермотте - льняной костюм с брюками в складку, рубашка от Basile (хлопок-лен), шелковый галстук от Joseph Abboud и туфли без шнурков из страусиной кожи от Susan Bennis Warren Edwards.
Они склонились над столом и что-то сосредоточенно пишут на бумажных салфетках; перед каждым стоит стакан, - соотвественносоответственно, скотч и мартини. Они машут нам. Прайс швыряет свой кожаный дипломат Tumi на пустой стул и устремляется к бару. Я кричу ему: "Мне J&B со льдом", и сажусь рядом с Ван Паттеном и Макдермоттом.
- Слушай, Бэйтмен, - по голосу Крэйга понятно, что это не первый его мартини. - Можно ли надевать мокасины под деловой костюм? И не смотри на меня, как на придурка.
- Черт, не спрашивай Бэйтмена, - стонет Ван Паттен, размахивая перед лицом своей золотой ручкой Cross. В рассеянности он отхлебывает мартини.
- Ван Паттен? - говорит Крэйг.
- Да?
Макдермотт колеблется, но потом все-таки спокойно говорит
- Заткнись.
- Чем вы, парни, тут занимаетесь? - Я замечаю у бара Луиса Керрутерса. Он стоит рядом с Прайсом. Прайс его полностью игнорирует. Одет Керрутерс неважно: четырехпуговичный двубортный шерстяной костюм, по-моему, от Chaps, хлопчатобумажная рубашка в полоску, шелковая бабочка, плюс очки в роговой оправе от Oliver Peoples.
- Бэйтмен, мы придумываем вопросы, чтобы послать в GQ, - отвечает Ван Паттен.
Луис замечает меня, слабо улыбается, потом, если я не ошибаюсь, краснеет и вновь поворачивается к бару. Почему-то бармены никогда не обращают внимания на Луиса.
- Мы поспорили, кого из нас первым опубликуют в рубрике "Вопрос-ответ", так что я жду ответа. Так что ты думаешь? - настойчиво спрашивает Макдермотт.
- О чем? - раздраженно спрашиваю я.
- О мокасинах, придурок, - говорит он.
- Ладно, ребятки, - я тщательно взвешиваю слова. - мокасины - традиционно повседневная обувь... - Я кидаю на Прайса выразительный взгляд, - видно, что ему очень хочется выпить. Он пролетает мимо Луиса, который протягивает ему руку. Прайс улыбается, что-то говорит, движется дальше - по направлению к нашему столику. Луис снова пытается привлечь внимание бармена. Опять безуспешно.
- Но все-таки их можно надевать с костюмом именно потому, что они такие популярные, да? - перебивает меня Крэйг.
- Да, - согласно киваю я. - Но только черные или из испанской дубленой кожи.
- А коричневые? - подозрительно спрашивает Крэйг.
Подумав, я отвечаю:
- Коричневые смотрятся слишком спортивно для делового костюма.
- О чем вы, пидоры, болтаете? - встревает Прайс. Он дает мне стакан и садится, закинув ногу на ногу.
- Ладно, теперь мой вопрос, - говорит Ван Паттен. - В двух частях... - он выдерживает театральную паузу. - Закругленные воротнички - это слишком нарядно или слишком небрежно? Часть вторая: какой галстучный узел лучше всего смотрится с закругленными воротничками?
Прайс по-прежнему раздражен, в его голосе все еще чувствуется напряжение. Он отвечает быстро, четко выговаривая слова, так что слышно всему залу:
- Они выглядят нейтрально и подходят как к деловым костюмам, так и к спортивным пиджакам. В особо торжественных случаях они должны быть накрахмалены, а на официальных приемах с ними носят булавку. - Он умолкает, вздыхает. Кажется, он заметил кого-то знакомого. Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, кого.
Прайс продолжает:
- С блейзером круглые воротнички должны выглядеть мягкими, поэтому их не крахмалят. С блейзером их носят как с булавкой, так и без нее. Поскольку традиционно считается, что круглые воротнички носят выпускники частных школ, то лучше всего они смотрятся с относительно небольшим галстучным узлом.
Он отпивает глоток мартини и меняет ноги местами.
- Еще вопросы?
- Купите человеку выпить, - говорит Макдермотт, на которого явно призвелапроизвела впечатление речь Прайса.
- Прайс? - говорит Ван Паттен.
- Да? - рассеянно отвечает Прайс, окидывая взглядом зал.
- Что бы мы без тебя делали?!
- Слушайте, - говорю я, - где мы сегодня ужинаем?
- У меня с собой верный мистер "Загат"⁷, - Ван Паттен вытаскивает из кармана темно-красную книжицу и машет ей перед носом Тимоти.
- Ура, - сухо произносит Тимоти.
- Ну и чего нам хочется? - спрашиваю я.
- Что-нибудь блондинистое и с большими сиськами. - Прайс.
- Может, то сальвадорское бистро? - Макдермотт.
- Слушайте, мы же потом собирались в "Туннель", так что давайте где-нибудь там.
- Черт, - говорит Макдермотт. - Мы идем в "Туннель"? На прошлой неделе я снял там одну цыпочку из Вассара⁸...
- Господи, только не надо опять, - стонет Ван Паттен.
- Тебе -то что? - огрызается Макдермотт.
- Я там был. И я не обязан снова это выслушивать, - говорит Ван Паттен.
- Но я же тебе не рассказывал, что случилось потом, - говорит Макдермотт, подняв брови.
- Когда это вы, ребята, там были? - интересуюсь я. - А меня почему не позвали?
- Ты был в этом мудацком круизе. Заткнись и слушай. В общем, подцепил я в "Туннеле" эту цыпочку из Вассара... роскошная телка, высокая грудь, отличные ноги, все в полном порядке... купил ей пару коктейлей с шампанским, она сюда на каникулы приехала... в общем, она чуть не взяла в рот прямо в зале с канделябрами... Повез я ее к себе...
- Ага, ага, - перебиваю я. - А можно спросить, где в это время была Памела?
Крэйг морщится:
- Да пошел ты. Я хотел, чтобы мне отсосали, Бэйтмен. Я хотел телку, которая разрешает...
- Я не желаю это слышать, - говорит Ван Паттен, затыкая уши. - Он сейчас скажет гадость.
- Ты ханжа, - ухмыляется Макдермотт. - Слушай, мы же не собирались покупать общую квартиру или бежать в церковь. Мне просто хотелось, чтобы мне отсасывали - минут тридцать-сорок...
Я кидаю в него палочку из коктейля.
- Короче, мы приходим ко мне и... слушайте... - он придвигается ближе к столу, - она к тому времени выпила столько шампанского, что должна была ебаться как слон, и представляете...
- Дала без гондона?
Макдермотт закатывает глаза:
- Девка была из Вассара, а не из Квинса.
Прайс трогает меня за плечо:
- А что это значит?
- Ладно, слушайте, - говорит Макдермотт. - Она... вы готовы?
Он выдерживает театральную паузу.
- Она подрочила мне рукой, и ничего больше... но и это еще не все... она даже перчатку не сняла.
Он откидывается на стуле и смотрит на нас, самодовольно потягивая мартини.
Мы все воспринимаем его рассказ очень серьезно. Никто не подшучивает над Макдермоттом за его откровенность или за неспособность надавить на ту цыпочку. Все молчат и думают об одном: Никогда не снимай девок из Вассара.
- Что тебе нужно, так это цыпочка из Кэмдена, - замечает Ван Паттен, как только приходит в себя после рассказа Макдермотта.
- Ну конечно, - говорю я. - Для них ебаться с родным братом - в порядке вещей.
- Зато они думают, что СПИД - это новая британская группа, - добавляет Прайс.
- Так где мы ужинаем? - спрашивает Ван Паттен, рассеянно глядя на вопрос, записанный у него на салфетке. - Где мы, блядь, будем ужинать?
- Забавно: девки считают, что мужики только этим и озабочены... болезнями всякими и прочей херней, - говорит Ван Паттен, качая головой.
- В жизни не стану трахаться с гондоном, - объявляет Макдермотт.
- Я тут отксерил одну статью, - говорит Ван Паттен, - в ней говорится, что какую бы паскудную, продажную, грязную телку мы ни драли, шанс заразиться - равен полдесятитысячной процента, или что-то вроде того.
- У нормальных парней такого просто не может быть.
- Во всяком случае, у белых.
- И эта девка была в ебаной перчатке? - переспрашивает Прайс, который, похоже, еще не оправился от потрясения. - В перчатке?! А не проще бы было подрочить самому?!
- Знаешь, хуй тоже встает, - говорит Ван Паттен. - Это Фолкнер написал.
- Ты где учился? - интересуется Прайс. - В Pine Manor?
- Парни, - говорю я, - смотрите, кто идет.
- Кто? - Прайс даже не поворачивает головы.
- Подсказка, - говорю я. - Самый большой кретин в компании "Drexel Burnham Lambert".
- Конноли? - высказывает догадку Прайс.
- Привет, Пристон, - здороваюсь я с Пристоном, пожимая ему руку.
- Ребята, - говорит Пристон, кивая всем сразу, - прошу прощения, но сегодня я с вами поужинать не смогу.
На Пристоне - двубортный шерстяной костюм от Alexander Julian, хлопчатобумажная рубашка и шелковый галстук от Perry Ellis. Он кланяется, положив руку на спинку моего стула. - Мне очень жаль, но, знаете ли, обстоятельства.
Прайс награждает меня гневным взглядом и произносит одними губами:
- А его приглашали?
Я пожимаю плечами и допиваю остатки J&B.
- Чем вчера вечером занимался? - спрашивает Макдермотт и добавляет: - Славный костюмчик.
- Кем вчера занимался? - поправляет Ван Паттен.
- Нет-нет, - отвечает Пристон, - ничего такого. Вполне респектабельный и приличный вечер. Без девок, бухла и траха. Ходили в "Русскую чайную" с Александрой и ее родителями. Она называет отца... вы подумайте... Билли. А я был такой весь замотанный и уставший... а там только "Столичная".
Он зевает, снимает очки (Oliver Peoples, разумеется) и протирает их носовым платком от Armani.
- Не знаю, но по-моему наш малахольный православный официант кинул мне в борщ кислоту. Я такой, блядь, уставший.
- А сегодня что делаешь? - любопытствует Прайс безо всякого интереса.
- Надо вернуть видеокассеты, ужинаем с Алексадрой во вьетнамском ресторане, а потом идем на Бродвей, на какой-нибудь британский мюзикл, - говорит Пристон, обводя взглядом зал.
- Слушай, Пристон, - говорит Ван Паттен. - Мы тут придумываем вопросы, чтобы послать в GQ. Может, подскажешь?
- Подскажу, - отвечает Пристон. - Когда надеваешь смокинг, как сделать так, чтобы сорочка спереди не задиралась?
С минуту Ван Паттен с Макдермоттом сидят молча, а потом Крэйг, нахмурив брови и посерьезнев, задумчиво произносит:
- Хороший вопрос.
- Прайс, - говорит Пристон, - а у тебя есть вопрос?
- Есть, - Прайс вздыхает. - Когда у тебя все друзья - бараны, то что будет, если ты вышибешь им мозги "магнумом" тридцать восьмого калибра: уголовное преступление, просто проступок или Божественное Провидение?
- Не пойдет для GQ, - говорит Макдермотт. - Попробуй отправить в Soldier of Fortune ⁹.
- Или в "Vanity Fair", - Ван Паттен.
- А это кто? - глядя в сторону бара, говорит Прайс. - Это не Рид Робисон? Кстати, Пристон, надо просто пришить к сорочке петельку, пристегивающуюся к пуговице на брюках, и проследить за тем, чтобы накрахмаленный перед сорочки не опускался ниже пояса брюк, иначе, когда садишься, он будет топорщиться, так этот мудак - Робисон или нет?Чертовски похож.
Слегка ошалев от речи Прайса, Пристон медленно оборачивается, вновь надевает очки и смотрит, щурясь, в сторону стойки.
- Нет, это Найджел Моррисон.
- А-а-а! - восклицает Прайс. - Один из этих молоденьких британских педиков, стажирующихся в...
- Откуда ты знаешь, что он - педик? - перебиваю я.
- Британцы все педики, - пожимает плечами Прайс.
- Но откуда ты знаешь, Тимоти? - ухмыляется Ван Паттен.
- Я видел, как он ебал Бэйтмена в жопу. В сортире банка Morgan Stanley.
Я вздыхаю и обращаюсь к Пристону:
- А где он стажируется, Моррисон?
- Не помню, - отвечает Пристон, почесывая в затылке. - В Lazard?
- Где? - напирает Макдермотт. - В First Boston? Goldman?
- Точно не помню, - говорит Пристон. - Может, в Drexel? Он всего лишь помощник ответственного аналитика по финансам, а его жуткая подруга с гнилыми зубами, та вообще сидит в какой-то дыре, занимается выкупом акций за счет кредита.
- Где мы сегодня ужинаем? - говорю я. Мое терпение лопается. - Надо заказать столик. Я не собираюсь стоять в каком-нибудь ебаном баре.
-А что это за дрянь надета на Моррисоне? - обращается сам к себе Пристон. - Что, действительно костюм в полоску с клетчатой рубашкой?
- Это не Моррисон, - говорит Прайс.
- А кто? - Пристон снова снимает очки.
- Это Пол Оуэн, - говорит Прайс.
- Это не Пол Оуэн, - говорю я. - Пол Оуэн в другом конце бара. Вон там.
Оуэн стоит у стойки в двубортном шерстяном костюме.
- Он занимается счетами Фишера, - говорит кто-то.
- Везучий мерзавец, - бормочет кто-то другой.
- Везучий жидовский мерзавец, - произносит с нажимом Пристон.
- Боже мой, Пристон, - говорю я. - Это -то тут причем?
- Слушай, я своими глазами видел, как он трепался по телефону с исполнительными менеджерами, и при этом плел ебаную менору. А в прошлом декабре он приволок в офис куст хануки, - неожиданно оживившись, говорит Пристон.
- Хуйню ты плетешь, - холодно замечаю я, - а не менору. Хуйню.
- Бог ты мой, Бэйтмен, может быть, мне сходить в бар и попросить Фредди пожарить тебе этих ебучих картофельных оладией, - говорит неподдельно встревоженный Пристон. - Этих, как их... латкес?
- Спасибо, конечно, но я как-нибудь обойдусь, - отвечаю я. - Просто попридержи свои антисемитские замечания.
- Вот он, глас рассудка, - Прайс тянется вперед, чтобы потрепать меня по спине. - Милый соседский мальчик.
- Да, милый соседский мальчик, который, по твоим же словам, дает трахать себя в жопу британскому стажеру финансового аналитика, - насмешливо отвечаю я.
- Я сказал, что ты - глас рассудка, - говорит Прайс. - Я не говорил, что ты не гомосексуалист.
- Или что ты не зануда, - добавляет Пристон.
- Угу, - говорю я, глядя Прайса в упор. - Спроси Мередит, гомосексуалист я или нет. Она тебе скажет... если только вынет мой хуй изо рта.
- Мередит западает на педиков, - Прайс невозмутим, - поэтому я ее и бросил.
- Постойте, ребята, слушайте, я анекдот вспомнил, - потирает руки Пристон.
- Пристон, - говорит Прайс, - ты сам ходячий анекдот. Ты ведь знаешь, что тебя на ужин не приглашали. Кстати, славный пиджачок: не сочетается, но дополняет.
- Прайс, ты - скотина, ты, блядь, так жесток со мной, - смеется Пристон. - Ладно, слушайте. Встречаются на приеме Джон Ф. Кеннеди и Перл Бейли¹⁰, уединяются в овальном зале, трахаются там, то да се, потом Кеннеди засыпает и... - Пристон вдруг умолкает. - Вот черт, что же потом... Ах да, Перл Бейли говорит: "Господин Президент, мне охота еще поебаться", а он отвечает: "Я сейчас посплю, а минут через тридцать...", - нет, постойте... - Пристон опять умолкает, немного смущенный. - Сейчас... через час... ну да ладно......"минут через тридцать проснусь, и мы опять трахнемся, только ты, пока ждешь, держи одну руку у меня на хуе, а другую - на яйцах", и она отвечает: "Хорошо, только зачем мне держать одну руку на хуе, а другую... другую - на яйцах?" и... - Он замечает, что Ван Паттен что-то небрежно рисует на обороте салфетки. - Ван Паттен, ты меня слушаешь?
- Слушаю, - раздраженно отвечает Ван Паттен. - Давай. Заканчивай. Одну руку - на хуе, другую - на яйцах, а дальше?
Луис Керрутерс так и стоит у стойки и ждет. Теперь мне кажется, что на нем шелковый галстук от Agnes B. Все словно в тумане.
- Я не слушаю, - говорит Прайс.
- А он говорит: "А затем..." - Пристон опять запинается. Длительное молчание. Пристон смотрит на меня.
- Не смотри на меня, - говорю. - Это не мой анекдот.
- И он отвечает... У меня в голове пусто.
- Уже можно смеяться? На фразе "у меня в голове пусто"? - интересуется Макдермотт.
- Он говорит, м-м-м... - Пристон закрывает глаза рукой и задумывается. - Вот черт, ты подумай, забыл...
- Великолепно, Пристон, - вздыхает Прайс. - Ты такой идиот, что даже не смешно.
- У меня в голове пусто? - спрашивает меня Крэйг. - Я что-то не понял.
- Сейчас, сейчас, - говорит Пристон. - А, вот, вспомнил. "А затем, что когда я последний раз трахал негритянку, она стащила у меня бумажник". - Он первый начинает хихикать. После непродолжительного молчания стол разражается смехом. Смеются все, кроме меня.
- Вот, стало быть, анекдот, - с гордостью говорит Пристон, явно воспрявший воспрянув духом.
Он и Ван Паттен пожимают друг другу руки. Даже Прайс смеется.
- Господи, - говорю я. - Это ужасно.
- Почему? - искренне не понимает Пристон. - Это смешно. Это юмор.
- Ладно, Бэйтмен, - говорит Макдермотт. - Не напрягайся.
- Ах да, я забыл. Бэйтмен встречается с кем-то из союза борьбы за гражданские права, - говорит Прайс. - Что тебе тут не нравится?
- Это не смешно, - отвечаю я. - Это расизм.
- Бэйтмен, скотина ты мрачная, - говорит Пристон. - Тебе пора прекратить читать биографии Теда Банди¹¹. Пристон выпрямляется и смотрит на свой Rolex. - Слушайте, мне пора. До завтра.
- Да, на том же месте, и в тот же час, - говорит Ван Паттен, пихая меня локтем.
Перед тем, как уйти окончательно, Пристон опять наклоняется надо мной:
- "А затем, что когда я последний раз трахал негритянку, она стащила у меня бумажник".
- Я понял, понял, - говорю я, отпихивая его.
- Не забывайте, ребята: немногое в этой жизни работает так же четко, как Kenwood. Он уходит.
- Ябадабаду, - говорит Ван Паттен.
- Слушайте, а вы знаете, что пещерные люди были покрепче нас в смысле характера? - говорит Макдермотт.

Дата добавления: 2015-06-27