Это произошло именно с ним

Слушать этот бред было совершенно невозможно.

Современный ученый в потустороннем мире.

Оказывается, я был не одинок в своих впечатлениях об этом крае. Мой товарищ-физик, тоже купив­ший квартиру в Щелкино, испытывал, примерно те же эмоции. У него даже были видения. Какие-то люди во фраках и париках с ним о чем-то беседовали, убеждали его в существовании каких-то совер­шенно бредовых физиче­ских законов.

Запомнил он слова одного, высокого, тощего, в фиолетовом сюртуке, и при больших и пушистых се­дых бакенбардах. Сей старец наставническим тоном, чрезвычайно гнусаво и нудно втолковывал мо­ему то­варищу, что кварк есть не что иное, как эманация флогистона, и, дескать, первым поведал об этом ученому сообществу никто иной, как он, высокоученый муж Бойль-Мариот.

Слушать этот бред бедному физику было совершенно невтерпеж. Он еще со школьной скамьи пом­нил, что Бойль и Мариотт – это (в отличие от Гей-Люсака, или, к примеру, Салтыкова-Щедрина) два человека и ни один из них никогда не слышал ничего о кварках.

Вне себя от возмущения наш сновидец надел голову самозванца и зануды полное льду серебряное ве­дерко, из которого, вроде бы, только что вытащили бутылку шампанского. Откуда взялось это ве­дерко со льдом, спящий так и не понял – ни во сне, ни наяву в его доме шампанского не распивали.

Вопреки ожиданиям обладатель седых бакенбард из сна не только не обиделся, но даже нисколько не удивился. Тщательно утершись большим клетчатым платком, он продолжил заунывные разъяснения своих бредовых идей.

Все это очень поразило моего здравомыслящего товарища. Уж он то считал себя человеком рацио­нально мыслящим, и даже во сне неспособным оказаться в плену у какой то мутной мистики. А уж продуцировать в своем мозгу совершеннейшую чушь в виде абсурдных квазифизических законов и нафталиновых фраконосцев из скучных исторических фильмов, на это он считал себя абсолютно не­способным.

Однако эта чушь, этот бред произошел именно с ним. То, что такое с ним случилось впервые, и слу­чилось именно здесь, заставило моего друга поверить, что в этих местах что-то не так с известными ему физическими законами, что здесь проявляются какие то странные аномалии. Впрочем, я неточен, употребляя термин «поверил». Говоря об этом строгом профессионале-физике, правильно было бы сказать – заподозрил, или предположил. И посчитал, что его предположение требует проверки. И не тратя времени, приступил к про­верке.

О том, что из этого всего вышло, расскажу, несколько, позже. Сейчас меня интересует первая непо­средственная реакция уважаемого Юлия Семеновича. Реакция человека педантичного даже в мело­чах, а уж в своей профессии и вовсе не допускающего вольностей в выводах и умозаключениях.

Дата добавления: 2015-06-27