Пирсоны

ОДНА

В этот день каждый из учителей начинал урок с лекции о том, что нельзя позволять недавнему скандалу отвлекать нас, но в классе все равно тут и там слышались перешептывания. Педагоги столько времени отводили на то, чтобы делать выговор за сплетни, что похоже не замечали, как я пялилась в окно, размышляя, когда все пошло не так. Должна ли я была этим утром выгнать Томаса из комнаты? Возможно. Но тогда Ариана все равно увидела бы, как он уходит, и решила бы, что я с ним разговаривала. Может, если бы я застала кого-то из них — любую — поодиночке, то смогла бы объяснить. Если они услышат меня и поймут, что Томас просто припер меня к стенке, то я, может, смогла бы вернуть их.

Но тогда, конечно же, оставался вопрос с самим Томасом. Я сказала, что помогу ему. Сказала, что буду рядом с ним. Я не могла иметь и его, и Девушек из Биллингса — это стало совершенно ясно. Так что же мне делать?

И чтобы сделать мое одиночество еще более полным, весь оставшийся день Томас отсутствовал. Обычно я видела его в коридорах между уроками, или он отдыхал во дворе до звонка, но его нигде не было видно. Каждые пять минут я проверяла свой телефон на предмет сообщений, но ничего не приходило. Даже вид пустого экрана угнетал меня, также как и сами слова «Телефон Лизательницы окон», которые я не изменила, потому что это начинало походить на личную шутку между мной и Ноэль. Сейчас же это казалось просто злой шуткой.

После ужина, возвращаясь в Брэдвелл, я держала сотовый в переднем кармане и прислушивалась к звонку телефона в коридоре, но кругом стояла тишина. Даже в общежитии было тише, чем обычно, несколько моих соседок ушли на ужин со своими родителями. Большинство семей прибывало на утреннюю службу после позднего завтрака, а некоторые приезжали пораньше, чтобы быстро свозить своих маленьких любимиц в один из причудливых освещенных свечами ресторанчиков в городе. Кто—то подумает, что я буду жалеть о своем решении не пустить родителей, но так я чувствовала себя в еще большей безопасности. Скорее всего, мы бы перекусили в «У Денни» на шоссе, пока моя мама делала бы свой кофе ирландским и ругала меня за то, что я считала себя лучше нее.

Со вздохом я поднялась с постели и села на подоконник. В комнате Арианы было черным-черно. Как и в большинстве окон Биллингса. Еще одни жертвы родительского дня. Я вытащила телефон и в отчаянии уставилась на него. Мне нужно было с кем-нибудь поговорить.

Я сделала глубокий вдох и решила начать с конца. Позвоню Тейлор. Она лучше всех могла с сочувствием выслушать. А если она на ужине с родителями, то уж точно будет милой со мной.

Я хваталась за соломинку.

Я нажала на клавишу «четыре» быстрого набора. Ноэль запрограммировала их для меня. Она была под номером один. Ариана — два. Киран — три. Тейлор — четыре.

Я затаила дыхание, когда прозвучал один гудок, потом второй, третий. А затем включилась голосовая почта:

— Привет! Вы позвонили на телефон Тейлор! Пожалуйста, оставьте ваше сообщение!

Я повесила трубку перед звуковым сигналом. Собравшись с силами, я набрала Киран. Снова голосовая почта:

— Это Киран, — скучающим голосом проговорила она. — Если вы не знаете, что делать после сигнала, то я не могу вам помочь.

Я повесила трубку. Внутри меня стала зарождаться небольшая вспышка злости. Как они могли так меня игнорировать? Они что, заключили пакт не поднимать трубку, когда я звоню? Дрожа, я набрала Ариане. Ее почта тут же включилась. Я отключила звонок еще до того, как голос закончил произносить свое первое слово, и с отвращением — к ним, да, но и к себе самой тоже — швырнула телефон на кровать Констанс.

К черту все.

Я встала, схватила телефон и собралась уже набрать Ноэль, как отворилась дверь, отчего у меня сердце подскочило к горлу. В комнату влетела раскрасневшаяся Констанс.

— Привет! Мы тут компанией собрались посмотреть ДВД. Хочешь с нами? — спросила она.

Нет, я хочу разлагаться.

— Спасибо, — сказала я. — Но мне нужно сделать несколько звонков.

— Да ладно тебе, Рид. Лорна вытащила свою целую коллекцию с Риз Уизерспун, и они уже спорят, что смотреть, — пролепетала Констанс.

— Я не могу, — сказала я ей. Мне не терпелось, чтобы она ушла. Чем дольше она стояла, тем больше мешала мне позвонить Ноэль. Чтобы просить ту за свою жизнь.

— Пошли! — уговаривала Констанс. — Будет весело! Твой голос может быть решающим!

— Я же сказала, нет, — огрызнулась я.

И тут же пожалела об этом. Констанс смотрела на меня так, будто я только что ударила ее по лицу. По сути, так оно и было. С того момента, как мы приехали сюда, она только и делала, что была энергична, мила и заботлива. А я лишь игнорировала ее.

— Констанс...

— Нет. Все в порядке, — сказала она, схватив со своей кровати свитер. — Звони своим подружкам.

Она развернулась и впервые с тех пор, как я с ней познакомилась, хлопнула дверью.

И вот я осталась одна в своей комнате, сжимая молчаливый телефон и слушая смех и разговоры за стеной.

В субботу в семь утра я появилась в конце дорожки, ведущей к Кетлар Хаус, причесанная так, как никогда раньше. Не уверена, как Киран отнесется к тому, что я ношу ее вещи, но я решила рискнуть. Чтобы пережить этот день, мне нужно быть кем-то другим, помимо себя. А в этом наряде я чувствовала себя другим человеком. Конечно же, мое сердце нервно колотилось. Я вот-вот познакомлюсь с родителями Томаса, печально известными Лоуренсом и Триной. Как девушка может не бояться?

Стояло великолепное осеннее утро, прохладное и ясное. Все ребята вокруг меня приветствовали своих родителей рукопожатиями и объятиями, а потом вели их на утреннюю службу. Я осматривала территорию в поисках Томаса, но не увидела его. Однако я заметила его родителей. Их все равно было бы заметно, даже если бы у них на лбу не было написано «Пирсоны». Его отец стоял в дальнем конце дорожки, манжета его костюма чисто-серого цвета взлетала каждый раз, когда он проверял свои часы Мовадо. Он был точной копией Томаса, только немного полнее и выше и с несколькими морщинками вокруг глаз. Мать Томаса с измученным лицом и стянутыми в шиньон крашеными рыжими волосами сидела на каменной скамье позади него. На ней был костюм в тонкую полоску и идеальные кожаные туфли, соответствующие ее идеальной кожаной сумочке. Одним словом, она выглядела скучающей.

Томас явно опаздывал. Я бы убила его из-за того, что он поставил меня в такую неловкую ситуацию. У меня никогда не получалось особо хорошо представляться людям, тем более взрослым. Несколько минут я подождала, пока они меня заметят. В конце концов, они знали, что я приду. Должно быть, Томас описал им меня. Разве не взрослые должны подходить к ребенку?

Но чем дольше я ждала, тем пустыннее становилась территория, и вскоре я стала настолько заметна, что больше не смогла этого вынести. Думая о легкой изысканности Киран и самоуверенности Ноэль, я нацепила на лицо улыбку и повернулась к отцу Томаса. Эй, я все еще могла им подражать, даже если они ненавидели меня.

— Здравствуйте! Должно быть, вы мистер Пирсон, — сказала я, делая шаг ему навстречу.

Он оглядел меня с ног до головы, его брови сошлись вместе. За ним неуверенно поднялась на ноги его жена.

— Да. А вы?

— Я Рид Бреннан.

Никакого узнавания. Даже проблеска. Под мышками закололо от жара.

— Мы с Томасом...

Слово застряло у меня в горле. Я осознала, что, когда печально известные Пирсоны глядят на меня, я не могу его выдавить.

— С Томасом что, дорогая? — спросила Трина, цепляясь за руку своего мужа.

— Мы с Томасом дружим, — наконец, проговорила я. Мне хочется убраться отсюда. Сейчас же. — Он не... Я думала, он сказал вам, что я буду завтракать с вами.

Его отец вздохнул.

— Нет, не сказал. Но это же Томас. Я совсем не удивлен.

Я не могла в это поверить. Томас рассказал им все обо мне. Я была первой девушкой, с которой он хотел их познакомить. Им не терпелось со мной встретиться. Еще больше лжи. Я уставилась на дверь Кетлара, желая, чтобы Томас появился. Если он находился внутри, строя из себя больного и оставив меня разбираться с этими людьми, которые даже не знали о моем существовании, то он был самым большим трусом на всем белом свете.

Но он не поступил бы так со мной. Он не смог бы. Только не после всего. Не после его признания и извинений. Что-то, должно быть, не так.

Я выудила свой телефон и через быстрый набор позвонила Томасу. Я улыбнулась его родителям, а потом отвернулась. Тут же включилась голосовая почта, и я захлопнула крышку телефона. Впервые я пожалела, что у меня нет его другого номера телефона, чтобы хоть как-то связаться с ним.

— А где же Томас, дорогая? — спросила его мама, окидывая меня взглядом. Я убрала телефон.

— Не знаю. Должно быть, он задерживается, — сказала я и порылась в голове в поисках какого-либо оправдания. — Ему... э-э... нужно сделать большой доклад, и я знаю, что вчера он допоздна работал над ним.

— Томас? Учился допоздна? Забавно, — проговорил его отец.

У меня горело лицо. В таких вещах я была не сильна. Я едва справлялась со своими собственными родителями. В этот момент прозвенел колокол часовни, извещая о начале утренней службы. Я огляделась. Двор опустел.

Звон колокола отдавался у меня в костях, когда я взглянула на высокие свесы крыши Кетлар Хауса. Почти двадцать четыре часа я не разговаривала с Томасом. Даже не видела его со вчерашнего утреннего визита. Почему-то я знала, что Томас скрывался за этими стенами и подглядывал. Я чувствовала это душой.

— Что ж. Я пойду за ним и вытащу его сюда, если придется, — сказал мистер Пирсон.

Мне захотелось возразить. Сказать, что я пойду. Но он уже бросился по дорожке, словно бык. Миссис Пирсон шумно вздохнула, и я бросила ей извиняющуюся улыбку, которую она совершенно проигнорировала. Чем дольше мы там стояли одни, тем чаще у меня колотилось сердце. Что-то здесь было не так. Что-то совсем-совсем не так.

Я уже надеялась, что мистер Пирсон выйдет и выволочет Томаса за шкирку в одних трусах, или пижамных штанах, или в чем там спали такие парни, как он. Но несколько секунд спустя, когда появился мистер Пирсон, он был красным от гнева и совершенно один.

Томаса с ним не было.

Дата добавления: 2015-06-27