Юридическая сила доказательств, полученных на территории иностранного государства

Ст. 455 УПК РФ устанавливает, что доказательства, полученные на территории иностранного государства его должностными лицами в ходе исполнения ими поручений об оказании правовой помощи по уголовным делам или направленные в Российскую Федерацию в приложении к поручению об осуществлении уголовного преследования в соответствии с международными договорами Российской Федерации, международными соглашениями или на основе принципа взаимности, заверенные и переданные в установленном порядке, пользуются такой же юридической силой, как если бы они были получены на территории Российской Федерации в полном соответствии с требованиями настоящего кодекса.

Доказательства, полученные в результате следственных действий, проведенных по правилам иностранного государства, на территории которого они были осуществлены, приобщаются к уголовному делу и имеют равную юридическую силу с доказательствами, полученными по правилам УПК РФ. При этом проверка и оценка этих доказательств осуществляется по правилам уголовно-процессуального законодательства РФ.

Если международным договором Российской Федерации оговорены специальные правила проведения отдельных следственных действий, то доказательства, полученные в результате их проведения, признаются допустимыми при условии соблюдения именно данных правил.

В частности, участники Конвенции о правовой помощи 1959 г...\Литература для гиперссылок\Литература для 4 темы\ЕК о правовой помощи 1959 год.docx в соответствии с ч. 2 ст. 3 должны учитывать правила, согласно которым «если запрашивающая сторона желает, чтобы свидетели и эксперты дали показания под присягой, то она специально об этом просит, а запрашиваемая Сторона выполняет эту просьбу, если только законодательство ее государства не запрещает этого».

При использовании доказательств, полученных в других государст­вах в ходе взаимодействия по проводимому в России расследованию, необходимо соответствие процедуры их получения требованиям уголовно-процессуального законодательства нашей страны. Этому серьезному вопросу и по настоящее время не уделяется должного внимания.

Ст. 74 УПК РФ содержит определение доказательств и закрепляет перечень источников их получения. В данном случае возможна коллизия. Так, в УПК некоторых зарубежных государств нет четкого определения доказательств; фактические данные, представленные из-за рубежа, могут быть получены из источников, не предусмотренных УПК РФ. В Минской конвенции и других договорах о правовой помощи о допустимости представляемых доказательств ничего не сказано.

Кроме того, в конвенциях и международных договорах о взаимодействии в среде оказания правовой помощи также от­сутствует перечень нарушений, влекущих исключение доказательств из процесса доказывания.

Анализ материалов судебной и следственной практики позволяет нам выделить отдельные такие нарушения.

1. В соответствии с Минской конвенцией каждый лист документа, в том числе и протокола следственного действия, должен быть заверен оттиском гербовой печати. В противном случае такой протокол следственного действия может быть исключен из процесса доказывания, не получив статуса источника доказательств (доказательства).

2. Далее. К нарушениям можно отнести и осуществленный в неполном объеме перевод прото­колов следственных действий, составленных в ходе исполнения МСП. В данном поручении, в частности, имена и фамилии обвиняемых (подозреваемых), свидетелей необхо­димо указывать, наряду с переведенными, необходимо указывать и в оригинале.

3. Одним из наиболее распространенных недостатков является недоброкачествен­ное выполнение следственных действий в другом государстве в ходе взаимодействия в связи с выполнением МСП России. Между тем качество следственного действия, как показывает практика, в значительной мере зависит от качества оформления самого МСП. Поэтому субъект расследования обязан изложить все действия, подлежащие исполнению должностными лицами другого государства, а также последовательность их проведения.

Так, в поручении о допросе сви­детеля необходимо дать достаточно понятную фабулу расследуемого преступления и сформули­ровать вопросы, поставив их в логическом порядке. Это обусловлено тем, что субъект расследования зарубежного госу­дарства не знает и знать не может всех обстоятельств уголовного дела. В связи с чем целесообраз­но также спрогнозировать возможные ответы и дополнительные вопросы, связанные с ними.

4. Кроме того, в качестве нарушения, вле­кущего исключение полученных результатов из числа доказательств, можно назвать проведение следственных дей­ствий после приостановления (ч. 3 ст. 209 УПК РФ) или окончания срока предварительного следствия. Проанализировав практику, можно прийти к выводу, что данное правило фактически не распространяется на протоколы следственных действий, составленные во исполнение МСП в другом государстве после того, как предварительное следствие в России приостановлено хотя бы по одному из оснований ст. 208 УПК РФ.

На наш взгляд, это неверно. Как справедливо напоминает Б. Комлев о том, что протоколы следственных действий, являющиеся основным источником доказательств (доказательством), состав­ляются только в рамках срока предварительного следствия и уполномочен­ными на то лицами. Поэтому, чтобы доказательство не было исключено из процесса доказывания, необходимо продлевать сроки расследования по уголовному делу в России, пока в другом государстве не будет проведено необходимое следственное действие.

Понятно, что приведенный перечень нарушений, влекущих исключение доказательств из процесса доказывания, не является исчерпывающим.

Оценивать материалы, полученные в результате взаимодействия в связи с выполнением МСП, с точки зрения допустимости, необходимо в системе с другими материалами после приобщения их к уголовному делу и с учетом российского уголовно-процессуального законодательства. Так, следователь производит окончательную оценку доказательств при составлении обвинительно­го заключения, прокурор – при утверждении обвинительного заключения, суд – при рассмотрении и разрешении уголовного дела по существу.

При этом, если речь идет о противоречиях с требованиями Конституции Российской Федерации, то такие доказательства допустимыми не признаются. В Постановлении Пленума Верховного Суда..\Литература для гиперссылок\Литература для 4 темы\Постановление ГД. о выдаче иностранным государствам.docx от 31 ок­тября 1995 № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» разъяснено: «Необходимо учитывать, что в силу ст. 51 Конституции РФ никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых опре­деляется федеральным законом».

Следовательно, если при выполнении МСП в другом государстве, например, близким родственникам обвиняемого не было разъяснено ука­занное конституционное положение, о чем будет соответствующая запись в протоколе допроса, показания этих лиц не могут быть положенными в основу доказывания его вины. В тоже время если доказательства получены в ходе такого же взаимодействия, но без соблюдения требований УПК РФ, то оценивать их субъекту уголовного преследования необходимо уже с точки зрения существенности для установления всех обстоятельств, содержащихся в ст. 73 уголовно-процессуального закона.

Несмотря на существенные недостатки в международном сотрудничестве в сфере уголовного судопроизводства, что нами выше уже указывалось, все же вопросы взаимодействия правоохранительных органов различных государств с каждым годом решаются все более активно и с достаточно высоким качеством.

Вывод:

При использовании доказательств, полученных в других государст­вах в ходе взаимодействия по проводимому в России расследованию, необходимо соответствие процедуры их получения требованиям уголовно-процессуального законодательства нашей страны.

Дата добавления: 2014-01-03