Часть вторая: Закон Любви 2 страница

– Рон… – она взяла брата за запястье: всё подсказывало, что такому горю не нужны свидетели. Она попробовала увести его, но Рон замер, вытаращив глаза и открыв рот.

– Так вот что я видел… – вдруг прошептал он. – Моё видение… Драко на кровати, Гарри рядом – оказывается, я видел не их, это были…

– Рон! – Джинни подтолкнула его, и он медленно подался, продолжая смотреть через плечо даже тогда, когда она силком подтащила его к себе, накинув на шею Хроноворот.

* * *

Гарри пригнулся и отбил удар. Лязгнула сталь. Драко не покривил душой – он действительно не собирался давать ему спуску. Рубящий удар, и пусть Гарри увернулся, клинок самым кончиком рассёк рукав.

– Боже, Малфой! – невольно ахнул Гарри.

– О, я уже опять Малфой, да? – Драко умело прорвался сквозь блок, и Гарри вновь остановил его в самый последний миг. Сшиблись, рассыпая искры, мечи. – Я предупреждал – пощады не жди.

– Но почему… Почему?!

– А почему бы и нет? – опять удар, на этот раз выше – Гарри поднырнул под меч, врезавшийся в деревянную панель над его головой.

– Ты, никак, разозлился, – распрямляясь, сухо заметил он.

Драко занимался выдёргиванием меча из стены.

– А ты стоишь на пути между мной и моей смертью, – сообщил он. Полыхнул летящий вниз клинок, и Гарри снова отразил удар, твёрдо, как и учил его Драко, стоя на ногах. Ему бросилось в глаза, что в этом поединке тот использует движения и выпады, которые когда-то показывал. Захоти он действительно ранить соперника, непременно бы изобразил нечто иное, нечто, к чему Гарри не был бы готов, верно? Ободрённый этой мыслью, гриффиндорец ринулся на Драко, перехватывая инициативу и вынуждая Малфоя отступить на шаг.

– Отличный выпад, Поттер, – глаза его стали серебристыми щёлочками.

– Твоё время ещё не пришло, – пробормотал Гарри между вдохом-выдохом. Пот тёк по лицу, ел глаза. – Не тебе говорить, когда…

–…но и не тебе! – Драко вспрыгнул на нижнюю ступеньку лестницы, вмазав по мечу Гарри с силой, способной оставить кровоподтёк на пальцах соперника. – Это моя жизнь! И моя смерть!

– Но почему? Почему ты не хочешь бороться? Почему не желаешь сражаться за каждую минуту, каждый возможный шанс исцелиться?! Почему нет?!

– Да потому что устал! – в гневе рявкнул Драко и нанёс очередной удар – куда более яростный, нежели предыдущие. – Достала меня это борьба, достали сражения, достало это бесконечное, бессмысленное, бесполезное… – схлестнулись клинки. Гарри смотрел на Драко сквозь скрещённые мечи. – На кой, Поттер? – полушёпотом поинтересовался тот. – Умри я сейчас, я уйду во славе, верно? Пал в битве против Вольдеморта. Dulce et decorum est.

– Чего-чего?

– Да уж, с латынью у тебя всегда имелись проблемы, согласись? Заклинания ещё туда-сюда, а вот всё что помимо… – голос Драко звучал слишком измотанно, чтобы соответствовать презрению, вложенному в слова. – Если я выживу, – чётко выговаривая слова, будто Гарри был тугим на голову ребёнком, – слава поблекнет, растворясь в обыденности… Ты… Ты всегда будешь особенным. Мальчик-Который-Убил-Вольдеморта. У меня была цель, пока этой целью был ты. А теперь… Что мне делать теперь, когда я больше не нужен тебе?..

* * *

В этот раз холодная тьма не имела конца-края. Выл в ушах ветер, леденела в жилах кровь, превращая пальцы в когтистые сосульки. В бесконечной пустоте, пролёгшей меж прошлым и настоящим, глохло всё – Джинни не слышала даже цокота собственных зубов. Потом бренькнуло, будто что-то – возможно, льдинка – разбилось, и серая хмарь пропустила её к свету и теплу, в мир, наполненный звуками. Колени подогнулись, и она осела на пол, крепко-накрепко стискивая драгоценный браслет.

На плечи легли чьи-то руки, помогая подняться, – бледный, прикусивший губу Рон.

– Джинни?..

К ним через всю библиотеку летела Блез, и волосы за ней вились, будто пламя факела.

– Джинни! Что с тобой? Вы появились, и ты вдруг… упала…

– Всё в порядке, – заверила Джинни, слыша напряжение в собственном голосе и прекрасно осознавая, что это неправда. Хорошо, Рон продолжал поддерживать еёза плечи – её до сих пор трясло. Она опустила взгляд к браслету в руках. Его края были подёрнуты инеем.

– Получилось! – ахнула Блез, падая рядом на колени. Рон убрал руки, и у Джинни под ложечкой тут же засосало, волна темноты поднялась изнутри, грозя накрыть с головой. Она собрала все силы, чтобы воспротивиться, в итоге всё же не дав взять над собой верх.

Вдох. Выдох.

– Получилось.

Взбесившаяся земля под ней раскачивалась из стороны в сторону. Она посмотрела на браслет – тот по-прежнему слабо светился, несмотря на трансвременное перемещение.

– Но что делать теперь, я не знаю: это ведь всего лишь браслет, а не противоядие. Может, мы должны его истолочь, а может…

–…а может, отнести Снейпу, – решительно перебила Блез.

Рон развернулся к выходу:

– Я в лазарет, нужно обо всём рассказать Гарри и Гермионе.

– Спасибо, Рон, – Джинни напоследок сжала его руку. – Спасибо, что сходил со мной.

– Само собой, – у него по-прежнему был несколько оглушённый вид.

Блез нетерпеливо потянула её за рукав – из библиотеки, к лестнице и дальше вниз. Она крепко держала Джинни за руку, за что та была ей признательна – в противном случае бы точно сверзилась со ступенек, скатившись, к его превеликому изумлению, под ноги к Снейпу.

Профессор был, как обычно, в своих подземельях, торчал у длиннющего стола, заставленного флаконами и фиалами всех размеров, засыпанного фильтрами и порошками, заляпанного чем-то липким, заваленного чешуёй дракона, тритоньими глазами и ногтями боггарта. Сам Снейп нависал над булькающим котлом, опустив туда скользкие от пота и пара патлы. Он поднял на визитёров взгляд усталых, в красных прожилках глаз и скривился:

– Какого чёрта вам тут нужно?

Джинни открыла было рот, однако слов не подобрала, усталость и головокружение лишили её дара речи, так что браслет профессору зельеварения протянула Блез.

– Джинни нашла недостающий компонент противоядия, профессор Снейп, – заявила она.

Снейп поднял сначала одну бровь, потом вторую.

– Понятно. Значит, мисс Уизли снова что-то примерещилось? Осмелюсь напомнить: на прошлой неделе вы прислали мне абсолютно никчёмный цветок – надо думать, тоже решили, будто это часть противоядия, да?

Джинни почувствовала, что краснеет.

– Это был flora fortis, – выдавила она. – Волеукрепляющий цветок.

– Осот обыкновенный, – прервал Снейп, махнув рукой в сторону подоконника, где в ёмкости с землёй вяло желтели цветочки. – Вон они растут – может, в качестве комнатного растения они ещё и приемлемы, однако же к противоядию отношения не имеют.

Похоже, Блез хотела что-то сказать, но Джинни опередила:

– Это – другое. В нём кровь серебристого дракона.

Глаза Снейпа моментально заледенели:

– Быть того не может.

Джинни вытащила из-за пазухи цепочку с Хроноворотом, который поблёскивал даже здесь, в грязно-тусклом полумраке.

– Дамблдор дал мне… – начала она, но Снейп дрожащими руками уже вырвал браслет из пальцев Блез:

– Я видел его у Поттера… Вы хотите сказать…

Джинни помотала головой:

– Это не тот же самый браслет, что носил Гарри, в том уже не было драконьей крови, её забрали.

Снейп начал медленно крутить в руках мерцающую красным полоску, потом провёл длинным белым пальцем по поверхности выгравированных на нём рун – одна выглядела, как крыло, другая – словно лучистое солнце, а третья, подумалось Джинни, похожа на сердце.

Она услышала, как у него занялось дыхание.

– Разбитые сердца выбалтывают свои секреты… – он нажал большим пальцем на руну с сердцем.

Раздался хруст, точно сломалась кость, и браслет распался на два полукруга, из краев которых в котёл на столе тонкой струйкой полилась серебристая жидкость. Зелье в нём немедленно перестало булькать, сменив цвет на звонко-золотой.

Блез ахнула:

– Противоядие!

* * *

Лязгали, сшибаясь, клинки.

– Ты всегда будешь нужен мне, – задыхаясь, пропыхтел Гарри. У него начали ныть запястья.

– Врёшь, – Драко нападал, спускаясь по лестнице и тесня Гарри. – Я был нужен тебе во время войны, потому что мог научить тебя сражаться, и тебе была необходима вся возможная помощь. Однако сейчас в кои-то веки выпал шанс зажить обычной жизнью, о которой ты всегда так мечтал, правильно? Не желаешь ли поведать мне, как чистокровный слизеринец – слизеринец до мозга костей, вдобавок привыкший убивать направо и налево, вдобавокв прошлом отличавшийся весьма сомнительным с моральной точки зрения поведением, – способен помочь в этом сводному брату, с коим связан телепатическими узами?

– Рехнуться можно, сколько чуши ты способен нагородить, одновременно занимаясь чем-то ещё.

– Благодарю, – скромно кивнул Драко и снова заставил Гарри отступить.

– Ладно, может, ты и прав, и ты мне действительно не нужен в прежнем смысле этого слова.

Драко вдохнул – резко, звонко, как будто надломился наст.

– Наконец-то правда.

–…но я всё равно не понимаю, в чём дело, – продолжил Гарри. – Да, друзья помогают в сражениях, но это же не причина дружбы, а следствие! Это вообще не причина – ни для дружбы, ни для любви, ни для…

– Любви?.. – чуть высокомерно перебил Драко. – Ты ведь обожаешь о ней говорить, верно?

…Да не очень, – подумал Гарри.

– Нет, – заявил он. – Просто, в отличие от некоторых, не собираюсь всю жизнь избегать этой темы – только и всего.

Меч Драко метнулся в сторону и аккуратно срезал пуговицу с манжета гриффиндорца. Та клацнула по мраморному полу и откатилась куда-то под ноги. Холодный воздух лизнул голое запястье.

– Это всё девичьи забавы, – произнёс Драко, – бесконечная трескотня о любви, как если б ту можно было пригвоздить булавкой, словно бабочку. И потом, в словах же смысла нет, согласись? Имеет значение не то, что ты говоришь, а то, что делаешь.

– Тогда ты – любишь. Я видел это во всех твоих делах. Причина не в твоей неспособности любить, а в том, что ты боишься признаться в любви…

Драко утомлённо фыркнул:

– Поттер… – рука его дрогнула, и лезвие полоснуло Гарри по груди.

* * *

Сердце Джинни взмыло и… оборвалось. Они со Снейпом обменялись полными сожаления взглядами – впервые за всё время их общения настолько понимающими.

– Это не противоядие, – как можно мягче пояснила она, точно вероятная сердечная боль Блез сейчас играла определяющую роль. – Противоядие должно настояться в течение тысячи лет.

Если она ждала от Блез крика, то зря – та лишь внезапно покраснела, будто в припадке ярости, и с трудом сглотнула:

– Значит, всё впустую?

– Не впустую. Так и случится, если… если я отнесу его в прошлое и спрячу где-нибудь… Где-нибудь, где его никто не потревожит до наших дней.

– Но ведь ты не можешь снова отправиться в прошлое… – Блез испуганно осеклась, получив в ответ взбешённый взгляд.

– Мне нужно найти место, где никто не найдёт противоядие – только и всего… – отрезала Джинни, как вдруг их обеих вспугнул громкий вздох Снейпа. Половинки рунического браслета в его руках подрагивали, и едва он осторожно положил их на стол, как те скользнули друг к другу и соединились – так сливаются воедино две капли воды.

– А вот это уже браслет Гарри, – уверенно произнесла Джинни и взяла его – браслет ещё разок дёрнулся в пальцах, будто живой, и затих.

Она надела его на руку.

– Для противоядия мне нужен сосуд.

Снейп посмотрел на неё из-под тяжёлых век, и Джинни вдруг подумалось, что он прекрасно знает, что бы сейчас сказала Блез, позволь она договорить ей до конца. Однако зельевар уронил единственное:

– Верно.

Взмах палочки – и пламя под котлом погасло. Снейп отправился за флаконом, оставив Джинни смотреть на бледно-золотую жидкость, цветом точь-в-точь как мантия, что подарила ей мать и что была на ней в день, когда Драко едва не поцеловал её у озера. Глаза защипало и, к её вящему ужасу, две слезинки сорвались со щёк и упали в котёл. Джинни шарахнулась назад, судорожно отирая лицо:

– Я всё испортила?!

Снейп взглянул на неё с каким-то странным выражением:

– Отнюдь.

В руках профессора было два фиала: один – красного стекла с пробкой из желтоватого камня, другой – прозрачный, с каменной пробкой цвета вина. Снейп поделил между ними противоядие и подал Джинни, присовокупив несколько лаконичных советов. Она ошарашенно кивнула, а спустя мгновение Блез уже волокла её за руку вверх по лестнице – прочь из подземелий, пропитанных волглым жаром и запахом распаренной листвы.

– Ненавижу это место, – поделилась слизеринка на бегу. – Вечно эта капустная вонь… Мы, кстати, сейчас куда?

– В библиотеку, – скомандовала Джинни. – Мне нужно ещё кое-что посмотреть.

* * *

Дверь в лазарет раскрылась, и Гермиона подняла взгляд навстречу слегка очумелому Рону. Тот протопал в палату и тяжело плюхнулся на стул меж ней и Гарри. Гермиона отложила книжку, которую, впрочем, и не читала.

– Рон, что с тобой?

Прежде чем ответить, он посмотрел на Гарри:

– Уснул?

Поколебавшись, Гермиона кивнула:

– Если можно так выразиться.

Гарри беззвучно свернулся в своём кресле, подложив руку под чумазую щёку. Глаза его были закрыты, однако ресницы безостановочно подрагивали. Гермиона потянулась пожать его пальцы, но удержала себя, боясь разрушить хрупкие тенёта наконец-то изловившего его сна.

– Наверное, оно и к лучшему, – Рон тыльной стороной руки потёр утомлённые глаза и наклонился к Гермионе, полушёпотом продолжив: – Джинни пользовалась хельгиным Хроноворотом.

– Знаю. Она меня предупредила, – ответила, пряча надежду в голосе, Гермиона. – Она… что-то нашла?

– Она принесла рунический браслет и сейчас у Снейпа – выясняет, что к чему.

Книга вывалилась из пальцев Гермионы, но Рон успел поймать её до того, как та грохнулась на пол.

– Рон, ты думаешь… это… возможно?..

Он, перехватив, стиснул её кисть, и у Гермионы мелькнула неуместная сейчас мысль, чувствует ли он отчаянное биение её пульса под своими пальцами.

– Гермиона, я не знаю. Но вот что я тебе скажу – помнишь, как я рассказывал, будто видел мёртвого Драко и убивающегося над ним Гарри?

Она кивнула.

– Я ошибся. Я видел совсем другое. Гермиона, ничего не могу обещать, но…

Гарри вдруг ахнул – резко и судорожно, оборвав Рона на полуфразе. Друзья удивлённо развернулись к нему и увидели кровавое пятно, красным цветком распускающееся на груди.

* * *

В пятый раз пронзая время, Джинни промёрзла до костей – она даже не представляла, что, оказывается, можно так окоченеть: летишь словно через бескрайнее арктическое пространство. Кожу покрыла изморозь, пришлось зажмуриться, чтобы лёд не выжег глаза. Земля налетела, будто поезд-экспресс – ударила снизу, сшибла с ног. Джинни кувыркнулась вперёд, сжимая в руках драгоценнейшие флаконы, и замерла – слабая, как котёнок. Кружилась голова. Девушка чувствовала себя настолько плохо, что даже не могла открыть глаз.

В итоге она всё же их открыла. И даже села.

Библиотека.

Снова не горят настенные факелы – ночь, время теней.

Она медленно поднялась, промаргиваясь, чтобы приноровиться к темноте. Голова болела так, словно содержимое её искромсали ножом.

За спиной раздался звук, и Джинни обернулась – отворилась, впуская свет, дверь. Плечи успокоенно расслабились:

– Бен…

Он приблизился, и Джинни с трудом подавила потрясённый вздох: да, это по-прежнему был Бен, высокий и широкоплечий, но теперь с изрезанным морщинами лицом и седыми волосами.

– Я знал, что это ты.

– Откуда? – улыбнулась она.

– После нашей последней встречи я установил во всем замке Сенсоры Искажения Времени, чтобы они сообщили мне о твоём визите, – голос его тоже изменился, став грубым – по-старчески грубым. – И как ты – преуспела?

– Да, – Джинни протянула ему два флакона. – Это должно настаиваться тысячу лет. Возьми этот, – она подала флакон с красной пробкой, – и вручи тому, кто стал после Гарета Наследником Слизерина. Пусть передают из поколения в поколение. А этот, – она подала второй, с золотистой пробкой, – нужно укрыть в Хогвартсе. Где-то, откуда я смогу достать его через тысячу лет, в своём времени.

Морщинистые ладони Бена приняли фиалы, опустили на библиотечный стол:

– Уверена?

– Уверена, – кивнула Джинни.

– Есть тут один тайничок, которым мы с Гаретом пользовались, чтобы прятать записки – дай-ка взгляну, можно ли его открыть… – он подошёл к стене и начал раскачивать один из камней. Джинни приблизилась:

– Бен, можно мне задать вопрос?

Не поворачиваясь, он кивнул.

– Помнишь – давным-давно вы с Гаретом пришли ко мне в Нору и ты дал мне жёлтый цветок – Волеукрепляющий Цветок. Мне интересно…

Бен улыбнулся. В его руках был небольшой – в два кулака – квадратный камень с оббитыми краями, который он положил на высокий подоконник.

– Это был просто цветок, Джинни. Никакой силы он не давал. Так что всё, чего ты добивалась, ты добивалась сама. Всегда.

– Тогда зачем?..

– Зачем мы вообще приходили? Предположим, меня об этом кое-кто попросил, – он задвинул флакон подальше и вернул камень на место, задыхаясь от усилий.

– Дамблдор?

Бен хмыкнул и поднялся, любуясь результатом своих трудов. Заметив, что камень выдаётся из стены на несколько дюймов, правой рукой вбил его поглубже.

– Пятый от пола, десятый от угла. Сможешь удержать в памяти на ближайшую тысячу лет?

Она кивнула и оглянулась по сторонам, готовя себя к броску в своё настоящее:

– Смотрю, теперь тут есть ученики?

Он утвердительно качнул головой.

– Я глава школы. Приятно чувствовать людей вокруг себя. Становится не так одиноко.

– Так ты не… – Джинни тут же сообразила, что поднимает очень деликатную тему, скорее всего, её совершенно не касающуюся, и закрыла рот.

Он ответил взглядом – не мальчишеским, как тогда, когда они повстречались впервые, не юношеским, когда стал несколькими годами старше, – взглядом доброго дядюшки.

– Знаешь, у каждого из нас в жизни есть один-единственный человек… – иссохшая рука едва ощутимо потрепала Джинни по волосам. – Думаю, и у тебя тоже.

– Н-ну… – сама Джинни как раз не была в этом полностью уверена.

– А он счастливчик, – заметил Бен, опуская руку. – Мы ведь с тобой больше не увидимся, верно?

– Скорее всего, – Джинни уже думала о бесконечной морозной пустоте, ждущей её меж прошлым и настоящим. – Мне бы так хотелось… Так хотелось, чтобы ты пережил эти века… – вырвалось у неё.

Она улыбнулась, но Бен не вернул ей улыбку, лишь поёжился, словно от холода. Она поняла – он подумал о Гарете.

– Однако я не переживу.

* * *

От резкой боли Гарри споткнулся, сорвавшись с последней ступени на мраморный пол. Он опустил глаза к рубашке, увидел расцветающее на груди алое пятно и тронул его рукой. Кончики пальцев стали мокрыми от крови.

Пришло осознание, что он впервые испытывает боль во сне, да только тут же, глядя на испачканную руку, сообразил, что это не просто сон, что последствия его действий здесь более чем реальны. Гарри перевёл взгляд на Драко – тот с пепельно-серым лицом замер на ступенях.

– Гарри… – пискнул слизеринец в ужасе.

Свободной от меча рукой Гарри задрал рубаху, и его глазам предстала неглубокая рана поперёк груди, чуть выше сердца – из неё медленно сочилась кровь. Он поправил рубашку:

– Ерунда. Жить буду.

Трясущейся рукой Драко уцепился за перила. Меч безвольно смотрел в пол, однако слизеринец по-прежнему удерживал его в ладони. Его веки полуопустились, и Гарри увидел лёгшую ему на щёки сплетеньем серебристых кружев тень от ресниц, – к лицу прилила кровь, вспыхнули скулы – теперь Драко походил на заляпанную красной краской мраморную статую.

– Я чуть было… чуть было… – пробормотал он.

«Гарри!!!»

Они оба узнали высокий перепуганный голос, ударивший в окна особо яростным порывом ветра.

«Гарри, очнись!!!»

– Гермиона, – завертелся, пытаясь найти её взглядом, Гарри. – Она меня зовёт…

– Ну так ступай, – бросил Драко, и резкость его тона стала неожиданной для обоих.

– Только с тобой. И никак иначе.

Драко тряхнул головой.

– Ты хоть понимаешь, что сейчас просто издеваешься надо мной?! – всё так же резко продолжил он. – Я не могу с тобой пойти. Не могу.

– Значит, я останусь здесь, пока ты…

– Никаких «пока» не будет. Я умираю – яд сжигает меня, от меня остались лишь кожа да кости, разве не видишь?

– Ещё как вижу, – отозвался Гарри. Липкая кровь текла по его животу, вызывая ощущение какого-то странного холода.

Снова вернулся голос:

«Гарри, проснись! Гарри, это Гермиона, ты меня слышишь?»

– Я целовался с ней, – заявил Драко, поймав Гарри врасплох.

– С кем?

– С Гермионой. Я целовался с Гермионой.

– Ну, да, – кивнул Гарри, гадая, к чему тот клонит. – Если я всё правильно помню, ты с ней в прошлом много раз целовался.

– Не в прошлом, – почти с отчаянием сказал Драко, – а на той неделе, ну, может, парой дней раньше – ты ушёл, а мы остались… Как раз после нашей встречи в Полночном Клубе, когда ты оттуда портключнулся. Вспомнил?

Гарри, растерявший все слова, мог только кивнуть.

– Словом, я вернулся в гостиницу, и мы там целовались – и не только целовались…

– Ты с ней переспал? – потрясённо ахнул Гарри.

– Нет… Господи, нет, – в ещё большем ужасе, хотя по-прежнему полный решимости, замотал головой Драко. – У неё было кольцо – то самое, что подарил ей ты, и я остановился… мы остановились… но ведь это уже неважно, верно? – он коротко полухохотнул-получертыхнулся и отвёл взгляд. – Видишь, я же говорил тебе, что, в отличие от других, совсем не изменился. Неужели ты по-прежнему хочешь, чтобы я остался?

* * *

Во время шестого путешествия её истязал не холод, а жар – Джинни падала сквозь круги огня, каждый из которых был жарче предыдущего. Ядовитый дым обжигал глаза и нос, когда она, горя и сгорая, низвергалась падшим с Небес ангелом, думая о Томе – о льде его синих глаз и холоде его прикосновений.

Земля вновь ударила, но не по ногам, а в бок – Джинни свернулась на полу, кашляя и давясь пронзившей лёгкие болью.

– Джинни! – чьи-то руки перевернули её на спину, и она увидела перепуганную Блез, чьё нависшее над ней лицо напоминало белый воздушный шарик. Слизеринка говорила ещё что-то, но за рёвом в ушах Джинни не слышала слов.

Всё вокруг смазывалось по краям, и Джинни больше всего на свете хотелось закрыть глаза и нырнуть в подступающую темноту, раствориться в забвении, которое непременно унесёт прочь боль. Но – нет… Нет, нужно сделать что-то важное… Что-то сказать Блез, что-то вспомнить…

– Стена, – вырвалось из иссушенного жаром горла вместе с плеснувшей на подбородок кровью. Она утёрлась ладонью.

Блез была в ужасе:

– Молчи…

– Противоядие. В стене.

Джинни подняла руку, чтобы указать, и увидела, что та в крови. Какое-то время она непонимающе смотрела на свою ладонь: это что – моя кровь?

К ней опять потянулась долгими, кривыми когтями темнота, заякорилась, повлекла вниз.

…Я должна сделать что-то важное, – взмолилась Джинни, но вокруг с неизбежностью наступающих сумерек сгустился мрак, задёрнул мир чёрным занавесом.

* * *

– Гарри! – упав на колени, Гермиона схватила его за руки. Рон подумал, что подруга, судя по кошмарному виду, решила, будто случившееся на её совести. – Гарри, довольно, очнись! Очнись, умоляю!

Гарри не шевельнулся. Кровь неспешно стекала по его груди.

Сириус и Чарли повернулись; почувствовав неладное, встрепенулась ото сна Нарцисса.

– Гермиона, отодвинься, – мягко попросил Рон, но она словно не поняла – обвиснув на Гарри, что-то бормотала и бормотала, как если б он мог её услышать. Рон присел рядом: – Может, старая рана открылась… Из тех, что он получил в Румынии…

– Ничего подобного, – голос Гермионы сорвался на всхлип, – это моя вина… Я отправила его в разум Драко… Теперь они умирают вместе… Его затягивает…

– Не говори так! – резко перебил Рон, боясь, что она сходит с ума. Быстрым движением он задрал на Гарри рубашку – кровь сочилась из узкой и, к облегчению Рона, не выглядящей серьёзно раны на груди. – Ну, видишь – просто царапина, ничего страш…

– Что происходит? – над ними возвышался Сириус, рядом с которым стоял Чарли. В углу Люпин о чём-то перешёптывался с мадам Помфри. – Что-то с Драко?

– С Гарри, – пояснил Рон, и глаза Блэка тут же потрясённо распахнулись. – Он…

В воздухе зазвенел полный ужаса визг – так, наверное, заходятся в аду проклятые души. Ахнув, резко села Нарцисса, повернула мокрое от слёз лицо Гермиона:

– Библиотека… – выдохнула она. – Джинни…

Рон пулей вылетел из лазарета. Следом бросился Чарли.

* * *

Блез подняла голову на звук – разлетелись в сторону двери, в библиотеку ворвались запыхавшиеся Рон и Чарли. Сама Блез стояла возле горы книг – она перевернула практически всю Запретную Секцию, содержимое которой теперь возмущённо верещало и вопило у неё под ногами. Очередной фолиант истерическим взмахом отправился на пол. Рон подбежал и схватил Блез за руку, он что-то кричал, но она не могла разобрать слов за гамом, а потому замотала головой – рыжие волосы взметнулись вокруг лица.

Он затряс её, вцепившись в плечи, и на этот раз ей удалось прочесть по губам: «Где Джинни?!», однако до того, как она смогла освободиться и указать, Чарли уже выхватил из рукава палочку, выкрикнув какое-то отчаянное заклинание.

Шум стих.

– Хвала небесам, что я здесь преподаю… – Чарли снова спрятал палочку. – Блез, что случилось?

Она вывернулась из рук Рона, выдохнула срывающимся голосом:

– Джинни… Она там…

Рон и Чарли повернулись. Из-за длинного учебного стола Джинни практически не было видно – только вытянутая по полу рука, трепещущий рукав…

Чарли оказался рядом первым, следом кинулись остальные: Джинни лежала там же, где и упала, коса растрепалась, багровая лужа под головой росла на глазах – кровь сочилась изо рта, глаз и ушей, Хроноворот на груди отчаянно пульсировал ещё одним сердцем.

Чарли ахнул от ужаса, бухнулся на колени, подхватил сестру на руки. Глаза её были закрыты, на бледных веках проступили синие вены, грудь судорожно вздымалась и опадала.

– Что случилось? – сдавленно повторил Чарли.

– Она пользовалась Хроноворотом… – начала Блез, но он не дал ей договорить:

– Неважно, сейчас нужно в лазарет, – он поднялся, но в этот миг Джинни зашевелилась, поймав Рона за рубашку. Пальцы оставляли кровавые следы.

– Рон… – так и не открыв глаз, позвала она, и он, побледнев, склонился к сестре, прислушиваясь к тому, что зашептала она ему в ухо. Когда он выпрямился, на щеке остался след, как от какой-то жуткой помады – кровавый след её губ.

– «Пятый от пола, десятый от угла», – Рон вытаращился на Блез. – Это вообще о чём?

У той перехватило дыхание:

– Она указывала туда, – Блез махнула рукой на западную стену библиотеки. – Думаю, она хотела сказать, где находится противоядие.

– Ищите. Увидимся в лазарете, – отрезал Чарли, но едва он двинулся к выходу, Джинни начала брыкаться – и моментально подавилась, закашлялась, заплёвывая кровью его рубашку, враз ставшую мокрой и красной. Он побелел.

Блез метнулась к стене, зашарила по камням:

– Пятый снизу от пола, десятый от угла… пятый от пола, десятый от угла… пятый снизу от пола, десятый от угла… – твердила она, словно молитву, пока не попала на нужный, практически свободно двигающийся в своём гнезде. Она выцарапывала его, ломая ногти – наверное, в другой ситуации она бы расстроилась, но не сейчас. Камень вывалился едва ли ей не на ногу – хорошо, что Рон поймал, – открыв тайник.

Стенки были шершавыми и холодными. Рука что-то нащупала – что-то гладкое и цилиндрическое. Выудив, Блез тут же узнала флакон, который дал Джинни в подземельях Снейп – флакон с золотой пробкой. Её прошиб ужас – а что, если она не справится?! – и слизеринка перепуганно попыталась всучить фиал Рону:

– Противоядие, – дрожащим голосом сообщила она. – Противоядие для Драко.

Рон попятился:

– Великие Маги… – прошептал он. – Нет… Я не возьму – ты что, свихнулась?! А вдруг уроню?!

– Рон! Блез! – гаркнул Чарли, чьё терпение, судя по голосу, висело на тонюсенькой ниточке: поняв, что противоядие обнаружено, Джинни обмякла у него на руках, уткнувшись лицом в плечо. – В лазарет! БЕГОМ!

Он подал пример, развернувшись и помчавшись к дверям.

Блез послушно подчинилась, баюкая флакон у груди, будто дитя, и сердце её сейчас колотилось в такт шагам. Придя в себя, за ними заторопился Рон, промешкав лишь миг – чтобы рукавом свитера стереть со щеки кровь.

* * *

Гарри наконец-то нашёл слова:

– Зачем ты мне сейчас об этом говоришь?

– Хочу, чтоб ты знал, – голос Драко чуть надломился, звенькнув на последнем слове. – Знал, за что так отчаянно борешься.

– Малфой… – Гарри попятился и вдруг заново осознал всё, что рядом – и серую бесцветность Имения – полупрозрачного, словно пронзённая зимним светом ракушка, и серые глаза Драко – цвет даже не воды, но воспоминания о ней, не слёз, но вызвавшей их скорби. – Господи, Малфой… Ты вообще какого ответа от меня ждал?

Дата добавления: 2015-07-13