Управление военным духовенством

Полномочия епархиальной власти, по законам Петра Великого, должны были прости­раться на все церковные учреждения и на всех людей, находящихся в епархии, без исключе­ния. Но исключения все-таки были, и остались. Кроме ставропигиальных монастырей, из круга епархиального ведомства выделилось придворное духовенство, подчиненное Синоду и дворцовому управлению и поставленное под непосредственное начальство протопресвитера — духовника их Величеств. На тех же началах при имп. Павле в особое ведомство выдели-

Holy Trinity Orthodox Mission

лось духовенство военное. В прежнее время оно находилось в подчинении епархиальным начальствам по местам расположения полков и только в военное время поступало под веде­ние особых флотских обер-иеромонахов и полевых обер-священников, учрежденных воин­ским (1716 г.) и морским (1720 г.) уставами Петра. При имп. Павле в 1800 г. учреждена должность постоянного обер-священника, который и был поставлен во главе всего духовен­ства армии и флотов. В 1816 г. из его управления выделилось еще новое особое управление духовенством гвардейских полков под ведением обер-священника главного штаба и гвардии. В 1840 г. учреждена должность обер-священника в отдельном Казанском корпусе, впрочем, с подчинением обер-священнику армии и флота. Все это управление военным духовенством непосредственно подчинено Св. Синоду и организовано независимо от епархиальных вла­стей, с особыми собственными благочинными, судом и отчетностью. Первый обер-священник при Павле Озерецковский, с разрешения государя, устроил в Петербурге даже особую семинарию для детей военного духовенства, называвшуюся армейской. Но она суще­ствовала только до 1819 г., потом ученики ее были распределены по епархиальным духов­ным школам. В 1858 г. обер-священники переименованы в главных священников. В 1890 г. все управление военным духовенством объединено под ведомством одного протопресвитера военного и морского духовенства и состоящего при нем духовного правления.

Перемены в содержании высшей иерархии и монастырей.

С введением при Петре в духовное ведомство определений ο штатах в содержании ду­ховных учреждений и лиц последовали весьма важные перемены. Так как перемены эти бы­ли тесно связаны с вопросом ο церковных вотчинах, то и касались только высшей иерархии и монастырей, владевших вотчинами, и лишь очень небольшого числа имевших вотчины церк­вей и соборов. После отобрания церковных вотчин в управление монастырского приказа на содержание церковных учреждений назначены были определенные штатные оклады, исчис­ленные с крайней экономией, "без чего пробыть невозможно," как выражались указы. При исчислении их правительство принимало во внимания не столько их достаточность для цер­ковных учреждений, сколько то, чтобы от них оставалось как можно более остатков на госу­дарственные и общественные нужды. Да и эти урезанные оклады выдавались не сполна, а на половину (ради военного времени), а то и вовсе иногда не вьщавались. Сверх того, на них же монастыри должны были содержать присылавшихся на их попечение престарелых и раненых воинов, распределяя между ними порционы незамещенных монашеских вакансий. Мона­стырский приказ со своей стороны всего более заботился ο том, чтобы собрать с своего ве­домства все, что с него требовалось, и не поплатиться на недобор, и очень мало обращал внимание на главное — на благосостояние самих вотчин, которыми управлял, а равно на благосостояние настоящих хозяев этих вотчин — церковных учреждений. Неизбежным ре­зультатом такого хозяйства его было то, что церковные учреждения стали быстро приходить в упадок; архиерейские дома скудели, монастырские здания и церкви стояли без ремонта и разваливались, церковные вотчины разорялись и пустели от непомерных сборов и крестьян­ских побегов. По учреждении Св. Синода церковные имения снова были отданы в заведова­ние духовных властей, и сам монастырский приказ перешел в ведомство Синода. Но архие­реи и монастыри и после этого не могли распоряжаться своими вотчинными доходами само­стоятельно, а должны были довольствоваться с них одними своими штатными окладами, все же остальное целиком отдавать в распоряжение правительства. Монастырский приказ, ос­тавшийся центральным органом церковного хозяйственного управления, и под ведомством Синода должен был руководствоваться теми же правилами, что прежде под ведомством Се­ната, причем ответственность за недоборы, которую он нес прежде сам один, легла теперь

Holy Trinity Orthodox Mission

главною своею тяжестью уже на Св. Синод. Таким образом, духовное ведомство с управле­нием своими вотчинами приняло на себя только лишние хлопоты и тяжелую ответственность без особенных выгод. Юридически вотчины эти считались церковной собственностью, но фактически духовное ведомство было над ними только управляющим, а настоящим хозяи­ном было государство. В таком состоянии вопрос ο церковных вотчинах оставался до 1760-х годов, склоняясь, очевидно, к решению в смысле полной их секуляризации. Между тем еще при самой передаче этих вотчин духовенству, они были уже разорены и имели на себе свыше миллиона недоимок. Как Св. Синод ни доказывал, что недоимки эти образовались еще при светском управлении вотчинной экономией, и что духовное ведомство ничем в них не по­винно, правительство так и осталось в убеждении, что и в недоборах, и в дурном состоянии вотчин виновато небережливое и неумелое хозяйство одной "духовной команды." При Анне Иоанновне до церковных вотчин добралась страшная доимочная канцелярия и разорила их вдосталь. Из подозрительности к духовным властям сбор недоимок был поручен светским властям и военным командам, а в 1738 году коллегия экономии, заменившая монастырский приказ (с 1726 г.) и управлявшая вотчинами, была совсем переведена в ведомство Сената, и так усердно начала расходовать церковно-вотчинные суммы на государственные надобности, что, например, в 1740 г. не из чего оказалось выдать жалованья даже членам Св. Синода. Благочестивая Елизавета Петровна опять отдала церковные вотчины в руки духовенства, но к концу своего царствования и она стала доходить до секуляризационных соображений. На одной конференции Синода и Сената в 1757 г. она определила положение вопроса ο церков­ных вотчинах весьма выразительно, заметив, что духовные учреждения, "не имея власти употреблять свои доходы инако, как только на положенные штатом расходы, суетное себе делают затруднение управлением вотчин," и собиралась составить об них новые распоряже­ния, но не успела сделать этого до самой своей кончины.

Император Петр III первый сделал решительный шаг, распорядившись включить все церковные вотчины в общий состав имуществ государственных, а на содержание церковных учреждений и лиц определить штатное жалованье. Но такая крупная реформа на первый раз сильно поразила духовенство и была принята им до того не сочувственно, что послужила не последним поводом к свергнувшему этого императора перевороту. Его преемница Екатерина II на первых порах по восшествии на престол должна была осудить и отменить распоряжения своего супруга, хотя в душе была совершенно с ними согласна. Дело секуляризации церков­ных вотчин, однако, настолько уже созрело и притом было тогда таким модным делом по всей Европе, что откладывать его решение в дальний ящик императрица нашла нерасчетли­вым и едва только утвердилась на престоле, как созвала для решения этого дела комиссию из духовных и светских лиц. В 1764 г. работы комиссии были закончены; все церковные вотчи­ны были переданы в государственное ведомство под именем экономических. Архиерейские дома и монастыри разделены на три класса и снабжены соответственными каждому классу окладами жалованья с прибавкой к денежным окладам известного количества земель и раз­ных угодий; определены также оклады на соборы, архиерейские богадельни, инвалидов (вместо содержания их в монастырях) и на духовные школы. Замечательно, что некоторые из Екатерининских окладов были гораздо меньше тех, какие в свое время назначал Петр III, притом же не простирались на монастыри безвотчинные — последние или оставлялись на их собственном содержании, или закрывались. Между тем выгоды, какие получила от всей этой операции казна, были очень велики: на оклады всего духовного ведомства ежегодно отпус­калось всего 462868 руб., тогда как одного крестьянского оброка с отобранных вотчин (910 866 душ) она получала 1 366 229 руб., кроме разных других вотчиных доходов. Оклады эти, впрочем, время от времени увеличивались, и к концу царствования Екатерины доросли до 500 000 руб. с лишним.

Holy Trinity Orthodox Mission

Дата добавления: 2017-01-13