Формы участия граждан в политической жизни общества

Итак, политическое поведение предполагает анализ, в основе которого лежат понятия мотива и нормы, в то время как анализ политической деятельности оперирует категориями цели и технологии. Политическая субъективность в рамках политического поведения проявляется иначе, чем в рамках политической деятельности, а именно по отношению к традиционным и нетрадиционным, силовым и «парламентским» формам политического участия, а также по степени включенности в политический процесс.

Под традиционными формами политического поведения понимают те, которые общеприняты в данном обществе и, безусловно, поддерживаются общественным мнением, а нетрадиционные формы - это те, которые еще не освоены населением. В каждом обществе и на каждом этапе его развития различие между традиционными и нетрадиционными формами политического поведения характеризуется своими особенностями. Например, в нашем обществе в 1988 г. к традиционным формам политической активности относились: выступление на собраниях в трудовых коллективах, письма, обращения в органы власти и средства массовой информации, прежде всего в газеты, участие в работе общественно-политических организаций в трудовом коллективе и т.п.

Участие в несанкционированных митингах и демонстрациях, в работе самодеятельных общественно-политических организаций и дискуссионных клубах, использование забастовок для достижения своих целей и т.п. воспринималось чуть ли не как революционный акт, так как существовал печальный опыт, свидетельствующий о репрессивном отношении государственных органов к такого рода политическому поведению, и кроме того отсутствовала правовая база его регулирования.

При этом общественное мнение связывало перспективы демократизации в стране с новыми, для многих внезапно открывшимися возможностями политического участия. И действительно, за период реформ основной массив политической активности переместился из трудовых коллективов на площади, при этом значительно увеличился объем нетрадиционных для нашего общества форм политического поведения.

Далее, следует различать санкционированные властями и несанкционированные формы политического поведения. Участие в последних ставит граждан в положение нарушителей закона со всеми вытекающими последствиями. Кроме того, несанкционированные демонстрации, забастовки, как правило, имеют антиправительственную направленность. Несанкционированные формы политического поведения создают атмосферу социально-политической напряженности, которая чревата неконтролируемыми событиями. Высокий уровень участия в такого рода мероприятиях свидетельствует о неэффективности или отсутствии каналов политического самовыражения, а также о неспособности государственных органов находить пути разрешения конфликтов.

Следует также различать силовые и несиловые, «парламентские» формы политической активности.

К несиловым формам политической активности относятся те, которые ориентированы на разрешение возникших проблем с помощью официальных органов иих представителей. Силовые формы политического поведения предполагают давление на органы власти посредством несанкционированных митингов и демонстраций, политических забастовок, кампаний гражданского неповиновения, голодовок протеста, акций с использованием противозаконных средств, включая насилие и порчу имущества.

Конечно, это деление условно, имеется масса промежуточных форм, скажем, санкционированный многотысячный митинг с антиправительственными лозунгами. С одной стороны, он разрешен властями; в нём ничего противозаконного нет. А с другой стороны, антиправительственная направленность неизбежно создает напряженную атмосферу давления на правительство, а нежелание правительства изменить свои решения под воздействием этого давления заставляет его активно использовать правоохранительные органы. В такой ситуации взаимного нежелания понять и недоверия друг к другу возможны непредсказуемые последствия. Вместе с тем нужно отметить, что силовые формы политического поведения могут быть направлены не только против правительства и других официальных органов, но и против других социальных субъектов - национальных общностей, социальных групп, трудовых коллективов и т.п. Соотношение силовых и несиловых форм поведения - важный показатель политической жизни, свидетельствующий о назревании в обществе социального взрыва.

Формы политической активности различаются также по степени включенности социального субъекта в политический процесс. Сразу же нужно сказать, что согласно опросам общественного мнения порядка 15-20% респондентов указывают, что они к политике относятся безразлично или затрудняются определить свое отношение к ней. Это говорит о том, что всеобщность политического процесса, как и всякого другого, ограничена; он не охватывает поголовно все население. При этом еще раз подчеркнем, что политическое участие предполагает помимо объективной включенности еще и субъективную составляющую, придающую смысл, политическим действиям субъекта. К респондентам, слабо вовлеченным в политику, относятся такие категории как молодежь, старики и одинокие, лица с низким уровнем образования, люди с неполной семьей, то есть те слои, которые слабо социализированы и у которых борьба за существование отнимает основную часть времени.

Низший уровень политической активности проявляется в интересе к политическим событиям, чтении общественно-политических газет и журналов, обсуждении политических новостей в семье или с друзьями и т.п. Как показывают исследования, на этом уровне респонденты лояльны по отношению к официальным структурам и скептичны в отношении процессов демократизации и другим нововведениям, появившимся в политической сфере. На более высоком уровне политической активности предполагается участие в санкционированных политических акциях и мероприятиях. Как правило, это несиловые формы политической активности, участие в которых вызвано потребностью в консолидации сторонников определенного политического направления и воздействия на официальные органы. Уровень информированности и осознания целей своего движения, способов достижения этих целей, а также своих противников довольно высок у данной части населения. Среди участников в такого рода активности выше доля городской интеллигенции среднего возраста.

Следующий уровень политической активности связан с использованием преимущественно силовых форм активности ориентацией на новые средства и методы воздействия, готовностью принимать участие в несанкционированных акциях и других действиях, сопряженных с известным риском для участников. Как правило, это участники различного рода самодеятельных общественно-политических движений и организаций, которые ради достижения своих целей готовы участвовать в самых крайних формах политического самовыражения.

Именно с этого уровня политической активности наиболее часты выходы в экстремизм и терроризм. Например, лидеры Демократического союза В.Данилов и В.Новодворская в июле 1991 г. в своем открытом письме написали, что «отныне народ приобретает право на свержение преступной власти любым путем, в том числе и с помощью вооруженного восстания». Экстремист собственные цели ставит выше общепринятых ценностей. Свои действия он оправдывает императивом «цель оправдывает средства»; при этом для него характерна высокая степень вовлеченности в политическую деятельность, которая к тому же эмоционально окрашена. Стратегия поведения рассматривается им как реализация высших ценностей, до которых основная масса населения еще недоросла. Характерной чертой экстремизма является поэтому «черно-белый» взгляд на политический процесс, жесткое - противопоставление «своих» - приверженцев новой системы ценностей и «чужих», под которыми понимается практически все общество и прежде всего официальные структуры. Экстремизм тесно связан с терроризмом, так как в нем отбрасываются морально-этические и правовые ограничения политического поведения.

Ряд исследователей отмечают демонстративность политического поведения экстремистов. Терроризм более чем наполовину театр. Это – мрачный спектакль, разыгрываемый при помощи средств массовой информации с целью создать общую атмосферу кризиса и неуверенности, подорвать доверие к правящему режиму и спровоцировать его на жесткие репрессивные меры, которые коснутся большинства населения страны.

Итак, можно выделить пять уровней политической активности: нулевая активность при отсутствии интереса к политике, слабая активность, проявляющаяся в интересе к политическим событиям; средний уровень политической активности, выражающийся в сознательном участии в политическом процессе в официально приемлемых формах политического поведения; высокая активность, требующая энергии, времени, глубокой личной сопричастности цели и участия в организации; высший уровень политической активности, выражающийся в экстремистских формах поведения. В каждый период общественно-политического развития доминирует определенный уровень политической активности. Скажем, в условиях нормального развития общества политическая активность находится на среднем уровне, а в период кризиса происходит рост политической активности. Точно так же каждая социальная общность характеризуется определенным уровнем активности, хотя внутри общности имеются различные группы, ориентированные на весь спектр политического поведения. Уровень политической активности является одним из важнейших показателей статуса субъекта на политической арене.

В отличие от политологии, где уровень политической активности субъекта определяется по косвенным данным, социологические исследования позволяют его замерить. Существует несколько взаимно дополняющих способов измерения уровня политической активности. Прежде всего это метод опроса. В социологическую анкету закладываются вопросы о готовности участвовать в тех или иных формах политической активности, об отношении к политике, о том, обсуждаются ли политические новости и как часто и т.п. При этом одновременно конструируются индексы, соответствующие определенным уровням политического участия. Например, индекс экстремизма может быть сконструирован как средняя арифметическая величина, деленная на 100% ответивших положительно на вопрос о готовности участвовать в акциях с использованием противозаконных средств, включая насилие, и ответивших на вопрос о характере поведения в случае введения властями чрезвычайного положения – «буду активно противодействовать и призывать к этому других». Аналогичным образом конструируются и другие индексы.

Недостатки социологического опроса состоят прежде всего в том, что в данном случае политическая активность изучается по феноменам сознания: готовность участвовать в противоправных действиях вовсе не означает того, что респондент сможет (как субъективно, так и объективно) реализовать эту установку. Кроме того часто политические действия могут быть вызваны ситуацией, в которой субъект оказывается не по своей воле и ему приходится действовать, даже не имея предварительной установки и желания поступать определенным образом.

Другим способом измерения политической активности является «анализ событий». Суть этого подхода состоит в контент-анализе средств массовой информации и документов с целью сбора информации об интересующем исследователя событии. В качестве примера можно привести исследование американского ученого М.Байсингера об активности протеста в СССР в период с 1985 по 1990 г. Ему удалось собрать банк данных о митингах и демонстрациях протеста и проанализировать его по следующим показателям: количество событий, количество человеко-дней в целом, количество человеко-дней на 1000 человек населения, количество участников событий и их национальность и т.п. Согласно его данным, количество человеко-дней на 1000 человек населения среди русских составляет 17, среди литовцев - 923, а среди армян - 7254. Очевидно, что это весьма важный показатель, фиксирующий уровень включенности населения в политические процессы. Это весьма перспективный метод, позволяющий выявлять различные факторы политической активности, а также строить прогностические модели. Недостатком этого подхода является то, что информация о событиях собирается тогда, когда оно уже случилось. Если социологический опрос позволяет выявить намерения и готовность участвовать в каких-либо формах активности, то данный подход анализирует то, что уже произошло. Кроме того за пределами этого подхода остаются субъективные мотивы участников акций протеста, а также измерения в системе ценностей. К тому же следует учитывать, что средств массовой информации и другие источники могут быть индоктринированы и в силу этого замечать одни события и не замечать или искажать другие.

Политическая активность может изучаться и методом включенного наблюдения. Например, для того, чтобы сравнить характер политического поведения различного рода самодеятельных общественно-политических объединений, в некоторых из них работают наблюдатели, фиксирующие свои впечатления в дневнике наблюдения. В нем отражаются периодичность собраний группы, участие в массовых акциях, характер обсуждения стратегии и тактики, типы лидерства, способ включенности в работу группы и т.п. Наблюдение позволяет зафиксировать и объективные, и субъективные составляющие политической активности, выявить зависимость способа политического поведения группы от ее численности, организации работы, политических ориентации и других факторов. Однако недостатком этого подхода является невозможность вести наблюдение в интересующих исследователя группах, так как часто он встречает отказ руководства группы от участия в исследовании.

Каждый из перечисленных подходов имеет свои достоинства и свои недостатки. Формы политического поведения чрезвычайно многообразны, недостаточно устойчивы, поэтому их исследование нуждается в самых различных методах и подходах.

Рассмотрим еще одну версию форм политического участия. Она представлена в книге Г. Артемова «Политическая социология». (СПб. 2000).

Политическое участие – это влияние на осуществление и распределение власти. Участвующих в политической жизни называют активными гражданами, не участвующих – пассивными. Во многих современных государствах удельный вес пассивных граждан довольно высок (от 26 до 35%). Активных граждан можно разделить на три категории (по степени участия): 1 — простые избиратели; 2 — рядовые члены политических партий и движений; 3 — профессиональные политики.

Все формы политического участия делятся на три группы: 1 — индивидуальные действия: голосование, контакты с должностными лицами, работа на кандидата в депутаты или партию; 2— коллективные действия: митинги, демонстрации, подписание обращений; 3 — прямые действия: несанкционированные политические забастовки, бойкоты, пикеты, захват зданий. Различают конвенциональные (предусмотренные законном) и неконвенциональные (незаконные) типы участия. Первая и вторая группы форм участия относятся к конвенциональном типу, третья — к неконвенцнональному.

Структура и характер участия обусловлены спецификой тех стран, в которых оно осуществляется. В то же время существуют некоторые общие характеристики политического участия, которые позволяют сравнивать различные страны (рис. 2). Видно, что для подавляющего большинства граждан США, Великобритании и ФРГ политическая деятельность ограничивается участием в выборах (голосование, агитация за своего кандидата) и подписанием различного рода коллективных обращений.

Формы участия в политической жизни*

(Национальные опросы 1981 г., в %)

Формы участия	США	Великобритания	ФРГ
Выборы
4 Подписание обращений
Контакты с функционерами
Митинги
Работа на партию или кандидата
Демонстрации
Бойкоты
Несанкционированные забастовки
Захват зданий

*Ranney A. Goveming.An Introduction to Political Sciense. Englewood Clius, 1990. P. 207.

Особенно это характерно для Великобритании, в которой во всеобщих выборах участвуют более 82% избирателей. В свою очередь, все участвующие в политической жизни делятся здесь на «простых избирателей» (51%), «практически инертных» (25,8%) и «активных» (23%). На постоянной основе в политической жизни страны участвуют всего 1,5% взрослого населения. Участие в выборах и работа депутатов с избирателями — главный элемент политической жизни Великобритании, поэтому имя своего депутата знают вдвое больше британцев, чем американцев, а обращение к депутатам здесь является частью повседневной жизни половины избирателей. На такой практике политического участия держится высокая и постоянная легитимность политических институтов страны. Остальные формы политического участия используются в трех рассматриваемых странах намного меньше, особенно это касается бойкотов, несанкционированных забастовок и захвата зданий — наиболее резких форм протестного поведения людей.

Важно отметить также и то, что если в Великобритании и ФРГ преобладает участие в выборах, то в США при более низком участии в выборах наблюдается относительно высокое и более равномерное распределение опрошенных по всем прочим формам участия, за исключением забастовок и бойкотов. Для США вообще характерна вовлеченность в деятельность различных организаций, занимающихся решением местных проблем. Согласно данным Г. Алмонда и С. Вербы, в 60-е годы в различных видах добровольных ассоциаций было задействовано около 60% опрошенных американцев, в 1,2 раза больше, чем в Великобритании и ФРГ и почти в 2 раза больше, чем в Италии и Мексике. Сейчас число таких людей заметно снизилось, но все равно в США их доля больше, чем в других странах.

Анализ этих данных позволяет выявить существенные отличия между отдельными странами. Так, например, в Австрии в местных выборах участвовало в 2 раза больше респондентов, чем в США, зато в США в повседневном решении местных проблем участвовало в 2,4 раза больше опрошенных, чем в Австрии. В Японии половина опрошенных участвовала в митингах или собраниях, в то время как в США—только 19%. Индивидуальные контакты с представителями местных властей наиболее распространены в Нидерландах (38%), в Японии же на использование такого вида участия указали только 7% опрошенных. По уровню членства в политических партиях и клубах на первом месте находится Австрия (28%), в то время как в США значение этого показателя составляет 8%, а в Японии—4%.

В США, так же как и в Великобритании, можно выделить несколько категорий населения: «активистов» (5-10% избирателей), «наблюдателей» (около 60%) и «безразличных» (30-35%). Такая оценка политического участия является наиболее распространенной среди американских политологов. Сопоставление ее с вышеупомянутой оценкой политического участия в Великобритании показывает, что оценка доли активистов в США существенно ниже, а оценка доли наблюдателей и безразличных выше, чем в Великобритании. Мы видим, что различия по характеру и уровню политического участия существуют даже в рамках одного типа политической системы (англо-американской, по Г.Алмонду). Еще более разительными они оказываются при сопоставлении этого типа с европейским континентальным, доиндустриальным и посттоталитарным типами. Возьмем в качестве примера российскую посттоталитарную политическую систему (рис. 4). Если сравнить Россию с другими европейскими странами, такими как, например, Австрия и Нидерланды (см. рис. 3), то становится очевидным существенно более низкий уровень самостоятельных политических действий. При сравнении России с Великобританией и ФРГ (рис. 2) обнаруживается значительно меньший удельный вес различного рода обращений. Сравнение с США (рис. 3) позволяет выявить более низкую степень участия населения России в деятельности добровольных общественных объединений и политических партий.

Формы политического участия в России*

(Всероссийские опросы РНИСНП, в %)

Вопрос: «Какие формы участия позволяют эффективно влиять на власть?»

Формы участия	Июнь, 1994г	Окт 1994г
Самостоятельные действия через свои личные связи
Обращение в средства массовой информации
5 Обращение в суд
6 Забастовки
Предвыборные кампании и референдумы
Работа в организациях, выражающих интересы отдельных социальных групп
Участие в деятельности политических партий
Митинги и демонстрации
Считали, что эффективных способов влияния на власть не существует

*Россия в зеркале реформ. Хрестоматия по социологии современного российского общества. М., 1995. С. 21.

Причем, сопоставление данных за 1994 и 1995 годы обнаруживает тенденцию к уменьшению активности даже по этим формам участия (за исключением референдумов и предвыборных кампаний, где наблюдается почти двукратное увеличение значения показателя). Во всеобщих выборах последних лет участвовали 65-67% избирателей, что сопоставимо с показателями США и Японии, однако другие формы конвенционального участия в России развиты в значительно меньшей степени. Зато весьма высок потенциал протестной активности, имеющей неконвенциональный характер (рис. 6). В среднем около 1/5 опрошенных заявили о своей готовности участвовать в массовых акциях протеста в случае резкого ухудшения условий жизни. Наиболее высока доля таких людей среди рабочих (37%), среди предпринимателей доля предрасположенных к протесту в 4,6 раза ниже. В условиях кризиса этого и следовало ожидать, но готовность к протестам даже 8% предпринимателей говорит об очень широкой социальной базе политической оппозиции в России.

Еще серьезнее относительно высокая готовность госслужащих и даже военных участвовать в массовых акциях протеста против резкого ухудшения условий жизни, а точнее, против политики правительства, поскольку практически все категории респондентов непосредственно от этой политики зависят и почти не обладают (за исключением предпринимателей и работников сферы быта и торговли) альтернативными источниками доходов. Забастовки и голодовки протеста против хронических невыплат зарплаты на госпредприятиях и вообще в бюджетной сфере стали обычным явлением. Немаловажно и то, что 50% опрошенных в апреле 1994 года и 57% в октябре 1995 года ответили, что, по их мнению, «эффективных способов влияния на власть не существует». Мониторинговые исследования ИСПИ (1994-1997 гг.) свидетельствуют о сохранении высокой степени предрасположенности россиян к политическому протесту, включая даже такую крайнюю его форму, как вооруженные выступления (рис. 7). Наряду с неконвенциональными формами, проявления протеста в последнее время в России получила распространение такая вполне законная форма, как «протестное голосование» на выборах.

Динамика поддержки различных форм защиты социальных интересов *

(Всероссийские опросы ИСПИ РАН, в %)

Варианты	Февр.1994	Нояб. 1995	Янв.1997
«Мои интересы достаточно защищены»
«Готов подписать обращение к правительству»
«Выйду на митинг, демонстрацию»
«Буду участвовать в забастовках, акциях протеста»
«Если надо, возьму оружие»
«Ничего не буду делать»
Затрудняюсь ответить

*Левашов Б.К. Как живешь, Россия? Вып. VII (Cоциологический мониторинг, январь 1997 года), М., 1997. С. 17.

Рис. 7.

Проблема не в том, что избиратели голосуют против одних кандидатов и за других (это обычное явление), а в том, что они голосуют против действующих выборных региональных руководителей, поддерживаемых правительством и Президентом. Это свидетельствует о кризисе доверия избирателей нынешнему руководству страны.

С различными формами участия сосуществует такое явление, как абсентеизм (уклонение от участия в голосовании). Абсентеизм может быть выражением не только политического протеста, но и аполитичности (полного отсутствия интереса к политике). Из-за неявки граждан на избирательные участки часто отменяются выборы (как правило, местные), поэтому важно выявить мотивы такого поведения. Если не принимать во внимание случайные обстоятельства (погода, болезнь, домашние дела и т. п.), то главными причинами абсентеизма служат отсутствие интереса к выборам и убежденность в бесполезности личного участия в них. В то же время основными мотивами участия в голосовании служат стремление оказать воздействие на формирование органов власти и повлиять на положение дел в стране. Приблизительно те же мотивы лежат в основе участия (неучастия) в предвыборных кампаниях, сборе подписей, работе политических организаций, митингах, демонстрациях. Активность или пассивность людей в значительной степени определяется их отношением к политике.

Дата добавления: 2013-12-14