Вопрос 2. Экономический анализ в традиционном институционализме

Институционалисты обращают внимание на то, что поведение человека, в том числе и в сфере экономики, отнюдь не определяется исключительно стремлением к максимизации личной выгоды. По мнению представителей традиционного институционализма, оно зависит от многих факторов, и наряду с врождёнными склонностями к подражанию и соперничеству на него воздействует вся совокупность институтов.

В представлениях традиционного институционализма человек следует не только интересу, но и привычке, культурным ценностям.

Конечно, с эгоизмом следует считаться, его нельзя подавить. Но вопрос состоит в том, каким образом в определённое время и в определённых кругах это стремление видоизменяется под влиянием культуры, как и в какой мере оно проникается и пропитывается нравственными и юридическим представлениями. На это особое внимание обращали представители немецкой исторической школы (которых можно с достаточным основанием отнести к предшественникам институционального направления), полагающие, что в области хозяйственной деятельности к собственному интересу добавляются ещё два, гораздо более благородных мотива: чувство общности и чувство справедливости.

Правда, основатель институционального направления Т. Веблен не столь оптимистичен, хотя также рассматривает привычки (стереотипы поведения) как один из институтов, задающих рамки поведения индивидов как на рынке, так и в иных сферах общественной жизни. В частности,

… поведение современных людей выводится Вебленом из двух древних привычек (социальных инстинктов) – инстинкта соперничества и инстинкта мастерства, где первый как раз и лежит в основе собственности и конкуренции на рынке.

Инстинкт соперничества объясняет, среди прочего, и распространенное в рыночной экономике «престижное», или показное, потребление, которое вошло в экономическую теорию именно благодаря данному экономисту и даже получило название «эффект Веблена».

По мнению Веблена, престижное потребление имеет в своей основе существование так называемого праздного класса, находящегося на вершине социальной пирамиды. Черта, указывающая на принадлежность этому классу – крупная собственность. При этом важнейшими характеристиками класса крупных собственников являются демонстративная праздность («не труд» – как высшая моральная ценность) и демонстративное потребление, или потребление напоказ, в целях произвести впечатление на окружающих, тесно связанное с денежной культурой, где предмет получает эстетическую оценку не по своим качествам, а по своей цене. Другими словами, товары начинают цениться не по их полезным свойствам, а по тому, насколько владение ими отличает человека от окружающих (эффект завистливого сравнения). И если демонстративное потребление является подтверждением общественной значимости и успеха, то это, по мнению Веблена, вынуждает потребителей среднего класса и бедняков имитировать поведение богатых.

Веблен показал, что в рыночной экономике потребители подвергаются всевозможным видам общественного и психологического давления, вынуждающих их принимать неразумные решения, тем самым, если и не разрушив, то существенно поколебав такие базовые положения классического и неоклассического направлений в экономической науке, как убеждённость в суверенитете потребителя и рациональности его поведения.

Суверенитет – верховная власть. Положение о суверенитете потребителя означает, что он является главой экономической системы, требующей и получающей товары в соответствии со своими, точно ему известными желаниями. Именно он, «голосуя» своим денежным доходом за тот или иной товар, обеспечивает направление распределения ресурсов общества и формирует структуру экономики в соответствии со своими интересами. Производители же выступают в роли слуг, обслуживающих интересы потребителей.

То, что в основе формирования привычек, в значительной, а возможно и в решающей степени определяющих человеческое поведение, лежат механизмы подражания и внушения, которые выступают как главные механизмы социализации, отмечает и видный представитель традиционного институционализма Дж. К. Гэлбрейт. По его мнению, модель человека «экономического», непрерывно сопоставляющего полезности благ и тяготы, связанные с их приобретением, безнадежно устарела.

Вслед за Вебленом Гэлбрейт отмечает, что психологические потребности, к которым он относит потребность в чувстве личного успеха, престижа, сознания собственной привлекательности и т. д., инициируются средой и изменчивыми нравами, ими легко управлять. И потому не вызывает удивления, что в современных условиях чрезвычайно разросся аппарат внушения и убеждения, связанный с продажей товаров, в первую очередь рекламы. Гэлбрейт считает, что по средствам, которые расходуются на эту деятельность, и способностям, которые находят в ней применение, она всё более соперничает с процессом производства товаров.

Как и Веблен, Гэлбрейт подчёркивает, что в условиях современного рыночного хозяйства власть находится не в руках потребителя, как то постулируется неоклассической теорией в положении о суверенитете потребителя, а в руках производителей, которые используют наличие психологических потребностей (а это и есть потребности в социализации) в целях получения прибыли.

Анализ влияния, которое оказывают производители, точнее техноструктура, на поведение индивидов, рассматриваются Гэлбрейтом в работах «Новое индустриальное общество» и «Экономические теории и цели общества».

Под техноструктурой здесь имеется в виду общественная прослойка, включающая учёных, конструкторов, специалистов по технологии, управлению, финансам, т. е. по всем специальностям, которые требуются для нормальной работы крупной корпорации, выпускающей десятки или сотни видов продукции.

Он считает, что в современных условиях именно «техноструктура», а не собственники капитала обладает реальной властью в корпорациях. Целью же последней, по мнению Гэлбрейта, является не столько максимизация прибыли, сколько постоянный экономический рост, который только и обеспечивает рост должностных окладов и стабильность. Гэлбрейт пишет: «Как только техноструктуре удаётся обезопасить себя с помощью минимального уровня прибыли, у неё появляется известная свобода в выборе целей. В подавляющем большинстве случаев цель состоит в том, чтобы достичь максимально возможного темпа роста корпорации, измеряемого продажами... Такой рост означает увеличение персонала, повышение ответственности и, следовательно, дополнительные возможности для продвижения и получения более высокого жалованья».

Однако интересы экономического роста, необходимым условием которого является рост потребления, ведёт к дальнейшему давлению на потребителей со стороны производителей (путём рекламы и других форм давления, о которых писал Веблен, ставя под сомнение постулат о суверенитете потребителя в условиях рыночной экономики).

Не удивительно, что представители традиционного институ-ционализма, в первую очередь социально-психологического направления, делали вывод о том, что рыночную экономику характеризует не эффективность и целесообразность, а демонстративное расточительство, завистливое сравнение, гипертрофированный рост индивидуальных потребностей, приводящие к разбазариванию природных ресурсов и деградации природы.

Следует подчеркнуть, что оппозиционность институционального направления по отношению к неоклассической экономической теории выразилась не только в критике её основных постулатов. Отличительной его особенностью является и то, что …

представителей традиционного институционализма волнуют не чисто экономические вопросы, а экономические проблемы во взаимосвязи с проблемами социальными, политическими, этическими, правовыми.

Привычные для неоклассической школы категории (цена, прибыль, спрос) в концепциях институционалистов рассматриваются с учётом всей сложности общественных и, главным образом, социальных отношений.

Они обращают внимание на то, что институты определяют формы и границы деятельности людей. И потому институциональный подход означает анализ не только экономических категорий и процессов в их «чистом» виде, но и анализ институтов, в определённом смысле представляющих внешние факторы экономического развития. Институционалисты (представители традиционного институционализма) считают, что концепции неоклассиков схематичны и оторваны от действительности. Это обусловлено, кроме вышесказанного, и тем, что процесс ценообразования (центральная проблема неоклассической теории) давно, уже осуществляется не в процессе свободной конкуренции, а находится под контролем тех, в чьих руках сосредоточена экономическая власть, т. е. властных структур. К тому же …

по их мнению на экономическую ситуацию влияют не только цены, но и такие существенные факторы, как политика профсоюзов, политика союзов предпринимателей, политика государства и т. д.

Этой проблеме посвятил свои работы видный представитель традиционного институционализма, основатель его социально-правового направления Дж. Коммонс. Согласно его определению, институты следует рассматривать как коллективные действия, контролирующие индивидуальные действия.

Неоклассики, по мнению их оппонентов-институционалистов, недооценивают проблему экономической власти. А эта проблема, с точки зрения последних, находится не за пределами, а в рамках экономического анализа. Концентрация экономической власти не приносится извне, её рождает сама экономика.

В рамках экономического анализа должна рассматриваться и проблема экономической (рыночной) власти.

Вопрос 3. Понятие института и нормы в традиционном институционализме

Представители институционального направления как антипод «экономическому» человеку ввели в экономический анализ модель «социологического» человека. Это человек, на поведение которого несомненное влияние оказывают культурные ценности. Существенной характеристикой «социологического» человека является иррациональность поведения, он часто действует под влиянием страха, плохо осознанных устремлений и давления со стороны общества. Цели «социологического» человека заданы ему извне, продиктованы обществом, которое и вознаграждает его за выполнение определённых социальных ролей. У «экономического» же человека цели свои, а общество лишь определяет законные средства их достижения.

Как антипод «экономическому» человеку в анализ вводится модель «социологического» человека, характеристики которого определяются соответствующими институтами.

Не удивительно, что в рамках традиционного институционализма характеристики индивидов выводятся из характеристик институтов. Даже индивидуальная рациональность, по мнению К. Поланьи, является производной от доминирующих социальных отношений. Сами же институты объясняются через те функции, которые они выполняют в воспроизводстве системы общественных отношений.

По мнению представителей традиционного институционализма, …

именно институты способствуют формированию определённого типа людей и, таким образом, являются основным препятствием спонтанности развития.

В рамках этих представлений институты – важнейший стабилизирующий фактор. Это связано с тем, что институты, или правила, есть результат процессов, происходивших в прошлом, они приспособлены к обстоятельствам прошлого и потому являются фактором социальной, психологической инерции. И отнюдь не случайно Веблен называет институтами привычки и стереотипы мышления, разделяемые большинством членов общества.

В экономической литературе привычка определяется как более или менее самоподдерживающаяся склонность или тенденция к следованию предустановленной или благоприобретенной форме поведения. Привычки совершенно необходимы в повседневной жизни, поскольку избавляют нас от необходимости сложных рациональных расчётов, включающих большое количество информации. Кстати сказать, способность формировать привычки необходима для приобретения всех видов практических и интеллектуальных навыков, которые определяют такое понятие, как мастерство. Исследование концепции привычки важно во многих отношениях. В частности, утверждение категории привычки помогает найти основу для некоторого уровня стабильности и непрерывности в общественной жизни.

Возникая первоначально на базе человеческих инстинктов и простейших потребностей и способствуя их удовлетворению, они приобретают самоподдерживающийся характер и по принципу обратной связи формируют стереотипы мышления. По мнению институционалистов традиционного направления, …

именно повторяющееся использование, укоренение привычек и правил и дают толчок к возникновению институтов.

Веблен полагал, что институты – это результат привычки, а рост культуры – это совокупное следствие привыкания. Обращая внимание на роль привычки в социально-экономических процессах, подчёркивая признак привычности, устойчивости и распространённости образа мыслей, традиционные институционалисты ставили акцент на координационной природе институтов. А делая упор на культурные нормы и традиции, они обращали внимание на то, что институты не столько ограничивают, сколько направляют, облегчают и поощряют человеческую деятельность, формируя связи между людьми и делая поведение индивида понятным и предсказуемым для других.

В связи с этим институционалисты особое внимание обращали на неформальные правила или институты, на механизм их изменений, поскольку именно они напрямую связаны с образом мышления людей. Интересную трактовку процесса институциональных изменений даёт Т. Веблен: …

эволюция общественного устройства является процессом естественного отбора социальных институтов.

Иными словами, продолжающееся развитие институтов человеческого общества можно в общих чертах свести к естественному отбору наиболее приспособленного образа мысли и процессу вынужденной адаптации индивида к новым условиям. Таким образом, в трактовке Веблена эволюция социального устройства предстаёт как реализация процесса «естественного» отбора разнообразных институтов.

Данная трактовка свидетельствует о широком признании концепции естественного отбора Ч. Дарвина, распространении её влияния не только на сферу естественных, но и социальных наук. И, кстати сказать, оправдание конкуренции вполне можно вывести из данной доктрины.

Как видим, в отличие от неоклассического направления экономическая наука у представителей институционального направления предстаёт, в первую очередь, как наука не о функционировании, а о развитии общества. И она в таком качестве должна отойти от традиционных подходов. По мнению институционалистов, важно не просто регулировать экономические процессы, а менять картину экономического развития, поэтому в состав экономической науки должна войти теория общественного управления.

Подводя итоги, можно выделить следующие особенности институционального направления в экономической науке:

– методологический холизм, означающий, что исходным пунктом анализа являются не индивиды, а институты, выступающие как формы организации поведения экономических субъектов;

– междисциплинарный подход, предполагающий необходимость изучения всех факторов, формирующих социально-культурную среду, где протекают экономические процессы;

– принцип историзма, т. е. генетический подход к изучению реальных экономических структур, к выявлению движущих сил и факторов общественной эволюции. В отличие от неоклассики, где экономика в рамках статической модели рассматривается через призму общего равновесия, и идея этого восстановления является базовым методологическим принципом.

Кроме того, и это важно подчеркнуть, институционалисты категорически настаивают на неправомерности утверждения о внесоциальном, рациональном человеке, который всецело руководствуется принципом максимизации полезности и минимизации тягот, чьи рыночные предпочтения полностью автономны и не зависят от социальных факторов. Они решительно отвергают рационалистическую психологию эгоизма, которая была доминантой в классической и неоклассической экономической теории. Вместо неоклассической предпосылки, будто свободный обмен с неизбежностью означает оптимальное примирение индивидуальных оценок полезности, они выделяют правовую и идеологическую базу обмена и эволюционные аспекты в организации отраслевых рынков. Таким образом, представители традиционного институционализма критикуют неоклассическую теорию за игнорирование социальных, политических и психологических факторов функционирования рыночного механизма.

В неоклассическом анализе рынок представляет собой универсальный и нейтральный механизм распределения ограниченных ресурсов между альтернативными возможностями использования. Институционалисты же рассматривают рынок как социальный институт, характер функционирования которого отражает особенности социальной системы; это означает, по их мнению, что характер экономики определяется не рынком, а господствующей системой ценностей, характеризующей общество, внутри которого находится экономика.

Инстититуционалисты обращают внимание на важность исследования структурных и институциональных особенностей реальной экономики. А также отрицают идеологически нейтральный характер неоклассической экономической теории и считают, что последней присуща определённая социальная философия с соответствующей системой ценностей.

В заключение обратим внимание и на анализ природы «нормы», представляющей собой базовый элемент любого института.

Традиционные институционалисты и социологи видят в норме абсолютный детерминант поведения людей, который задается им извне, т. е. носит экзогенный характер.

Таким образом, по их мнению, и поведение «экономического» человека также определено нормативной структурой общества.

Именно работы основателей традиционного институционализма дали импульс развитию такого научного направления, как экономическая социология.

Они обращают внимание и на то, что нельзя объяснить нормы их потенциальной полезностью. Конечно, социальные нормы не лишены некоторой целесообразности, но они сплошь и рядом противоречат непосредственному расчёту. Различие взглядов между экономистами и социологами высвечено в остроумном афоризме «Вся экономическая теория (имеется в виду неоклассическая теория) посвящена тому, как люди делают выбор, а вся социология посвящена тому, почему люди не имеют никакого выбора». Однако в последнем случае имеет место определённая слабость позиции. К примеру, как объяснить поведение человека, нарушающего правила? Или откуда возникают нарушения институционального равновесия, если человек – бездумная игрушка социальных сил?

Вопросы подобного рода имеют место, однако нельзя отрицать решающего влияния институтов и на поведение человека (в том числе в сфере хозяйственной деятельности), и на экономическое развитие общества в целом. Следовательно, для экономистов, принимающих базовые положения (идеологию) классического и неоклассического направлений, выход состоит в том, чтобы дать интерпретацию институтов, которая не противоречила бы принципу, лежащему в основе построений классической и неоклассической экономической теории. Эту попытку предприняли экономисты, представляющие такое направление в экономической теории, как неоинституционализм.

В современной экономической науке принято различать новый институционализм и неоинституционализм как направления экономической теории. Действительно, они имеют свои особенности, однако в своих построениях представители обоих направлений исходят из одинаковых методологических предпосылок и имеют общие характеристики, что позволяет автору, акцентирующему принципиальность различия в подходах к анализу экономических явлений неоинституциональной теории и традиционного институционализма, в дальнейшем использовать их как синонимы. Такого же подхода автор придерживается при рассмотрении традиционного институционализма, не выделяя особо такие его направления, как социально-психологическое, социально-правовое и проч.

Дата добавления: 2014-01-05