Студопедия

КАТЕГОРИИ:


Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748)

Тема постсоветских войн




Тема постсоветских (т. е. возникших на территории бывшего Советского Союза после его распада) войн – самая молодая, но и, как нам представляется, наиболее «перспективная» ветвь «военной прозы» ближайшего будущего. Существует известное противоречие между литературой и действительностью: ужасающая действительность, умножающееся мировое зло могут служить стимулами для литературного процесса. Вполне возможно, что уже есть основания для выделения в особую рубрику темы российско-чеченской войны.

В 1990-х гг. эта война ярко представлена рассказом Владимира Маканина «Кавказский пленный», написанным после пушкинского, лермонтовского, толстовского «Кавказских пленников», после кинематографической «Кавказской пленницы» Леонида Гайдая и непосредственно перед фильмом Сергея Бодрова-младшего «Кавказский пленник» (тоже о Чечне).

Почему у Маканина – «пленный»? Что это – вызов традиции внутри традиции? Нет, скорее игра смыслами: «пленник» – состояние временное, «пленный» – постоянное, устойчивое. Второе столетие Россия на Кавказе, и второе столетие ей не под силу замирить тамошние народы.

Недаром главный герой рассказа Рубахин (рубаха-парень, последнюю рубашку отдаст, свой, как та рубашка, которая ближе к телу, – собирательный образ русского солдата на Кавказе), оставшийся на сверхсрочную службу, в финале рассуждает как бы и не только о себе: «И что здесь такого особенного? Горы?..» – проговорил он вслух, с озленностью не на кого-то, а на себя. – «Что интересного в стылой солдатской казарме — да и что интересного в самих горах?» – думал он с досадой. Он хотел добавить: мол, уже который год! Но вместо этого сказал: «Уже который век!» – он словно бы проговорился; слова выпрыгнули из тени, и удивленный солдат додумывал теперь эту тихую, залежавшуюся в глубине сознания мысль».

Чечня стала пленом для воюющих там русских. Подполковник Гуров в поисках пропитания для солдат и офицеров своей части меняет оружие на провиант, поставляемый чеченцем Алибековым (затем это оружие будет стрелять по бойцам российской армии). Переговоры с Алибековым ведутся на веранде гуровского дома:

«Гуров:

– И чего ты упрямишься, Алибек! Ты ж, если со стороны глянуть, пленный. Все ж таки не забывай, где ты находишься. Ты у меня сидишь.

– Это почему я у тебя?

– Да хоть бы потому, что долины здесь наши.

– Долины ваши – горы наши. Алибеков смеется: – Шутишь, Петрович. Какой я пленный... Это ты здесь пленный! – Смеясь он показывает на Рубахина, катящего тачку: – Он пленный. Ты пленный. И вообще каждый твой солдат пленный!».

Между тем в рассказе в плен попадает юный чеченец, которого при подходе боевиков, боясь, что он закричит и выдаст, задушил Рубахин. Разоружение боевиков, убийство русского ефрейтора, перестрелки и переговоры – атрибуты военных действий налицо, хотя рассказ был окончен в сентябре 1994 г., до официального начала военной кампании. Тем не менее «Кавказский пленный» прочитывается и воспринимается как произведение об этой войне, ведь она фактически шла, не дожидаясь дня официального объявления.

В рассказе Анатолия Кима «Потомок князей» (1997 г.) главный герой является французским журналистом с русскими корнями. Его далеким предком был генерал Ермолов, замирявший Чечню в ХІХ веке. Российско-чеченская война в рассказе Кима изображается глазами разных персонажей: французского журналиста, чеченского мальчика и его дяди-боевика. Не представлена лишь точка зрения бойцов российской армии. Зато в соответствии с идеологическими установками автора показана их жестокость, помогающая изобличить бессмысленность этой войны.

С противоположных идеологических позиций написана книга Александра Проханова «Чеченский блюз» (1998 г.). Как и положено произведению крупного жанра, этот роман рассматривает российско-чеченскую войну в широком аспекте, включающем в себя историческую, геополитическую, национальную, экономическую и другие составляющие. Действие постоянно переносится с места боевых столкновений противоборствующих сторон в мир московского бомонда «лихих девяностых». Автор показывает, как судьбы многих тысяч российских солдат и офицеров решаются в закулисных интригах олигархов и политиков.

Под иным углом зрения подходит к теме Фазиль Искандер в рассказе «Мальчик и война» (1996 г.), посвященном теме грузино-абхазского военного противостояния. Сюжет произведения таков. К отцу мальчика приезжают гости из Абхазии: друг Аслан и его двадцатипятилетний сын Валико. Валико участвовал в грузино-абхазской войне, штурмовал Гагры, взял в плен двух грузинских гвардейцев и расстрелял их, когда те попытались бежать, бросив гранату.

Видел Валико не только смерть, но и мародерство: двое мужчин, перешагивая через трупы, тащили на себе огромные тюки с добром. Он их остановил, однако ему посоветовали заниматься своим делом, и он, разозлившись, выстрелил по ногам одного из них. Через две недели к Валико приехали разбираться родственники раненого. Он вышел с гранатами в карманах, что вызвало их уважение: с автоматом начинают бойню, гранаты же означают готовность к смерти, без шансов на спасение.

Впечатляют изображенные в рассказе Ф. Искандера сцены разорения родины этого писателя. Ужасно выглядят улицы Гагр: трупы людей не успевают хоронить и закапывают в ямы на окраине города.

Мальчик с удивлением и страхом слушает эти рассказы. Ему двенадцать лет, он уже прочел «Хаджи-Мурата», и смерть предводителя мусульман-горцев, не желавшего служить ни Шамилю, ни русским (и здесь опыт Льва Толстого пригодился автору), мальчик сравнивает со смертью знакомого – дяди Георгия, который был убит за то, что ругал воюющих независимо от их национальности: и грузин, и абхазов. Главная тема рассказа – война в восприятии ребенка – разрешается неутешительным выводом: «В сознании мальчика внезапно рухнуло представление о разумности мира взрослых». И юному герою остается лишь надеяться, скорее верить, что добро сильнее зла, и эта хрупкая вера держится на детски наивных размышлениях, разговорах с отцом и чтении.

Так в коротком рассказе Ф. Искандер утверждает: из всех человеческих достоинств на войне в первую очередь проявляется мужество, а кардинальные ценности бытия – добро и справедливость – переходят в разряд излишеств, они попраны, они неосуществимы в ситуации повсеместного зла.

Роман Тимура Зульфикарова о гражданской войне 1992 г. в Таджикистане называется по-восточному витиевато: «Стоящий и рыдающий среди бегущих вод». Жанр произведения обозначен автором как «роман о любви в гражданскую войну». Военную тему писатель представляет, ориентируясь на традиции средневековой персидской прозы – цветистой, метафорической, очень поэтичной, несмотря на жестокость изображаемого, и, кажется, вопреки этой жестокости:

«В гражданскую войну люди иль убивают иль умирают иль бездонно пьют вино от страха умереть быть убитым иль курят анашу чтоб уйти от земли где убивают где кишат убийцы

А любовь в гражданскую войну в братскую бойню а кто любит в резню средь избыточных пуль вспыльчивых?»

Поток сознания сопряжен с потоком событий, объединяемых лейтмотивной фигурой дервиша Ходжи Зульфикара (романный двойник автора). Ужас и противоестественность войны оттеняются картинами цветущей таджикской природы, сценами любовных свиданий, одно из которых прерывается шальной пулей. Необычный стиль романа — Т. Зульфикаров пишет почти без знаков препинания, часто использует инверсию, сочетает русскую, восточную и западную традиции, – еще одна краска на необъятном полотне «военной прозы».

Таково в общих чертах (картина далеко не полна и не претендует на безупречную объективность) состояние «военной прозы» второй половины XX века. Исследование актуальных тенденций ее развития убеждает в том, что ее тематическое разнообразие влечет за собой изменения в содержании и форме произведений. Варьируются идеологические позиции авторов, различны художественные системы, представленные в их романах, повестях и рассказах, неповторимыми чертами характеризуется стиль «военной прозы». Возникает контекст сопоставления разных точек зрения на события Великой Отечественной и других войн, что создает предпосылки для более глубокого постижения истории прошедшего века. Все это свидетельствует о результативности творческого поиска, предпринятого авторами «военной прозы», и о наличии сделанных ими художественных открытий в литературном процессе, которые пополнили сокровищницу русской литературы ХХ столетия.

 

Литература

1. Абрамов А. М. Лирика и эпос Великой Отечественной войны. М., 1975.

2. Бочаров А. Василий Гроссман: Жизнь. Творчество. Судьба. М., 1990.

3. Быков В. О правде войны и правде мира // Дружба народов, 1996, № 11.

4. Быков В. Правда войны // Новый мир, 1975, № 4.

5. Дедков И. О судьбе и чести поколения // Новый мир, 1983, № 5.

6. Дементьев А. Статьи о советской литературе. М., 1983.

7. Ершов Л. Ф. История русской советской литературы. М., 1988.

8. «Жизнь и судьба» Василия Гроссмана: С разных точек зрения. М., 1991.

9. Жуков И. И. Фадеев. М., 1989.

10. Золотусский И. Очная ставка с памятью. М., 1983.

11. Идашкин Ю. В. Юрий Бондарев. М., 1987.

12. История русской советской литературы: В 2 т. М., 1983.

13. История русской советской литературы: В 4 т. М., 1968 – 1975.

14. История русской советской литературы. М., 1979.

15. История русской литературы ХХ века (20 – 90-е годы). М., 1998.

16. Книпович Е. Романы А. Фадеева: «Разгром» и «Молодая гвардия». М., 1973.

17. Кузьмичев И. Заметки о современном военном романе // Октябрь, 1965, № 3.

18. Лазарев Л. И. Военная проза Константина Симонова. М., 1974.

19. Лазарев Л. И. Это наша судьба. М., 1983.

20. Лейдерман Н. Л., Липовецкий М. Н. Современная русская литература: 1950 – 1990-е годы: В 2 т. М., 2003.

21. Македонов А. Литература великого подвига. М., 1986.

22. Овчаренко А. И. Большая литература: Основные тенденции развития советской художественной прозы: В 3 кн. М., 1985 – 1988.

23. Оскоцкий В. Д., Кулиш В. М. Эпос войны народной. М., 1989.

24. Русская литература ХХ века: В 2 т. Т. 2 (1940 – 1990-е). М., 2002.

25. Русская литература ХХ века: В 2 ч. М., 1998.

26. Современная русская советская литература: В 2 ч. М., 1987.

27. Твардовский А. Т. В. Некрасов: «В окопах Сталинграда» // Вопросы литературы, 1988, № 10.

28. Федь Н. М. Художественные открытия Бондарева. М., 1988.

29. Чалмаев В. На войне остаться человеком: Фронтовые страницы русской прозы 1960 – 1990. М., 1998.

30. Янская И., Кардин В. Пределы достоверности: Очерки документальной литературы. М., 1987.

 




Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2014-01-06; Просмотров: 1522; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы!


Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет



studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! Последнее добавление




Генерация страницы за: 0.026 сек.