Пути решения аграрно-крестьянского вопроса

В первой половине XIX в. Россия была аграрной страной. Крестьянство (преимущественно крепостное) составляло более 9/10 ее производительного населения. Напомним, что крепостное право оформилось в России в период централизации власти и становления абсолютизма (см. вопрос 4.3.), что существенно отличается от западноевропейского социально-экономического развития (в Европе крепостное право существовало не во всех странах и было более характерно для общества времен феодальной раздробленности)[160]. Достигнув наивысшего своего развития в екатерининскую эпоху, в первой половине XIX века крепостничество вступило в стадию кризиса.

Его главным проявлением стал регресс помещичьего хозяйства, основанного на крепостном труде. В целях увеличения производительности труда и повышения товарности своих хозяйств, крепостники шли на расширение барской запашки и барщинных работ в черноземных земледельческих губерниях. Здесь обычным делом была пятидневная барщина (хотя Павел I еще в 1797г. своим указом рекомендовал помещикам иметь только трехдневную барщину). Одним из средств интенсификации барщины была так называемая «месячина», т.е. лишение крестьян земли и полный перевод их на барщину. Помещики нечерноземных районов усилили эксплуатацию крестьян путем постоянного повышения денежного оброка. В оброчных имениях по 16 нечерноземным уездам в среднем с 80-х г.г. XVIII в. до 50-х г.г. XIX в. денежный оброк вырос с 3 до 10,5 руб. серебром. Крестьяне вынуждены были искать посторонние, не связанные с возделыванием земли, заработки: за счет промыслов, «отходничества», работы на мануфактурах. Растущий оброк и барщина тормозили развитие собственного хозяйства крестьян. Частые неурожаи, обращение за ссудой к богатым крестьянам (см. избранные тексты, свидетельства современников) обрекали сельских тружеников на полуголодное существование. Таким образом, усиление эксплуатации крепостных крестьян обусловливало застой и рутинность производительных сил в деревне.

Для России было характерно (в отличие от Западной Европы) сохранение и упрочение общинной системы крестьянского землепользования, при котором земля делилась между крестьянскими дворами на мелкие наделы и время от времени перераспределялась. Это мешало подъему продуктивности крестьянского хозяйства. В социальном отношении это препятствовало формированию чувства «хозяина» у крестьян, разделению их на богатых и бедных. Процесс дифференциации сельского населения в рассматриваемый период шел очень медленно. Основным слоем было среднее крестьянство, значительным был слой бедняков и небольшим – слой зажиточных («капиталистых») крестьян. Деревня в своей массе оставалась нищей, необразованной и забитой. Полновластными хозяевами в ней по-прежнему оставались помещики.

В связи с этим аграрно-крестьянский вопрос был центральным в социально-экономической жизни России на протяжении всего XIX столетия. Он включал три стороны: личное освобождение крестьян, наделение их землей и изменение общинной системы землепользования.

Каковы были правительственные инициативы по началу освобождения крестьян от крепостной зависимости, наделению их землей и ограничению помещичьего произвола?

Следует отметить, что по крестьянскому вопросу разрабатывались различные проекты, издавались отдельные указы, но они были направлены лишь на смягчение крепостного права, но не полную отмену его. Александр I опасался, что уничтожение власти помещиков над крестьянами неизбежно затронет и самодержавие, опирающееся на эту власть. В 1803г. им был издан указ о вольных хлебопашцах, по которому помещики могли отпускать своих крепостных крестьян на волю с землей за выкуп, целыми селениями или отдельными семействами, по обоюдной договоренности их с помещиками. Однако эта мера фактически не повлияла на крепостническую систему, до крестьянской реформы 1861г. вольными хлебопашцами стали 152 тыс. человек (или 1,5%).

Был принят ряд мер по ограничению произвола помещиков. Так, указы 1808-1809г.г. запрещали продавать крестьян на ярмарках, печатать в газетах объявления о продаже дворовых, ограничивалось право помещиков ссылать крепостных в Сибирь.

В эпоху правления Николая I происходит еще большее обострение крестьянского вопроса. Статистические данные III Отделения свидетельствовали о неуклонном росте крестьянских волнений (в 1,5 раза за 1820-1840-е г.). Крепостные восставали против помещиков, в отдельных случаях расправлялись с ними. В поисках воли помещичьи крестьяне бежали в Новороссию и Предкавказье, уходили в города.

Для изыскания средств к улучшению положения крестьян в период с 1828 по 1848г.г. восемь раз создавались Секретные комитеты. Среди них выделялся комитет 1835г. под председательством И.В. Васильчикова, наметивший три этапа реформирования крепостной деревни. На первом этапе работа крестьян на помещиков ограничивалась тремя днями в неделю, на втором точно определялись крестьянские повинности, на третьем – крестьяне получали личную свободу, но без наделения землей. Решения Секретных комитетов подготавливали почву для реформирования деревни.

В 1837-1841г.г. под руководством графа П.Д. Киселева была проведена реформа государственных крестьян. Для управления государственной деревней в губерниях была создана Палата государственных имуществ, которой подчинялись уезды. Вводились крестьянское волостное и сельское самоуправление, волостной суд, рассматривавший имущественные тяжбы крестьян. Была проведена реорганизация оброчной повинности, которая стала соотноситься с доходностью крестьянского надела. Палата следила за справедливой раскладкой налогов, создавала семенной фонд и продовольственные магазины (всего по России было создано свыше 3300 хлебных запасных магазинов).

В 1842г. был издан указ об «обязанных крестьянах. В соответствии с ним крестьянин получал по желанию помещика личную свободу и надел не в собственность, а в пользование, за что был обязан выполнять повинности в тех нормах, которые устанавливал помещик по своему усмотрению. Практическое значение указа об «обязанных крестьянах» было невелико. До крестьянской реформы по нему было освобождено чуть более 27 тыс. человек.

В 1847г. помещичьи крестьяне получили право выкупа при продаже имений за долги с публичных торгов. Купить волю крестьянину можно было при условии внесения всей выкупной суммы сразу в месячный срок. Такие крестьяне назывались «безоброчными», поскольку не платили оброка за землю. Выкупиться на волю по указу смогло не более тысячи крестьян. Столь же ограниченный характер носил закон 1848г., по которому помещичьи крестьяне могли покупать недвижимую собственность. Стать владельцем земли крестьянин мог только с согласия своего помещика.

В целом меры правительства в разрешении крестьянского вопроса в первой половине XIX в. дали минимальные результаты, поскольку не затрагивали основ крепостного строя.

При рассмотрении третьей стороны аграрно-крестьянского вопроса – изменение общинного землепользования – возникает вопрос, почему правительство было заинтересовано в его сохранении. Прежде чем ответить на этот вопрос, следует более подробно остановиться на характеристике русской общины как социально-экономического явления XVIII-XIX в.в.

Сельская община (мир) – это форма крестьянского самоуправления непосредственных сельскохозяйственных производителей, в коллективной собственности или во владении которых находились средства производства. Соседская (территориальная, земледельческая) община, сложившаяся в российской деревне нового времени, в отличие от более древней родовой, не являлась уже основной экономической ячейкой общества, а состояла из отдельных домохозяйств, сохранивших лишь некоторые коллективные производительные функции (совместный подъем залежных земель, орошение, взаимопомощь). Для русской общины было характерно сочетание индивидуальной собственности на дом, приусадебный участок, на пашню с общей на пустующие земли и остальные угодья. При этом право распоряжения землей принадлежало всему миру. Многие вопросы, такие, как распределение податей, несения военной службы, перераспределения земли и др., решались на общинном сходе. На них же выбирались старосты.

Неограниченная власть мира опиралась на общинные правила, которые не только регламентировали режим работы, но и непосредственно вмешивались в хозяйственную деятельность членов крестьянского общества. К таковым относились: запреты на продажу земельного надела, наказания отдельных домохозяев за неисправное содержание изгородей вокруг полей и других угодий; за уничтожение или перемену мет и знаков при разделе общественных лугов и на скоте; за порубку в заказном общественном лесу, т.е. на лесном участке, который миром решено не трогать до указанного срока; за невыполнение хозяйственных работ; за сбор в лесу орехов до начала жатвы ярового хлеба; за кошение травы до Троицына дня – где бы то ни было; за сбор ягод не по общинному приговору и пр. Общинные порядки санкционировали в центральных губерниях, где было огромное сельское население, свыше 120 церковных праздников, т.е. нерабочих дней. По этому поводу Б. Миронов пишет, что «крестьянин попал еще в один вид крепостной зависимости, которую можно назвать корпоративным крепостным правом: без санкции общины он не мог предпринять каких-либо важных действий»[161].

Важно учесть, что наряду с приоритетом общинных интересов над личными, круговой порукой (солидарностью интересов), необходимым трудовым участием в обработке земли «глядя по человеку и хозяйству», одним из главных принципов земельного регулирования мирской собственности являлся принцип уравнительности. Наиболее наглядно этот принцип проявился в практике земельных переделов (см. об этом более подробно в избранных текстах, Т.В. Шатковская). Цель земельных переделов заключалась в наиболее справедливом распределении земельных наделов и угодий между отдельными крестьянскими хозяйствами. Передел земли для крестьян означал не только воплощение общинной справедливости, но и реализацию неотъемлемого права отдельного члена мира на равное пользование землей, уверенность в будущем.

Даже краткий анализ общинного строя дореформенной России показывает, что этот социальный институт помогал выживать крестьянству (особенно беднейшему), удерживал богатых от земельных притязаний, контролировал справедливое распределение общественной земли и угодий, коллективно отвечал за уплату налогов. Общинные отношения смягчали гнет крепостничества и придавали устойчивость самодержавию. Вот почему государство было заинтересовано в сохранении и развитии общинных порядков.

Вместе с тем сельские общины являлись сдерживающим фактором развития капиталистического уклада в стране. Домашний характер земельного регулирования, основанного на традиционных обычно-правовых принципах, способствовал консервации крестьянских представлений о собственности. В их основе: неотъемлемые права члена мира на долю общинной собственности, неприемлемость частной собственности на землю. Как следствие, слабое проникновение рыночных отношений в деревню, невысокий удельный вес «капиталистых» крестьян (не иначе как «мироедов») в общей доле сельского населения. Для общинного крестьянства до- и пореформенной России была характерна низкая производительность труда. По свидетельству Энциклопедического словаря Брокгауза и Эфрона, к концу XIX века в Германии одна ферма имела устойчивый урожай свыше 1 т зерна с одного акра, а российский крестьянин с такой площади получал в 4 раза меньше. В правительственных кругах начинают все более признавать рутинный характер общинных отношений. Как писал министр финансов С.Ю. Витте Николаю II в 1898г., «общинной системой контроля и взаимопомощи парализуется жизненный нерв прогресса», крестьянство «теряет стимул закономерно добиваться улучшения своего благосостояния». Витте предлагал освободить крестьян от опеки местных властей и общины. По его расчетам, это дало бы увеличение объема производства и «3 млрд. руб. дополнительных поступлений в бюджет»[162]. Политику активного разрушения общины в начале XX в. начинает проводить правительство П.А. Столыпина. По закону от 1906г. об аграрной реформе было разрешено выходить из крестьянской общины на хутора и отруба.

Дата добавления: 2014-01-07