Миф как феномен культуры. Природа и формы мифа

Миф соединяет в себе рациональное и иррацио­нальное. Рациональное – поскольку современный че­ловек пытается достичь ясной картины окружающего мира, и в мифе он находит успокоение. Иррациональ­ность проявляется в том, что мифологическое не про­веряется, ему нет соответствия в действительности.

Миф – собственно повествование, сказка, особенно история богов. Мифы содержат религиозно окра­шенные изображения явлений и процессов природы и мира, вопло­щенных в человеческих образах. Духовные и природные силы вы­ступают в них как боги и герои, совершающие поступки и пережи­вающие страдания наподобие человеческих. Мифы разделяются на теогонические, изображающие рождение и возникновение богов, космогонические, где описывается возникновение мира благодаря действиям богов, космологические, описывающие построение и раз­витие мира, антропологические, повествующие о сотворении чело­века, его сущности и предназначенной им богами судьбе, сотерио-логические, имеющие своей темой спасение человека, и эсхатологи­ческие, где говорится о конце света, человека и богов. В более широком смысле под мифом понимается изображение метафизиче­ских связей природной и человеческой жизни, собранное из элемен­тов реальности и использующее эти элементы как символы божест­венных и метафизических сил и субстанций, причем сущность явле­ний изображается в образах, а не в понятиях. Кроме того, миф – это своеобразный способ духовного освоения действительно­сти, взгляда на мир.

Однако эффективное воздействие мифологического проявляется как раз в том, что это, как правило, повто­рение уже случавшегося ранее.

В современной культуре и в современной культуро­логии слово «миф» является одним из наиболее попу­лярных и общеупотребительных. Им пользуются фи­лософы, политики, литературоведы, психологи; и тем не менее это слово, которое до сих пор является не­разгаданным, глубоко таинственным.

Русский ученый Б.Л. Борисов полагает, что миф – многоуровневая система. Среди множества ее функ­ций наиболее существенны следующие:

• аксиологическая, или ценностная. Выражает каче­ственное состояние предмета или идеи;

• семиотическая, или знаковая. Это чтение текстов на специфическом языке знаков;

• гносеологическая, или познавательная: опыт чело­веческих поколений, способность накапливать зна­ния о мире;

• коммуникационная (функция трансляции). Это механизм передачи опыта от поколения к поколе­нию, социальная память человечества.

Известный российский культуролог Л.Г. Ионин вы­деляет следующие функции мифа.

1. Энергетическая. Миф связывает и канализирует социальную энергию. Миф концентрирует энергию и направляет ее на конституируемые объекты. Предположим, вы запланировали поездку в Магадан, но для того чтобы поехать, нужно выбрать способ передвижения: по железной дороге, на автомобиле или на самолете. Каждому из этих спосо­бов передвижения соответствует совокупность пред­ставлений, образующая свой особый миф, который можно назвать мифом железной дороги, мифом авто­мобильного сообщения и т. д. Этот миф канализирует энергию путешествующего, направляя ее в определен­ное русло, освобождая его от необходимости каждый раз заново изобретать для себя способы путешествия по железной дороге, на автомобиле и т. д. Миф соединя­ет намерение с объектом, субъекта с объектом.

2. Созидание коллективов. Каждый из этих коллективов формируется как коллектив благодаря определенному мифу: мифу о кон­вейерном производстве и его эффективности, хоккейно­му мифу, мифу о свободе и независимости народа. Эти мифы также историчны: не так давно не существовало «конвейерного» мифа, всего сто с лишним лет насчитыва­ет хоккейный миф, еще в середине прошлого столетия не было мифа о свободе и независимости как праве образо­вать собственное этническое государство. Создание кол­лективных мифов, безусловно, одна из ключевых задач современных PR, поскольку связи с общественностью и реклама продуцируют массовую потребительскую культуру, где, например, все стройные женщины питают­ся йогуртами, стильные парни пьют абсент, а благополуч­ные семьи хранят продукты в холодильниках «Бош». Все вышеперечисленное не более чем мифы, с помощью которых обыватель сажается на крючок потребления.

3. Формирование идентичности. Она реализуется через ценности и нормы, которые есть, с одной стороны, орудия единения коллективного субъ­екта с объектом, а с другой – орудие соединения пред­ставления с поступком. Например, в России на протяже­нии последних десяти лет пытаются создать миф о «сред­нем классе» – благополучной умеренно-консервативной части общества, идеология которой опирается на карье­ру, семейные ценности и потребление.

4. Воспроизведение коллективной идентичности. Сохранение мифа представляет собой условие сохране­ния коллективной идентичности, и его исчезновение ве­дет к распаду соответствующих коллективов.

5. Формирование и структурирование простран­ства. Каждый миф формирует свое собственное про­странство, в котором можно выделить центр, перифе­рию и разные степени отдаленности от центра. Как правило, периферия – это пространство борьбы с другими мифами. Пространственное структурирова­ние особенно ярко проявляется в геополитических суждениях. Можно сказать, что геополитика – это миф высшего уровня, определяющий необходимость пространственного выражения других мифов, в пер­вую очередь, национальных. Последние обеспечивают реализацию геополитических идей, гарантируя иден­тичность коллективного субъекта и его неразрывную связь с объектом, то есть территорией.

Теперь рассмотрим, как существует понятие «миф» в обыденной речи. Произнося «Это – миф!», с одной стороны, мы можем иметь в виду, что нечто явля­ется иллюзией, не совпадающей с реальным положе­нием дел. С другой сторо­ны, мы произносим слово «миф», имея в виду, что не­что обладает иррационально-ошеломительной силой воздействия на умы, способностью втягивать в свою орбиту самых разнообразных людей.

Но самое удивительное, что, употребляя слово «миф» в двух указанных противоположных смыслах, мы говорим об одном и том же феномене.

В миф верят или не верят вне всякой зависимости от того, насколько достоверно или недостоверно вы­глядит миф. А это значит, что интеллектуальная досто­верность или недостоверность мифа вообще не имеет отношения к его сути и к сути его бытования в культу­ре и человеческой жизни.

Природа мифа – не в истине, правде или достовер­ности, а в чем-то совершенно другом. Но откуда берется эта принципиальная уверенность в том, что «на деле» все обстоит совершенно иным обра­зом, а не так, как об этом свидетельствуют данные непо­средственного чувственного опыта? Человек просто верит в истины своей культуры, и оттого любая культурная истина объективно функ­ционирует по отношению к нему точно так же, как пер­вобытный миф. Приведем пример. Любой образован­ный представитель современной цивилизации, глядя на натянутые между столбами электрические провода, с уверенностью скажет: по ним бежит ток. Но ведь «бег» тока по проводам есть чистейшей воды мистиче­ское свойство, которое не может быть удостоверено жизненным опытом этого человека. Единственное, в чем можно удостовериться, так это в том, что прикос­новение к этим проводам заканчивается плохо. Но как на основании этого плачевного опыта сделать вывод о том, что по проводам якобы «бежит ток» — непонят­но. Почему же любой образованный человек с уверен­ностью это утверждает? Да потому, что он принял на веру соответствующее знание своей культуры.

Таким образом, любая истина, принятая за таковую в той или иной культуре, функционирует по законам мифа: она никогда не сводима к данным непосредствен­ного восприятия. Апелляция к истине всегда есть апелля­ция к коллективному опыту. А это и значит, что любая ис­тина это и есть миф – нечто, принимаемое человеком на веру как факт культуры. И любой человек видит мир не так, как диктует ему непосредственный опыт, а так, как диктует ему другая, более высокая, чем непосредствен­ный опыт, инстанция – инстанция культурных истин. Эти культурные истины... и есть мифы, которые задают человеку определенную размерность восприятия мира и заставляют его восприятие подстраивать мир под эту мифологическую размерность. А эту мифологическую размерность человек упорно именует истиной.

Еще один, очень важный для PR вывод: человек – это существо, изобретающее мифы, называющее эти мифы истинами, а затем живущее в их рамках и по их зако­нам, подстраивая мир под размерность этих мифов.

Каковы же конкретные формы тех иллюзорных упо­рядочений мира, которые предлагает миф и которые спасают человека от потенциального сумасшествия? Ответ на этот вопрос мы находим у М. Дымшица.

Первая форма – это жребий. Жребий – это самый простой выход из ситуации, когда надо совершить выбор, а возможности выбора принципиально равнозначны, принципиально равновелики. Жребий как миф вообще является одной из глубинных стратегий человеческого су­ществования в мире. В большинстве случаев жребий бро­сается неявным образом. Например: «что первое в голову придет, то и сделаю!». Или: «если с утра будет пасмурно, пойду к зубному врачу». По сути дела, человек во всякой подобной ситуации, не задумываясь, опирается на то, что можно было бы назвать «мифом жребия». Разумеется, че­ловек обманывает себя с помощью жребия, но зато это чрезвычайно эффективная форма самообмана, без которой человеку пришлось бы весьма и весьма туго.

Вторая форма – это вкус. Как основание для вы­бора жребий годится только в тех случаях, когда выби­рать приходится из более или менее определенных воз­можностей и когда этих возможностей ограниченное количество. А как быть с огромным числом случаев, ко­торые связаны с высоким уровнем неопределенности? Приведем пример. Человек в библиотеке обнаруживает огромное количество книг, которые при всем желании невозможно прочитать в течение одной человеческой жизни. Он должен выбрать – но как выбрать, если со­держание книг ему незнакомо? Однако лю­бой ребенок справляется с этой ситуацией без всякого напряжения. Выбирая книгу, он руководствуется тем, что она ему ПОКАЗАЛАСЬ более интересной.

У каждого человеческого существа есть система вкусовых ориентиров. Эта система и является мифологическим основанием для осуществления че­ловеком (взрослым или ребенком) свободного выбора. Вкус – это механизм индивидуального выбора. В процессе жизнедеятельности человек формирует си­стему своего индивидуального вкуса, и чем более он раз­вит в личностном отношении, тем в большей мере систе­ма его вкусовых пристрастий, как пищевых, так и эсте­тических, имеет глубоко индивидуальный характер.

Но вкус не дан человеку от рождения. Он навязыва­ется человеку окружающей его культурной средой. Чтобы появился вкус, необ­ходимо попробовать, а это значит, что в основном вкус формируется как сила привычки. Миф вкуса является феноменом культуры, ре­зультатом различных КУЛЬТУРНЫХ программ (раз­личных культурных мифов).

Среди вкусовых предпочтений наиболее важными с точки зрения построения диалога с окружающим ми­ром являются эстетические. Эстетическое восприятие мира носит универсальный характер: нет ничего в ок­ружающем человека мире, что не могло бы выступить предметом эстетического отношения. И это позволяет использовать эстетику как основу иерархизации био­логически нейтральных факторов.

Каждый человек набрасывает на мир сетку своей эс­тетической мифологии и упорядочивает свои взаимоот­ношения с миром в соответствии с индивидуальными эстетическими ориентирами. Эстетические предпочте­ния чаще всего работают неявным образом. Чтобы ори­ентироваться в мире эстетическим образом, не нужно подвергать свое эстетическое чувство рефлексивному анализу. Нравится – и точка. Эстетический миф не имеет и не может иметь никаких разумных оснований; он предшествует любому разумному анализу, это само­очевидность, которая рождается сама собой, как одна из первичных самоочевидностей человеческого выбора.

Уже у двухлетнего ребенка имеются свои представ­ления о том, что является более красивым, а что – ме­нее красивым, и эти представления вовсе не совпада­ют с мнениями окружающих (хотя зачастую отталки­ваются от этих мнений). И чем дальше развивается ребенок, тем боль­шую индивидуальность приобретает его эстетический вкус. И хотя этот вкус всегда находится в диалоге с мнением окружающих, он все же всегда есть глубоко личное дело.

Каж­дый человек создает свою, глубоко индивидуальную рамку эстетического восприятия мира и производит уверенный отбор тех феноменов и предметов, кото­рые ему нравятся. А это и значит, что языком его инди­видуальной эстетики говорит миф КАК ЧУВСТВЕН­НЫЙ ОБРАЗ, позволяющий в тех или иных предмет­ных ситуациях совершать достаточно однозначный эстетический выбор.

На первых порах именно эстетическое упорядочение является основанием познавательной активности чело­века. Иные формы мифологического упорядочения ми­ра – понятийные, концептуальные, идеологические, ре­лигиозные – возникают позднее и требуют определен­ного уровня развития рефлексивных способностей.

Дата добавления: 2014-01-20