Мишель де Монтень

Французский философ Мишель де Монтень (1533–1592) скучной, по его мнению, схоластической философии предпочитал более полезную для жизни античную, эллинистическую философию – скептицизм, эпикуреизм

и стоицизм. Вместе со схоластикой он отвергал и авторитет Аристотеля, а также все общепринятые знания. Он критиковал распространенную в его время практику инквизиций, религиозных войн и прочих видов насилия во имя истины и во славу божью: «Заживо поджарить человека из-за своих домыслов – значит придавать им слишком большую цену» [8, т. 3, 295].

Этика

Вслед за Эпикуром Монтень в основу своей морали положил индивидуалистическое стремление к счастью. Счастье состоит не в том, чтобы служить обществу и «хорошо умереть», но в том, чтобы «хорошо жить» [8, т. 3, 37] Вслед за стоицизмом Монтень ценил нравственное равновесие, философскую ясность духа как главное условие человеческого счастья. Для счастья нужно жить мудро, свободно, достойно, «как подобает людям», в спокойствии, согласно собственному разумению, не противореча природе, радостно воспринимая жизнь, наслаждаясь настоящим, чувству себя одинаково хорошо в любых ситуациях, не тираня людей, приспособляясь к тем, с кем общаешься, «порой притворяясь и невеждой». Монтень – больше эпикуреец, чем стоик: если будет стоять выбор между нравственным долгом и счастьем, то Монтень выбирает второе: «Я живу со дня на день и, говоря по совести, живу только для самого себя» [8, т. 3, 53].

Монтень призывал человека быть естественным, быть самим собой:

«Умение достойно проявить себя в своем природном существе есть признак совершенства и качество почти божественное. Мы стремимся быть чем-то иным, не желая вникнуть в свое существо, и выходим за свои естественные границы, не зная, к чему мы по-настоящему способны. Незачем вставать на ходули, ибо и на ходулях надо передвигаться с помощью собственных ног» [8, т. 3, 390].

Дружить Монтень старался с людьми порядочными и неглупыми. Он говорил: «Мне ненавистна всякая тирания – и в речах и в поступках» [8, т. 3, 175].

Политико-правовая позиция

Монтень считал, что самая великая вещь – самому владеть собой, и следуя эпикурейской этике, он часто уединялся в своем поместье, уходил от дел, сторонился духа придворной суеты. Осознавая неизбежность кровопролитий при социальных преобразованиях, предпочитая политическую стабильность, Монтень отказывался от дискуссий о лучшем социальном устройстве: «всякие перемены выгодны лишь бесправию и тирании» [8, т. 3, 204]. Монтень учил законопослушности: «Правило из правил и главнейший закон законов заключается в том, что всякий обязан повиноваться законам страны, в которой живет» [8, т. 1, 129]. Философ свою позицию излагает устами французского писателя Пибрака Ги:

Уклад своей страны обязан ты любить:

Чти короля, когда он у кормила,

Республику, когда в народе сила,

Раз выпало тебе под ними жить [8, т. 3, 204].

В то же время философ критикует обычаи того времени в области права: «Есть ли что-нибудь более дикое, чем видеть народ, у которого на основании освященного законом обычая судебные должности продаются, а приговоры оплачиваются звонкой монетой; где опять-таки совершенно законно отказывают в правосудии тем, кому нечем платить за него…» [8, т. 1, 149].

О философии

Монтень отмечал, что из-за ошибочного изложения и «бесконечных словопрений» философия утратила ценность в современном ему обществе. Философию нельзя изображать «с нахмуренным челом, с большими косматыми бровями, внушающими страх». «На деле же не сыскать ничего другого столь милого, бодрого, радостного, чуть было не сказал – шаловливого. Философия призывает только к праздности и веселью. Если перед вами нечто печальное и унылое – значит, философии тут нет и в помине» [8, т. 1, 177]. Философия должна проникнуть в душу, – учит Монтень, – а «не остаться на кончике языка» [8, т. 3, 44].

«Душа, ставшая вместилищем философии, непременно наполнит здоровьем и тело. Царящие в ней покой и довольство она не может не излучать вовне; точно так же она изменит по своему образу и подобию нашу внешность, придав ей исполненную достоинства гордость, веселость и живость, выражение удовлетворенности и добродушия. Отличительный признак мудрости – это неизменно радостное восприятие жизни; ей, как и всему, что в надлунном мире, свойственна никогда не утрачиваемая ясность» [8, т. 1, 178].

Но «если предаваться в философии излишествам, она отнимает у нас естественную свободу и своими докучливыми ухищрениями уводит с прекрасного и ровного пути, который указывает нам природа» [8, т. 1, 219]. Монтень считал, что вместе с душой необходимо совершенствовать и тело.

Философия образования. Жизнь сложна и многообразна, в авторитетных книгах нет ответов на все вопросы и ситуации. Люди должны уметь жить своим умом. Монтень связывал несвободу людей с неправильным воспитанием. «Нас до того приучили к помочам, что мы уже не в состоянии обходиться без них. Мы утратили нашу свободу и собственную силу» [8, т. 1, 166].

Монтень призывал к личностно-центрированному воспитанию:

«Я хотел бы, чтобы воспитатель… с самого начала, сообразуясь с душевными склонностями доверенного ему ребенка, предоставил ему возможность свободно проявлять эти склонности, предлагая ему изведать вкус различных вещей, выбирать между ними и различать их самостоятельно, иногда указывая ему путь, иногда, напротив, позволяя отыскивать дорогу ему самому» [8, т. 1, 165].

Монтень считал необходимым приучать учеников к свободе выбора, развивать их самосознание:

«Пусть наставник заставляет ученика как бы просеивать через сито все, что он ему преподносит, и пусть ничего не вдалбливает ему в голову, опираясь на свой авторитет и влияние; пусть принципы Аристотеля не становятся неизменными основами его преподавания, равно как не становятся ими и принципы стоиков или эпикурейцев. Пусть учитель изложит ему, чем отличаются эти учения друг от друга; ученик же, если это будет ему по силам, пусть сделает выбор самостоятельно или, по крайней мере, останется при сомнении. Только глупцы могут быть непоколебимы в своей уверенности» [8, т. 1, 166].

Наставников детям надо подбирать с «возможной тщательностью»: «Желательно, чтобы это был человек скорее с ясной, чем с напичканной науками головой, ибо, хотя нужно искать такого, который обладал бы и тем, и другим, все же добрые нравы и ум предпочтительнее голой учености» [8, т. 1, 165].

Дата добавления: 2014-12-10