Литературно-общественное движение 1856-866 годов 2 страница

Активизация общественно-политической жизни в стране сопро­вождалась бурным развитием просвещения, науки, искусства и лите­ратуры и существенным образом сказалась на судьбе театрального ис­кусства. Постепенно отходило в прошлое время, когда сцены русских театров заполняли переводные пьесы. Сбывалась наконец мечта Бе­линского, четверть века назад писавшего: «О, как было бы хорошо, если бы у нас был свой, народный, Русский театр!.. В самом деле – видеть на сцене всю Русь, с ее добром и злом, с ее высоким и смеш­ным, слышать говорящими ее доблестных героев... видеть биение пульса ее могучей жизни...» Началась, по существу, новая эпоха в жизни русского театра, связанная прежде всего с именем Островско­го. И. А. Гончаров писал драматургу: «...Только после Вас мы, рус­ские, можем с гордостью сказать: «У нас есть свой русский, нацио­нальный театр». Он, по справедливости, должен называться: «Театр Островского».

Помимо пьес Островского на сценах русских театров ставились дра­матические произведения А.Ф. Писемского, А.А Потехина, А.В. Сухово-Кобылина, А. К. Толстого и др.

Как и другие виды искусства, театр в 60-е годы стремился стать об­щественной трибуной и живо откликаться на злободневные вопросы жизни.

Наиболее ярко это проявилось в деятельности Московского Малого театра, на подмостках которого выступала блестяще подобранная труп­па. Помимо таких выдающихся актеров, как М.С. Щепкин и П.М. Са­довский, его сцену украшали своей игрой С.В. Шумский, И.В. Сама­рин, Сергей и Екатерина Васильевы, а также представители «молодой реальной школы» Г.Н. Федотова и Н.А. Никулина.

Малый театр стал одним из крупнейших очагов национальной теат­ральной культуры. Основу его репертуара составляли прежде всего пье­сы Островского, а также А. Ф. Писемского, А. А. Потехина и др.

Ведущее место в театральной жизни Петербурга играл Александ­рийский театр, последовательно отстаивавший принцип демократичес­кого искусства. И хотя в его труппе не было такого внутреннего единст­ва, каким отличалась труппа Малого театра, тем не менее он являлся важным оплотом русского театрального искусства, боровшимся за наци­ональный репертуар, реализм и народность. На его сцене блистали вы­дающиеся актеры: А. Е. Мартынов, Павел Васильев, Василий Самой­лов и др.

Литература всегда играла очень важную роль в жизни нашей страны и в формировании общественно-политических и социально-философ­ских взглядов русского общества. Это во многом объяснялось особыми условиями, сложившимися в России. «У народа, лишенного обществен­ной свободы, – писал Герцен, – литература – единственная трибуна, с которой он заставляет услышать крик своего возмущения и своей со­вести. Влияние литературы в подобном обществе приобретает размеры, давно утраченные другими странами Европы». И тем не менее литера­тура 1860-х годов занимает совершенно особое место в общественном и культурном развитии нашей страны. Это было связано прежде всего с тем, что, по словам Шелгунова, в эти годы «точно чудом каким-то со­здался внезапно совсем новый, небывалый читатель с общественными чувствами, общественными мыслями и интересами, желавший думать об общественных делах, желавший научиться тому, что он хотел знать... Явилась... литература общественно-воспитательная, литература поуча­ющая и учащая, а писатель, как творец этой литературы, стал общест­венным учителем, воспитателем и пророком, открывающим горизонты будущего, указывающим идеалы и цели стремлениям... Писатель... стал наставником и учителем общественного строительства. В этом вы­соком положении заключалось для писателя и его нравственное обяза­тельство быть достойным высоты, на которую его поставили обществен­ные обязанности, оценка писателем была строгая, и проба людям дела­лась быстро».

Литература 60-х годов была явлением поразительным. В эти годы происходит стремительное развитие всех жанров: от поэтических до прозаических. В условиях напряженной общественно-политической борьбы происходило размежевание не только социальных, но и литера­турных сил.

В поэтическом лагере на одном полюсе оказалась революционно-де­мократическая поэзия и близкие к ней литераторы, развивавшие некра­совские традиции, а на другом – те, кого принято называть сторонни­ками «чистого искусства», хотя их идеологические и эстетические пози­ции были достаточно сложными и неоднозначными, а поэзия не всегда укладывалась в рамки провозглашенных ими самими теоретических по­ложений. Многие из них внесли неоценимый вклад в развитие русской поэзии. Так, в творчестве Ф.И. Тютчева проявилось стремление по­стичь глубинные вопросы бытия и проникнуть в исторический смысл происходящих событий. Поэзия А.А. Фета стала подлинным открыти­ем в изображении внутреннего мира человека. Стихи А.К. Толстого от­личались предельной искренностью, яркой образностью и чуткостью изображении картин природы и удивительной точностью в передаче интимных человеческих чувств. Полны интереса к судьбам простых людей, к миру их душевных переживаний поэтические произведения Я.П. Полонского. А стихам А.Н. Майкова было свойственно искреннее и восторженное удивление перед многообразием окружающего мира.

На иных позициях стояли поэты демократического направления во главе с Некрасовым. Они стремились принимать активное участие в об­щественной жизни и своими произведениями откликались на наиболее важные события времени. Поэты-демократы писали о беспросветно-тя­желой жизни крестьян и городской бедноты, обличали произвол и наси­лие, чинимые помещиками и чиновниками. Однако они изображали не только горькую долю простых тружеников, но и пытались рассказать об их надеждах и чаяниях.

Важной чертой демократической поэзии 60-х годов было широкое распространение в ней сатирических жанров: пародий, перепевов, сти­хотворных фельетонов, эпиграмм и т. п. Объектом сатиры становились почти все стороны общественной и литературной жизни. Поэты-демо­краты бичевали крепостное право, высмеивали правительственные ре­формы, либерализм и славянофильство, наиболее правоверных сторон­ников «чистого искусства».

По своим принципиальным установкам и художественным особен­ностям очень близки были к демократической поэзии сатирические про­изведения знаменитого Козьмы Пруткова – литературного персонажа, созданного А. К. Толстым И братьями Жемчужниковыми. Образ Козь­мы Пруткова воплощал в себе черты самоуверенного и тупого бюрокра­та николаевской монархии.

На 60-е годы падает и расцвет русской прозы. Господствующим жанром этого времени становится роман. В творчестве Л. Н. Толстого

это проявилось в эпопейном начале, выраженном через исторические события. Достоевский создал новый тип философско-психологического романа, герои которого живут в соотнесении со всем миром, со всем че­ловечеством.

Наверное, ни в один из периодов русской литературы не было созда­но такого количества выдающихся произведений, оказавших огромное влияние на развитие не только русского, но и мирового искусства, как в 60-е годы. Именно в это время были написаны романы И.С. Тургене­ва: «Рудин», «Дворянское гнездо», «Накануне», «Отцы и дети», «Дым»; И.А. Гончарова: «Обломов», «Обрыв»; Л.Н. Толстого «Вой­на и мир»; Ф.М. Достоевского: «Униженные и оскорбленные», «За­писки из Мертвого дома», «Преступление и наказание», «Идиот»; А.Ф. Писемского «Тысяча душ»; Н.Г. Чернышевского «Что делать?», а также произведения М.Е. Салтыкова-Щедрина и др.

В 60-е годы в литературу пришла цела плеяда «размашисто талант­ливых» (М. Горький) литераторов-разночинцев, писателей-демократов, среди которых были Н.В. Успенский, Н.Г. Помяловский, Ф.М. Решет­ников, В.А. Слепцов, А.И Левитов, М.А. Воронов, П.И. Якушкин, Н.А. Благовещенский, Н.Ф. Бажин и др. Они принесли в литературу свои темы и проблемы, свое видение мира, страстное желание сделать свои произведения рупором пробуждающегося сознания социальных низов.

Творчество писателей-демократов составило самостоятельную лите­ратурную школу. Каждый из них разрабатывал собственную тематику, изображал наиболее близких и хорошо знакомых им героев. «Редкий из литераторов-разночинцев, – писал М. Горький, – доживал до сорока лет, и почти все испытали голодную, трущобную, кабацкую жизнь. Чи­тателей у них было очень мало, и читатель, в огромном большинстве был «чужой человек».

В произведениях писателей-разночинцев обычно отсутствовали сю­жетная занимательность, лирически окрашенные пейзажные зарисовки. Любовная интрига в них занимала, как правило подчиненное положе­ние, а иногда вообще заменялась социальным конфликтом. Довольно часто в ткань произведения включались откровенно публицистические отступления, в которых автор открыто высказывал свои суждения как об описываемых событиях, так и о поведении героев. Но это не разру­шало целостности произведений.

Основной тон большинства произведений писателей-«шестидесят­ников» грустный, печальный и горестный. В них редко можно было встретить светлые, радужные картины. Беспросветно-тяжелая жизнь,

трагические условия существования вызывали у героев из народа чувст­во безысходности и невозможности что-либо изменить в своей судьбе, а у представителей разночинной среды – настроения разочарования, скепсиса, а порой и отчаяния. Да и сами писатели далеко не всегда при­ходили к мысли о необходимости изменения действительности и созда­ния новых условий жизни.

Самым талантливым среди писателей-«шестидесятников» был Н.Г. Помяловский (1835-1863). Родился он в семье священника. Восьми лет был отдан в церковноприходское училище, а затем окончил духовное училище и семинарию, проведя, таким образом, 14 лет в «бур­се» (так обычно называли духовные училища и семинарии). Интерес к литературному творчеству у него проявился еще во время учебы.

В ноябре 1860 года Николай Герасимович Помяловский принял уча­стие в организации воскресной школы в одном из пригородов Петербур­га, где вскоре стал любимым и уважаемым преподавателем.

В 1861 году в журнале «Современник» были напечатаны повести «Мещанское счастье» и «Молотов», представляющие своеобразную дилогию, объединенную рассказом о судьбе одного героя-разночинца Молотова. В дилогии затронуты многие социальные проблемы: отно­шение «плебейства и барства», женская эмансипация, воспитание и т. п. Но главной, ведущей, была проблема идейного формирования и со­циального осмысления положения в обществе разночинной интеллиген­ции, ее судьба и право на определенное место в жизни и счастье.

В 1862–1863 годах в журналах «Время» и «Современник» были опубликованы четыре произведения Помяловского из цикла «Очерки бурсы» (пятый остался незавершенным и появился в печати после смер­ти писателя).

В «Очерках бурсы» Помяловский намеревался высказать свое от­ношение ко всей системе воспитания и образования, насаждавшейся как в духовных, так и в светских учебных заведениях. С трудом сдер­живая негодование, Помяловский говорит о «педагогической» системе, призванной обезличить ребенка, отучить его думать, заставить слепо подчиняться чужой воле. Каждый, кто попадал в бурсу, выходил отту­да с искалеченной душой и изломанным характером. Недаром Карась (образ во многом автобиографический) с горечью говорил, что «многие честные дети честных отцов возвращаются домой подлецами; многие умные дети умных родителей возвращаются домой дураками. Плачут отцы и матери, отпускающие сына в бурсу, плачут и принимая его из бурсы».

Помяловский намеревался продолжить работу над «Очерками бурсы», но сделать это ему не удалось. Наступившая в стране летом 1862 года реакция обострила у писателя настроения тоски и отчаяния, которые мучили его еще в семинарии. «Бурса проклятая измозжила у меня... силу воли и научила меня пить, – жаловался он своему другу Благовещенскому. – Потом в жизни обстоятельства вышли скверные, наконец, привык». Писатель с горечью убеждался, что окружающая его жизнь мало чем отличается от бурсы. Однако к лету 1863 года Помя­ловский несколько воспрял духом и с увлечением начал работать над продолжением «Очерков бурсы», над большим романом «Брат и сест­ра», где предполагал изобразить жизнь социальных низов большого го­рода, над рассказом «Поречане», а также обдумывал замысел романа «Каникулы, или Гражданский брак», посвященный передовой молоде­жи 60-х годов. Но в конце сентября 1863 года Помяловский заболел и спустя несколько дней умер от гангрены.

Творчество Помяловского оказало большое влияние на развитие русской литературы. Так, М. Горький в «Беседах о ремесле» писал, что Помяловский первый решительно восстал против старой, дворянской литературной церкви, первый решительно указал литераторам на необ­ходимость «изучать всех участников жизни – нищих, пожарных, ла­вочников, бродяг и прочих».

Короткую и трудную жизнь прожил Ф.М. Решетников (1841– 1871). Родился он в Екатеринбурге. Когда ему не было и года, лишил­ся матери, а в одиннадцать лет потерял отца и воспитывался в семье дя­ди, мелкого почтового служащего.

Детство и годы учения Федора Михайловича Решетникова прошли в Перми. Там он после окончания начальной школы учился в уездном училище. Обстановка его мало чем отличалась от порядков, царивших в бурсе, описанной Помяловским. Позднее Решетников вспоминал: «Об умственном развитии учителя не заботились, а учили нас на зубрежку и ничего не объясняли... Учителя считали за наслаждение драть нас. Здесь бегали от классов по крайней мере две трети учеников... Я уже не бегал, потому что привык к розгам».

В 1855 году Решетников «за вынос из почтовой конторы постпаке­тов с бумагами» был отдан под суд. Следствие продолжалось почти два года и закончилось ссылкой на три месяца в Соликамский монастырь на покаяние. После окончания училища (1859) Решетников переехал в Екатеринбург и поступил на службу в уездный суд. Потом он вернулся в Пермь, где служил в казенной палате, а затем в библиотеке.

В сентябре 1863 года Решетников отправился в Петербург с твер­дым желанием заняться литературной деятельностью, по его словам, «не для себя только, но и для пользы нашего русского народа».

Переломным в судьбе Решетникова стал 1864 год, когда в журнале «Современник» была опубликована его повесть «Подлиповцы».

Свою повесть Решетников назвал «этнографическим очерком». И действительно, «Подлиповцы» состоят из двух больших очерков. Первый («Пила и Сысойко») – это история вымирания деревни Под­линной и ухода ее жителей на поиски «богачества», второй («Бурлаки») посвящен жизни бурлаков. Совокупность этих двух очерков и образует повесть, героем которой, по словам М.Е. Салтыкова-Щедрина, являет­ся «целая народная масса», а сюжетом – трагическая история одной семьи, в судьбе которой прослеживаются исторические процессы, про­исходившие в среде многомиллионных масс русского крестьянства.

После публикации повести «Подлиповцы» Решетников начинает активно сотрудничать в демократической печати. В журналах «Совре­менник», «Русское слово» и «Искра» помещались его рассказы и очер­ки, посвященные жизни уральских горнозаводских людей, петербург­ских рабочих, обитателей столичных трущоб и т. п.

В 1865 году Решетников совершил поездку на Урал с целью собрать материал для цикла романов о жизни горнорабочих в дореформенный период и после отмены крепостного права. Писатель создал три романа: «Горнорабочие», «Глумовы» и «Где лучше?».

В каждом из романов Решетникова о рабочей жизни изображены разные герои, хотя в судьбе каждого из них отчетливо просматриваются общие черты. Автор воспроизвел широкую панораму жизни трудящих­ся Урала в определенный исторический период.

Самое значительное произведение Решетникова – роман «Где луч­ше?» – во многих аспектах перекликается с поэмой Некрасова «Кому на Руси жить хорошо». Герои Решетникова, точно так же как и семь му­жиков из некрасовской поэмы, отправились на поиски лучшей доли. Они проделали громадный путь от Урала до Петербурга, работали на соляных разработках, золотых приисках, строили железную дорогу, трудились на столичных заводах и в конце концов пришли к выводу, что «хорошо, видно, там, где нас нет».

В последние годы жизни Решетников много и напряженно работал. Им были написаны несколько очерков и рассказов, роман «Свой хлеб», посвященный жизни женщины, порвавшей со своей средой и стремя­щейся обрести независимость честным трудом. Жилось писателю не­легко. Постоянная материальная необеспеченность, тревога за будущее

семьи вынуждала его спешить и трудиться сверх меры. Он понимал, что это не лучшим образом сказывалось на качестве его произведений. Этим во многом объяснялся и трудный, необщительный характер Ре­шетникова. По слова Г. И. Успенского, «от всех он сторонился, смотрел волком, ко всему и всем был подозрителен; редко-редко добродушная улыбка освещала его лицо... Жизнь посбила много дорогих цветов с его сильного таланта, ничем никогда не помогла ему развиться...».

Весной 1871 года Решетников тяжело заболел и вскоре скончался, не дожив до тридцать лет.

Огромной популярностью в середине 60-х годов пользовалось имя демократа В.А. Слепцова (1836-1878). Это был человек тонкого ума, широко и всесторонне образованный.

Василий Алексеевич Слепцов был прирожденным общественным деятелем. Он организовывал литературные и музыкальные вечера, на которых нередко сам выступал с лекциями и с чтением своих произведе­ний. После выхода в свет романа Чернышевского «Что делать?» в Пе­тербурге стали возникать коммуны и артели, подобные той, о которой говорилось в произведении великого революционера. Слепцов органи­зует так называемую Знаменскую коммуну. В ней объединилась для совместного проживания, образования и артельного труда группа демо­кратически настроенной молодежи. Слепцовская коммуна попала в по­ле зрения III Отделения, и за ее членами было установлено наблюдение. Когда это стало известно, коммуну решено было распустить.

Слепцов прожил недолгую, но содержательную жизнь. Родился он в дворянской семье, но рано порвал со своим классом и по своим убеж­дениям и образу жизни был типичным разночинцем, вечно нуждаю­щимся и живущим своим трудом. Образование Слепцов получил снача­ла в московской гимназии, а затем в Пензенском дворянском институ­те, откуда был исключен за то, что во время богослужения вошел в ал­тарь и произнес: «А я не верую». Один год он учился на медицинском факультете Московского университета, потом бы актером в Ярослав­ском театре. Натура беспокойная, ищущая, Слепцов много ездил, часто менял профессии. В конце 50-х годов с целью изучения народной жиз­ни он совершил путешествие по Подмосковью и побывал на строитель­стве железной дороги Москва – Нижний Новгород. Впечатления, по­лученные от знакомства с бытом крестьян, с условиями жизни фабрич­ных и строительных рабочих, легли в основу серии его очерков «Влади­мирка и Клязьма». С этого времени началась литературная деятель­ность Слепцова.

Общественно-политические взгляды и идейные позиции Слепцова складывались в период общественного подъема 60-х годов и под влия­нием идей революционной демократии. Он был близок к кругам «Со­временника», и прежде всего с Некрасовым и Чернышевским, и разде­лял их взгляды. На страницах «Современника» Слепцов напечатал цикл очерков «Письма об Осташкове», несколько очерков и рассказов, по­священных народной жизни («Питомка», «Ночлег» и др.), и повесть «Трудное время».

В 1866 году, после покушения Каракозова на Александра II, Слеп­цов был арестован и несколько недель провел в заключении. Условия, в которых он содержался, были ужасными. Писатель тяжело заболел и после настойчивых хлопот матери был выпущен на поруки.

Выйдя из заключения, Слепцов продолжил литературную деятель­ность: работал над романом «Хороший человек», принял участие в ор­ганизации демократического журнала «Женский вестник», некоторое время был секретарем редакции «Отечественных записок». Однако обострившаяся болезнь заставила Слепцова покинуть столицу. Он жил во многих городах, постоянно меняя врачей и лекарства. Умер он в мар­те 1878 года.

Лучшим произведением Слепцова является повесть «Трудное вре­мя». Писатель рассказал в ней о действительно трудном периоде рус­ской истории. Трудном для многих: для народа, для прогрессивно наст­роенной интеллигенции, и прежде всего для деятелей революционно-де­мократического движения: не оправдались надежды на крестьянскую революцию, демократический лагерь после жестоких ударов, нанесенных реакцией, переживал глубокий кризис.

Слепцов нарисовал целую галерею лиц, характерных для русской по­реформенной действительности. Но основное внимание писатель сосре­доточил на раскрытии характеров двух главных героев: демократа Ряза­нова и либерального помещика Щетинина.

Рязанов – герой «трудного времени», один из многих «новых лю­дей» рахметовского типа, связавших свою судьбу с революционным движением, который скромно и вместе с тем самоотверженно служит делу борьбы за народное счастье.

Деятельность Рязанова – это своеобразная программа действий для «новых людей» в условиях «трудного времени», призыв искать пу­ти для осуществления идеалов социальной справедливости.

Разночинцу-демократу Рязанову в повести противопоставлен поме­щик-либерал Щетинин, личность которого тоже во многом явилась по­рождением «трудного времени». Он относится к категории тех людей, о

которых Некрасов сказал, что им суждены «благие порывы, а совер­шить ничего не дано».

Повесть Слепцова пользовалась огромной популярностью в демо­кратических кругах русского общества и получила высокую оценку пе­редовой русской критики.

Романы и повести о «новых людях». Самым значительным про­изведением демократической литературы был роман Н.Г. Чернышев­ского «Что делать?», явившийся наиболее полным художественным выражением эпохи 1860-х годов. Писатель запечатлел в нем глубочай­шие сдвиги, которые произошли в один из переломных моментов рус­ской истории, отразил социальную психологию, взгляды и убеждения «новых людей», разночинцев-демократов.

Роман «Что делать?» имеет подзаголовок – «Из рассказов о но­вых людях». Создавая образы «новых людей», Николай Гаврилович Чернышевский во многом ориентировался и на суждения, высказанные его сподвижником Н.А. Добролюбовым в целом ряде статей по поводу необходимости появления в русской литературе принципиально новых героев, «русских Инсаровых». По мнению критика, это должны быть «люди цельные, с детства охваченные одной идеей, сжившиеся с ней так, что им нужно – или доставить торжество этой идее, или умереть». Им должно быть свойственно «полное соответствие практической дея­тельности с теоретическими понятиями и внутренними порывами души». У них слова не расходятся с делом, и они способны «поднять саму дей­ствительность до уровня тех разумных требований, которые мы уже осознали», ненавидят произвол, насилие и стремятся «борьбою помочь слабым и угнетенным». Вместе с тем они не исключают возможности желать и самим себе счастья, «возможность устроить счастье вокруг се­бя» и «полагают в счастье других собственное счастье».

В своем романе Чернышевский делит «новых людей» на «обыкно­венных» и «особенных». Это связано с представлением автора о разных возможностях участия героев в борьбе за преобразование жизни. Один путь – мирный, связанный с просветительской деятельностью рядовой личности, путь, доступный большинству людей («путь к этому легок и заманчив: развитие, развитие»).

Этот путь избрали Лопухов, Кирсанов, Вера Павловна, Мерцалов и др. Они преподают в воскресных школах, ведут беседы с радикально настроенными студентами, организуют артели и мастерские, занимают­ся научной деятельностью и т. п.

Другой путь – путь революционной борьбы, путь для избранных, самоотверженных борцов, рыцарей без страха и упрека. Их еще мало.

По словам автора, он встретил пока всего «восемь образцов этой поро­ды». Их час еще не пришел, но Чернышевский убежден, что именно за ними будущее. «Мало их, – пишет Чернышевский, – но ими расцве­тает жизнь всех, без них она заглохла бы, прокисла бы; мало их, но они дают людям дышать, без них люди задохнулись бы; <... > это цвет луч­ших людей, это двигатели двигателей, это соль соли земли».

Образ «особенного» человека в романе воплощен в лице Рахметова, в котором Чернышевский попытался воспроизвести морально-этичес­кий облик революционера, раскрыть его нравственно-этические, соци­альные и идеологические убеждения. Не имея возможности рассказать о практической, «подземной» деятельности своего героя, где он был «главным действующим лицом», Чернышевский вынужден об этом го­ворить намеками, прибегая иной раз к описанию намеренно заостренных и малоправдоподобных эпизодов из жизни Рахметова: спанье на гвоз­дях, «романтическая история» со спасенной молодой вдовой и т. п.

Произведение Чернышевского часто называли «учебником жизни». Однако в нем нет изложения конкретной политической программы, нет прямых призывов и лозунгов. Все, о чем говорит автор в своем романе, по его мнению, не является бесспорным. Поэтому он (порой в противо­вес своим собственным суждениям) выдвигает противоположные мне­ния и тем самым призывает читателя самому разобраться в сущности обсуждаемых вопросов и самому сделать выбор в пользу той или иной позиции, но при этом не теряет надежды на то, что предпочтение будет отдано точке зрения автора.

Роман «Что делать?» оказал огромное влияние на общественную жизнь России. Особой популярностью он пользовался среди радикально настроенной молодежи. Под влиянием произведения Чернышевского ор­ганизовывались всякого рода артели, мастерские, коммуны (в частности, знаменитая Знаменская коммуна В.А. Слепцова). Герои романа оказали самое существенное воздействие на формирование характеров целой пле­яды участников русского освободительного движения.

Однако многие выдающиеся деятели русской литературы и общест­венной мысли резко отрицательно отнеслись к роману Чернышевского и особенно к изложенной в нем теории «разумного эгоизма». Они со­вершенно справедливо усмотрели в ней опасность попытки перестроить жизнь на основе какой бы то ни было заранее придуманной теории. Так, Тургенев еще до появления в печати «Что делать?» в своем рома­не «Отцы и дети» на примере Базарова показал пагубность стремле­ния человека руководствоваться в своем поведении правилами приду­манной им теории разрушения устоявшегося миропорядка. Жизнь

оказалась сложнее, многограннее, нежели ее представлял Базаров, и на каждом шагу опровергает теоретические положения, которым он пытался следовать.

Теорию «разумного эгоизма» не принял и Л.Н. Толстой. По его мне­нию, человек не в состоянии до конца осознать и осмыслить всю слож­ность событий и явлений, происходящих в мире, и поэтому невозможно создать теорию, которая могла бы помочь изменить жизнь.

Но самым активным противником учения Чернышевского выступил Достоевский. В своих произведениях он убедительно доказал, что нельзя перестроить мир, опираясь лишь на доводы разума. При этом писатель допускал возможность построения общества всеобщего благо­состояния и счастья на основе разумной теории (в повести «Записки из подполья»). Однако, по мнению Достоевского, разум человеческий не­предсказуем и противоречив и никто не гарантирован от того, что най­дется какой-нибудь «господин с ретроградной физиономией», который придет и скажет: а не разрушить ли нам все это благополучие, чтобы по своей глупой воле пожить. А может случиться и другое. Например, ге­рой романа «Преступление и наказание» Раскольников попытался реа­лизовать придуманную им человеконенавистническую теорию и по-сво­ему распорядиться судьбами людей.

По мнению Достоевского, жизнь нельзя изменить на основе какой бы то ни было теории, даже если ее создатель руководствовался самыми благими намерениями. Сделать это можно только путем торжества нрав­ственно-этического учения, основанного на христианских заповедях.

С доводами великих русских писателей можно соглашаться или не соглашаться. Однако прислушаться к их голосу все-таки следует, по­скольку их аргументы заставляют задуматься о правильности и жизнен­ности достаточно упрощенной теории «разумного эгоизма» Чернышев­ского.

Однако большая часть читателей с восторгом приняла роман «Что делать?», увидев в нем четко изложенную программу социальных пре­образований и пути ее реализации. И не было ничего удивительного в том, что произведение Чернышевского вызвало к жизни целую галерею романов и повестей о «новых людях», создателями которых были, как правило, тоже люди 60-х годов, писатели-«шестидесятники».

Всего лишь через полтора года после появления романа «Что де­лать?» писатель-демократ Н.Ф. Бажин (1843-1908) опубликовал в журнале «Русское слово» повесть «Степан Рулев», в центре кото­рой оказался герой, во многом похожий на Рахметова. Перу Бажина принадлежит еще несколько повестей о демократически настроенных

разночинцах, посвятивших свою жизнь борьбе за преобразование жиз­ни на справедливых началах («Житейская школа», «Три семьи», «Чу­жие меж своими» и др.).

Влияние Чернышевского сказалось и на романе писателя-«шести­десятника» Н. А. Благовещенского «Перед рассветом», который, к сожалению, не был закончен автором. В нем писатель показал процесс формирования личности разночинца-демократа, выходца из среды ду­ховенства.

Наиболее близким по своему духу к идеям «Что делать?» оказался роман И. В. Федорова-Омулевского (1836-1883) «Шаг за шагом», напечатанный в 1870 году, но тем не менее наиболее полно передающий характерные особенности мировоззрения и деятельности «шестидесят­ников». «Шаг за шагом», как и «Что делать?», – своеобразный ро­ман-учебник, где писатель попытался указать путь, которым должны следовать представители молодого поколения, и задачи, которые они должны решать.

В традициях литературной школы Чернышевского были написаны повесть В.А Слепцова «Трудное время» и роман Н.А. Кущевского (1847-1876) «Николай Негорев, или Благополучный россиянин».

Дата добавления: 2014-11-29