Духи-покровители и духи-помощники 2 страница

Шорцы. У шорцев считалось, что дар шаманства передается по наследству. Шорским шаманам в ходе камлания на помощь приходили различные духи (тёс). Их изображения имелись на шаманских бубнах. Главным из них признавали духа-покровителя шамана, называемого кижи тёс (дух-человек). Его рисовали в виде всадника, держащего в руках лук со стрелой (по сообщению шорцев Гавриила Прокопьевича Кужакова, род кызылхай, 1909 г. рождения; Ильи Тимофеевича Шубаева, род хобый, 1903 г. рождения; Егора Николаевича Апанасова, род. халлар, 1894 г. рождения, с. Анжуль Таш-тыпского района Хакасской АО, 1977 г.) Это, видимо, дух умершего шамана, который после смерти вместе со своими духами-помощниками переселялся в мир Эрлика, и они начинали искать будущего преемника "в роде умершего шамана и очень редко, если у тех не найдется подходящего, переходят к другому роду" [АИЭ (ЛО), ф. 3, оп. 2, д. 61, л. 3-4]. Когда дух умершего шамана и духи, принадлежавшие ему, находили человека, способного стать шаманом, Эрлик насылал на него болезнь и принуждал исполнять роль посредника между людьми и духами. Когда он соглашался, Эрлик отдавал ему в подчинение духа умершего шамана и его духов-помощников. Кроме того, Эрлик, по собственному усмотрению, мог увеличить количество духов-помощников - дать ему новых. Всех сверхъестественных существ, полученных от Эрлика, шаман должен был показать Улъгену, который также давал духов-помощников. Так, от него шаман получал духа-хозяйку или духа-хозяина бубна. Если шаман получал хозяйку бубна, то она считалась его мифической супругой. Дух-хозяйка бубна "живет постоянно у Улъгена и приходит к каму оттуда, помогает ему камлать, она для него такая же жена, как и земная. Без нее не обходится ни одно камлание. Она появлялась в образе девицы маленького роста, имеющей семь гребней" [АИЭ (ЛО), ф. 3, оп. 2, д. 61, л. 8-12]. Сильному шаману она показывалась "после того как он использовал три бубна" [АИЭ (ЛО), ф. 3, оп. 2, д. 61, л. 9]. Она приходила "с ожерельем на шее, на котором подвешены металлические подвески, калыш и саныр, совершенно так же, как они висят у кома на бубне. Сама эта девица светлая, волосы белые..." [АИЭ (ЛО), ф. 3, оп. 2, д. 61, л.,9].

Ульген, по верованиям шорцев, выделял шаману духов-помощников из числа обитателей верхнего мира. Так, некоторые шаманы считали, что их духи живут на девяти ступенях, ведущих к Улъгену. Самые слабые внизу, сильные выше [АИЭ (ЛО), ф. 3, оп. 2, д. 61, л.16].Среди духов-помощников шорских шаманов были и существа, относимые к среднему миру. Например, духи-помощники в виде пресмыкающихся - лягушки, ящерицы и змей, которые "живут в печке, в огне, поэтому и называются все оттынг ээзи - хозяева огня" [АИЭ (ЛО), ф. 11, оп. 1, д. 101, л. 57-58]. Вероятно, возникновение подобного представления о духах-хозяевах огня явилось результатом трансформации шаманами исконного образа этого божества родового культа. Им, очевидно, шаманы отводили второстепенную роль, используя лишь в качестве местных духов-помощников.

По верованиям шорцев, духи шаманов имели разнообразный вид - антропоморфный, зооморфный, в образе пресмыкающихся и т. п. Каждый из них имел свою "специальность". Так, дух Шор тегри (Тегри - это выражение, как отметил А. В. Анохин, означало то же, что у телеутов кан [я. 12 об.]) считался главой всех духов. Он "персонаж, несущий обязанности администратора и ведающий духами добрыми (байана) и злыми (аина)" [л. 43--44 об. ]. "Его иногда величают сыном Улъгена, иногда сыном Кан Кара Кеша" [АИЭ (ЛО), ф. 11, оп. 1, д. 101, л. 43- 44 об.]. Шор тегри рисовали на бубне в виде "духа едущего на санях" [л. 12 об.]. Самым сильным среди шаманских помощников был дух, имеющий несколько имен - Кер-Бос, Кер-Чан, Ар-Чан, Улу Ардчан. Это был мифический зверь. Его получали от духа Ада-кижи (человек-отец), т. е. духа, призвавшего в шаманы. Этого зверя призывали только в самых тяжелых случаях [л. 43]. Часть духов-помощников охраняла своего хозяина во время камлания, часть вела разведку и поиски кут, похищенной у больного, часть служила транспортным средством: везли шамана, несли жертву духам и найденную кут [л. 12-13, 17, 39-42]. У шорских шаманов, как и у ку-мандинских, для поездки к Улъгену и Эрлику были разные кони [л. 12, 17, 41-42]. В качестве ездовых животных служили также мифические птицы, сверхъестественное существо Таилык, похожее на горностая, щука и налим [л. 12, 39 об.- 40; Малов, 1909, с. 40]. Количество духов, "принадлежащих" шаману, зависело от его "силы". У "великих" было очень много, у слабых - лишь несколько. Как образец состава существ, принадлежащих шорскому шаману, можно привести список духов шамана Алексея, записанный Н. П. Дыренковой в Кузнецкой тайге:

"I. Суб кара кар am субдан кар-am - имя хозяина нагайки (дух-хозяин колотушки.- Н. А.).

2. Убу паре ак ои am - две пары белых сивых коней - один тёс с четырьмя конями и зовут тебир тискинив - тёс с железным поводом.

3. Ербюк тижи кёр чарак - мужчина с женщиной (самец и самка. - Н. А.) - гнедые собаки с отвислыми ушами.

4. Четти паре кёр балык - 7 пар гнедых рыб, живет в воде, когда брызгают в воду, то дают долю и ему. Когда айна, за которым гонится кам, ползет под землею или в воду, то этот тёс помогает кому. Кам вызывает его отдельно.

5. Кырык пара кара куш - сорок пар черных птиц. Когда каму приходится лететь за айном, они помогают ему лететь, назад кам возвращается на гусе...

6. Кара талай кам-облын - черный водяной царь - парень или сын.

7. Кара малат кылыштыб - черный с мечом, живет вместе со всеми тёсами в шедене. Когда человек сильно хворает, этот тёс отстраняет айну черным мечом и пересекает его (видимо, рассекает. - Н. А.).

8. Алты кылыштыб кан облун - с шестью мечами царь - сын. Он стоит всегда на страже, как защита кама, особенно на случай, если какой другой кам. задумает его съесть.

9. Тобус садаклыб кан ёрбек - с 9-ю стрелами царь-самец. Стоит на страже, около кама, чтобы не подошел айна к нему.

10. Кан шокур am - царь... (неразборчиво.- Н. А.) конь,

11. Иби той ак пор-ат - два одинаковых бело-сивых коня.

12. Кёр бабыр - тёс - медведь. Сильный очень дух. У каждого кама есть пгёс-медведь. Он помогает каму связывать айну во время камлания и тащит его. 90

13. Четти чалапуп сачып кыс ут костуб кенци кыс - с 7-ю гребнями рыжая девица, с 3-я глазами маленькая девица (дух-хозяйка бубна.-Н. А.)" [АИЭ (ЛО), ф. 3, оп. 2, д. 61, л. 14). В этот список вошли не все виды духов, которые обычно принадлежали шорскому шаману. Возможно, что шаман сообщил Н. П. Дыренковой только главных своих помощников. Не упомянуты, например, духи-хозяева огня, изображавшиеся на бубне в виде пресмыкающихся.

По шорским поверьям, духи-помощники сильных шаманов считались могущественнее духов слабых шаманов [АИЭ (ЛО), ф. 3, оп. 2, д. 61, л. 15]. Каждый шаман должен "прятать" своих духов, так как в случае их "поражения" он мог заболеть и умереть. Шорцы верили, что шаманы помещают принадлежащих им существ в специальную изгородь - шеден, сооружаемую в тайге вокруг высокой горы, указанной старшим тёсем. Это место они будто бы окутывали туманом [АИЭ (Л0), ф.3,оп. 2, д. 61, л. 16; ф. 11, оп. 1, д. 101, л. 12]. По данным А. В. Анохина, в шеден заключали не всех духов-помощников. Священные кони буры шаманов будто бы жили у мифического "молочного озера" и ходили к нему на водопой [АИЭ (ЛО), ф. 11, оп. 1, д. 101, л. 39].

Духи-помощники приходили к своим хозяевам только по их приглашению. "Пока кам не камлает, тёсы сидят в шедене и лишь охраняют кама. Когда кам отправляется куда-нибудь на камлание, тёсы идут вместе с ним". Шаманы в зависимости от вида болезни и от состояния пациента вызывали разное количество духов: иногда половину, иногда всех [АИЭ (ЛО), ф. 3, оп. 2, д. 61, л. 16].

Тувинцы. По тувинским верованиям, человек становился шаманом в результате вселения в него души умершего шамана. Она вселялась только в кого-нибудь из родственников [Дьяконова, 1975, с. 46]. Ф. Я. Кон отметил, что сюнезын - душа одного шамана в момент его смерти вселяется в другого и от этого переселения слабеет. Приход дара шаманства будто бы происходит следующим образом: на небе появляются черные тучи кара терлер, а затем радуга - джелеш. Конец радуги ударяет в человека, и он становится хам (шаманом) [Кон, 1934, с. 24]. С этого момента дух умершего шамана покровительствует новому шаману. К числу духов-покровителей тувинских шаманов относились духи-хозяева некоторых священных гор. Например, покровительницей алашских и кара-хольских шаманов считалась дух-хозяйка горы Хоор-Тайга [Потапов, 1966, с. 52].

Духи-покровители шамана после его посвящения становились его помощниками. В ряды последних входили также духи, с которыми он встречался во время болезни. Среди них могли быть обитатели всех трех миров. В духов-помощников превращались и черви, "съевшие" обычное тело шамана, когда он болел. Их представляли в образе змей. Часть сверхъестественных помощников шаман получал в наследство от своего предшественника в роду [Дьяконова, 19816, с. 133-134, 136, 142].

Тувинские шаманы называли своих помощников ээрен. По своим свойствам они "разделялись на тех, которые помогали обезвреживать болезни, исходившие от черсу (а от черсу происходили все виды болезней), и которые способствовали попаданию в верхний мир, а также в мир Эрлик-хана" (с. 144, 148). Духи-помощники шаманов будто бы обладали многими способностями. Они помогали не только лечить, а могли найти воров и возвратить украденный скот, участвовать в молениях о благополучии семьи и т. п. Как отметил Ф. Я. Кон, тувинские "эрени (идолы, монг. онгоны) поражают своим разнообразием; что есть эрени разведчики, отправляемые шаманом на разведку пути, который ему надо пройти; есть такие, которые остаются в юрте для охраны шамана; есть, наконец, от всевозможных болезней и приключений" [АГМЭ СССР, ф. 1, оп. 2, д. 341, л. 11 об.]. Все же главной функцией духов-помощников было лечение болезней. При этом, по данным, собранным в бассейне р. Мончурек, притоке р. Ак, впадающей в Хемчик, "за каждым конкретным ээренем как бы закреплялись те или иные болезни, их разновидности" [АГМЭ СССР, ф. I" оп. 2, д. 341, л. 147]. Так, дух в образе барсука и дух-моос -- змееподобное существо с лапами - помогали "шаману лечить болезни живота [АГМЭ СССР, ф. 1, оп. 2, д. 341, л. 148].

Количество видов духов-помощников шаманов было, очевидно, весьма значительно. Так, в списке тувинских вещей, отправленных в 1902 г. Ф. Я. Коном в Русский музей, имеется 31 вид шаманских ээреней [АГМЭ СССР, ф. 1, оп. 2, д. 341, л. 42-43].

Духи-помощники делились на обязательных для всех шаманов и на индивидуальных, принадлежащих конкретно тому или иному из них. Главным духом-помощником тувинских шаманов, как отмечалось выше, был дух-небожитель Дьайык (ак ээрен) [Дьяконова, 1981а, с. 143]. Помимо этого духа у шаманов западных тувинцев "было девять ээреней: моос ээрен, адыг ээрен (медведь), морзук ээрен (барсук), чыдыг-кырза ээрен, ас ээрен, ак ээрен (белый), эзир ээрен (орел), кускун ээрен (ворон) и кузунгу (бронзовое зеркало)". В число обязательных духов-помощников мончурекских шаманов входил моос эрен, "помогавший" шаману переправляться через реки нижнего мира. Видимо, не у каждого мончурекского шамана был кыргыз ээрен, "участвовавший" в камлании в верхний мир. В. П. Дьяконова пишет, что этот эрен "был популярен".

В Кара-Холе, как и у кумандинцев, шаман не сразу "получал" духов-помощников. Там "после изготовления молодому шаману облачения и бубна учитель-шаман помогал приобрести кузунгу, а затем уже изготавливались ээрени...первым...озен-ээрен кусок белой ткани, к которой было прикреплено чеди конгураалтык (семь металлических конусовидных подвесок, аналогичные - на бубне и костюме" [Дьяконова, 1981 б, с. 146-147]. У кара-хольских шаманов "были" духи-помощники: семь лебедей, семь волков, ворон, барсук, белый эренъ и т. д. "Эренъ семи лебедей имели только сильные шаманы (например, Сары кам и Куренгей кам из рода хертек, шаманка Аалчи из рода карсаал и др.). Считалось, что семь лебедей летают по поручению шамана по всему свету и собирают сведения о судьбе тех или иных людей. С их помощью шаман указывал, кто будет болеть, кому предстоит выздороветь или умереть и т. д." [Потапов, 1960, с. 222]. Тувинские шаманы включали в состав своих помощников духов, сформировавшихся в рамках древних форм религии. Например, в число действующих в "земной сфере" включали духа-медведя - адыг ээрена; в шаманских мистериях он участвовал в поисках духа, причинившего болезнь. По мнению В. П. Дьяконовой, представление о медведе как духе-помощнике шаманов у тувинцев оформилось, по-видимому, сравнительно поздно [1981а, с. 142-143]. Далее исследовательница пишет, что "с некоторой долей вероятности к ээреням у тувинских шаманов относилось и посвященное животное (ыдык аът)" [19816, с. 148]. Может быть, у тувинцев исполнители обрядов привлекали ыдыка в ряды участников камлания к духу, которому было посвящено данное животное. Количество духов каждого шамана яюобы зависело от его "силы" [Потапов, 1966, с. 52].

Тувинцы делали разнообразные сакральные изображения и использовали их в качестве объектов для вселения определенных духов и божеств. Они размещались в юрте шамана [Дьяконова, 19816, с. 144-145]. Отдельные идолы шаманских духов имелись в юртах всех тувинцев. По мнению В. П. Дьяконовой, эти предметы "могут быть расценены как специфические образцы иконографии" (с. 154).

В существ, содействующих тувинским шаманам, "превращались" в ходе камлания их ритуальная шапка и бубен. Последний в заклинаниях называли рыжим конем, и на нем "совершали" трудную поездку по местам, где гибли люди [Потапов, 1966, с. 222-223]. Бубен тувинские шаманы осмысляли не только как коня. Так, они в камлании обращались к бубну со следующим заклинанием: "Внемлите, внемлите, о Мажалый (имя медведя)! О крашеный бубен, стоящий в переднем углу! Мои верховые животные - марал и маралуха!" [Катанов, 1907, с. 47]. Судя по этому заклинанию, тувинцы верили в возможность превращения бубна не только в коня, но и в маралуху, и в марала, и в медведя, на которых они совершали свои "путешествия".

По указанию тувинского шамана, иногда "на деревянной рукоятке (бубна- Н. А.), если она не была антропоморфной, а представляла собой перекладину с узкими лопастями на концах, вырезали вверху рельефные изображения горного козла (те), шкурой которого был обтянут бубен, всадника верхом на горном козле и в нижней части рукоятки - змею. Изображение торного козла шаман называл своей ездовой лошадью - те-холъге. Шаман всегда "дружил" со своим те-холъге, который защищал его от злых врагов и возил на себе. Если шаман чем-либо обижал своего те-холъге, то тот сбрасывал с себя шамана во время камлания, и последний не мог дальше камлать и, как правило, заболевал. Шаман мог камлать только с помощью своего те" [Потапов, l969a, с. 351-352]. Л. П. Потапов идентифицировал термин холъге с монгольским термином хойлга, означавшим лошадь, погребаемую с покойником, но этот термин в таком же значении встречался у якутов - хайлуга, холдъуга; у качинцев, сагайцев и бельтиров - койлага (с. 351-352). Отметим, что и у алтайцев конь, которого хоронили вместе с умершим, назывался койло am (конь койло) [Ойротско-русский словарь, 1947, с. 85].

Изображение змеи на рукоятке бубна означало плеть шамана. Ею он "погонял" свое "ездовое животное" и защищался от злых духов. Всадник верхом на козле, вырезанный на рукоятке, считался изображением самого шамана, едущего во время камлания [Потапов, 1969а, с. 352]. Представления о бубне как о верховом животном, по мнению Л. П. Потапова, имели древнюю основу, связанную с охотничьим бытом. Поэтому на ранней стадии шаманизма считалось, что бубен превращается в дикого промыслового зверя, на котором шаман ездит верхом. "Это можно рассматривать,- пишет Л. П. Потапов,- как свидетельство, что наиболее древние представления тувинцев о бубне как о животном возникли в горно-таежной охотничьей среде и отражали тотемистические воззрения на некоторых промысловых животных различных родоплеменных групп Саяно-Алтайского нагорья" {с. 354). На эти верования "наслоились более поздние представления, связанные с кочевым скотоводством и с верховой ездой на лошади" (с. 354).

Своеобразным духом-помощником у тувинцев был, видимо, шаманский костюм, символизировавший птицу (с. 357).

Тувинцы-тоджинцы. По данным С. И. Вайнштейна, тувинцы-тоджинпы верили, что дар шаманства почти всегда переходит по наследству. Дух умершего шамана "вселялся" в одного из его детей. Когда у шамана не было детей, его дух мог "вселиться" в любого человека. Так, случайно "приобрел" дар шаманства Бараан Чилоп-сан - один из информаторов С. И'. Вайнштейна [Вайнштейн, 1961, с. 176]. У тувинцев-тоджинцев, как и у других тюркоязычных этнических групп Сибири, дух, "заставивший" человека стать шаманом, признавался его духом-покровителем. В этой роли выступали также духи-хозяева тайги (с. 190).

Тоджинские шаманы в камланиях боролись со злыми духами и побеждали их благодаря содействию своих духов-помощников. Изображения, последних устанавливались в месте, где проводился обряд. Это были "вместилища духов" (ээрен - ленты разного цвета), части шаманской одежды, шкурки белок, изображения людей и животных, вырезанные из дерева и ткани или вышитые на тряпочках, чучела соболя и филина, набитые сухой травой" (с. 185). По мнению С. И. Вайнштейна, ээреном шамана был "шаманский наплечник", приобретенный Ф. Я. Коном и хранящийся в Государственном музее этнографии народов СССР. "Он представляет собой сшитую из красной материи на синей подкладке ленту длиной 67 см. С наружной стороны вдоль всей ленты вышиты подшейным волосом оленя изображения различных животных: собаки, птицы, лошадей, оленя" (с. 185). Изображения шаманских духов имелись на его костюме. На спине плаща были "жгуты, изображавшие стреляющих змей" (с. 185). К своим помощникам шаман обращался во время камлания, предлагал им превратиться в различных животных и птиц и преследовать злого духа. Например:

Превратимся в ворона,
Понесемся плавно,
Где и в каком месте
Будем лизать красную кровь?
Превратившись в ястреба,
Наблюдаем сверху.
Превратившись в тайменя,
Этот злой дух (аза)
Почему поворачивает назад?
Почему беспокоится?..
Превратившись в орла,
Наблюдаем со всех сторон.
Легкие и сердце,
Вену и печень
Разорвем на куски!
[Вайнштейн, 1961, с. 185]

К числу сверхъестественных существ, способствующих тоджинским шаманам, относились их бубны, так как они на них "путешествовали" в ходе сеанса камлания. Бубен в заклинаниях назывался конем, но при оживлении бубна сильный шаман "подражал движениям и крику животного, кожей которого был обтянут бубен, рассказывал, где пасся лось или марал, сколько ему лет, о чем он думал и т. п. "(с. 182).

Тофалары. У тофаларских шаманов также были духи-помощники, и их изображения имелись на их костюмах. Так, Н. Ф.- Катанов отметил, что кисти на шубе тофаларского шамана "изображают собою ящерицу, змею и лягушку" [Катанов, 1891, с. 17]. Об остальных видах шаманских духов-покровителей и помощников, привлекавшихся тофаларскими шаманами, к сожалению, сведений нет.

Имеющиеся сообщения и итоги наблюдений показывают, что у тюркоязычных народов Сибири в процессе эволюции традиционной религии божества-творцы, духи-хозяева гор, лесов, вод и другие отступили на второй план. Они считались создателями кут людей, скота и животных, могущими лишить добычи, причинить болезни и т. д., но с ними можно договориться, точнее, ими практически "управляют" шаманы, которым подчиняются духи-помощники. Таким образом, шаманские духи-помощники отличались от остальных существ, обитающих в трех мирах, способностью воздействовать на божества и духов. Главным помощником шамана считался антропоморфный дух-покровитель. В этом качестве у всех народов выступал обычно недавно умерший шаман. Представления об этом духе у тюрок Сибири были идентичны. Общими для них являлись также поверья о дифференциации духов-помощников по видам болезней. Эти совпадения могут быть объяснены тем, что у них сохранялись представления, генетически восходящие к древнему общесибирскому пласту религиозных верований. Например, архаичное единое происхождение, очевидно, имеет у сибирских тюрок восприятие бубна как ездового животного.

В то же время в представлениях отдельных народностей о духах-помощниках шаманов имелись и особенности. Так, у якутов существовала вера в особых шаманских духов ийэ-кыыл, считавшихся сверхъестественными двойниками шаманов. По якутским верованиям, человек мог стать шаманом и по воле умершего эвенкийского шамана, т. е. якуты верили в возможность межэтнической передачи дара шаманства. Для алтайского шаманизма характерно обращение шамапа к "обитателям" верхнего мира через духов Дьайык, Суйла и Уткучи, а к существам нижнего мира при помощи сыновей Эрлика. Особенность кумандинских представлений о духах заключалась в том, что наиболее могущественные их шаманы пользовались покровительством особого духа Курултая, отцом которого будто бы был земной шаман, а матерью - дочь Ульгена. Типичная черта поверий кумандинцев - вера в существование священных коней отдельно для поездки в верхний мир и отдельно для посещения духов в среднем и нижнем мирах. Кумандинцы главой духов-помощников называли Кара-Куш. Как уже отмечалось, этот термин у южных алтайцев использовался как имя одного из сыновей Ульгена, признававшегося божеством-покровителем ряда родов. А у шорцев термин Кара-Куш являлся именем одного из сыновей Эрлика. Трудно сказать, какова связь этих трех духов с одинаковыми именами. По кумандинским верованиям, количество духов-помощников шаманов, с одной стороны, должно было ежегодно увеличиваться, с другой - часть их могла перейти к новому шаману внутри рода. Несколько своеобразные представления имели челканцы о судьбе шамана после смерти. Если по верованиям, большинства этнических групп тюрок Сибири умерший шаман становился духом-покровителем нового шамана (сразу или спустя несколько поколений), то у челканцев шаман, по окончании земной жизни, уходил в мир мертвых, как и все усопшие. А его дух-покровитель вселялся в другого человека из рода шамана, который "должен" заменить умершего. Отметим также, что у сагайцев, южных алтайцев и шорцев духов-помощников шаманам давали Улъген и Эрлик - главы сверхъестественных обитателей верхнего и нижнего миров. У якутов шаман наследовал "силу", т. е. духов-помощников, только от своего предшественника. Эти духи были "независимы" от обитателей верхнего и нижнего миров.
Представления качинцев о шаманских духах отличались от сагайских тем, что у них духами-покровителями становились духи родовых гор, неба и т. д. Как отмечено выше, духами-покровителями шаманов являлись и родовые горы у южных алтайцев, тувинцев и тувинцев-тоджинцев. Умершие шаманы у качинцев являлись лишь духами-помощниками. Главным покровителем шаманов был "хозяин" горы Каратаг, находящейся в хребте Карасын. Возможно, последний упоминался, по мнению Л. П. Потапова, в енисейской рунической надписи.

У шорцев хозяйка-бубна признавалась сверхъестественной женой шамана, но у них мог быть дух-хозяин бубна мужского пола. По шор-ским представлениям, главой всех духов шамана был Шор тегри, он руководил духами, полученными и от Эрлика, и от Ульгена, а самым сильным существом считался дух Кер-Бос - мифический зверь, которого давало божество, призвавшее человека в шаманы. Шорцы верили, что шаманы прятали своих духов в волшебной изгороди шеден, откуда они приходили к своим хозяевам только на время совершения обрядов.

У тувинцев-тоджинцев шаманы получали свой дар от духа-хозяина тайги.

Трудно сказать, какие из этих различий, являются наиболее, архаичными. Несомненно, что часть их возникла в ходе эволюции шаманских представлений после распада древнетюркского единства. Трансформация поверий,,унаследованных от общих предков, очевидно, произошла в результате самостоятельного мифотворчества якутов, алтайцев, хакасов, шорцев, тувинцев, тувинцев-тоджинцев и тофаларов после Х в. Возможно, в этом определенную роль сыграло их культурное взаимодействие с разными иноязычными народами (например, якутов с эвенками, эвенами, юкагирами и древними монголами).

Отметим, что помимо специфических духов-покровителей и помощников шаманы тюркских народов Сибири обращались к духам-хозяевам мест, духам священных родовых гор, к духу-хозяину домашнего очага и т. п., т. е. во время своих мистерий как бы вовлекали их в свои действия. По существу, шаманы широко использовали ранние анимистические представления, сложившиеся в тот период, когда шаманизм еще не получил широкого развития.

Глава III. Получение шаманского дара

§ 1. Болезнь будущего шамана и идея "избранничества"

По религиозным верованиям тюркоязычных народов Сибири, человек становился шаманом "по воле духов". Они будто бы принуждали своих избранников стать посредниками между людьми и сверхъестественными существами. Люди, которым суждено стать шаманами, иногда имели особые метки - родимое пятно, лишний палец и т. п. Все будущие шаманы в начале страдали какой-то психической болезнью, которую якобы посылали духи, заставляющие своего избранника начать камлания. В осмыслении приобретения человеком шаманского дара у тюрок Сибири было много общего, но имелись и отдельные особенности.

Якуты. Человек, которого духи принуждали стать шаманом, в течение нескольких лет страдал приступами сумасшествия или у него периодически случались обмороки. Болезнь могла начаться с детских лет [Щукин, 1833, с. 199]. Так, с 14 лет начались обмороки у нашего информатора Н. А. Парфенова, бывшего шамана. Он впадал в бессознательное состояние и лежал "между жизнью и смертью" в течение трех-четырех суток. Если в это время на него накидывали светлую конскую шкуру, она вся покрывалась кровавой жидкостью. После обморока он поднимался как будто после сна, но помнил, что к нему приходили какие-то люди и кормили его лягушками, водолюбами (водяными жуками) и т. п. Припадки у Н. А. Парфенова продолжались в течение семи лет и прекратились, когда он стал ша-маном (Кюндяйинский наслег Сунтарского района ЯАССР, 1965 г.).

Сведения о людях, страдавших припадками перед тем, как стать шаманами, были записаны Г. В. Ксенофонтовым:

"1) Шаман Петр, по прозвищу Таппына-Уола, в возрасте 25 лет еще до получения шаманского дара, три года страдал сумасшествием. После припадков истерического пения он впадал в бесчувствие и в состояние безразличия ко всему окружающему. Его даже и связывали...

2) Сын Семена Toптo тоже шаман, три года был одержим безумием. Он, все время находясь в связанном виде, перенес много страданий" [Ксенофонтов, 1928, с. 18].

По мнению исследователей, болезнь будущих шаманов имела много общего с болезнями эмирячение и мэнэрийии - формами северной истерии, распространенными болезнями дореволюционных якутов [Виташевский, 1911, с. 182, 208; Мицкевич, 1929; Гурвич, Беленкин, 1978].

Емюрэх - это человек с определенным расстройством психики, выражавшимся в том, что он непроизвольно повторял за каждым человеком неожиданные для него жесты или вторил при возгласах. Люди, страдающие этим недугом, легко поддавались внушению и реагировали на все необычное для них.

Мэнэрик - больной, периодически впадавший в состояние невменяемости и ритмическим пением описывавший разные ужасы, жаловавшийся на свою горестную судьбу. Припадок длился от нескольких минут до суток и более [Виташевский, 1911, с. 186]. Верующие якуты объясняли болезнь мэнэрийии как результат "вселения" в человека злого духа (с. 194). При этом наиболее известные духи "извещали" о своем "приходе" причитаниями, приписываемыми только им, т. е. все больные произносили один и тот же текст жалобы от имени "вселившегося" духа [Приклонский, 1886, с. 72-73]. Нередко припадок одного мэнэрикэ вызывал аналогичные припадки и у других мэнэриков, находившихся рядом. Тогда, одинаково причитая, могла бесноваться целая группа людей. Лица, заболевшие "шаманской" болезнью, как и мэнэрики, жаловались на свою судьбу. Они пели: "Суорума соруктаммытым. Обречен на несчастье (вами), Итэгэс айыыламмытым!.. Искалечено было мое назначение" [Ксенофонтов, 1928, с. 35]. По поверьям якутов, "шаманской" болезнью в основном страдали люди, имевшие предков-шаманов. Так, В. Л. Серошевскому сообщили: "В роду, где раз объявился шаман, он уже не переводится; его эмэгэт (дух-покровитель) после смерти последнего старается преимущественно поселиться в кого-либо, принадлежащего к ага уса - роду, покойника" [Серошевский, 1896, с. 625]. По данным И. А. Худякова, верхоянские якуты также считали, что дар шаманства переходит к одному из сыновей шамана по его выбору. Он "назначает к шаманству всегда самого худого, дикого, сына, к которому и переходит по, наследству его дьявол, бессмертный эмигет, остальные сыновья остаются,,людьми"... Если дитя назначено к шаманству, то хворое оно бывает, маленькое, худо-рослое" [Худяков, 1969, с. 307]. Возможно, шаман, наблюдая за ростом своих детей, слабость и болезненность одного из них воспринимал как признак его предназначения в шаманы и поэтому с раннего детства внушал ребенку, что ему суждено унаследовать от него дар шаманства. Он становился шаманом лишь после смерти отца, так как только тогда "черт переходит в новобранца и он считается унаследовавшим чертей старика" (с. 308).

Дата добавления: 2015-01-03