Работая над нтерьерами квартир и мебели, Макинтош часто пренебрегал столь высоко ценимой последователями Морриса «правдой материала»

В 1901 году австрийское объединение Сецессион пригласило Макинтоша и его жену устроить выставку в венском Сецессион-хаусе.

Выставка имела большой успех. Русский великий князь Сергей Александрович был в восторге от нее и пригласил супругов Макинтош устроить выставку в Москве. В конце 1902 начале 1903 года Макинтош вместе с Ольбрихом принял участие в Московской выставке архитектуры и художественной промышленности нового стиля, где его работы были отмечены рядом хвалебных отзывов. С этого времени Макинтош становится в ряд крупнейших архитекторов модерна. Он проектирует Хилл-хаус (Хеленсборо, 1902 — 1904), Художественную школу (1897 — 1909) и другие здания. Заказчицей Ивовой чайной (1902) была богатая жительница Глазго Кэтрин Крэнстон, занимавшаяся экспортом чая. Но ее привлекала не только торговля, ей хотелось показать, что свободное время можно проводить в уютной клубной обстановке за чашкой чая, а не кружкой пива. Макинтошу блестяще удалось решить поставленную перед ним задачу.

В начале 1910-х годов Макинтош стал терять зрение. Его последними работами была перестройка двух домов, рисунки для тканей и пейзажная живопись. В 1919 году архитектор переехал в Порт-Вендрес (Южная Франция). Он скончался 10 декабря 1928 года. Если попытаться рассмотреть в отдельности две тесно связанные друг с другом стороны творчества Макинтоша, то можно сказать, что как архитектор он был неоромантиком, склонным в ряде случаев к рационализму, а как график и дизайнер интерьеров — представителем ар нуво. От типичных интерьеров ар нуво решения Макинтоша отличаются простотой и даже аскетизмом. Однако здесь нет и следа той несколько наивной деревенской простоты. Нет здесь и нарочитой примитивности народной обстановки интерьеров национально-романтических направлений модерна. Простота работ Макинтоша чрезвычайно изысканна. Чаще всего она возникала в результате утонченной стилизации прямоугольных в своей геометрической основе форм с применением немногочисленных мастерски нарисованных деталей.

Например, окраска его знаменитой белой мебели полностью скрывала естественную текстуру дерева, а характер деталей абсолютно не связан с механическими свойствами древесины. Природные свойства материала как бы подавляются художественной волей мастера, которая творит форму, сообразуясь с отвлеченным идеалом красоты; неоромантическая естественность сменяется здесь декадентской искусственностью. Однако, эта искусственность, стремление абстрагироваться от свойств материала, и от диктата художественной традиции, не привели Макинтоша к избыточности декора и орнаментальности.

Свойственное многим английским архитекторам и дизайнерам интерьеров этого времени стремление к простоте форм, в соединении с присущим Макинтошу острым ощущением новизны, приобрело в его творчестве особое качество. Этому качеству обязан Макинтош и своим успехом на континенте, и выдающейся ролью в истории архитектуры модерна. Парадоксальным образом его изысканный эстетизм оказался более созвучным нарождающемуся пуристическому идеалу, чем рационализм многих архитекторов, считавших себя наследниками Виолле-ле-Дюка и Земпера. Он же выводил творчество Макинтоша за пределы национальной традиции и сближал его с космополитической линией модерна. В этом отношении, творчество Макинтоша сопоставимо с творчеством английских художников Эстетического движения, которое находилось в оппозиции Движению искусств и ремесел. Произведения Макинтоша, в частности его проект Дома для любителя искусства, оказали серьезное влияние на развитие европейской архитектуры и, прежде всего, на архитекторов венской школы модерна.

Дата добавления: 2014-12-25