Драться?.. Конечно, буду! 10 страница

Нет ничего страшнее Майка Тайсона, упавшего в первый раз.

А мы, полудурки, занимающиеся кои но такинобори рю, не стремимся выиграть, единственная победа, которая нас интересует, так это победа над самим собой! Если для победы в каком‑то раскрученном и престижном стиле нужна особая техника и тактика, то мы вполне можем обойтись особым отношением к себе, даже если драться придется без рук, без ног.

Я уже не раз писал, что, оглядываясь на свои проигрыши, четко понял, что всего лишь был недостаточно безжалостен по отношению к себе!

Персона основателя никоим образом не отсвечивает на процесс постижения Пути, а истоки стиля интересны только техническому директору, то есть вашему покорному слуге. Мы не нагоняем мистики в то, что делаем. С какой стати превращать драку в священнодействие? В бою мы верим лишь в то, что не имеем права проиграть, отвечая при этом не перед каким то абстрактным учителем, а перед совершенно осязаемым самим собой. Согласитесь, это не одно и то же.

Когда Игорь Ушаков (60 кг) выходил биться с Женькой Бакланом (100–110 кг), он и не мог выиграть, так как наши правила не дают возможности для уловок, драка будет дракой! Но он не проиграл, потому что визжал, как задыхающийся в петле хорек, будучи пойманным на удушающем приеме локтем в горло, запрещенном всеми федерациями, и не стучал по татами ладонью, «салютуя о сдаче».

Что может быть проще, чем не сдаться, не испугаться, не убежать от опасности, а встретить ее улыбкой и весело сдохнуть! Порой погибнуть бывает честнее, чем жить предателем, трусом или негодяем. Все это мэцкей, но не мэцкей победителя, тотально идущего за своей победой, а мэцкей карпа, прыгающего в водопад, в исступлении борющегося за продолжение своего рода и умирающего непобежденным в этой борьбе, пусть даже и не достигнув своей цели.

Меня поразил тот факт, что водопады на пути нерестящихся рыб есть не только злая шутка природы, но и инструмент естественного отбора. До заветного места доплывают сильнейшие рыбы, но они не победители, они всего лишь нерестящиеся рыбы. Карп погибающий, но не сдающийся в борьбе с непобедимым водопадом, – это символ доблести самурая, это символ нашей школы.

Я горд, что жизнь подарила мне возможность прикоснуться ко всему этому.

Есть такой Астахан Рыбаков, это боец муай тай из Казахстана. На одном из чемпионатов мира по «боям без правил» его утащил в партер более крупный греко‑рим, сел сверху и начал планомерно пробивать голову. Астахан лежал и вполне спокойно наблюдал за всем этим, слегка подставив руки. Греко‑рим бил, бил, бил... затем встал и сказал: «Все, я больше не могу, я сдаюсь». Вот это и есть победа по канонам кои но такинобори рю.

Один наш парень, стоя на кулаке, буквально агонизировал, он упирался в землю даже не стопами, а большими пальцами ног и трясущейся согнутой ручонкой. Он верещал, а я орал и матерился на него, потому что в этот момент самым унизительным для него было бы то самое пресловутое сочувствие.

Вот уж хрен!

Мало вам испытаний и страданий, так вот вам Кочергин в оригинальной упаковке, – узнайте, кто вы есть на самом деле, и вы уже никогда этого не забудете. Выиграть сложно, а проиграть невозможно, можно просто погибнуть, борясь за то, во что веришь.

Я уже упоминал о том, что на каждом семинаре предупреждаю всех, что вовсе не обязательно все это терпеть, можно встать и уйти или подойти и набить лицо этому лысому дяде. Люди приходят ко мне за знаниями, и я им их гарантированно даю, а сюсюкаться с ними у меня ни времени, ни желания нет. Зато и у них пока нет желания проверять степень моей решительности.

Как мне кажется, мой авторитет тренера держится не на эфемерном уважении и почтении, а на том, что я учу вещам, которые умею делать лучше, чем те, кто ко мне пришел, и у меня нет никаких сдерживающих факторов в пресечении неподчинения, нежелания или непонимания. Вот по этой причине так высок КПД нашей подготовки, имеющей совершенно определенные армейские корни. Меня не надо любить, уважать или безоговорочно слушаться, я не девочка и не идолоподобный патриарх с Востока. Если сдуру человек пришел ко мне в зал, я заставлю его научиться тому, о чем он сдуру спросил. Единственный способ ничему не научиться у меня – это позорно сбежать.

Я бы уточнил, что если в личности учителя кроме грубости, жестокости и собственной мифологизации ничего более нет, то он покажет вам не Путь, а тропинку, да и то далеко не всегда.

Я по сию пору горд тем, что все, что я предлагаю выполнить другим людям, сам делаю лучше них. Если я решаю показать, что такое боевой Дух, то не упражняюсь в словесных выкрутасах и лозунгах. Я просто беру и показываю, на что я готов пойти просто так, ради тренировки решимости.

При этом я терпеть себя не могу, хотя бы потому, что знаю все свои немощи. Если же я не люблю и не жалею себя, то представляете, как я всех прочих людей не перевариваю. Хотя, если с фесталом и под кьянти...

И я сглотнул обильную слюну!..

Счастлив тот преподаватель, который может себе позволить встать в пару с учеником, если видит, что его уточнения не принимаются на веру. Ох, как я люблю эти вопросы, задаваемые с надутыми губами. Ну‑ка дружненько все вспоминаем, что с вами потом приключилось. Ай да молодцы! Не забыли!..

Мои аплодисменты!

Особенно хорошо выглядит упомянутая мифологизация учителя и стиля, если все это дело сопряжено с использованием таинственных энергий, открытием внутреннего мира, материализацией духов и прочей раздачей слонов. Без такого рода премудростей и при отсутствии результатов мэтрам бывает весьма трудно удержать учеников, приносящих не только престиж, но и денежку.

Как адепт боевого дадаизма‑примитивизма, ни хрена не понимающий в перенаправлении серебристых лучей, могу сказать, что без всего этого прекрасно обхожусь. Зато как дам в морду, и вот дядя уже «во внутреннем мире», умиротворенно спит, падла, без подушки!..

Никто не отрицает того неоспоримого факта, что мысль вполне материальна, более того, есть психические практики, с этим связанные, которые имеют кучу осязаемых плюсов. Но подменять физику иррациональной психологией не вполне разумно, а главное, по сию пору бездоказательно.

Хотя я всегда был уверен в том факте, что чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не забеременело. Так что, уважаемые коллеги, каждый из нас имеет право на собственный Путь, и я в том числе. Внимательно прочитайте мои ядовитости, тут же забудьте и наплюйте.

Если то, что вы делаете, дает результат и нравится вам, то все прекрасно. Общественное признание нужно тому, кто собирается всех объегорить, – при чем тут Путь?! Так что ищите, находите и не обращайте внимания на авторитарные мнения, например, вашего покорного слуги, который в силу собственной скудоумости занимается только теми вещами, которые можно потрогать руками и увидеть глазами.

Нет, я ведь и в самом деле не понимаю, как именно работает ящик, в котором красивые тети поют и трясут приятными формами. Нет, про кинескоп я в курсе и про люминесцентный слой в том числе. Но что такое электрический ток, я так и не прочувствовал, впрочем, как и того, каким же образом эти тетки без проводов лезут в телик... Загадка!

Я видел проявления электрического тока, они объективны, но я не видел самого электрического тока, более того, опираясь на собственный эмпирический аппарат, я так и не смог составить законченное представление о том, что же это такое. На сегодня электрический ток для меня – это «бабайка, живущий в розетке». Я так и не смог понять, что такое направленное движение электронов по проводнику, хотя практически круглый отличник и техник‑электрик по первому образованию.

Я за все эти годы так и не увидел ничего сверхъестественного, хотя очень искал. Хотя и этот термин не объективен, потому как пробежать сто метров за девять с небольшим секунд – это почти космос. И я это видел.

Вы знаете, когда именно я начинаю рвать всех, кто попадается под руку, ломать об спины палки и материться, как портовая проститутка? Думаете, когда мне баба вечером не дала? Хрен там!

Дело не в плохом характере Кочергина, хотя это есть факт медицинский. Дело в управлении стадом. Как только одна паршивая овца решит сфилонить, все остальные спиной это почувствуют, и тогда все, вожжи будут потеряны, начнутся травмы, нытье, навалится плохое настроение.

А мы люди веселые, для нас это неприемлемо!

Как только выполнение команд становится вялым, а в отработках приемов пропадает первичный азарт, в дело тут же вступает биостимулятор, дубинальный или лоу, это как мне сердце подскажет, а оно у меня – пламенный мотор!

И еще одно!

Мне один очень не глупый доктор наук выдал тайну:

– Знаешь, почему это получается у тебя и не получится у кого‑то другого?

– Ну?.. – прогудел я недоверчиво.

– Тебе ведь не страшно то, что делаешь ты и делают они?

– Нет, конечно...

– Ты ведь не думаешь о тех травмах, которые могут получить парни?

– Да мне на себя начхать, представляешь, как мне начхать на идиотов, приперевшихся ко мне!..

– Вот и выходит, что ни у кого нет сомнения в том, что все по‑честному. То, что тобой говорится, и есть честность в отношении друг друга. От самого себя не спрятаться и не сбежать, потому и сомнений нет, и вера в свои силы появляется!

Поверьте: девяносто восемь процентов хороших поступков мы делаем для себя, даже если они направлены в окружающий мир, так что говорить о личных желаниях чему‑то научиться!..

Движущая и направляющая сила всех систем рукопашного боя – это психический тренинг. Я вполне готов дать экспертную оценку любому направлению, всего лишь мельком взглянув на психическую составляющую выполняемых заданий.

Состояние «решимости идти до конца», много раз мною упомянутое в качестве основы всей боевой подготовки и называемое японцами мэцкей сутеми или просто мэцкей, имеет явное отражение во внешности и манере поведения подготовленного бойца. Одним из важных аспектов подготовки является тренинг «сикири», то есть подавляющего взгляда, придающего лицу и фигуре в целом выражение «мэцкей». Наши спецслужбы на протяжении десятилетий синтезировали приемы психического тренинга боевой направленности, кое‑что было взято и из «сикири». Вот, например, современный способ прикладного укрепления психики и вхождения в состояние «мэцкей».

Возьмите зеркало и поставьте его перед лицом не далее одного метра. Наклоните лицо, как бы подставляя лоб под прямой удар, выпрямите, «натяните» спину и взгляните себе в глаза исподлобья. При всей кажущейся простоте этого приема, очень трудно удержать немигающий взгляд больше минуты.

После продолжительного взгляда постарайтесь громко заорать, именно заорать, а не крикнуть, так, чтобы ваше лицо обильно покраснело. Тот, кто не может так кричать, не готов идти до конца, такие люди еще стесняются даже самих себя, что уж говорить о грозном противнике.

Последний шаг – работа в паре. Вы крепко взяли противника за отворот куртки, он делает то же самое. Оседая, вы придавили противника вниз, спины при этом прямые, согнутая спина есть признак покорности и трусости. Он старается сделать то же самое. В это время надо смотреть строго в глаза друг другу и орать что есть силы. Эта часть упражнения продолжается не более трех‑пяти секунд.

Так выглядит один из самых сложных тренингов во всей боевой и профессионально‑спортивной подготовке.

Кто не может орать где угодно и с какой угодно силой, тот не может бить где угодно и кого угодно с максимальной силой и жестокостью.

Кто не умеет бить, тот не уверен, что умеет убивать.

Кто не уверен, что умеет убивать, тот подсознательно хочет доказать себе эту возможность. Именно отсюда выплывают садисты, режущие бабулек по парадным.

Сильный человек открыт и честен, он орет как умалишенный, не стесняясь крика, пены у рта и окровавленной рожи, потому что он воин, а не мастер плаща и кинжала с мышьяком в перстне.

В разбитые на занятиях лица я верю безоговорочно, в силу характера верю абсолютно. Я уверен в том, что если это дано генетикой, то является всего лишь маленьким подарком природы, а если это маленький подвиг, совершенный ради собственной воли и мужества, то ПОДВИГИ МАЛЕНЬКИМИ НЕ БЫВАЮТ!

Я не готов судить сдувшихся людей лишь потому, что данный тренинг не для меня. Он для них, и им решать, кто они и чего стоят в своих собственных глазах.

Не важно время, важно, как и что ты готов отдать за любое собственное глупое решение, например, устоять как можно дольше на кулаке.

Об этом виде самоистязания я упоминал многократно, теперь скажу чуть подробнее про пафосный кулак от «старины кои».

Итак, вы встаете на кулаки и собираетесь отжаться, потом вспоминаете, что есть такой тренинг, и убираете одну руку. Плечи, попа и пятки находятся в одной плоскости, опорная поверхность кулака строится, исходя из пристрастий в ударе, ноги чуть шире плеч, свободная рука сзади за поясом.

Уточненный мировой рекорд – 26 минут 45 секунд. К слову сказать, автор его, которого зовут Саша, не упал, упал его последний противник. В коллективном разряде это сигнал к прекращению «праздника».

Связки и статика – близнецы‑братья. Мы говорим «связки», подразумеваем статику, мы говорим «статика», подразумеваем связки.

Это Маяковский – из позднего.

Нет в указанных упражнениях никаких секретов, нет и особых рекомендаций по их выполнению. Хотя одна все же есть. Я уже цитировал Ницше, который говорил: «Важна не сила ощущения, а его продолжительность». Так что как только вы встали на один кулак, сделав корпус прямым, без прогибов и вспученных ягодиц, так сразу и начинайте удивляться тому, как подобная ерунда может так утомлять. В идеале следует стоять до момента самопроизвольного падения. Если вы упадете, уверив себя в том, что «я больше не могу», то убьете ровно половину задачи, причем именно психическую. Секундомер под нос не кладите, не во времени тут дело, а в невозможности принятия слабых решений. Когда человек падает от изнеможения, он, как правило, разбивает себе лицо. Уж извините, но если он успевает еще и ручку подставить, то обязательно сам себя обманывает.

По поводу виса еще проще, висишь и орешь до момента падения. Эти упражнения в идеале групповые, чтобы стыдно было за собственную немощь.

Главная цель обучения, на мой взгляд, состоит в том, чтобы обрести психофизическую форму, не лабильную по отношению к внешним ограничениям. Если проще, то вам наплевать, какая у вас форма, есть обувь или нет, какое оружие доступно для выполнения конкретной задачи. На мой взгляд, следует минимизировать цели подготовки к реальным боевым действиям. Не победа любой ценой, а невозможность сдачи. Когда некуда отступать, вперед идти гораздо веселее. Пираты пробивали дно своего корабля перед абордажем серьезного противника, берсерки не носили щитов и лат, самураю было достаточно умереть, если он не мог победить. Даже смерть – это не проигрыш.

Возможно, я был резок…

Данная целевая установка появилась оттого, что мы пришли к удивительному психологическому выводу. Человек, убивающий или калечащий другого человека, не стремится увидеть его увечья или труп! Просто это самая гипертрофированная степень унижения одного человека другим. Если унижение не имеет обратной связи, оно теряет смысл. Мужественного человека, конечно, можно уничтожить, но унизить его крайне сложно, что само по себе усложняет психическую деятельность противника и разрушает его агрессивные стереотипы. А это уже половина победы.

Вот мы и учимся не замечать боли и лишений, не давать противнику повода поверить в то, что его удары или иные действия нанесли нам урон в физическом и уж тем более в психическом смысле.

Попробуйте избить столб. Через сколько секунд вы униженно опустите руки?

Мнение мое – и не обязательно правильное.

Противника следует не побеждать, загружая собственную голову непомерно завышенными задачами, а подавлять полным безразличием к его потугам и вашим возможностям, вписанным в эту концепцию.

Если я себя не жалею, то пожалею ли я человека, искалечившего мне равнодушное лицо?..

Провокация нападения – это нападение!

Этика – это не досужие вымыслы недоделанных очкариков, это основа жизнедеятельности субъекта в социуме.

Дата добавления: 2015-05-06