Ли Хёнгу Постчеловеческий доктор Джеккил направляется в Венецию

Н а открывающейся в июне этого года 52-ой венецианской бьеннале Корею будет представлять художник Ли Хёнгу (1969 г. р.). Корея стала 25 страной-участницей бьеннале в 1995 году во многом благодаря усилиям покойного Пэк Намчжуна (1932 — 2006). В этом году выставка будет примечательна тем, что впервые за все годы участия в ней Кореи её павильон будет предоставлен одному единственному художнику.

Ли Хёнгу известен как создатель «жуткого пространства», напоми-нающего лабораторию, оснащенную таинственными оптическими устрой-ствами и приборами и предназначенную для проведения анатомических экспериментов. Последние годы он работает над «Homo Animatus» — серией работ, в которой анимационные фигуры имеют вид скелетов. Эти произведения привлекают внимание даже тех людей, которые не обладают особым художественным воображением.

Одна из работ художника называется «Оптический шлем». На видеозаписи вы можете увидеть художника, разгуливающего с невозмутимом видом по улицам Нью-Йорка — с «оптическим шлемом» на голове. От этого его голова выглядит в четыре раза больше обы-чной. Прохожие, увидев столь необычный головной убор, невольно улыбаются. По выражению их лиц можно понять, что им нравится эта «прикольная штука». Даже безучастные лица городских нищих на мгновение озаряются улыбкой при виде молодого человека, наделённого столь своеобразным чувством юмора.

Сделанные Ли Хёнгу скелеты имеют необычную форму. Они продуманы до мельчайших деталей и похожи на останки ископаемых животных. Пользователи Интернета, познако-мившись с работами художника, оставляют примерно такие отзывы: «Что это? Останки вымерших животных?», «Гипер-реалистические детали выглядят потрясающие!», «Прелестно до жути», «Интересно и необычно».

Однако работа по созданию скелетов, ставших популярным объектом сегодняшней массовой культуры, требует огромных усилий и времени. Отношение художника к данной теме тоже не совсем простое: «В каком новом культурном измерении можно реконструировать физическое тело сегодня?» И всё же «псевдонаучные» работы художника, вызывают незамедли-тельный отклик публики, очарованной их непередаваемым обаянием.

Лим Гынчжун Корейский павильон «Ханкуккван» считается крайне неудобным для проведения выставок. Что вы думаете по этому поводу?

Ли Хёнгу Да, это всем известно. Во-первых, он неудобно расположен. Во-вторых, он очень маленький. А в-третьих, само здание не подходит для проведения выставок. (Смеётся.)

Лим Павильон какой страны вам нравится больше всего?

Ли Германии и Великобритании.

Лим Я знаю, что комиссионеры зачастую гордятся своим умением разместить на маленьком пространстве работы нескольких художников, хотя за это их постоянно крити-куют. Комиссионеры корейского павильона тоже не сомневаются в том, что в «Ханкуккване» можно разместить экспозиции нескольких авторов. Поэтому в корейском арт-сообществе были крайне удивлены тем, что комиссионер Ан Соён принял решение предоставить павильон целиком одному художнику. Когда вы узнали о том, что будете единственным экспонентом павильона Кореи?

Ли Я узнал об этом из СМИ в октябре прошлого года.

Лим Наверное, эта выставка станет особенной и для вас, и для комиссионера?

Ли Да, конечно. Я впервые побывал в Венеции в 1997 году в качестве помощника художника. А г-н Ан Соён был кура-тором специальной выставки современного корейского изобразительного искусства «Хвост тигра», которая проводилась в Венеции в 1995 году, в год создания корейского павильона, по отдельной программе, не связанной с бьеннале.

Лим Несмотря на то что строительство второго корейского павильона, за что активно выступал покойный Пэк Нам-чжун, ещё не началось, многие представители мира изобразительного искусства считают, что его следует отдать в руки куратора Ан Соёна. (Ли Хёнгу смеётся.) И, наверное, есть немало людей, которые втайне надеются на то, что вы вернётесь домой со специальной наградой для корейского павильона.

Ли Задача художника — создавать работы и выставлять их. Конечно, было бы неплохо получить награду. (Смеётся.)

Лим Я слышал, что вы планируете выставить сразу две серии своих работ: «The Objectuals», в которой с помощью оптических приборов вы меняете пропорции чело-веческого тела, и «Homo Animatus» — серию анимаци--онных фигур в виде скелетов, созданных в псевдоархе-ологической манере.

Ли Я хочу объединить две серии в одну. В общем, я надеюсь создать атмосферу новой лаборатории. Я планирую поставить на открытии выставки перформанс с «оптичес-ким шлемом WR». Для меня важно сохранить энергию до конца выставки.

Лим Иными словами, это будет своего рода постчеловеческий (post-human) доктор Джеккил, прибывший в Венецию со своей лабораторией?

Ли Я хочу открыть в Венеции филиал. (Смеётся.) Лим А как получилось, что вы начали делать такие работы ещё в студенческие годы? Ли Я всегда интересовался человеческим телом, такими вещами, как мутация, физиогномика, френология. Мои исследования и эксперименты в итоге и привели к тому, чем я сейчас занимаюсь.

Лим Когда состоялось ваша первая выставка?

Ли Моя первая выставка прошла, когда я был на четвёртом курсе университета. После этого я регулярно проводил различные выставки. В качестве «учёного» я впервые пред-ставил открытую студию (open studio) на выставке «Ssamzie Residence» в 2004 году. С тех пор я стал прово-дить большие выставки.

Лим Любопытно, но зрители не воспринимают ваши «научные» эксперименты ни как научную фантастику, ни как меди-цинский триллер, ни как чёрный юмор.

Ли Я шучу, что в основе моих работ лежит «ямэ» (термин, который используется для обозначения незаконной деятельности при купле-продаже и получении инфор-мации). (Смеётся.) «Ямэ происходит от японского слова «ями», которое означает «темнота». (Смеётся.)

Лим Сколько фигур уже есть в серии «Homo Animatus»? Наверное, чтобы создать даже одну, требуется немало вре-мени, не так ли? Я слышал, что у вас много ассистентов.

Ли Если не считать самые первые опыты, то начиная с выставки «2004 Youthful Seeking» в Национальном музее современного искусства в Сеуле в общей сложности будет 14 фигур на 9 площадках. На создание одной работы ухо-дит от семи месяцев до года. Бывает страшно тяжело. Я не могу обходиться без ассистентов, потому что работа требует огромных усилий и постоянного внимания. В настоящее время мне помогает десять человек. Мини-мальное количество помощников — пять человек. На выставку в Венецию со мной приехало трое. Если бы не помощь со стороны галереи «Арарио», я бы не смог здесь работать.

Лим А какие материалы вы используете для создания своих скелетов? Они выглядят очень реалистично, их кости похожи на настоящие. Я знаю художников, на которых произвело впечатление, с какой скрупулёзностью вы воспроизводите мельчайшие поры на этих костях.

Ли Материалом служит прочный полиуретановый пластик. Я постоянно ищу новые материалы. Сначала я добавлял костную муку, чтобы придать магический эффект. (Смеётся.) Ничего, конечно, не менялось, просто созда-валось настроение. При соединении человеческих костей и костей животных создается виртуальное впечатление от того, чего не существует, но вполне могло бы существо-вать. А что касается деталей, то я использовал мельчайшие воздушные пузырьки, чтобы сделать микроскопические отверстия. Как говорится, Бог проявляется в мелочах.

Лим Когда вы соединяете всё это, наверное, возникает мысль: «А не сделать ли что-нибудь эдакое?»

Ли Конечно. Независимо от того, насколько тщательно было спланировано создание персонажа, нельзя заранее рассчитать положение каждой кости. Очень часто я импро-визирую. Размеры персонажа могут меняться в зависи-мости от времени года. Иногда они меняются при переходе от одной сцены к другой. Аниматоры ведь тоже люди.

Лим А что на ваш взгляд выглядит особенно абсурдным?

Ли Глазное яблоко. Это самая гиперболическая часть фигуры. Поэтому зачастую глазное яблоко и скелет «налезают» друг на друга. В частности, глазницы, в которые устана-вливаются глазные яблоки, соединяются друг с другом; это приводит к тому, что глазные яблоки соединяется внахлёст. Другая проблемная деталь после глазного яблока — это скелет. В процессе трансформации анимационного персонажа возникает искажение пропорций. Это приводит к тому, что голова составляет треть или четверть роста всей фигуры. Или когда четвероногие существа устанавливаются вертикально. Масштаб фигур от этого меняется. Ещё одна коварная штука — это конечности. Особенно, если переделывать передние лапы в руки. В этом случае конечности должны быть короче. Интересно, что млеко-питающие животные имеют пять пальцев на передних лапах и четыре пальца на задних. А грызуны обычно имеют по пять пальцев на передних и задних лапах. В процессе создания анимационного персонажа один палец с каждой конечности удаляется, и получается лапа с четырьмя или тремя пальцами. Любопытно, что у Джерри из «Тома и Джерри» только два пальца.

Лим Любопытно! После Джерри вы приступили к созданию нового персонажа в серии «Homo Animatus»?

Ли Нет ещё. Я совершенствую фигуры из серии «Homo Animatus», используя приёмы, которыми овладел за последнее время. На бьеннале в Венеции я собираюсь показать промежуточный этап, а когда соберу их полностью, то покажу их вместе с «Homo sapiens».

Лим Наверное, неплохо было бы представить вашу серию в Музее естествознания, занимающем здание в виктори-анском стиле?

Ли Если у меня будет такая возможность, я бы хотел показать их в Музее истории естествознания Пибоди в Йельском университете. Ведь музей естествознания — это такое пространство, в котором господствует «искусство пред-ставления».

Дата добавления: 2015-03-31