Откровение Иоанна Богослова 21:1, 2, 5, 9, 10 47 страница

Покайтесь и обратитесь, чтобы загладились грехи ваши.

Деян. 3:19

Павел всем и всюду проповедовал, чтобы покаялись. Деян. 17:30. Павел, кроме того, возвещал в Дамаске, Иерусалиме, по всей Иудее, а также язычникам, что нужно покаяться, обратиться к Богу и делать дела, достойные покаяния. Деян. 26:20. Он проповедовал как евреям, так и грекам покаяние перед Богом и веру в Господа Иисуса Христа. Деян. 20:21.

Господь говорил церкви в Эфесе:

Имею против тебя то, что ты оставил первую любовь твою. Покайся, а если не так, Я сдвину светильник твой с места его, если не покаешься.

Откр. 2:2, 4, 5

Церкви в Пергаме Он сказал:

Знаю твои дела. Покайся.

Откр. 2:13, 16

Церкви в Фиатире Он сказал:

Я брошу их в великую скорбь, если не покаются в делах своих.

Откр. 2:19, 22, 23

Лаодикийской церкви Он сказал:

Знаю твои дела. Будь ревностен и покайся.

Откр. 3:15, 19

Он сказал также:

На небесах более радости об одном грешнике покаявшемся.

Лука 15:7

Об этом есть ещё много мест. Из всего этого ясно, что покаяние совершенно необходимо; далее будет показано, каким должно быть покаяние и как оно должно происходить.

529. Как может человек не понимать рассудком, данным ему, что одно словесное признание, что он грешник, ещё не есть покаяние, равно как и упоминание при этом разнообразных частностей, которые перечислял лицемер, описанный в 518? Что может быть легче для того, кто мучается и страдает, чем испустить тяжкий вздох и излить поток скорби и стенаний, ударяя себя в грудь и обвиняя себя во всех грехах, не зная ни одного из них в себе? Неужели полчище дьяволов, которое скрывается в его любви, при этом вздохе разом удалится? Не освищут ли они, наоборот, все эти речи и не останутся ли в человеке, как прежде, чувствуя себя, как дома? Из этих соображений ясно, что не такое покаяние имеется в виду в Слове, а покаяние в злых делах, как было сказано.

530. Итак, встает вопрос: как надо каяться? Ответ таков: на деле, то есть исследовать себя, познать и признать свои грехи, помолиться Господу и начать новую жизнь. В предыдущих разделах [525—527] показано, что покаяние невозможно без исследования себя. Но к чему исследование себя, если не для того, чтобы мы могли познать свои грехи? И к чему это познание, если не для признания того, что они есть в нас? И какой цели служат все эти три действия, если не той, чтобы мы могли исповедать грехи перед Господом, прося у Него помощи, и с этого момента начать новую жизнь, которая и является конечной целью? Вот подлинное покаяние.

Именно в этом направлении необходимо развиваться и действовать человеку, и каждый может понять это, когда детство его осталось позади, а затем лучше и лучше, по мере того как он становится сам себе хозяином и познает собственный дух, сначала, когда задумается над крещением, которое является своего рода омовением, соответствующим возрождению. Ведь при крещёнии его крёстные родители обещали за него, что он отвергнет дьявола и его дела. То же самое и когда он задумается над Святым причастием: всех предупреждают, что достойным принять его можно стать не ранее, чем покаешься в своих грехах, обратишься к Богу и возьмёшься за новую жизнь. То же самое можно понять из рассмотрения Десяти заповедей, или Катехизиса, что постоянно перед глазами у любого христианина; шесть из Десяти заповедей — лишь наставления не делать зла, и если не избавиться от зла покаянием, то невозможно любить ни ближнего, ни тем более Бога. Между тем на этих двух заповедях держатся и закон, и пророки, то есть все Слово, а значит, и спасение человека. Если совершать покаяние время от времени, а точнее, каждый раз, когда готовишься принять Святое причастие, и затем воздерживаться от одного-двух грехов, в которых уличил себя, этого будет достаточно, чтобы покаяние стало подлинным. В такой момент каждый встает на путь в небеса, потому что при этом человек начинает превращаться из природного в духовного и рождаться заново под Господним руководством.

531. Следующие сравнения послужат пояснением сказанного. До покаяния человек подобен пустынной земле, где обитают ужасные дикие звери, драконы, рогатые совы, совы-неясыти, гадюки и геморроиды^[103], с зарослями, населёнными охимами и циимами^[104], в которых пляшут сатиры. Когда этих тварей человек изгоняет своим трудом и усердием, пустыня становится пригодной к тому, чтобы её вспахать и обработать и засеять сначала овсом, бобами и льном, а затем ячменем и пшеницей.

Другое сравнение возможно с преступностью, когда она настолько многочисленна, что господствует над людьми; если преступников не преследовать по закону и не подвергать телесным наказаниям или смерти, ни один город и ни одно царство не могли бы уцелеть. Человек — это маленькое подобие общества; если он не будет поступать сам с собой в духовном смысле так же, как поступает с преступниками большое общество в природном смысле, то его будут наказывать и исправлять в духовном мире до тех пор, пока он не перестанет делать зло из страха перед наказанием, но никогда уже нельзя будет сделать так, чтобы он творил добро по любви к добру.

VII

Истинное покаяние

означает исследование
не только дел своей жизни,

но и намерений своей воли

532. Истинное покаяние означает исследование не только того, что человек сделал в своей жизни, но и того, что он в своей воле намеревался делать, по той причине, что дела являются следствием разума и воли. Благодаря мысли человек говорит, благодаря воле он действует, поэтому речь есть говорящая мысль, а дела — действующая воля. Раз они являются источником любой речи и любого действия, не вызывает сомнений, что именно они грешат, когда грешит тело. Человек может, несмотря на то что кается в своём физически совершенном зле, тем не менее думать и желать зла. Это всё равно что срубить ствол дурного дерева, но оставить в земле его корни, из которых снова вырастет и раскинет свои ветви то же самое дерево. Другое дело, если вырвать и корни. Так происходит, когда человек исследует и намерения своей воли, и очищается от зла покаянием.

Человек может исследовать, что он в своей воле намеревается делать, исследуя свои мысли, поскольку в них намерения являют себя; например, когда он думает, желает и намеревается совершить месть, прелюбодеяние, кражу, лжесвидетельство, имея страсть к этому, равно как и богохульство, поругание Слова и церкви и так далее. Если при этом он сосредоточит свои мысли на таких предметах и разберётся, станет ли он делать все эти дела, если ему не будут препятствовать закон и боязнь потерять доброе имя и если по расследовании он найдёт, что не хочет этих дел, поскольку они греховны, тогда он истинно и внутренне покаялся. И уж тем более если он находит удовольствие в таких действиях, свободен совершать их, но тем не менее воздерживается и отстраняется от них. Тот, кто проделывает это неоднократно, воспринимает удовольствия зла, когда они возвращаются к нему, неприятными, и в конце концов отсылает их в ад. Таков смысл слов Господа:

Кто захочет найти свою душу, потеряет её, потерявший же свою душу ради Меня найдёт её.

Матф. 10:39

Человек, который при помощи такого рода покаяния избавляется от зла своей воли, подобен тому, кто своевременно выпалывает со своего поля плевелы, посеянные дьяволом, для того чтобы семена, посеянные Господом Богом Спасителем, попали на свободную землю и выросли в урожай (Матф. 13:24—30).

533. Две любви с давних пор укоренились в человеческом роде: любовь повелевать остальными и любовь обладать их собственностью. Первая из них, если отпустить её поводья, опрометью бросается в такие высоты, что хочет быть Богом небес; другая, если дать ей волю, имеет дерзость претендовать на роль Бога земли. Остальные же злые виды любви, имя им — легион, находятся в подчинении у этих двух. Однако исследовать эти два вида любви крайне трудно, потому что они залегают и скрываются слишком глубоко. Они — как гадюки, прячущиеся в расщелинах скал и скапливающие свой яд, чтобы, когда кто-нибудь приляжет на эти скалы, нанести ему смертельную рану, а затем скрыться обратно в своё убежище. Они подобны сиренам, которые, по описаниям древних писателей, завлекали своим пением людей, чтобы погубить их. Кроме того, они наряжаются в роскошные одежды, точно так же, как и дьявол делает это при помощи своего колдовства среди своих последователей и тех, кого он хочет обмануть.

Тем не менее надо как следует понять, что эти две любви могут иметь большую власть над смиренными, чем над великими, над бедными — большую, чем над богатыми, и над подданными — большую, чем над царями. Цари по рождению правят людьми и обладают богатствами, и с течением времени начинают смотреть на всё это так же, как обычный человек — государственный чиновник, управляющий, капитан корабля или бедный фермер — смотрит на своих слуг и свою собственность. Дело обстоит совсем иначе, когда цари претендуют на владение землями других царей.

Намерения воли необходимо исследовать по той причине, что в воле пребывает любовь, ибо воля — вместилище для любви, как было показано ранее. Удовольствия, порождаемые всеми видами любви, распространяются из воли в представления и мысли разума, которые ничего не могут делать сами по себе, а только по воле. Ибо они находятся в услужении у воли, соглашаясь с ней и поддерживая её во всём, что касается её любви. Поэтому воля — это как бы дом, в котором человек живёт, а разум — прихожая, через которую он входит и выходит. Вот почему было сказано, что необходимо исследовать намерения воли. Когда они исследованы и отвергнуты, человек поднимается над своей природной волей, объятой злом, как наследственным, так и приобретенным делами, и обретает духовную волю; с помощью неё Господь преобразует и возрождает природную волю, а через неё — всё, что относится к чувствам и желаниям тела, и, таким образом, человека в целом.

534. Тот, кто не исследует себя, подобен больному, кровь которого испорчена непроходимостью мельчайших сосудов, что приводит к истощению, нечувствительности конечностей и множеству хронических заболеваний из-за сгущения, вязкости, едкости и кислотности жизненных соков тела, а вместе с ними и крови. С другой стороны, тот, кто исследует всего себя, включая намерения своей воли, подобен тому, кто вылечился от этих болезней и восстановил жизненные силы своей молодости. Кто исследует себя надлежащим образом, тот подобен кораблю из Офира, гружённому золотом, серебром и драгоценностями; но до этого он — как корабль, полный отбросов, который используется для перевозки грязи и мусора с улиц. Исследующие себя внутренне становятся подобными копям, все стены которых сверкают рудами благородных металлов; а ещё не делавшие этого подобны вонючим болотам, полным змей и ядовитых гадов с блестящей чешуёй и мерзких насекомых с яркими крылышками. Не исследующие себя подобны высохшим костям в долине; но после исследования себя они становятся подобными тем же костям, на которых Господь Иегова, снабдив их сухожилиями, вырастил плоть и кожу и дал им дыхание, чтобы они могли жить (Иез. 37:1—14).

VIII

Кто не исследует себя,

но тем не менее воздерживается

от злых дел, поскольку они греховны,
тот тоже кается. Такое покаяние

совершают люди, исполняющие дела милосердия из религиозных

побуждений

535. По-настоящему покаяться, то есть исследовать себя, познать и признать свои грехи, помолиться Господу и начать новую жизнь, очень сложно в той части христианского мира, которая принадлежит реформированным христианским церквям, по многим причинам, изложенным в последнем разделе этой главы [564—566]. Поэтому я намерен описать более простой способ покаяния. Когда некто держит в мыслях какое-либо дурное дело, с намерением совершить его, ему нужно сказать себе: «Я думаю об этом, и собираюсь это сделать, но не буду, потому что это — грех». Это ослабит напор адского искушения и не даст ему войти впредь. Странно, что каждый может с неодобрением сказать другому, когда тот собирается сделать зло: «Не делай этого, ведь это — грех», однако считает очень трудным сказать это самому себе. Причина в том, что сказать это самому себе — значит вовлечь в это свою волю, а другому это говорится с уровня мышления, недалекого от слуха.

В духовном мире как-то было проведено дознание, кто способен к настоящему покаянию, и таких было найдено так же мало, как голубей в обширной пустыне. Некоторые говорили, что могут покаяться простым способом, но неспособны к исследованию себя и исповеданию грехов перед Богом. Однако все, делавшие добро из религиозных побуждений, избегали совершать зло на деле, хотя очень редко размышляли о внутреннем, принадлежащем воле, считая, что они не могут делать зло, поскольку делают добро, или, скорее, что добрые дела покрывают злые.

Тем не менее, друг мой, первое в милосердии — избегать зла. Этому учит Слово, Десять заповедей, крещение, Святое ричастие, да и собст­венный рассудок человека. Ибо как можно убежать от зла и избавиться от него без хоть какого-нибудь исследования себя? Как добро может стать добром, если не сделать его внутренне чистым? Я знаю точно, что все религиозные, а вместе с ними и все здравомыслящие люди согласно кивнут, прочитав это, и увидят в этом подлинную истину; однако, немногие станут поступать по ней.

536. И всё же всякого, делающего добро по религиозным соображениям, Господь признает и после смерти берёт к себе. Ибо Господь сказал:

Я был голоден, и вы дали Мне есть; Я жаждал, и вы напоили Меня; Я был странником, и вы приняли Меня; Я был наг, и вы одели Меня; Я был болен, и вы посетили Меня, Я был в тюрьме, и вы пришли ко Мне. И сказал далее: сделав подобное для одного из самых меньших братьев Моих, вы сделали это для Меня. Придите, благословенные, наследуйте царство, уготованное вам от основания мира.

Матф. 25:31—41

От себя добавлю нечто новое: после смерти все, делавшие добро из религиозных побуждений, отказываются от учения современной церкви о трёх Божественных личностях от вечности, равно как и от своей веры, обращаемой ко всем трём по очереди. Вместо этого они обращаются к Господу Богу Спасителю и с удовольствием принимают учения новой церкви.

У остальных же, которые не проявляли милосердия по религиозным соображениям, сердца — из гранита, такие они твёрдые. Такие люди сначала обращаются к трем богам, затем к одному Отцу и, наконец, ни к кому вообще не обращаются. Они считают Господа Бога Спасителя лишь сыном Марии, зачатым в постели с Иосифом, а не Сыном Божьим. Вскоре они стряхивают с себя все виды добра и истины новой церкви и вступают в ряды духов дракона, которые уводят их в пустынную местность или в пещёры, расположенные на самом краю так называемого христианского мира. Через некоторое время они, будучи отделены от новых небес, пускаются в преступления и поэтому попадают в ад.

Такова судьба всех пренебрегавших делами религиозного милосердия, которые верили, что нельзя делать добро от себя, не ища заслуги. Дела эти остались несделанными, а люди эти присоединились к стаду козлов, проклятых и брошенных в вечный огонь, уготованный дьяволу и его ангелам за то, что не поступали так же, как овцы (Матф. 25:41сл.). В этом отрывке они упоминаются не как делавшие зло, а как не делавшие добра. Кто делает добро не по религиозным соображениям, тот делает зло, ведь:

Никто не может служить двум господам; или одного возненавидит, а другого возлюбит, или к одному привяжется, а другим пренебрежёт.

Матф. 6:24

Господь говорит через Исаию:

Омойтесь, очиститесь; удалите злые деяния ваши от очей Моих; перестаньте делать зло; научитесь делать добро. Тогда если будут грехи ваши, как багряное, — они станут белыми, как снег; если будут красными, как пурпур, — будут как шерсть.

Исаия 1:16—18

У Иеремии Он говорит:

Стань во вратах дома Иеговы и провозгласи там слово сие и скажи: так сказал Иегова Саваоф, Бог Израиля: исправьте пути ваши и деяния ваши. Не надейтесь на обманчивые слова: «здесь храм Иеговы, храм Иеговы, храм Иеговы» [то есть Его церковь]. Как! вы крадёте, убиваете и прелюбодействуете, и клянетесь во лжи, и потом приходите и становитесь пред лицом Моим в доме сём, над которым наречено имя Моё, и говорите: «мы были выведены», чтобы впредь делать все эти мерзости. Не сделался ли вертепом разбойников дом сей? Вот, Я видел это, говорит Иегова.

Иерем. 7:2—4, 9—11

537. Да будет известно, что делающие добро только по природной доброте после смерти не принимаются, потому что их милосердие состоит из одного природного добра без какого-либо духовного добра, сопутствующего ему. Человека соединяет с Господом духовное добро, а не природное добро, лишенное духовного. Природная доброта происходит от одной плоти и приобретается от родителей при рождении. Духовная же доброта — от духа и возрождается под Господним руководством. Люди, делающие добрые дела милосердия из религиозных побуждений и потому же избегающие зла, до принятия учения новой церкви о Господе подобны деревьям, приносящим хорошие плоды, но в небольшом количестве, или приносящим небольшие, но прекрасные плоды; такие деревья оставляют в садах. Их можно, кроме того, уподобить маслинам и смоковницам в лесах, а также растущим на холмах ароматным травам и кустарникам, дающим бальзам. Они — как маленькие часовни или дома Бога, в которых воздают священное поклонение. Ибо такие люди — овцы, стоящие справа, и овны, которых бодают козлы (как описано у Даниила 8:2—14). В небесах их одевают в одежду красного цвета; когда же они вводятся в добро новой церкви, их одевают в пурпурные одежды, которые принимают красивый золотой оттенок по мере того, как они принимают также и истины её.

IX

Нужно исповедаться

перед Господом Богом Спасителем,

а затем помолиться и попросить

помощи и сил для противостояния злу

538. Нужно обращаться к Господу Богу Спасителю, потому что Он — Бог небес и земли, Искупитель и Спаситель, обладающий всемогуществом, всезнанием и вездесущестью, самой милостью и праведностью, а также потому, что человек — Его творение, а церковь — Его овчарня. Новый завет во многих местах содержит Его указания, что нужно к Нему обращаться, Ему служить и поклоняться. Он наставляет нас обращаться к Нему одному в следующем месте у Иоанна:

Истинно говорю вам: кто не дверью входит во двор овчий, но перелазит ещё где, тот вор и разбойник. Но кто входит через дверь — тот пастырь овцам. Я — дверь. Кто через Меня войдёт, тот спасён будет и найдёт пастбище. Вор приходит только для того, чтобы украсть, убить и погубить. Я пришёл для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком. Я — пастырь добрый.

Иоанн 10:1, 2, 9—11

То, что нельзя входить другим путём, означает, что нельзя обращаться к Богу Отцу, поскольку Он невидим, и поэтому недостижим, и соединение человека с ним невозможно. Он для того и пришёл в мир, чтобы сделаться видимым и достижимым, и чтобы с Ним возможна была связь. Всё это нужно исключительно для того, чтобы человек имел возможность спастись. Ибо если он, обращаясь к Богу, не сможет думать о Нём, как о человеке, все понятия о Боге будут бесполезны; они пропадут зря, как взгляд, направленный во вселенную, то есть в пустоту, или на природу, или на первый попавшийся предмет, встретившийся ему в природе.

Сам Бог, который один от вечности, пришёл в мир, что совершенно ясно из того, как Он родился: Он был зачат могуществом Всевышнего через Духа Святого, и оттого Его человеческое родилось от Девы Марии. Из этого следует, что Его душа — это само Божественное, называемое Отцом, поскольку Бог невидим; и что рождённое таким образом человеческое — это человеческое Бога Отца, называемое Сыном Божьим (Лука 1:32, 34, 35). Далее из этого следует, что когда обращаются к Господу Богу Спасителю, то обращаются и к Богу Отцу. Вот почему, когда Филипп просил Его показать Отца, Он ответил:

Видящий Меня видит Отца. Как же ты говоришь: «покажи нам Отца?» Разве ты не веришь, что Я в Отце, а Отец во Мне? Верьте Мне, что Я в Отце, а Отец во Мне.

Иоанн 14:6—11

Подробнее об этом написано в главах о Боге, о Господе, о Святом Духе и о Троице.

539. Две обязанности возложены на того, кто исследовал себя: молитва и исповедь. Молиться нужно о том, чтобы Господь был милостив и даровал силы сопротивляться злу, в котором ты раскаялся, и наделил влечением и склонностью делать добро, поскольку человек без Него не может делать ничего (Иоанн 15:5). Исповедаться нужно в том, что видишь, осознаёшь и признаёшь своё зло, и находишь себя жалким грешником. Нет необходимости перечислять свои грехи перед Господом и молить о прощении их. Не нужно перечислять свои грехи, потому что уже исследовал их и видел их в себе; следовательно, они показаны Господу, раз показаны самому себе. Кроме того, Господь ведёт человека в его исследовании себя, открывает ему его грехи и вызывает в нём сожаление о них наряду с усилиями воздержаться от них и начать новую жизнь.

Есть две причины тому, что не нужно молиться о прощении грехов. Первая состоит в том, что грехи не отменяются, а изгоняются; и это происходит тогда, когда человек постоянно воздерживается от них и вступает в новую жизнь. Ибо вокруг каждого зла клубком обвиваются бесчисленные вожделения, которые удаляются не разом, а одно за другим, по мере того как человек дает себя преобразовывать и возрождать. Вторая причина состоит в том, что Господь, сама милость, прощает всякому его грехи и ни одного из них не вменяет человеку. Ведь Господь говорит: «Они не знают, что делают». Но это не означает, что грехи упразднены; ибо когда Пётр спросил, сколько раз ему прощать прегрешения брату своему, неужели до семи раз, Господь ответил:

Не говорю тебе: «до семи раз», а до семидесяти раз по семь.

Матф. 18:21, 22

Чего же тогда не сделает Сам Господь? Однако же не будет ничего плохого, если тот, кого мучает совесть, получит облегчение, перечислив грехи перед священником в церкви, и получит отпущение. Благодаря этому он обретёт привычку исследовать себя и размышлять о зле, которое он совершает день за днём. Заметим, что этот вид исповедания — природный, тогда как описанный выше — духовный.

560^[105]. Поклонение кому бы то ни было, как наместнику Христа на земле, или обращение к какому-либо святому, как к Богу, на небесах ценится не больше, чем молитва, обращённая, например, к солнцу, луне или звездам, или попытка найти ответы на свои вопросы у предсказателя судьбы, и вера в его слова, поскольку всё это напрасно. Это всё равно что поклоняться церкви, а не Богу в ней, или просить у царского слуги, который носит за ним скипетр и корону, почестей и званий, вместо того, чтобы просить у царя. Это так же бессмысленно, как только воспринимать с радостью великолепие багряного заката, славу, свет и золотые лучи солнца, или одно его имя, и не думать об этих вещах самих по себе. Для таких людей у Иоанна есть следующие слова:

Мы — в истине, в Иисусе Христе. Он — истинный Бог и вечная жизнь. Дети, храните себя от идолов.

1 Иоанн 5:20, 21

X

Подлинное покаяние легко для тех,

кто уже каялся несколько раз,
но крайне неприятно тем,

кто этого не делал

561. Подлинное покаяние заключается в том, чтобы исследовать себя, признать свои грехи, исповедаться Господу и начать с этого новую жизнь. Оно было описано на предыдущих страницах. В той части мира, где основаны реформированные христианские церкви, если понимать под этим всех отошедших от римской католической церкви, вместе с теми её членами, которые ни разу по-настоящему не каялись, подлинное покаяние считается очень трудным. Причина в том, что некоторые не хотят, а некоторые боятся каяться, и возникает привычка избегать покаяния, которая порождает неприязненное отношение к нему и подкрепляется в итоге доводами разума. В некоторых людях всё это вызывает огорчение, страх и даже ужас при мысли о покаянии.

Основная причина того, что настоящее покаяние крайне неприятно людям реформированных христианских церквей, заключается в их вере в бесполезность покаяния и милосердия для спасения, которое совершается благодаря одной вере. Они утверждают, что вера, будучи вменена, приносит с собой прощение грехов, оправдание, обновление, возрождение, освящение и вечное спасение без всякого участия самого человека, или будто бы его самого. Их богословы называют это участие бесполезным и мешающим заслуге Христа, отвратительным и вредным. В простых людях, незнакомых с тайнами этой веры, все эти понятия насаждаются постоянным слушанием слов о том, что «одна вера спасает» и «никто не может делать добро сам по себе». Вот почему покаяние среди реформированных подобно гнезду, полному птенцов, покинутых матерью, которую поймал и убил птицелов. Дополнительной причиной служит то, что так называемый реформированный сообщается духом только с теми из духовного мира, которые подобны ему самому. От них он получает свои мысли, и это сбивает его с пути самонаблюдения и исследования себя.

562. В духовном мире я спрашивал многих из реформированных, почему они не каялись по-настоящему, ведь такая обязанность возложена была на них как в Слове, так и при крещёнии, равно как и перед Святым причастием во всех их церквях. Они отвечали по-разному. Одни говорили, что достаточно было сердечного раскаяния с последующим признанием на словах, что ты — грешник. Другие говорили, что такое покаяние не соответствует общепринятой вере, потому что достигается действиями самого человека по его собственному желанию. Некоторые говорили: «Как можно исследовать себя, когда знаешь, что ты не что иное, как один грех? Это всё равно что забрасывать сеть в озеро, которое от дна и до самой поверхности наполнено грязью, кишащей ядовитыми червями». Некоторые говорили: «Можно ли заниматься таким глубоким рассмотрением себя, что даже видеть в себе Адамов грех, от которого проистекают все содеянные грехи человека? Разве эти грехи вместе с изначальным не смываются водой крещёния и не стираются, или не покрываются, заслугой Христа? Что в таком случае представляет собой покаяние, если не бремя, жестоко терзающее совесть? Или мы не помилованы Евангелием, а наоборот, подчинены этому вашему безжалостному закону покаяния?» Много ещё было сказано в том же роде. Некоторые говорили, что когда они пытаются исследовать себя, их охватывает такой страх и ужас, будто они увидели чудовище у своей кровати в сумерках. Из всего этого мне стало ясно, почему настоящее покаяние в мире реформированных христианских церквей пришло в упадок и отброшено за ненадобностью.

В присутствии этих духов я также задал вопрос некоторым из тех, что принадлежали к римско-католической религии, было ли неприятным для них исповедоваться перед своими священниками. Они ответили, что, как только это входит в обычай, уже не страшно перечислить свои прегрешения перед исповедником, если он не очень строг. Они даже находили некоторое удовольствие в том, чтобы собрать грехи все до единого, охотно называя более лёгкие и со стеснением говоря о более серьёзных. По их словам, каждый год они добровольно приходили, чтобы совершить обряд, и радовались отпущению грехов. У них считается нечистым тот, кто не желает открывать грязь своего сердца. Выслушав это, реформированные удалились, похвалив их, хотя с улыбкой и со смехом, а некоторые — с удивлением.

Позже ко мне подошли некоторые, принадлежавшие к католической церкви, но жившие в протестантских странах. В соответствии со своим обычаем они не исповедовались лично, как их братья во всём остальном мире; исповедание у них было совместным, перед одним из священников. Эти люди рассказали, что они совершенно не способны исследовать и вынести на свет то зло, которое они совершили на деле или замышляли тайно; они находили это настолько же невыносимым и страшным, как пересечь ров перед крепостью, перед которой стоит вооруженный солдат и кричит: «Назад!» Отсюда понятно, что подлинное покаяние легко для тех, кто уже каялся несколько раз, но крайне неприятно тем, кто этого не делал.

563. Известно, что привычка — вторая натура, посему то, что просто для одного, сложно для другого. Это верно и в отношении исследования себя и исповедания в том, что при этом найдено. Что может быть легче для наёмного рабочего, грузчика или фермера, чем работать с утра до вечера своими руками? Между тем благородный человек, ведущий утончённый образ жизни, не смог бы этого делать и полчаса, не устав и не вспотев. Гонцу в лёгкой обуви с посохом легко одолеть милю, тогда как тот, кто всегда ездил в карете, еле-еле перебежит с одной улицы на другую.

Любой ремесленник, с упорством занимавшийся своей работой, выполняет её легко и охотно, а будучи лишен её, желает возвратиться к ней. Другого же, делавшего то же самое с прохладцей, ни за что потом не заставить этим заниматься. То же самое можно сказать о каждом, кто несёт какую-либо службу или учится чему-либо. Что легче ревнителю набожности и что труднее для безбожника, чем помолиться Богу, и наоборот? Не боится ли священник, который первый раз проповедует перед царём? Но, став известным проповедником, он делает то же самое уверенно. Нет ничего проще для того, кто стал ангелом, чем возвести глаза к небу, а для того, кто стал дьяволом, — броситься в ад. Однако, если последний будет лицемером, он может взирать на небеса наравне с первым, сердцем же отвернётся от них. Каждый проникается своей конечной целью и привычкой, которую она порождает.

XI

Тот, кто никогда не каялся

Дата добавления: 2015-05-08